Все мои женщины Часть 51

[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]»ВСЕ МОИ ЖЕНЩИНЫ»

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ. МАРИЯ

Часть 1-я

К ней я присматривался давно: изучал повадки, ритм смены настроений, уровень общительности и границы дозволения. Комбинатовские баба представляли собой типичный срез советского общества того времени — «каждой твари по паре». Мария выделялась из этой толпы — прежде всего, уровнем интеллекта. Мария была еврейка.

Она никогда не рассказывала про своих родителей, но чувствовалось, что девочку воспитали в лучших традициях еврейской семьи. У нее была старшая сестра Инна, которую я видел всего один раз: та же Машка, только постарше.

Машкин портрет: маленького роста, худенькая (нетипичная комплекция для женщины-еврейки) , выразительные карие глаза. Красавицей назвать трудно, но не страшилка. Термин «миленькая» — самый подходящий.

Позволю себе некое отступление, оно необходимо для того, чтобы читатель ясно представлял вкусы и пристрастия автора этих строк — тогда ему будут понятны важные психологические детали.

Перед армией я дружил с одной девочкой. Дружба была… дружбой — до секса у нас не дошло, но все окружающие (в том числе — и мои, и ее родители) считали, что после армии мы поженимся. Она часто бывала у меня дома, я — у нее. Девочку звали Машей. И она была еврейкой.

Год она писала мне письма, причем, иногда по несколько штук в день. Мне принадлежал неофициальный рекорд заставы по количеству полученных в ОДИН ДЕНЬ писем — 7! Причем, четыре из них были от Маши. А через год писем не стало. СОВСЕМ. Как отрезало.

Именно тогда, впервые в жизни, я ощутил на собственной шкуре, что такое женское коварство! Когда письма приходили пачками, мне все завидовали. Когда их не стало вовсе, все многозначительно ухмылялись: «Ну, чё? Теперь въехал, пацан, кто такие эти бабы?!». И взгляды, и речи несли информацию определенного толка: «Ты — лох!». Будто они прожили на сто лет больше меня и уже вдоволь «насладились» всеми прелестями поступков противоположного пола. А ведь это были такие же, как я, неопытные салаги.

Не стану углубляться в подробности — это длинная и неприятная история, вспоминать о которой было больно еще долго. Короче, законтачить со «Марией-2» мне было не просто чисто психологически — в глубине души жили негативные ассоциации общения с еврейской девушкой. Пусть «вторая» была гораздо старше и опытнее «первой» — все равно, передо мной стоял невидимый, но осязаемый барьер. Вероятно, это можно назвать предубеждением. Только от смены названия суть для меня не менялась. Вторая Мария невольно ассоциировалась с Первой.

Я не ярый антисемит, но вследствии сложившихся жизненных обстоятельств, контакты с девушками этой нации, представляли для меня определенную сложность. Пойти на сближение с Марией-2 — значит, сильно напрячься. Любое напряжение, малейший диссонанс в общении с женщиной — уже звоночек: или заканчивай, парень, или превозмогай. Последнее очень часто переходит в быстрое охлаждение чувств и разочарование. А оно мне надо? . .

Я не пытался охмурить Машу — печальный опыт включал реле защиты. Никому не охота наступать на грабельки по нескольку раз — лоб посинеет.

У тех, кто читал книгу полностью, не пропуская глав, наверняка сложилось определенное мнение об авторе. Оно не может быть однозначным: одни посчитают меня неразборчивым трахальщиком; другие сочтут удачным покорителем дамских сердец; третья категория уверена, что я — флаг на бане (подуло — повернулся, нет ветра — висит) . Это ваше право. Это ваши ощущения, и я не собираюсь их менять на более лестные и благозвучные. ПУСТЬ ВСЁ БУДЕТ, КАК ЕСТЬ.

Не вижу необходимости обелять или чернить интимный сегмент свой жизни: где оказывался на высоте — так и описывал; где обсирался — не скрывал этого, не старался отмыть руки и Душу от дерьма.
Не вижу смысла представать перед читателем в образе прилизанного франта без недостатков. Чушь! В тринадцатый раз повторю: эта книга не о романтических историях отношений с женщинами. Ищущие подобное чтиво, ошиблись адресом.

По прошествии многих лет искренне считаю, что совершил неоправданно большое количество ошибок по отношению к женщинам. У моих ровесников, набравших подобных ошибок меньше, чем я, гораздо больше предпосылок считать, что жизнь удалась.

Но это — моя жизнь. Переписать по новой не получится — все жизни «пишутся» начисто, без черновиков. Возможности отмотать время вспять и «переснять кадр» не существует. Это легко катит в фантастических произведениях, но реальность так же далека от выдумки, как человек — от совершенной личности.

Я не ловелас, не «юбочник», не дамский угодник. Я — много еще чего «не»… Сколько во мне «да» — каждый читающий эти строки, пусть решит самостоятельно. Мнения разделятся. И это хорошо. Это правильно!

Я — нетипичный любитель женщин. Я — странный. Вот это слово и поставил на обложку книги в качестве подзаголовка. Странности бывают разными — какая кажется вам наиболее подходящей? . .

Мы не играли с Марией в переглядки. Разве что, изредка натыкались двухсторонними, ПРОНИКАЮЩИМИ взглядами — когда не просто смотрят в лицо, а сканируют. «Сканирование» и «заигрывание» — разные субстанции. Первый наш секс случился совершенно внезапно. Почти из ниоткуда, из ничего.

Я забежал в контору по делам — крутился у мастеров и в бухгалтерии. Таньча (14-я глава книги) вдруг шепнула на ухо в коридоре, когда рядом никого не было:

— Как у тебя сегодня со временем?

— А что? — удивился я.

Рекомендуем Вам отличный материал по теме рассказа:

Эротика в рот ее!

прим. ред.

Почему удивился ее обращению ко мне? После ТОГО поганого совокупления в холодной мастерской Петюни, желание продолжить с ней незаконченное, отсутствовало напрочь.

— Хочешь расслабиться?

— В смысле?

— Вино… женщины…

— ???

Улыбается, зараза.

— А КТО?! — вопрос не праздный. Актуальный.

— Ты, я, Маша.

«Оп-паньки!». И впрямь — снег на голову. Не комок с крыши, а лавина. Лавинка. Засыпало по макушку, но шапочка торчит.

— Годится! — мой ответ бодрый. Тот, который ЖДУТ. -Во сколько?

— Директор уедет в три… давай, в половине четвертого… на углу.

«На углу» — это у магазина. То есть, сначала затариться: купить выпить-поесть. Потом ехать. Куда? . . Предполагаю, что бабы уже подумали: раз приглашают, знамо, прикидывали варианты.

На том и разбежались.

По пути в мастерскую меня интересовал лишь один аспект: кто стал инициатором этой встречи втроем?

Помозговав, решил, что — Маша. Таньча — ее подруга, знакома со мной давно. Насколько плотно знакома — зависит от того, ЧТО она рассказала Марие? Ниточка ко мне через Таньчу — вполне приемлемый вариант сближения: не дюже оригинальный, зато позволяющий перепрыгнуть через множество неудобных, но обязательных правил Игры. Раскладывая пасьянс дальше, прихожу к заключению, что сотрудничество Таньчи в этом процессе — временное: познакомила, свела… и отвалила. Меня это устраивало — больше «контачить» с Таньчей я не хотел, наелся в прошлый раз.

Я ошибся — у девок был иной план.