Все мои женщины Часть 23

[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]»ВСЕ МОИ ЖЕНЩИНЫ»

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ. ДАГМАР

Часть 1-я

Так как с самого начала я решил не указывать реальные даты событий, мне все-таки придется взять за отправную точку какой-то год — иначе читателю будет не понятно: через какой промежуток времени произошли очередные события?»Точкой» выбираю Германию (главы о ней вы уже причитали) . Значит так: это случилось спустя год после Германии, летом.

Мой закадычный друг, старый и проверенный кореш, получил назначение — ему поручили должность куратора в международном пионерском лагере. Задание исходило по партийной линии (он был членом, хе-хе, теперь не популярной коммунистической партии) . Его членство мною не осуждалось, но и не поддерживалось — по типу: «Это твои личные карьерные дела, мне пофигу». Должность звучала красиво — «куратор», на самом деле обязанности заключались в урегулировании организационных вопросов: а их набегало немало.

Откуда взялся международный лагерь? Ясный пень — решение местных бонзов: сегодня приглашаем из-за кордона их мы, завтра сами едем в гости. Обмен внутри стран социалистической ориентации (контакты с представителями капстран практически исключались и строго контролировались соответствующими органами) . В то лето предстояло организовать в пригороде отдых детей из Восточной Европы. Дети, естесственно, не могли приехать одни, их сопровождали взрослые воспитатели. Для контакта между воспитателями и городской администрацией и был назначен мой друг — Виталий.

Его снабдили достаточно серьезными полномочиями, поэтому в качестве «переводчика-посредника» он пригласил меня. Какие были доводы в пользу моей кандидатуры? Недавно из Германии (это так) , знает язык (ну да, охрененно прям!) , отпуск в июле (совпадает с датой заезда и свободен на основной работе — еще плюс) . И, наконец, главный аргумент — я его друг.

Всё решилось быстро и без проволочек. Зарплаты нам никакой не полагалось, но уже то, что появлялась возможность пару недель отдохнуть на природе, бесплатно попить-поесть — весомые аргументы. Не согласился бы только дурак. На дурака я похож мало.

Мои детские воспоминания о пионерском лагере далеко не радужные: родители «бросили» на месяц — раз; вокруг чужие, незнакомые люди — два; если в отряде попадутся вредные пацаны, житья не будет — это три! В двух из трех моих поездок в лагерь, в отряде попадались исключительно говнюки. Теперь понятно, почему к «пионерскому веселому лету» я относился негативно. Но ситуация в виде помощника куратора имела совсем другой расклад: уже не ребенок, обидеть некому, рядом друг: и красивые девушки (еще до приезда гостей стали известны фамилии всех сопровождающих, их возраст, а также другие данные) . Фото вожатых к досье не прилагалось и то, что приедут красивые — рисовалось чисто в моем воображении:

Мне собраться — что голому подпоясаться. В назначенный день мы отправились на вокзал — предстояло ехать в Москву и там встретить прибывающую зарубежную делегацию. В вагоне Виталька проинструктировал меня насчет поведения с иностранными гостями. Его — в горкоме, он — меня. Как правильно общаться с иноземцами мне известно — бывали, знаком. Инструктаж проводился для «галочки».

В купе ехали вчетвером: Вит, я, женщина (заместитель Виталия) и еще один хмырь (профессиональный переводчик) . Вот такая встречающая группа образовалась.

Интересуюсь: «А сколько человек приезжает?».

«Двадцать — из Чехословакии, пятнадцать — из ГДР. С ними сопровождающие».

Теперь интересуются уже у меня: «Скажите, вы давно из Германии? Хорошо язык знаете?».

Чё ответить? Не скажешь же, что так себе. Рапортую, улыбаясь: «Не волнуйтесь, все будет хорошо».

Переводчик смотрит настороженно, потом неожиданно шпрехает (проверка) : «Sie unterrichteten deutsch in der Schule?». Понимаю, что спрашивает про язык и школу. Для прекращения ненужных вопросов, отвечаю на берлинском диалекте (эффектно:) но другого не ведаю) : «In Schule franzusisch, der Sehnen in DDR, gefollt englische». Наверняка, чё-то произнес не совсем точно, но смысл вкладывал следующий — «В школе учил французский, жил в Германии, но нравится английский». Главное, фраза построена не как отмазка — фраза нападающая!

Переводчик кисло улыбнулся, а Виталь тайком подмигнул: «Молодца! Так и надо!».

Ну, да: я ж не могу его подвести, надо соответствовать.

Прибыли в Москау.

Перрон Белорусского вокзала. Шум и гвалт! Тридцать с лишним детских глоток! На двух языках! Старшие урезонивают детей, а те, словно взбесились. Базар какой-то, а не международный лагерь! Не люблю, когда дети шумят. Сразу стало неуютно. Даже пожалел, что согласился. Правда, негатив прошел достаточно быстро — тем более, переиграть уже было нельзя.

Кое-как успокоили галдящую толпу, повели всех в зал ожидания. Рассадили по скамейкам, провели общий совет: наш поезд отправлялся через пару часов и был проходящим — следовало организовать кормежку детей и ехать на Казанский.

Когда на вокзале ты один (двое-трое) — это одно, когда толпа (детей!) — начинается морока: в туалет кто попросится — нужен сопровождающий, попить кто захотел — вожатый несется в киоск. Потом сверка-проверка на наличие голов. Кошмарик!

У Виталия был строгий наказ начальства — смотреть в оба, чтоб ничего, не дай бог, не случилось. А как уследишь за такой оравой? Переводчик объяснил вожатым, какие будут наши дальнейшие действия. Те, вроде, поняли — кивают головами. Я никуда не лезу, стою в сторонке.

Короче, сели мы в свой поезд без приключений, что удивительно при таком кагале! Купейный вагон иностранцев для железнодорожников — считай, ЧП. Проводница хренеет. Нас 43 человека: тридцать пять детей + четверо вожатых + четверо нас. Один вагон полностью, семерых разместили в соседнем. В нашем купе — мы с Витом, и по одной вожатой из немецкой и чехословацкой группы. Баба-помощник и переводчик — вместе с двумя другими сопровождающими. Дети — по четверо в своих «отсеках». Гвалта стало чуть поменьше, но тихим наш вагон назвал бы только глухой.

Детвора рассовала чемоданы и сумки по нишам и мы надеялись, что наконец-то все угомонятся. Ага, щас!»Я писать хочу!»: «А сколько мы будем ехать?»: «А почему у нас голубая скатерка на столике, а в соседнем купе белая?». Мрак!!

Ну, вот тронулись! Захожу в наше купе и брякаюсь задницей на полку: «Фу-у-у!». Следом вваливается Виталик и две вожатые — немка и чешка. Девки молодые, лет 22-25-ти. Чешка симпотная, немка — нет. Я на них в Неметчине насмотрелся — там краля за редкость.

— Schlechte Kopf! («Голова кругом!») , — специально бурчу по-немецки, понимая, что надо налаживать контакт на языке «противника». Говорить придется по-немецки, по-чешски я знаю лишь пару общих выражений, не более (перед поездкой специально купил словарь, но че-нить выучить толком не удалось) . Немка подхватывает мой почин и начинает лепетать со скоростью, для понимания мне недоступной.

«Труба-а-а: «.

Вступает в разговор и чешка:

— Ich in Situation: das erste Mal:

По-немецки говорит с акцентом и плохо. Типа меня. Но въезжаю, о чем хотела сказать: «В такой ситауции она впервые».

— Ich auch: , — отвечаю, вздыхая («Я тоже») .

Чешка мило улыбается, немка наваливает на меня очередную лавину — из потока разбираю пару знакомых слов, но связать воедино эту пулеметную тарабарщину не в силах. Сижу, не зная, чё делать и как себя вести.

Виталька:

— Девушки! Вы, наверняка, изучали русский в школе! Давайте попробуем общаться на нем.
Как получится, так получится. Другого выхода нет. Понимаете?

— Я-я: , — произносит немка. -Я немнохо знать рюски: вених.

Чешка:

— Мине путет трутна: я не есть отлишниц: ммм: язик.

— Ну вот, Виталь: значит будем общаться мы с тобой, а они будут молчать в тряпочку, — подкалываю я, забыв, что попутчицы все же что-то понимают по-нашему.

— Я думаль ви немец! — таращит глаза чешка.

Немка тоже возмущается: но весело. Чё-то щебечет про «betrogen» и про то, что она думала, будто я из чешской группы.

— Да никого я не обманывал, — отмахиваюсь. -Я — помощник Виталия.

Во время нашего вселенского перемещения с вокзала на вокзал, я не лез ни к немецкой, ни к чешской группе. Хотя, все равно подспудно жался к немчуре — хоть и неважно, но их язык понимал, по-чешски же ни бум-бум. Немцы и чехи собрались вместе только на вокзале, так что, никто никого не знал. Немцы решили, что я советский или чех, чехи — что я советский или немец.

Выяснения прерывает наш начальник:

— Давайте знакомится! Меня зовут Виталий:

Девки кивают головами — «знаем-знаем».

— : моего помощинка зовут: (произносит мое имя) .

— Рат поснакомить! — протягивает руку чешка. -Дагмар.

— Эльза, — обозначает себя немка.