Волшебная сила omorashi Часть 5
[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]
Магическая сила omorashi. Часть 5
Всю дорогу Таня волновалась за маму и временами спрашивала на ушко: «Мамочка, ты еще очень хочешь? Я не желаю, чтоб ты обкакалась.» и мать отвечала: «Спасибо, Танечка, я очень желаю, но нужно успеть доехать до дома!». И когда они посиживали в вагоне, Таня считала станции, и повторяла про себя: «Господи, сделай, пожалуйста, так, чтоб моя мать успела». А позже мать тяжело вздохнула, и Тане стало жутко. Она досчитала только до 3-х, а выходить им необходимо было на пятой по счету станции. Тогда и мать произнесла: «Мамочке очень плохо, нужно выйти на улицу прямо на данный момент».
Таня шла за матерью, и ей хотелось зарыдать и позвать кого-нибудь на помощь, сказать, что её мамочке плохо, и все эти люди вокруг казались ей черствыми и флегмантичными. А позже мать произнесла, что им необходимо бежать как можно резвее, и Таня чуть поспевала своими малеханькими детскими ножками за матерью, но не сетовала, так как понимала, что её мамочке плохо и на данный момент как никогда её нужно слушаться и не привередничать. Они подымалиь на эскалаторе, Таня стояла на ступень ниже, чем её мать, тогда и ей показалось, что на обтягивающих брючках у матери на попке торчит маленький бугорок: Когда она поднялась, мать подошла к дежурной и произнесла, что ей срочно нужен туалет.
Грозная тётенька произнесла, что не имеет права пускать сторонних в служебное помещение. Мать очень её просила, практически умоляла, и тётенька произнесла, что на данный момент позовёт старшую смены, и если она разрешит, то тогда проведет. Таня помнит, как мамочка стояла тогда, прижавшись к стене, как позже держала себя сзади руками и умоляла поспешить и пустить её. Помнит, как у матери покатились слёзы по щеке, и что Таня тогда не выдержала, и стала орать на тётеньку, что она злая, нехорошая, и что её мать на данный момент обкакается, если она её не пустит в туалет. И только тогда тётенька, ужаснувшись скандала, повела их куда-то по коридору и провела маму в туалет. И когда они позднее шли по улице, мать произнесла: «Спасибо, дочка. Ты очень выручила сейчас свою мамочку. Я куплю для тебя неплохую игрушку, так как ты у меня самая отменная».
И Тане стало совсем не сложно и приятно на душе, и хотелось сказать, что не надо ей никаких подарков. Но, мало подумав, она всё же спросила, купит ли ей мать огромную куколку. Мать тогда улыбнулась и произнесла: «Только домой зайдём, мамочка переоденется, и прямо сейчас купим. Но только с одним условием!» «С каким?» — поинтересовалась тогда Таня. «Что ты никому-никому никогда не расскажешь о том, что случилось с мамочкой» «Естественно, я обещаю, что никому не скажу. Только отцу можно поведать?» — Таня представила, как она похвастается отцу, что выручила сейчас маму, и он её похвалит за это. «Ты что! — сделала возражение мать. — Отцу ни при каких обстоятельствах нельзя говорить!» «Почему?» — мало огорчилась Таня.
«Так как мужчины не должны знать о том, что дамы какают» , — ответила тогда мать «А почему?» — не унималась Таня. «Так как если мужик выяснит о том, что дама прогуливается в туалет, то он плохо о ней помыслит.» «Но ведь ты же дома ходишь в туалет, и папа знает об этом, — допытывалась она, — так почему же ему нельзя поведать?» «Так как, дочка, дома — это одно, а если папа выяснит о том, что сейчас чуть ли не вышло, то он может разлюбить маму. Одно дело, когда мать прогуливается в туалет дома, а другое — когда она чуть ли не обкакалась сейчас в метро. А взрослому человеку, в особенности взрослой даме, такое непозволительно.» «Но ведь всё завершилось отлично?» , — сделала возражение Таня. «Благодаря для тебя, дочка, отлично. По другому был бы у матери позор на всю жизнь. Но будет лучше, если ты никому об этом не расскажешь, даже отцу».
Таня сдержала слово, ну и, признаться, уже через неделю совсем забыла о том случае.
На данный момент она ехала в вагоне, отлично, хоть народу не много в такое время, и можно расслабленно доехать сидя. Как стремительно пролетают годы — тогда ей было 5 лет, и спустя 20 один год она вспомнила во всех мелких подробностях тот случай с её матерью. Сейчас она уже и сама далековато не девченка: Да что там гласить (печальные мысли вновь полезли в голову) , просто незаметная, опьяненная женщина едет домой и при всем этом безрассудно желает в туалет. Только её выручать некоторому, рассчитывать необходимо лишь на себя.
На «Звездной» зашли два опьяненных мужчины, и, к счастью для Тани, сели в другом конце вагона и не смотрели в её сторону. По правде говоря, ей уже было очень тяжко ехать в таком состоянии. Она ерзала, дергалась, и никак не могла комфортно усесться. Машинист объявил: «Осторожно, двери запираются. Последующая станция «Столичная» «. Поезд набирал скорость и звучно стуча колёсами, въезжал в гулкий тоннель. От этого шума часто закладывало уши, но на данный момент женщина испытывала сильный дискомфорт от вибрации. Она положила сумку для себя на ноги и сжималась изо всех сил рукою. Если честно, ей хотелось подсунуть на данный момент сумку меж ног и зажать её бедрами как можно посильнее, пока она не приедет, но это будет очень оказываться на виду: Кое-как она доехала до «Столичной» и уже серьезно стала мыслить, что может не дотерпеть, и что, наверняка, необходимо бежать, но продолжала посиживать, не способен подняться с места.
На «Столичной» зашли еще люди, а один юноша, войдя в вагон, поглядел на Таню и как назло сел прямо напротив неё. Ей стало очень неудобно от этого, тем паче она увидела, что он исподтишка глядел в её сторону и отводил глаза в тот момент, когда она очевидно изобличала его в подсматривании. «Лишь бы он ко мне клеиться не начал» , — с страхом пошевелила мозгами Таня, ощущая, что не может уже тихо посиживать, да и нельзя вот так в открытую хвататься за причинное место — непонятно, что он там для себя надумает и как примет. «Ещё решит, что я его соблазняю» , — с драматичностью поразмыслила она, хотя ей уже было совершенно не до шуток и уж тем паче не до флирта.
Она с не малым трудом уже сдерживалась, и с страхом задумывалась, что на данный момент они ещё только доедут до «Парка победы» , потом нужно будет еще две станции проехать, и только позже будет «Фрунзенская». О том, чтоб дойти до дома Таня уже и не желала, она задумывалась, что если доедет до «Фрунзенской» , то, как выйдет из метро — сядет за хоть каким ларьком, у стены первого попавшегося строения, и плевать, даже если её увидят. В конце концов — она человек и не повинна, что добираясь из пригорода домой, не отыскала ни 1-го туалета! Но положение, казалось, ухудшалось с каждой секундой. Вероятнее всего только благодаря алкоголю она не ощущала боль понизу, но сильную тяжесть она чувствовала в полную и силу, и то что мочевой пузырь был переполнен до края, она отлично понимала. Да ещё и юноша этот сидячий напротив, казалось, не сводит с неё глаз и смущает ещё больше:
Кое-как, сжав все мускулы тела, она доехала до «Парка Победы» , с трудом уговорила себя не выскочить у «Электросилы» , и как двери закрылись, очень пожалела об этом. От вибрации поезда она на секунду расслабилась и мало омочила нижнее белье. Таня ощутила, как накатила мощная волна — она придвинула поближе к для себя сумку, согнулась так, что чуть не легла на неё, и сообразила, что до «Фрунзенской» уже точно не доедет. Сфинктер с трудом сдерживал напор, в какую-то секунду мускулы ослабились, и женщина сообразила, что незначительно описалась. «Лишь бы не было видно со стороны ничего» , — задумывалась она про себя, но ощущала, что её попка вымокла, и она посиживает на влажном сиденьи. Но ей на данный момент было не до переживаний по этому поводу: мысли были о том, вроде бы подняться с места, доехать до «Столичных ворот» и выбежать из вагона.
Собравшись с остатками сил, Таня принудила себя разогнуться, сосредоточилась, поднялась с места и подошла к выходу. Она смотрела на дверь и ей было очень постыдно за себя, что она такая безобразная, опьяненная, не дотерпела незначительно до туалета, и что самое ужасное — ей всё ещё безрассудно охото пописать, и на данный момент все на улице направят внимание на то, как она мечется в поисках скрытого места, что у неё уже юбка с колготками сырые, и при всем этом она ещё сядет справлять нужду там, куда сумеет добежать. Как это неудобно и постыдно! А меж тем, колеса стучали, и от шума стало закладывать уши.
Стоя было совершенно нереально вытерпеть. Ей постыдно было обернуться, в особенности было обидно, что тот юноша, сидевший напротив, наверное на данный момент на неё глядит и уже додумался, что с ней происходит. А она ощущала, что у неё нижнее белье и колготки на попке и в промежности насквозь влажные, но страшно — если и юбка сырая, тогда все точно усвоют, что с ней вышло. Таня поправила юбку и с досадой себе нашла, что края на ней все влажные, а означает со стороны это приметно: Свет в вагоне на секунду погас и опять включился — это означало, что они уже подъезжали. В этот момент накатила ещё одна волна: Таня попробовала сдержаться, но больше не могла справиться с организмом — жгучая струя текла по ногам, а на полу, до выхода из метро, образовалась лужа. Таня закрыла лицо руками, выскочила из вагона и понеслась наутёк.
Создатель рассказа: T-brass
[/responsivevoice]
Category: Писающие
