Вертикальное падение -2 в Великих Луках

2 часть. Августовские дневники. — Просыпайся, пора косить, — услышал я сквозь сон. Это Тон тряс за плечо, склонившись надо мной. Эта заспанная любимая рожица. Я не выдержал и притянул парня к себе, впившись губами в его полуоткрытый рот. — Дед ждёт, ехать пора, косьба не ждёт, — мягко отстранился он через пару минут. — Сейчас, стояк уймётся. — Ждём тебя завтракать, — и Тон скрылся внизу. Чуть помедлив и я, одевшись, поспешил сначала в туалет, а потом в горницу. — Долго спишь, — усмехнулся дед, — Ешь скорее и в телегу. Он вышел, а бабка подала мне большую кружку молока и что-то печёное очень вкусное с яблоками. Быстро умяв всё это, я вышел на улицу, где все уже были в телеге. Дорога шла через речку, лес минут тридцать. Мы с Тоном даже успели ещё немного покемарить под скрип колёс. Потом они с дедом пошли вдаль луга косить, а мы с бабушкой собирать вилами высохшее сено в стожки. Работа не сложная но однообразная. Когда солнце встало высоко, дед сказал, что на сегодня хватит. Все вместе мы поработали ещё с пол часа, погрузив сколько влезло на телегу. Старики поехали на ней назад, а мы с Тоном пошли пешком. — Зайдём на речку, — сказал Тон деду и мне. Действительно, было уже жарко, и пот пропитал наши майки. Джинсовки же мы отправили с телегой домой. Идя через лес, мы снова болтали обо всём и весело толкались. Когда же склон стал более крутым и скоро должна была показаться река, Тон повернул в сторону по мелкой тропинке: — Покажу тебе одно красивое место. Тропинка попетляла в лесу, а потом резко повернула и мы вышли на опушку леса. Красотища действительно была необычайная. Ровная зелёная поляна вдавалась в лес, внизу петляла река и деревушка была снова, как на ладони. Только теперь за ней простилались бескрайние поля. Дух захватывало от бесконечности этих просторов. — А вон наш стог. Я его не сразу заметил вдалеке. Теперь же он отчётливо рисовался мне рядом с убегающей за горизонт посадкой. Тон потрепал меня по уже отросшим за месяц волосам, и я прижался к нему и обнял. — Это место просматривается со всех концов деревни. В старину здесь гуляла молодёжь по праздникам. Жгли костры, водили хороводы. Видишь проплешину посередине? Теперь молодёжи нет, но иногда старики разводят тут костёр в память о своей молодости. Говорят, что ребёнок, зачатый здесь, всю жизнь счастлив. — Сколько же детей тут сделали? — Говорят, каждый второй «с поляны». — Тон рассмеялся. — так что пойдём к реке, я весь вспотел. По тропке мы спустились вниз и пошли вдоль речки. — Вот мой любимый пляж. Тебе здесь понравится. Тон первым скинул одежду и с разбега вошёл в воду. Я с любопытством наблюдал эту картину. В который раз она возбуждала меня. Стройный парень грациозно сбегал по песку, чуть забегал в воду, отталкивался от дна и летел, выставив вперёд руки. Какое то мгновенье в воздухе среди разведённых ног мелькала его мошонка и чуть тёмная колбаска члена. Я тоже скинул одежду и последовал за своим другом. Вода приятно обхватила тело и приняла в свои объятия. Потом мы валялись на песке, отдыхая от плавания на перегонки и ныряний. Мы оба понимали, чего хотим, но ни кто не торопил события, не решаясь начать давно желаемую обоими игру. Хорошо, что мы не поторопились. Вдруг на пляж с разбегу выскочили три запыхавшихся пацана. Они, ослеплённые солнцем не сразу заметили нас, лежащих в самом краю у кустов, чуть за поворотом. На ходу разделись и голышом попрыгали в реку. Пареньки были на вид года на два — три моложе нас, но их пенисы, уже довольно созревшие, болтались среди густых, аккуратных зарослей кудрявых волос. У одного из них, самого худого, волосы были совсем светлые, у двух других тёмные. Пацаны заметили нас только из реки и о чём-то тихо переговаривались. Мы же продолжали загорать, тоже тихонько беседуя. — Хорошо, что я на тебя не набросился, — улыбнулся я другу. — Откуда здесь мальчишки? — Первый раз вижу. Может, только приехали? Но к кому? — Спросим? — Посмотрим по обстановке. Ребята наконец что то решили и, выбравшись на берег, подошли к нам. Светлый, явно заводила, дружелюбно спросил: — В карты сыграем? — Сначала познакомимся, — ответил Тон, поднявшись с песка. Мы пожали друг другу руки. Пацаны действительно только сегодня приехали и были троюродными братьями. Светлый, его звали Серёгой, жил в нашем городе, двое других, Сашка и Макс, приехали из Самары и Москвы. Ребята познакомились только три дня назад, когда их родители приехали к Серёгиным. И вот сегодня на неделю пацанов сослали в деревню. Несмотря на недолгое знакомство, братья уже плотно сдружились, как будто знали друг друга всю жизнь. — Тут ещё местные есть? — поинтересовался Макс. — Нет тут никого. Да и мы не местные, на сенокос приехали к деду. Вот отдыхаем. Надо сказать, что в голом виде мы не намного отличались от их компании, и с первого взгляда было не определить, кто же старше. Перезнакомившись, мы стали играть в карты, по переменно купаясь и гоняясь друг за другом по реке. Видимо, со стороны довольно забавно выглядела наша голая гоп-компания с болтающимися волосатыми достоинствами, бегающая и громко кричащая на безлюдной реке. Домой пошли только проголодавшись так, что «живот прилип к спине», по выражению Серёги. Расставаясь на околице деревни, все уже были своими в доску. — Я больше не могу терпеть! — вырвалось у Тона, когда братья отдалились от нас на приличное расстояние.- Столько молодых парней, едва унимал стояк в реке. — Я тоже. Но ты лучший! — Ты тоже лучший. Они, паразиты, нас спугнули там, на пляже. — Пойдём на сеновал? — Сначала что-нибудь седим! Бабушка уже заждалась. — Всё простыло сто раз, хулиганы! Мы набросились на еду, только сейчас поняв, как же мы проголодались. С таким же звериным аппетитом мы набросились друг на друга на сеновале, куда пошли покемарить в разгар жары. Старики тоже отдыхали в доме, и поэтому нам никто не мог помешать. Сено наполняло ароматом воздух, заполняя его целиком. Наше ложе стало ещё выше после утреннего привоза и теперь между сеном и крышей осталось всего пол метра. Мы барахтались в свежем сене, чуть не задевая балки перекрытий. Подстеленные одеяла давно сбились в кучу, майки и трусы зарылись в сено, а мы не замечали уколов сухой травы, полностью поглощённые друг другом. Вся накопившаяся потенция рвалась наружу. Стволы напряглись до предела, и мы старались делать паузы в касании их горячей кожи. Тон залупил мой банан до предела, до боли в уздечке, до стона из моей груди и отпустил его, прижавшись животом. Я не отставал от друга, занимаясь его прибором. Мне нравилось выражение его лица, когда я постепенно сжимал в своей руке мошонку парня, оттягивая её вниз. Гримаса боли и наслаждения появлялась на нём, лоб покрывался морщинами, дыхание Тона учащалось. Клубок из наших голых тел, перемешанный с сеном, барахтался на сеновале. Первым не сдержался Тон, обхватив пересохшими губами мою влажную головку. Его стало не удержать. Казалось, парень весь превратился в машину удовольствия, даря мне несказанное наслаждение. Я больше не мог заниматься им и полностью отдался своим ощущениям. Это, конечно, длилось недолго. Вся накопленная страсть бурно вылилась наружу, забрызгав нас обоих. — Я хочу тебя, — прошептал мой друг, и я понял, о чём он. Мы давно не делали этого, но желание витало в воздухе с первого моего появления в деревне. Я тоже хотел этого, желал быть с Тоном всем, чем он захочет: и другом, и братом, и подругой, и партнёром. — Я тоже хочу тебя, — ответил я, глядя на его залитую спермой рожицу. Тоша продолжил целовать мой опадающий член, ласкать языком яйца, постепенно переключаясь на промежность. Он аккуратно поднял мои ноги и заправил их за балку потолка. Я оказался лежащим на спине с закинутыми почти до головы ногами, а Тошка ласкал языком мой анус, вновь доводя меня до исступления. Вот он навис надо мной, сопя от возбуждения, и его член прижался к моей вылизанной норе. Парень весь дрожал от перевозбуждения, никак не попадая внутрь. Наконец ему это удалось и он, еле сдерживая свой пыл, аккуратно протиснулся внутрь. Всё вокруг защемило знакомой, но уже достаточно забытой, сладкой болью. Его оргазм в этот раз был быстрым. Поток спермы ударил куда то внутрь, переполнив меня клейкой тёплой массой. Тоша ещё несколько раз дёрнулся, застонав, и упал сзади меня на сено, затихнув на несколько минут. Я с трудом освободил ноги, выпрямив их с обоих сторон от парня. Так мы и лежали: голова Тоши упиралась в мой зудящий зад. — А ты меня не хочешь? — спросил наконец Тон. — Завтра, — сладко потянулся я, представляя это завтра в деталях. Хлопнула дверь. Это кто-то из стариков вышел из дома. Дневная сиеста закончилась, и захотелось вновь на реку, смыть с себя липкий, теперь почему то ставший противным, пот. Огородами мы вышли

к реке и зашагали к знакомому пляжу. Там было безлюдно и только истоптанный песок говорил о том, что здесь недавно были люди. Искупавшись и хорошо отмывшись, мы вернулись домой, как раз успев на ужин. — Завтра не проспите, — буркнул дед и после ужина ушёл спать. Немного погодя и Тошина бабка так же скрылась за дверью спальни. Мы немного посмотрели телевизор и ушли на природу. Уже сгущались сумерки, а мы сидели за сараями и курили любимый Тошкин Бонд. До конца недели день пролетал за днём в утреннем сенокосе, дневных и вечерних купаниях с пацанами, ежедневном разнообразном сексе. Мы так сроднились, что наше в буквальном смысле уютное гнёздышко стало родным и желанным. К воскресенью покос закончился и ещё два дня мы только стоговали и перевозили сено к дому. Рядом вырос большой стог, который не поместился под навес сеновала и был закрыт сверху толстым куском полиэтилена. И во время. В среду прошёл первый, почти осенний дождь. Мы все радовались, что успели всё сено подвести под крышу. В этот день мы проспали до одиннадцати и после завтрака пошли на реку. Пацаны были все в сборе, но какие то грустные Это было заметно сразу. Оказалось, что за Максом и Сашкой уже приехали родители и они последний раз пришли на полюбившуюся им реку. Парням явно не хотелось расставаться, и они этого не скрывали. Но всё было уже решено. Вот они последний раз

Category: Геи