Традиция детского дома

[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]

Традиция детского дома

Категории:

Традиционно

По принуждению

Потеря девственности

Подростки

Случай

Традиция детского дома

(воспоминания)

Максим Перепилица

Так уж получилось, что часть моего детства, я провёл, в одном из тысяч, детских домов. Не буду называть его точное наименование и адрес, что бы ни у кого не было проблем. Нет, вы не подумайте, мои родители живы и не бросали меня, просто периодически уезжали в длительные командировки, а оставлять меня с кем-то, было проблематично в мои 13 лет. Поэтому, по совету знакомых и с разрешения РОНО меня определили для обучения и воспитания к сиротам и брошенкам. При приёме меня в ряды детдомовских детей, я прошёл самое настоящее садиское испытание, но мой рассказ не об этой традиции, так как в ней совсем нет ничего эротического и даже сексуального. Больше похоже на ритуалы панков. Моя история совсем о другом. Я хочу рассказать вам о том, что произошло на моих глазах и с моим непосредственным участием, то, что очень сильно изменило моё мировоззрение и отношение к сексу, и оказало своё роковое влияние на мои пристрастия в сексе.

Когда одной из воспитанниц данного учреждения исполнялось 16 лет, она прямо в свой день рождения получала долгожданный» подарок в виде лишения девственности. Почему долгожданный? А потому, что девочки, в большинстве своём в нашем детдоме, к 16 годам, уже имели сексуальный опыт и постоянных партнёров и даже несколько. До «паспортного» возраста, в девках, засиживались лишь очень некрасивые и неприятные для мужского внимания дамы. Дабы подготовить их к взрослой жизни, так уж повелось издавна, как гласит традиция, их делали женщинами в обязательном порядке старшие воспитанники. Такими «счастливчиками» оказывались те парни, у кого было ближайшее день рождения, тоже 16-тилетие, так как считалось, что нормальный парень так же обязан к 16-ти годам иметь опыт с женщиной.

Эта традиция кочевала из поколения в поколение, и о ней знал весь педагогический и воспитательский состав и даже активно поддерживал. Уже позже, я узнал, насколько замкнутой и нелюдимой, отрешённой от общества становится девушка, не испытавшая мужской ласки и удовольствий секса. Видимо взрослые знали об этом, и активно способствовали продолжению традиции, не только не мешая, а временами и помогая воспитанникам. Так, наши классные дамы, перед предстоящим праздником в обязательном порядке проводили беседы с будущими именинницами, на предмет основ половой жизни, первого раза и прочего. А в ночь празднования, дежурный администратор не ходил по комнатам и не проверял, кто, где лежит и с кем, дабы не помешать столь важному таинству.

Я стал почти постоянным обитателем нашего казённого учреждения в 13 лет и пробыл там, с квартальными перерывами, три года, и за всё это время, традиционного подарка, так никому и не вручили. Причина была очень банальной – все девчонки у нас были достаточно привлекательными и раскрепощёнными, и вступали в половую жизнь, как только находился достойный кавалер, проявивший настырность и уломавший девочку на «попробовать в понарошку». К своему 16-тилетию я приближался активным девственником-онанистом, так как ни одна девушка не хотела строить со мной каких-либо отношений, потому что я периодически покидал застенки заведения, а за его пределами, ситуация была обратно противоположной, меня считали детдомовским и тоже шугались. Но скорее всего, основной причиной было моё стеснение и не умение строить отношения.

Но судьба приготовила мне настоящий подарок на моё день рождения. Так уж получилось, что чтобы сделать счастливым меня, судьба сделала очень несчастными двух сестёр-близняшек, отобрав у них родителей, в результате дорожно-транспортного происшествия. Две девочки оказались на попечении единственного родственника – своей бабушки, которая не могла даже сама за собой следить. Поэтому РОНО приняло решение о направлении девочек в наш детский дом, до достижения совершеннолетия или удочерения. Так в нашем доме появились Таня и Катя, сёстры-близняшки, родившиеся в один день у одной мамы, но совсем не похожие.

Таня, была небольшого роста, с тёмными волосами, с хрупкой и очень привлекательной фигуркой. Она была очень тихой и замкнутой, редко улыбалась и никогда не повышала голос, даже в ссорах. Катя же, была выше её и шире, хотя назвать её полной, язык не поворачивался. Скорее всего, её развитие началось рано, и её фигурка быстро приобрела настоящие женские очертания – округлая попка, большая грудь и узкая талия. Катя была натуральной блондинкой, и как все обладательницы светлых волос, владела врождённым обаянием и эротичностью.

Когда они попали к нам, им только исполнилось по 15 лет. Находясь в стенах детского дома, девочки оставались долгое время замкнутыми, постоянно были рядом друг с дружкой и даже спали на одной кровати, крепко обнявшись. Но Катя, которая быстро адаптировалась, довольно легко завела себе подружек и увлекла с собой в общение и свою сестру.

Но вот с представителями сильного пола, девочки категорически не общались. Мы потом узнали, что у девочек, в их посёлке, есть любимые, которые обещали их навещать и ждать. Но своё обещание, они то ли не хотели уже выполнять, то ли не могли из-за расстояния. Но девочки были верны своей клятве и продолжали игнорировать настойчивые ухаживания наших парней. Из-за этого, постоянно возникали ссоры на почве ревности и соперничества между девочками и мальчиками. Ссорились и дрались весьма активно, как девочки, так и мальчики. Апогеем стала большая драка в женской спальне, когда Светка, наша староста, сцепилась с Катькой, когда та защищала свою сестру, на которую напала Светлана по причине ревности. Вырванные клоки волос, порванная казённая одежда, повреждённая мебель и наказание для обеих стало итогом драки. Именно это происшествие и неуёмная ревность Светки и желание отомстить, стали причиной того, что произошло далее.

Однажды, на третий день после драки, к нам зашла Светка, и спросила, не забыли ли мы ещё о вековой традиции дарить девочкам ночь любви в день 16-летия. Мы ответил дружно, что, конечно же, нет, и тут же поинтересовались, а к чему вопрос. Светлана зловеще улыбнулась и сказала, что через две недели у Тани и Кати день рождения, что она видела их личное дело, что им исполняется 16 лет. Эта новость разожгла в нас охотничий интерес. Классно! Наконец-то появилась возможность отдать дань предкам и продолжить традицию. Но были и вопросы, и сильные сомнения, ведь Таня и Катя были весьма привлекательными девушками и в таком «подарке» они точно не нуждались. Но Светлана сказала, что в традиции об этом ничего не сказано, а говорится чётко, исполнилось 16-ть, становись женщиной, и всё тут. Мы начали спорить и к нашему спору уже присоединились другие девочки, то же имевшие претензии к девочкам-сестрёнкам, и так же считавшие, что традиция обязательна для всех, считая для себя, что такая процедура, будет хорошим вознаграждением им, за причинённые обиды.

Я же был на стороне тех, кто говорил, что получится насилие, а невыполнение традиционного таинства. Но потом я вдруг понял, что раз у девочек день рождения через две недели, то я являюсь первым кандидатом на «дарителя», так как я родился на следующий день после них. Этот факт резко поменял моё отношение к сути спора. Я так сильно и страстно хотел, наконец, попробовать настоящий секс и вогнать свой ствол в какую-нибудь влажную щелочку, что наплевав на достаточно правильные мнения и рассуждения, перешёл на другую сторону. Сменил сторону баррикады и Николай, который, удивившись моему поступку и вычисляя логически мои мотивы, вдруг, сам понял, что является следующим кандидатом, так как у него день рождения вместе со мной. И хоть у него уже был сексуальный опыт, но он был просто влюблён в Катю, и мечтал поиметь её.

Решение было принято голосованием и подавляющим большинством голосов, детдомовская братия согласилась с продолжением традиции. День был определён и тут же стали искать «дарителей подарка». Мы с Николаем сделали вид, что тоже активно принимаем участие в вычислении дат рождений и очень талантливо разыграли удивление и смущение, когда выяснилось очевидное, что именно мы «осчастливим» девушек. Я, если честно, ожидал, что меня, как «приходящего», спишут, но мне, всё же, определили Татьяну. Я уже потом додумал, почему так получилось. По-видимому, более опытные парни посчитали, что дело-то пахнет керосином и можно получить срок, если всё получиться плохо, да и к тому же, большинство из них, были в отношениях и их половинкам, совсем бы не понравилось их участие в исполнении традиции. Николай тоже ликовал от счастья. По нашим довольным лицам было понятно, что даже под страхом смертной казни мы уже не откажемся от своих намерений.

Так как данное традиционное действо было не совсем добровольным, все решили, что это будет большой тайной. А для оказания нам с Николаем помощи и поддержке в принудительном овладении девичьими телами, была подобрана группа захвата из здоровых и сильных парней. Эти ребята, должны были подавить сопротивление девочек, удалить на безопасное расстояние воспитателя, оказать нам с Николаем практическую помощь при необходимости. Решили, что исполнение традиции будет проходить в комнате отдыха, где есть удобный диван, и кроме того, комната расположена в дальнем крыле и туда редко кто заходит из воспитателей.

Начался двух недельный томительный период сладкого ожидания. Сидя на уроках, я постоянно глазел на Таню, рассматривая её точёную фигурку, красивое личико, стройные ножки и представлял, как я уже скоро, буду обладать этим телом, наслаждаться её пещеркой, целовать её в губы, впиваясь языком. Я так часто думал об этом, что моя постоянная эрекция доводила меня до болей в паху. Мои трусы были всегда влажными от выступающей из моего члена смазки. Я ужасно хотел сбросить напряжение руками, но решил для себя, что поберегу момент сладострастной разрядки до дня рождения. Тем же занимался и Николай, только в отношении Кати. Катя, в отличие от Тани, довольно быстро заметила, что что-то не так и стала искать логическое объяснение происходящему. Почему так поменялось вдруг отношение девочек, почему парни так странно смотрят на неё и её сестру и ехидно улыбаются, почему при встрече, некоторые, говорят странные фразы, используя обратный отсчёт.

В общем, дурацкие игры и мстительные улыбки оказали своё действие, и сёстры узнали о готовящемся на их день рождение, подарке. Естественно, он им очень не понравился и даже напугал. Они пошли жаловаться директору. Но её не было на месте, так как ушла в отпуск, а её обязанности исполнял заместитель, строгий и даже злой мужик. Хоть девочки и боялись его, но страх пред изнасилованием, был сильнее. Так уж получилось, что я как раз проходил мимо директорской, когда туда зашли сёстры, и, подозревая, что что-то произошло, прильнул ухом к двери. Я услышал, как Катя, сбивчиво и с паузами на плачь, рассказала о готовящейся экзекуции и просила помочь. Наш заместитель директора, Сергеич, слушал молча. В отличие от девочек я знал, что он сам бывший воспитанник нашего детского дома, а его жена, тоже, и что их отношения начались именно с исполнения этой традиции. Видимо вспомнив прошлое, имея свой взгляд на ситуацию, Сергеич сказал, что он ничего не может сделать, так как это святая для всех обитателей детдома, традиция. Сказал, что именно благодаря ей, он полюбил свою жену и живёт с ней уже много лет в любви и согласии, что много девочек прошли через это, и все в последствии были счастливы. Катя попыталась настоять на своём и просила оградить их от данной традиции, на что Сергеич, видимо обозлившись (он терпеть не мог ноющих детей) сказал, что бы они шли и готовили свои целки к х.ям. Вот так прямо и с матом и сказал. Времена тогда были лихие, особого контроля за руководством детских домов не было, так же как и средств на их содержание, на такие маленькие зарплаты никто нормальный не шёл, вот и работали в таких учреждениях не очень социально положительные люди, хотя были и исключения.

Я еле успел отскочить от двери, как оттуда, с рёвом выскочили сестрёнки и побежали по коридору. Я, желая узнать, куда они устремились, побежал осторожно за ними. Девочки спустились в цокольный этаж, где у нас была столовая и медицинский пункт, и забежали к фельдшеру тёте Наташе. Тётя Наташа, это наша добрая «мама», она всегда радовалась нам, старалась чем-то помочь, всегда готова была выслушать. Вот и сейчас, вбежавшие в слезах к ней девочки, выложили свою историю и просили помочь. Дверь мед. пункта была с большими стёклами, и поэтому, мне было всё хорошо слышно, даже не прислушиваясь.

Тётя Наташа задала несколько вопросов и, услышав, что девочки уже жаловались Сергеичу и, узнав его ответ, сказала сёстрам, что она сможет только немного помочь им. Девочки спросили, чем и как, а тётя Наташа ответила, что пойти против Сергеича и вековой традиции она не может, так как для этого надо обращаться в милицию, писать заиления, что будет разбирательство, а так как в милиции все знают Сергеича (он был бывшим начальником розыска, и работал в детском доме, выйдя на пенсию), то пострадает она и сами девочки. Она сказала, что не хочет терять работу и накликивать на себя и девочек большие неприятности, тем более, как пояснила она, что в самой традиции ничего противоестественного нет, что все девочки, рано или поздно становятся женщинами. Она сказала, что поговорит с мальчиками, узнает, кто выбран, и попросит их сделать всё аккуратно и безопасно для них, а им самим, посоветовала, морально подготовится. Она сказала, что первый раз всегда больно, и чем больше противишься, тем больнее, и лучше, когда сама отдаёшь себя, подставляешь и направляешь. Данное откровение тёти Наташи стало шокирующим для девушек, они вышли из мед. пункта с понурыми головами и я услышал, как Катя сказала Тане, что завтра они сбегут.

Я тут же рассказал о случившимся, и о намерениях сестёр нашим парням и девчонкам. Мы приняли решение, не сводить с глаз с сестёр и пресекать даже малейшие попытки к бегству, установили круглосуточное дежурство. Девочки и правда, пытались несколько раз выйти под благовидными предлогами за территорию детского дома, но их всегда, насильно возвращала группа захвата. После очередной ночной попытки бегства, когда девочек поймали прямо под окном, когда они спускались по связанным простыням, сестрёнки поняли, что избежать своей участи у них не получится и помощи ждать неоткуда.

За три дня до назначенного срока меня с Николаем пригласила к себе тётя Наташа. Мы уже знали причину её вызова и её отношение к ситуации, и шли без особого волнения. Когда мы заходили к ней в кабинет, то я заметил, что Таня увидела, кого позвала к себе тётя Наташа на беседу, а, следовательно, поняла, кто будет насиловать её и сестру. Тётя Наташа провела с нами беседу о строении женских половых органов, о самом процессе дефлорации, о том, как надо готовить девочку к первому разу. При этом она ни разу не обмолвилась, что знает о наших намерениях и нашей роли, рассказывала так, словно это очередная лекция о здоровом образе жизни. Слушая её объяснения о влагалище, девственной плеве и прочем, я сильно возбудился, представляя, что скоро это всё познаю на практике, но, несмотря на своё возбуждённое состояние, старался запоминать важные для себя моменты и даже, борясь с стеснением, задавал уточняющие вопросы.

В школе я заметил, что Таня поглядывает на меня и, успев перехватить её взгляд, увидел, что он полон страха и отчаянья. Девочка очень сильно боялась предстоящих событий. Катя же, всем своим видом демонстрировала воинственную неприступность, показывая всем, что у нас ничего не получится. Когда Таня вставала и подходила к доске, когда просто шла по коридору, я всегда провожал её жадным взглядом, глотая слюну и теребя находящейся в кармане рукой, свой вздыбленный член. Девочки всё чаще замечали, что им демонстрируют неприличные жесты, давая понять, что скоро их распечатают и поимеют. Я сам, несколько раз, передавал записки от девочек и мальчиков, в которых содержались как пошлые и похабные, так и добрые и дружеские советы по предстоящему испытанию. Такое, равное по силе, томительное ожидание я испытал потом только в армии, когда ожидал дембеля. Отсчитывал дни, потом часы, не спал ночь. И вот наступил долгожданный день.

Утром я стал готовиться к мероприятию. Сходил в кочегарку, и помылся в горячем душе, изведя на себя почти весь кусок ароматного финского мыла. Надел чистые трусы, чистую рубашку, старательно причесался. Девочки тоже готовились, но совсем по-другому. Не зная точно, время и место они решили не отходить друг от друга, а Катя, стащила с кухни нож для обороны. Она показала его нам в школе и сказала, что зарежет каждого, кто попробует к ней или сестре приблизиться. Это напугало меня и моих соратников, но мы быстро придумали, как её разоружить.

Вечером, когда весь персонал детского дома ушёл, а дежурный воспитатель благоразумно скрылся в дальней комнате, мы пошли на хитрость. Мы подговорили остальных девчонок, и они каким-то образом сумели разлучить сестёр, отведя Татьяну в комнату отдыха, отвлекая её сестру какой-то разборкой. Туда сразу же ввалилась наша первая группа последователей традиции. Таня в момент нашего вторжения, стояла у окна в окружении что-то щебетавших девчонок, которые при нашем появлении со смехом разбежались, оставив свою подругу нам на растерзание, закрыв за собой плотно дверь, и заняв удобное для подслушивания место. Девочкам очень хотелось поскорее услышать жалобные крики Тани, продающейся со своей девственностью и ощущающей член в своей пещерке.

Таня, увидев нас, сразу поняла, что стала жертвой обмана и стала громко звать свою сестру. Но Катя была уже нейтрализована второй нашей группой, которая закрыла её в комнате. Катя слышала крики своей сестрёнки и пыталась пробиться к ней, но наши помощники крепко удерживали двери. Пока Катя пыталась пробиться к Тане, мы подскочили к девочке и схватили её за руки, ноги, которыми она пыталась отбиваться, и потащили к дивану. Таня, видя, что её несут к стоящему у стены дивану, и, поняв, что это то самое место, где её хотят поиметь, стала дёргаться всем телом, пытаясь вырваться из наших цепких объятий. Но это только разжигало в нас охотничий азарт, тем более у меня. Мы подтащили её к дивану и бросили лицом вниз, Саша и Серёжа, тут же прижали девочку своими сильными руками, не давая ей возможности вырваться. Я, отпустив ногу, схватил своими руками подол её платья и закинул его ей на спину, оголяя девичью попку в белых казённых трусиках.

Эти трусики, выдавались по двое каждой девочке, и были одинаковыми, поношенными и застиранными. От частой носки и стирки, ткань трусиков протёрлась и была почти прозрачной, а размеры, всегда попадались маленькими, от чего, стянутая ими попка Тани, была очень аппетитно обжата, показывая нам очертания её, спрятанной под, тканью писичьки и крепких ягодиц. Зрелище юной дрожащей от напряжения попки возбудило меня настолько сильно, что я, забыв обо всём, схватился руками за резинку трусиков, в намерении стянуть их, и, открыв сладкую пещерку, всадить туда свой член. Девочка, почувствовав на своей попке мои пальцы, взявшиеся за резинку её нижнего белья, запищала и сама схватилась за трусики, не давая мне стянуть их. Но наше противоборство так и не успело начаться, потому что в комнату вошла наша вторая группа, ведущая силой Катьку.

Пока мы, подавляли сопротивление Тани, Катя слышала крики сестры, но не могла прийти на помощь, так как парни не выпускали её. Видя её желание оказаться рядом с сестрой, парни пошли на хитрость и сказали, что выпустят её, если она выбросит в щель свой нож. Катя сразу же его выбросила, дверь открылась, и сильные мужские руки тут же её скрутили и поволокли в комнату отдыха. Они зашли как раз в тот момент, когда я намеревался стянуть с Тани трусики и оголить её попку. Вошедшие в комнату тут же сказали, что им ничего не видно, а они хотят тоже получить за свои труды вознаграждение в виде наблюдения за нашим сексом.

Немного подумав, мы решили перетащить плачущую Таню на стоящий посредине комнаты книжный стол и разложить её там, что бы всем было видно, как проходит процедура. Мы снова схватили её за руки и ноги и потащили на стол, на который, предупредительный Вовка, накинул сорванный со стены красный флаг с изображением Ленина. Флаг был сделан из плотной, толстой и приятной на ощупь ткани, что очень подходило для нашего действия. Дёргающуюся в конвульсиях Таню, положили на покрытый красным знаменем стол, на спинку, и снова крепко зафиксировали мужскими руками.

Пока мы переносили Таню и раскладывали её на столе, вторая группа с трудом удерживала её сестру, которая пыталась вырваться. Её крепко прижали к стенке, удерживая руки и тело. Девочка очень хотела помочь своей сестре, вырвать её из наших похотливых рук, но не могла этого сделать. Выполнив ещё несколько попыток освободится и, поняв, что это невозможно, Катя заплакала и через слёзы стала смотреть, как мы занимаемся её сестрой.

Таня то же активно сопротивлялась, кричала и, смотря в сторону своей сестрёнки, звала её на помощь, обращалась к нам с просьбами, отпустит её. Она дёргала ножками, изгибалась всем телом, пыталась дотянуться до удерживающих её рук зубами и укусить, но всё было тщетно. Мы были гораздо сильнее её, и нас было больше. Видя, что победить нас не получается и потеряв много сил, Таня обмякла у нас в руках, и мы уже спокойно могли раскладывать её на столе.

Моё желание овладеть девочкой было чудовищным, страсть залила мне глаза и затуманила разум, и я чуть было не забыл, все наставления тёти Наташи, но увидев заплаканное лицо Тани, вспомнил, что обещал всё сделать правильно и нежно. Я, продолжая удерживать девочку за ноги одной рукой, второй стал поглаживать её, ласково и нежно, плавно переходя с голени на бедро, запуская руку ей под юбочку, шепча приятные, любому женскому уху, слова, обещая, что всё будет хорошо, что я всё сделаю аккуратно и больно не будет.. Ножки девочки, от большой физической нагрузки во время сопротивления, стали горячими, и покрылись капельками пота, что делало их очень приятными на ощупь. Мне нравилось наглаживать её шелковистую кожу и чувствовать упругость мышц.

Таня, чувствовала мои гадкие прикосновения к своему телу, и её плачь, усилился. Не имея сил активно сопротивляться, девочка была вынуждена стойко сносить мои прикосновения к её телу, которые напоминали движения змеи, подползающей к своей жертве. Я чувствовал, как мышцы её ножек сокращаются от моих прикосновений, а когда я касался особо чувствительных зон, девочка двигала ножкой, стараясь сбросить мою руку с эрогенной точки.

Её сестра, вынужденная наблюдать, как её сестру начинает наглаживать похотливый юнец, и, не имея возможности физически воспрепятствовать этому, начала ругаться матом и требовать, что бы мы немедленно всё прекратили, взывала к нашей совести, угрожала расправой, но мы были глухи к её словам, просьбам и угрозам. Видя безуспешность своих попыток по нашему переубеждению, Катя замолчала, продолжая плакать и сыпать оскорблениями и проклятья уже почти шёпотом.

Я получал неописуемое наслаждение от прикосновений к ножкам Тани. Мой мальчик в штанах уже давно требовал своего освобождения и незамедлительного знакомства с девочкой, но я, помня рекомендации тёти Наташи, продолжал готовить Таню к знакомству с моим членом, не спеша и со вкусом. Насладившись ощущениями от прикосновений к её ножкам, я решил их поцеловать, для чего прильнул губами к её щиколотке и начал легко, а потом всё сильнее и сильнее обрабатывать кожу её ножек своими влажными губами и языком, оставляя на теле девочки, мокрый след. Тане, эти прикосновения напомнили движение улитки, только горячей и похотливой, двигающейся к её пещерке. Выполняя ласки, я не забывал одаривать девочку приятными оценками её ножек, продолжал сыпать обещаниями благополучного исхода, и что ей будет хорошо, при чём, сначала полные лжи и лицемерия слова, под влиянием получаемых мной приятных ощущений, стали всё более правдивыми. Я на самом деле, от состояния крайней сексуальной агрессии, стал плавно переходить к полной нежности и ласки прелюдии.

Группа поддержки, находившаяся рядом, с шутками и смехом отвешивала всякого рода комментарии и советы. Николай с Валерой, удерживающие Катю, видя мои действия и возбужденные этим, стали осторожно лапать Катю, за ножки, попку и грудь, наглаживая и массажируя её тело. Девочке эти прикосновения были очень неприятны, но она была вынуждена терпеть их, стараясь уворачиваться от особо чувственных и откровенных прикосновений. Но движения мальчиков, имеющих уже опыт обращения с женским телом, были настолько грамотными и целенаправленными, что Катя, как ни старалась, получала эротические импульсы от точек своего тела, которые передавали условный код в её мозг, запуская соответствующие реакции. Занятая собой, борясь с нашими прикосновениями, Катя всё же следила за происходящим на столе, за моими дальнейшими действиями.

Я, исцеловав всё открытое пространство ножек, и желая продолжить эту процедуру с закрытой частью, взялся пальцами за подол её платья и потянул к животику девочки, оголяя верхнюю часть её бёдер, таз и лобок, закрываемый уже знакомыми мне белыми прозрачными трусиками. Её ножки были крепко сжаты, закрывая интимное место, а животик, часто подёргивался от её дыхания. Как все девочки, Таня была вынуждена носить форменную одежду, стандартную, которая не подчёркивала, а скрывала фигурку. И вот сейчас, мы все смогли увидеть, как же всё же красиво тело девочки, насладиться стройностью её ног, плоским животиком, тонкой талией. Парни начали завистливо говорить, как же мне повезло, комментировать её фигурку, отвешивая комплименты, давать мне советы.

Тане, лежащей на столе, и открытой своей интимной частью нам на показ, все эти возгласы были крайне неприятны и даже противны, вызывая у неё омерзение и сопротивление. Но любой девушке очень важна оценка мужчин её внешности, восприятие её как женщины и поэтому, обманывая сознание Тани, её тело благодарно реагировало на нашу похвалу, послав маленький сигнал в мозг, который тут же начал процесс возбуждения. Таня ещё ничего не чувствовала кроме жалости к себе и ненависти к нам, и маленькие положительные импульсы эротического характера тонули в общем негативе.

То же самое происходило и с её сестрой, которую наглаживали Николай с Валерой. Прикосновения похотливых юных мужских тел, их страстное дыхание и ласковый шёпот, по своему содержанию были омерзительны и аморальны, но вот их воздействие на тело девочки, было вне зоны её сознания и не подчинялось мысленному контролю. Катя вдруг почувствовала ноющее чувство тяжести в низу своего живота и увеличение объёма груди, ощутила, что прикосновения ладоней парней к области её сосочков, стали более чувствительными для неё, вызывая крайне приятные ощущения. Катя начала бороться не только с наглыми захватчиками её тела, но ещё и со своими эмоциями и чувствами. Сквозь текущие слёзы, Катя посмотрела на свою сестру, уже не стараясь ей как-то помочь, а сама, ища какой-нибудь поддержки от неё.

Таня, чувствуя приближение моих омерзительных губ по её ножкам к закрытой трусиками щёлочке, понимая, что остановить это движение она не в силах, с надеждой смотрела в глаза своей сестры и увидела, что Катя, сама находится в состоянии борьбы и сопротивления. Смотря, друг дружке в глаза, девочки без слов, мысленно стали поддерживать себя, разделяя получаемые ощущения на двоих. Таня смотрела как руки Николая и Валеры наглаживают её сестру, а Катя, наблюдала, как я приближаюсь своими жадными губами к трусикам Тани.

Целуя и лаская языком поверхность её бёдер, я все ближе и ближе, миллиметр за миллиметром приближался к спрятанной, за тонкой тканью, щёлочки девочки. Сделав ещё несколько сладких поцелуев, я носом уткнулся в самый низ её ложбинки и ощутил запах чистой девственной девочки. Кисленький, дурманящий сознание, возбуждающий и требующий незамедлительных активных действий, аромат, проник в моё тело. Я, прижавшись носом к белой ткани трусиков, жадно впитывал этот запах, наслаждаясь получаемым удовольствием, от эмоций, громко прокомментировав свой восторг. Парни радостно поддержали мой отзыв и похвалили меня за такую грамотную активность и требовали продолжения..

Таня, которая, вдруг, ощутила прикосновение к краю своей закрытой трусиками щёлочке, моего носа, почувствовала, что я вдыхаю аромат её пещерки и, услышав наши комментарии, отчётливо для себя поняла, что это понравилось её телу. Сжимающая себя от страха и сопротивления, ненавидящая меня и всех нас, мечтающая только об освобождении, Таня, вдруг, сквозь негативные эмоции и чувства, получила мощную искру возбуждения, которая зажгла в её теле неведомый ей ранее огонь, заставляя её сердце стучать уже не от страха и паники, а от получаемых ощущений от моих прикосновений, которые, словно чудом, из омерзительных и противных, перешли в разряд, приятных. Таня почувствовал, что с каждым моим вдохом её запаха, движением вдыхаемого и выдыхаемого воздуха на её пещерке, внутри неё появляется жжение и приятная тяжесть, снимающее негативное напряжение в её теле.

Катя, видевшая мои фетишиские действия, и переняв их на себя, неожиданно почувствовала, что горячая и влажная ладонь скользит по её бедру под юбочкой и ложится ладошкой на прикрытую трусиками киску. Касание оказалось очень приятным для её тела настолько, что оно вдруг полностью расслабилось и все мысли девочки, сконцентрировались на этой тёплой и ласковой ладошке, забыв о грязных намерениях удерживающих её парней. Николай, положив свою руку на лобок девочки, начал поглаживать её интимное место, нежно и мягко касаясь выступающих под тканью контуров девичей щёлки, чувствуя, что это доставляет Кате, удовольствие. Девочка, переживая, внутренний конфликт и приятные чувства, с немым вопросом смотрела на свою сестру, ища ответа в её глазах, но Таня сама находилась в таком же непонятном для неё состоянии и не смогла что-то объяснить и помочь своей сестре. Николай, не встретив ожидаемого сопротивления и противодействия, осмелев, стал запускать свои пальчики между крепко сжатых ножек Кати, стараясь погладить всю её щелочку. Катя чувствовала настырные и похотливые намерения пальцев парня, пребывая в смятении, не имея сил к активной обороне, решила крепким напряжением ног, не пропустить их к своей пещерке. Но Коля вознамерился в обязательном порядка, захватить контроль над этой часть тела девочки.

Чувствуя, что я всё делаю правильно, и что советы тёти Наташи оказались действенными, я продолжил выполнение её рекомендаций и, отстранившись от трусиков девочки, забравшись на стол, оставив сжатые ноги девочки между своих ног, стараясь не сесть на них, я взял верхнюю пуговицу воротника её платья и расстегнул. То же я проделал со второй и третьей пуговицей, раскрывая ворот её платья. Таня, не понимая, почему я вдруг убрал свои ласки от её пещерки и, почувствовав мои руки у себя на груди, расстёгивающие пуговички на её платье, поняла, что я собираюсь оголить её сверху. Осознание этого, на её удивление, не принесло девочке неприятных ощущений. Она спокойно лежала, не делая попыток как-то воспрепятствовать мне, а, только, отвернув голову, смотрела на свою сестру. Расстегнув все пуговки, я, взявшись за края её ворота, широко раскрыл его, освобождая для просмотра грудь девочки. Как и трусики, небольшие холмики Тани, были спрятаны в форменном белом, хлопчатобумажном лифчике, так же застиранном и полупрозрачном. Поэтому я и все остальные, могли хорошо разглядеть форму её груди, темные кружочки ореолов и выступающие острые сосочки. Таня ни как не отреагировала на открытие занавеса и представления её верхней интимной части, однако, услышав наши лестные комментарии, неожиданно для себя получила удовольствие. Она всегда стеснялась своего маленького размера, поэтому наши, восторженные возгласы, словно бальзам пролились на её душу, повышая её самооценку и самоуверенность. От пережитых чувств и их воздействия на разум девочки, Танино тело неожиданно для самой девочки, подало грудь вперёд, словно стараясь ещё больше показать свою красоту. Это сразу же было замечено мной и, отвечая позыву её тела, я губами прильнул к открытой части её правой сисичьки и стал жадно целовать и ласкать языком, отмечая для себя, как задрожало тело девушки.

Катя, которая наблюдала за моим творческим процессом и, получая приятные и возбуждающие ощущения от поглаживаний её щелочки Колиной рукой, вдруг заметила, что её тело хочет, что бы её грудь, тоже раскрыли и поласкали, так же как ласкают грудь её сестры. Боясь признаться самой себе в своём желании и не пойти на поводу у требований своего тела, Катя решительно сопротивлялась новым ощущениям и чувствам, всё больше захватывающим её тело, покоряющих разум и влезающих в сердце, оттесняя и уничтожая чувство страха, неприятия и противоборства с наглыми мужскими поползновениями. Она внутренним криком убеждала своё сознание, и ,предательски поддающееся ласкам тело, не отвечать на принудительные нежности и грязные прикосновения, но её крик был слаб, и не воспринимаем загорающимся в пламени страсти организмом. Любая девочка, девушка и женщина хочет мужской ласки и любви, ждёт её и даже добивается, и любые проявления этой любви и ласки, даже столь грязные и пошлые, наглые и бесцеремонные, вызывают ответную реакцию в виде сексуального возбуждения. Как бы, девушка не старалась сопротивляться, как бы не твердила себе, что прикосновения мужчины противны и грубы, если мужчина, действует умело, в верном направлении и методично, контролирует ответные реакции тела женщины, выискивает самые нежные и ласковые места, не торопится и проявляет терпение и должную напористость, то любая девушка отдаться на милость завоевателя. Вот и Катя, пытающаяся отрезвить своё впадающее в состояние эротического транса тела, чувствовала, как всё сильнее и сильнее её захватывает глупая женская похоть и желание.

Таня видела, что её сестра начинает проигрывать схватку с мужскими руками, по только ей знакомым, мимическим реакциям лица Кати, она понимала, что девушка уже получает больше удовольствия, чем неприятных ощущений и очень расстроена этим. Сама Таня, получающая ласки в области своей груди, тоже проигрывала сражение за свою девственность, так как заметила, что грудь стала полнее от прилившей крови, а скрытые материей сосочки, стали острыми как колючки, оттягивая ткань лифчика. А в области её пещерки еле заметное жжение, стало сильнее, и тяжесть внутри её тела, усилилась.

Обострение её сосочков, конечно же, было сразу же мной замечено. Этот наглядный индикатор внутреннего состояния девочки, показал мне, что я продолжаю всё делать верно. Получивший такое яркое подтверждение моей состоятельности и правильности моих манипуляций, я стал смелее и наглее осваивать тело девочки. Продолжая ласкать её грудь не скрытую тканью лифчика, я стал просовывать свой язычок под материю, лаская скрытые участки её нежной кожи на бугорках. Когда мой язычок проникал достаточно глубоко, я губами, подцеплял краешек лифчика и смещал его вниз, открывая неизведанные пространства. Миллиметр за миллиметром, меня груди и направления движений своего языка, я спустил её лифчик до самых сосочков, за которые он зацепился. Таня, чувствовавшая, что происходит почти полное завоевание верхней части её тела, в результате слабеющей под грамотными ласками её обороны, ждала завершающей моей атаки на её высоты и понимала, что уже с нетерпением ждёт капитуляции своих сисичек, с разгорающимся в её теле желанием. Я подцепил краешек её лифчика и одним аккуратным, но быстрым движением, отрывая ткань от нежного теля девочки, спустил лифчик ниже сисичек, открыв их полностью, выставляя всем напоказ гладкие, нежные и манящие полушария девочки с остро торчащими, от возбуждения, сосочками. Девочка ощутила, как исчезла скрывающая её интимные части ткань, открывая всему миру то, что старательно пряталось от посторонних глаз, считалось её личной тайной. Стоящие вокруг нас парни попросили меня отодвинутся в сторону, и дать посмотреть на это творение природы, что я и сделал, предоставляя возможность оценить красоту моей, а я был уже уверен, что Таня будет моей, девочки. Восторженные возгласы и цоканья языков подтвердили мои предположения, что Танина грудь, обладающая небольшим размером, всё же была весьма эротична и красива, благодаря своей форме и острым выступающим вверх сосочкам. Я осторожно взял оба шарика в свои ладошки по краям, как бы собирая их вместе, и прикоснулся кончиком своего языка к самому острию сосочка. Это прикосновение вызвало непроизвольный стон у Тани, которому она даже не успела удивиться, так как огромная волна наслаждения и тепла, сразу же накрыла её тело, заставляя испариться из сознания все мысли о грубом и наглом нападении на неё, переводя меня из разряда подлых насильников, сексуальных преступников, в категорию наглых и хамоватых ловеласов, считающих, что все женщины должны отдаваться им, по первому желанию.

Таня так громко стонала, что была услышана группой находящейся за дверью, от которой сразу же долетели до нас смешки и прикольные комментария. Девочки радостно реагировали на переход состояния Тани из крайнего сопротивления в состояние возбуждённой самочки, так как уже сами когда-то, проходили через это и знали, каков будет конец.

Катя, услышав сладкий и довольный стон своей сестры, то же ему не удивилась, так как сама была близка к высокой точке наслаждения, потому что Николай, видя мои успехи, наконец-то начал расстёгивать пуговки на её платье, желая то же открыть для своего языка и губ холмики девочки. Он быстро справился с застёжками и, распахнув воротник платья, открыл доступ к скованным в стандартном лифчике, сладким полушариям Кати. Грудь девочки была значительно больше, чем у её сестры, лежащей и стонущей на столе, и поэтому, стандартный лифчик не мог скрыть её грудки в полном объёме, закрывая только две трети объёме, из-за чего, они казались ещё больше. Ошарашенный увиденным зрелищем, Коля даже замер на несколько секунд и матерным словом громко объявил оценку Катиным сиськам. Если раньше, такой комментарий вызвал бы у девочки бурю агрессии, то сейчас, грубый и хамоватый возглас Коли, оказал на неё возбуждающее действие.

Девочке очень понравилось то, какое действие оказала её грудь на парня. Она уже раньше замечала, что мужчины смотрят на неё, особенно на грудь. Даже, когда мужчины разговаривали с ней лично, их взгляды, соскакивали раз от разу, на её сиськи. Сначала это пугало Катю, потом веселило, а потом она поняла, что её грудь является мощным оружием в общении с мужчинами. Довольный и удивлённый возглас Николая подтвердил и закрепил эту уверенность, добавляя жара в бушующий внутри её тела, огонь. Когда пребывающий в неподвижном восторге Николай, наконец, смог выполнять какие-то действия, она сразу же прильнул губами к груди Кати, и стал яростно, почти в исступлении, целовать её, быстро поглощая и нализывая как открытые, так и закрытые участки возвышений. Эти ласки, грубоватые и лишённые осторожности, скорее требовательные, чем просящие, оказались очень кстати для требующей незамедлительных ласок, Кати. Прикосновения губ, жадные движения языка парня, пытающегося нагло пролезть под туго стянутую ткань лифчика, оказали мощное воздействие на томящуюся в возбуждении Катю, словно Николай плеснул ведро бензина в разгорающийся жаром костёр, который полыхнув, зажёг все нервные окончания Кати, одновременно выжигая последние сомнения в реальности происходящего и возможности противостоять этому. Когда Николай, в сильном нетерпении и вожделении, схватил руками лифчик девочки и одним движением сдёрнул его вниз, вываливая наружу его содержимое, и немедля впился губами, в требовательно торчащий сосок, ноги Кати стали ватными, и она почувствовала, что падает.

Таня, получающая сладкие ласки моего язычка, который кружил вокруг, плавно и украдкой подбирался к острым сосочкам, а потом настырно теребил их, через пелену своего возбужденного сознания, увидела, что её сестра, под ласками парня, оседает на пол, поддерживаемая крепкими мужскими руками. В полуприкрытых глазах Кати она прочитала грустное сожаление и обиду за свое тело, которое предательски сдаётся. Видя, что её сестра гибнет под ласками и настырными поглаживаниями Николая и не выказывает никакого сопротивления, Таня посмотрела на неё прощальным взглядом, отпуская в волнующий и будоражащий путь превращения в женщину. Таня наблюдала, как придерживаемая мужскими руками сестра, присела на пол около стены, облокотившись на неё спиной, и выпрямив ноги, а к ней прильнул и скрылся в области груди Николай, продолжая жадно целовать и ласкать её грудь.

Я обласкал все участки возвышающихся холмиков Тани, которые от моих ласк стали немного красными, увеличились и набухли. Особенно мне понравились остро торчащие ярко красные сосочки, доведённые моим язычком до состояния максимальной чувствительности. Понимая, что необходимо наращивать наступление, я решил сменить направление моего главного удара и снова спустился к трусикам девочки. Когда я снова прильнул к ним, желая вдохнуть аромат её девственной щёлочки, то с удивлением обнаружил, что на ткани образовалось большое мокрое пятно, делая материю ещё больше прозрачной. Вспомнив наставления тёти Наташи, я понял, что мои ласки заставили девочку течь. Это очень обрадовало меня, так как тётя Наташа сказала, что когда у девочки от ласки начинает выделяться смазка во влагалище, то значит, что она готова к половому акту и хочет принять в себя мужской член и готовит для его мягкого и быстрого вхождения своё интимное место, смазывая соками. Вид текущей соками девственной писичьки, промочившей насквозь трусики, супер сексуален. Мой братишка начал активно требовать своего незамедлительного освобождения и знакомства с влажненькой девочкой Тани.

Но я не торопился давать ему свободу, так как знал, что даже пылающая страстью и желанием девственница будет до последнего, сопротивляется вторжению в её лоно мужского органа. И чем лучше и сильнее она будет возбуждена и обласкана, чем больше будет разожжён в ней огонь похоти и страсти, тем легче будет пробиваться к её целочке. Помня, какое волшебное воздействие оказывает на тело Тани мои губы и язычок, я под всеобщее одобрение прильнул к мокренькой промежности девочки и стал её целовать прямо через ткань.

Таня, ощутив на своей пещерке прикосновения моих мягких и нежных губ и поглаживания моего настырного, но ласкового язычка, который ослепительной вспышкой наслаждения отозвались в её теле, перешла от тихого стона к громкому крику, вызвав очередной вал смеха и рассуждений со стороны находящихся вокруг парней и девушек за дверью.

Парни получали такое же сильное возбуждение, как и я, наблюдая как нежится, и тащиться от ласк Таня, как изгибается в сладких конвульсиях её тело, как сжимают края стола её пальцы, как колышется её открытая грудь. Девочкам за дверью, этого конечно не было видно, но слыша стоны и полные наслаждения крики Тани, они понимали, что девочку обрабатывают по полной программе и что она медленно, но верно, входит во взрослый этап жизни.

Сладкие стоны и полные наслаждения вопли Тани вызвали интерес и у Николая, который отвлёкся от облизывания сисек Кати и, смотря на происходящее, на столе, дал возможность и Кате увидеть, как пропадает в бурных эмоциях чистота и невинность её сестры. Получив мощный заряд возбуждения от увиденной картины, Николай начисто забыл все рекомендации тёти Наташи и решил вогнать своего парня девочке прямо так, на полу. Он расстегнул ремень и ширинку, из которой тут же выскочил его возбужденный член, грозно выставив в сторону Кати свою багровую блестящую головку.

Вид появившегося возбуждённого члена вернул Катю в состояние крайнего сопротивления. Обласканная Николаем и провалившаяся в негу наслаждений, девочка быстро была возвращена в грубую реальность торопливыми и неуместными действиями Николая. Коля, не понимая, что девочка испугалась и настроена на решительную борьбу, полез её под платье, снимать трусики, но был встречен ногтями и ударами по лицу. Боль от царапин и ударов разозлили Николая и, видя, что с Катей ему одному не справиться, а его помощник Валера увлечённо смотрит на лежащую Таню, решил пойти по другому пути удовлетворения своей животной похоти и, встав в полный рос, приставил свой возбужденный и желающий ласки член к губам Кати.

Он сделал это так быстро и неожиданно, что Катя даже не успела среагировать. Увидев член, прямо перед собой и сильно испугавшись и удивившись этому, не видевшая на практике минет, девочка открыла в изумлении и возмущении рот, желая сказать какую-нибудь грубость, но в него тут же вошёл горячий член. Она попыталась увернуться и вытащить вторгшийся в её ротик наглый мужской орган, но Николай крепко схватил её за голову, удерживая, и всадил свой требующий разрядки кол ещё глубже. Катя хотела укусить агрессора, но поняла, что это будет последнее, что она сделает в своей жизни и решила, что это того не стоит. Она вспомнила, что девочки часто рассказывали, что стараясь сохранить свои целки, просто брали мужские члены в рот и отсасывали, что было совсем не больно и приятно, иногда даже обоим. Ничего приятного Катя не испытала, чувствуя как в её ротике начинает похотливые и требовательные движения большой горячий орган. Вспоминая рассказы и надеясь сохранить свою девственность, Катя перестала, сопротивляется и, закрыв глаза, просто предоставила возможность Николаю пользовать её ротик по своему усмотрению. Получив долгожданную ласку, чувствуя головкой члена теплоту и нежность ротика Кати, понимая, что ждать от девочки активных действий по осуществлению минета не приходится, парень просто начал трахать девочку в рот, вгоняя свой страшный орган ей внутрь, до самого горла..

Пока происходило овладение ртом Кати, я продолжал обласкивать щёлочку её сестры, всё смелее и активнее обрабатывая её губами и язычком, стал запускать его под краешек трусиков и губками пытаясь отодвинуть полоску ткани в сторону, открыв доступ к пещерке. Не смотря на то, что мои ласки были весьма эффективными, Таня продолжала держать свои ножки крепко сжатыми, что не позволяло мне добраться до самой вкусной и желанной части её тела. Стремясь пробиться, к защищающей её девственность, крепости, я решил снять с девочки трусики, оголив лобок и верхний краешек щёлочки, что позволило бы мне, активнее ласкать и добраться язычком до клитора, о котором нам рассказала тётя Наташа. Взяв за резинку трусиков, я стал их стягивать с девочки, оголяя лобок с небольшим тёмненьким пушком. Но стягивание трусиков затруднилось тем, что девочка вцепилась в них своими руками, не позволяя снять. Желая помочь мне, Саша и Серёжа схватили её руки и хотели оторвать их от трусиков, но я знаками показал, что бы они отпустили. Я приподнялся и, наклонившись к уху девочки, целуя её в тонкую шейку и покусывая мочку уха, тихонько прошептал, что я не буду снимать трусики, а только приспущу их, что бы полюбоваться ей волосиками на лобке и краешком её щёлочки, что бы удобнее было целовать её и ласкать. Мои нежные ласки и страстные слова, вперемешку с комплиментами оказали своё волшебное действия, и Таня разжала пальчики, отпуская резинку своих трусиков. Я, спустившись вниз, снова взялся за их краешек и потянул вниз, уже без оказываемого сопротивления.

Таня, старательно защищавшая свою честь, хотела удержать на себе, как ей казалось, надёжное укрепление в виде тоненьких хлопчатобумажных трусиков, поэтому она так крепко в них и вцепилась, но получив порцию моих очередных ласк, услышав приятные слова и общения не делать ничего плохого, сдала свой последний рубеж обороны. Почувствовав, как оголяется её лобок, слыша восхитительные комментарии окружающих и пребывая в сладком трансе, девочка сама приподняла попку, что бы резинка трусиков свободно соскочила с её ягодиц.

Я, приспустил её трусики до середины бедра, так как её крепко сжатые ножки удерживали полосочку ткани между ними, не давая полностью оголить её пещерку. Но даже этого мне было достаточно. Прильнув к открытой части её щёлочки, я стал старательно целовать её и ласкать язычком, всё глубже и глубже пробиваясь им сквозь крепко сжатые ножки девочки. Мои активные движения возымели должное действие, так как Таня стала опять громко стонать, а когда я касался её клитора, переходила на громкий крик. Лаская краешек её щёлочки, я потихоньку тянул вниз её трусики, рассчитывая на то, что в результате моих ласк, ножки девочки расслабятся и немного разожмутся, что позволит открыть её щёлочку полностью и стянуть трусики совсем.

И действительно, Таня, чувствуя насколько приятны прикосновения моих губ и жадные движения язычка, желая подставить свои самые чувствительные части для моих ласк, стала раскрывать свой девственный цветочек, разжимая ножки. Когда ножки раздвинулись на необходимое расстояние, удерживаемая ими полосочка трусиков, отскочила, и интимный элемент нижнего белья девочки, направляемые моей рукой, соскользнул к её коленкам, оставляя полностью беззащитной её щёлочку. Добившись желаемого, я решил освободить ножки девочки от ненужного теперь ей предмета и, встав со стола, обняв её ножки, поглаживая, шепча слова благодарности, снял влажные трусики с Тани. Чувствуя, что она осталась без последней материальной защиты её щёлочки, боясь за свою целочку, Таня снова крепко сжала ножки и, с надеждой посмотрела на свою сестру.

А Катя в этот момент активно выполняла функцию рта-влагалища. Не умея обращаться с мужским членом во время минета, добиваться быстрой разрядки, девочка была вынуждена терпеть в своём ротики беснующийся горячий орган, активно двигающийся и терзающий ей ротик. Таня не смогла увидеть лица своей сестры, так как оно было закрыто ритмично двигающейся задницей Николая, и только через широка расставленные ноги, между которых свисала его мошонка, девочка смогла разглядеть подбородок своей сестры и широко раскрытый её рот, в котором, то исчезал, то появлялся толстый и длинный отросток парня. Поняв, что её сестру трахают прямо в рот, Таня подумала, что как же это наверно неприятно.

Сняв с девочки трусики, я, стараясь не упустить момент, снова влез на стол и припал ртом к щелочке девочки, стараясь расслабить её ещё сильнее, заставить разомкнуть ножки. Под воздействием моих губ, языка, поглаживаний и прокручиваний груди и сосочков девочки, оборона сомкнутых в напряжении её ног, стала слабеть.

Таня, снова почувствовав на своей щёлочке нежные ласки, подкреплённые нежными и приятными воздействиями на её груди и сосочки, быстро погрузилась в состояние эротического наслаждения, которое нарастало и увеличивалось словно цунами, с каждым моим движением и лаской, становясь всё сильнее и сильнее. Желая получить ещё больше ласк и ещё более приятных прикосновений, девочка стала разжимать свои ножки, открывая доступ к своей старательно оберегаемой пещерке. Увидев, что девочка сдаётся, я не торопился воспользоваться этим, а наоборот, своими усиленными ласками показал, что она правильно делает, открывая себя для меня, что доверяя мне свою ценность, она поступает правильно. Приоткрывая ножки и получая в ответ на это буру новых ласк и сильных ощущений, и не видя моих активных подлых поползновений на её пещерку, Таня, уже не контролируя сознанием свое тело, всё шире и шире раздвигала ножки. Через некоторое время её ножки раскрылись так широко, что моя голова уже полностью могла разместиться между ними, чем я незамедлительно и воспользовался, переместившись к краю стола, и подтянув саму девочку туда же, и прильнул к открытой для ласк щёлочке.

Я сделал это так быстро и ловко, что Таня даже не успела как-то среагировать, соскользнув по столу и оказавшись с раздвинутыми ножками на его краю, между которых тут же оказалась моя голова. Рефлекторно она свела свои ножки, защищая свою пещерку, сжав своим крепкими бёдрами мою голову. Но я был уже у цели, и мой язычок мог свободно выполнять своё задание, по дальнейшей ласки, и возбуждению девочки. Такое положение позволило свободно проникать моему озорному язычку во все мета уже влажненькой щёлочки. Наглаживая края писичьки, я заметил, как сильно набухли её лепесточки, и как сильно увлажнилась сама пещерка. Дотрагиваясь кончиком языка до клитора, проводя им по лепесточкам, запуская его в образовавшуюся щёлочку между складочками, я с удовлетворением заметил, как всё активнее и эмоциональнее отвечает на мои ласки Таня.

Благодаря моим ласкам, девочка почувствовала просто нестерпимое жжение в своей пещерке и требовательное желание погружения внутрь её тела чего-то большого, объёмного и горячего. Желая удовлетворить это требование своей пещерки, Таня широко раскинула свои ножки, открывая мне свободный доступ к входу в её девственное влагалище, как бы приглашая мой язычок войти в её, жаждущую ласки девочку, поглубже.

Я, находясь в непосредственной близости от её разгорячённой моими прикосновениями норки, увидел, что в результате раздвижения ног, раскрываются набухшие и влажные лепесточки её щёлочки, распускаясь, словно цветочный бутон, открывая моему взору влажный и манящий вход в её секретную пещерку. Но я не торопился воспользоваться этим приглашением, помня слова тёти Наташи, что чем сильнее завести девочку, тем проще будет покорить её целочку. Поэтому я продолжил свои ласки язычком, уже запуская его вовнутрь пещерки девочки, слизывая выступающие соки и мучая ласковыми пытками тело девочки. Проникновение моего язычка в пещерку было необычайно остро воспринято Таней. Получив долгожданный предмет внутрь себя , девочка стала активно обласкивать его, встречая радостными сокращениями мышц и движениями таза. Я наслаждался вызванным эффектом и желая усилить его, видя, что моего язычка уже мало пылающей жаром пещерке девочки, приставил к входу свой пальчик и слегка надавив, ввёл его немного внутрь, активно лаская при этом клитор девочки. Проникновение в девственную пещерку более большого предмета и погружение его на большую глубину, вызвало у Тани сладкий и мощный выплеск, который в результате активной работы по обработке клитора, перерос в настоящий оргазм. Я почувствовал на своём пальце частые, обжимающее его, движения стенок Таниной пещерки и ощутил, как по нему потекли тёплые ручейки Таниной жидкости, стекая на пол. Пока Таня плавала на волнах оргазма, я расстегнул ремень и ширинку, ловкими и быстрыми движениями стянул с себя штаны и трусы, встал на краю стола и прислонил свой член к открытому для проникновения входу в пещерку.

Таня, через туман наслаждения, почувствовала, что к её обласканной пещерке, снова что-то приблизилось, но уже что-то гораздо более горячее и опаснее. Приоткрыв глаза и посмотрев в сторону своих раскинутых ног, она увидела мой раскачивающийся в напряжении ствол, жадно ищущий вход в её девственную пещерку. Понимая, что сейчас это страшное оружие будет врезаться в её тело, разрушать её девственность и проникать в её чистое лоно, Таня не смогла даже хоть как-то оказать сопротивление. Настолько сильным было её возбуждение, а нахлынувший оргазм, забрал все силы, что девочка обречённо ждала яростного вторжения. Я же, видя, что Таня заметила моё оружие и, конечно же осознала мои намерения, но не почувствовав её сопротивления, понял, что девочка сдалась мне на милость и позволяет трахнуть её. Я решил не торопиться, стараясь доставить и себе и девочке побольше удовольствия, я стал готовиться к решительной атаке на её девственность, искал наилучшее положение, пробовал вводить свой пульсирующий от напряжения член в раскрытый для него вход, но так как опыта у меня не было, то мой поршень соскакивал, то вверх, то вниз. Таня, ощущая у своей сжимающейся от страха пещерки настойчивую активность моего мальчика, и понимая, что рано или поздно, он найдёт вход и пронзит её тело, начала снова испытывать сильное возбуждение, представляя, как этот страшный монстр будет терзать её маленькое тело, причиняя боль и страдания, делая из неё женщину.

Наконец, после ещё нескольких неудачных попыток, я удачно ввёл свой разгорячённый ствол в пещерку девочки и раздвигая её лепесточки, обжимаемый влажными и нежными стенками, устремился вперёд, но был остановлен возникшей на его пути преградой. Таня тоже почувствовала как мой твердый, и раскалённый штырь зашёл в её тело, и продвигается вглубь него, раздвигая узкие стенки её девственного влагалища, и упирается в её целочку. Остановленный девственной преградой, я испытал радостное чувство первопроходца, покоряющего сложную и неприступную вершину, которая вот прямо сейчас, будет взята. Я пододвинул попку девочки к себе, поближе, и крепко схватив её за талию, приготовился совершить самый важный для меня и для Тани толчок.

Таня, почувствовав мой крепкий захват на совей талии, движение моего таза и нарастающее напряжение в моём члене, который стал твёрдым как камень, поняла, что сейчас её целочка будет порвана и этот огромный и страшный инструмент войдёт в её девственное лоно и будет её нагло трахать. Осознание этого вызвало у Тани очередной всплеск желания и похоти, ей вдруг, захотелось ощутить внутри себя этот большой и жаркий орган, захотелось, чтоб он двигался внутри неё, насыщая и удовлетворяя.

Я попробовал вести свой торчащий кол в приглашающее тело девочки осторожно и медленно, но целочка девочки не поддалась, и я отступил, не желая причинять боль. Таня, почувствовав, что мой орган начал решительную атаку на её целочку, приготовилась к боли, и рефлекторно сжала мышцы, что не позволило моему члену проникнуть внутрь. Ощутив, что я отступаю, и, испытав при этом чувство неудовлетворения, требуя незамедлительной повторной атаки, Таня, призывно двинула попкой и ещё сильнее раскинула ножки, закусив свои губки. Видя, что девочка желает продолжения, я, уже сильнее и настырнее ткнул свой жезл в разгорячённую пещерку, и почувствовал, как он пробивается через девственность девочки. Таня, получив требуемый толчок и жадно ждавшая проникновение, ощутив, что её целочка близка к разрыву, вдруг испугалась и снова сжала свои мышцы, не давая продолжить движение наглому агрессору. Я, понимая, что почти проник в девственное влагалище, и, видя испуг Тани, пошёл на хитрость, начал выводить свой разгорячённый орган из её влагалища, а когда Таня, подумав, что я опять отступаю, снова испытала чувство неудовлетворения и возжелала проникновения, расслабила мышцы и раздвинула ножки, резко и мощно вогнал свое разрушительное оружие в расслабленное тело девочки, почувствовав как рвётся под моим натиском её целка, и головка моего члена скользит вглубь её девственного лона, раздвигая узкие и нежные стеночки влагалища.

Из-за сильной увлажнённости влагалища, мой член сразу вошёл на всю свою длину так глубоко, что я почувствовал, что головка моего члена воткнулась в стенку внутри тела девочки. Таня, которая была обманута мной, не успела испугаться очередному вторжению и из-за внезапности и быстроты проникновения, не смогла напрячь мышцы в спасительном спазме, почувствовала резкую боль, от разрывающейся на части целочки, и стремительное движение моего горячего члена внутри, с последующим ударом раскалённой головки в матку, а свисающей мошонки, по промежности, прямо в районе ануса.

Боль от дефлорации была такой резкой и внезапной, что девочка, не успев испугаться её, уже почувствовала, что она проходит. Вместо пронизывающей боли она почувствовала новое для себя ощущение чего-то теплого, твёрдого и живого внутри себя, там, где всегда была пустота, и от этого нового ощущения, испытала долгожданный второй оргазм. Я наслаждался ощущением нахождения моего члена в женском оргазмирующем влагалище. Я так давно мечтал об этом и вот, я стал мужчиной, распечатав целочку, доведя её до двух оргазмов сразу.

Чувствуя, как стенки влагалища девочки сокращаются в сладких конвульсиях, а по моим бёдрам течёт теплая девственная кровь, перемешанная со смазкой девочки, я испытал жуткое нестерпимое желание кончить, и, не дождавшись окончания оргазмических спазмов, стал двигать своим членом внутри пещерки. Таня, через пелену нахлынувшего и не отпускающего оргазма почувствовала, что внутри неё начал движение мощный, твёрдый и горячий поршень, наслаждаясь её телом. Таня поняла, что её начали трахать как настоящую женщину, сильно, властно и с наслаждением. Движения члена были столь сильны, а его размер для узенькой пещерки был настолько велик, что Таня остро ощущала все его движения и бурно реагировала на каждый мощный толчок разбушевавшегося органа.

Эти ощущения насаживания и траха так понравились девочки, что, не успев выйти из одного оргазма, она стала быстро приближаться к третьей, сладкой вспышке. Наяривая девочку и стараясь поскорее получить удовольствие и кончить, я почувствовал на своём окаменевшем от напряжения члене очередные поглаживания стенок пещерки, и, поняв, что девочка тоже начинает кончать, вогнал свой начинающий извергать семя орган в самую глубину её маленького тела. Таня, впадая в третий оргазм, успела ощутить, что огромный и твёрдый от напряжения член, врезался в глубину её тела и стал там активно дергаться в конвульсиях, выбрасывая что-то очень горячее внутрь её тела. Поняв, что я только что кончил в неё, вылив содержимое своих яиц в её девственное лоно, оплодотворив живительным нектаром её матку, девочка забилась в мощном оргазме, крича так громко, что девочки, находящиеся за дверью, высунули свои удивленный мордашки. Таня, дёрнувшись всем телом, вдруг затихла, продолжая крепко сжимать край стола и прогибаться в спинке, жадно хватая раскрывающимся ртом, воздух.

Я, получив, долгожданную разрядку, вытащил свой окровавленный орган из растерзанной пещерки, из которой потекла беловато-красная жидкость. Не стесняясь присутствующих, я взял трусики Тани и вытер ими свой член, стирая с него остатки девственной крови девочки и наших с ней выделений. Потом, сложив трусики в несколько раз, положил их в карман под одобрительные возгласы окружающих.

Таня продолжала лежать на столе с широко раскинутыми ножками, выставляя всем на показ, свою окровавленную пещерку, как бы показывая, что теперь она тоже женщина. Девственная кровь, в вперемешку с моей спермой и её соками, стекала по её промежности на красный флаг, и тут же впитывалась.

Из волнующего состояния рассматривания блаженно лежащей на столе Тани нас вывел Николай, который требовал незамедлительного удовлетворения с Катей. Мы с Таней устроили такое шоу, что Коля так и не смог выплеснуть своё напряжение в ротик Кати и стоял с возбуждённым членом у стены.

Катя, которая вместе со всеми наблюдала за превращением её сестры в женщину, слышала, как детский испуганный писк девочки сначала превращается в оханье и стоны возбуждённой девушки, а затем в крик удовлетворённой дефлорацией и мужским членом женщины, видела, как её сестра сдаётся и раскрывается для мужского органа, как раскалённый жезл пытается прорваться через целку и как, обманув сестрёнку, врезается в её девственное лоно, заставляя Таню кричать и извиваться, сначала от боли, а потом от удовольствия, и так же как все мы с удовлетворением любовалась сочащейся девственной кровью дефлорированной писичкой своей сестры. Всё это сильно возбудило Катю, даже больше, чем ласки Николая. Катя чувствовала, что её трусики тоже мокрые, а внутри тела горит огонь, который необходимо срочно затушить, введя туда сильный и твёрдый мужской член. Катя понимала, что она сегодня тоже потеряет свою целку, что её тоже будут трахать как сестру, и смысла оттягивать и сопротивляться не было. А пылающий в ней огонь желания и постоянное жжение внутри её тела требовали незамедлительного активного участия.

Катя решительно встала, и, взяв за руку Колю, подвела его к столу, на котором продолжала лежать Таня. Остановившись рядом, подумав, что Таню сейчас лучше не трогать, Катя, запустила свои руки себе под юбочку и, подцепив резинку трусиков, стянула их вниз. Перешагнув через них ножками, Катя подошла к столу и встала напротив лица Тани.

Столешница была очень большой, предназначенной для расположения за столом нескольких читателей по периметру, поэтому я так мог свободно и легко делать своё дело, а Катя, смогла спокойно лечь на стол грудью, продолжая стоять ножками на полу, положив свою голову на свои ладошки прямо рядом с лицом своей сестры.

Таня, приходя постепенно в себя после пережитых ощущений и действий, осторожно оценивала состояние своего тела, ожидая острой боли в районе растерзанной пещерки. Она сжимала мышцы паха, сводила и двигала ножками, но боли не было, было только ощущение пустоты в том месте, где только что двигался мужской организм, одновременно с чувством какого-то приятного насыщения. Таня осторожно потрогала свою растерзанную моим членом щёлочку, и, проведя ладошкой по ней, увидела, что она стала влажной от розовато-белой жидкости. Девочке стало понятно, что это и есть результат её дефлорации и осеменения.

Пока девочка была занята собой, она не заметила, как к ней приблизилась её сестра и обратила на неё внимание, когда лицо кати, вдруг оказалось рядом, глаза в глаза. Таня не сразу поняла, что происходит, но приглядевшись, увидела Колю со стоящим членом и поняла, что её сестру сейчас тоже будут трахать, и, желая поддержать её взяла в свою руку её ладошку.

Коля, наблюдавший за действиями Кати, не мог понять, что она делает и почему согнувшись разлеглась на столе. Всё его представление о сексуальном контакте ограничивалось классической позиций и поэтому, выставленная в его сторону попка девочки не вызвала у него должной реакции. Мы все стали смеяться над его тупизмом, требуя незамедлительного начала действия, но Коля всё ни как не понимал, что от него хотят и ждал, когда Катя ляжет на стол, так же как и её сестра.

Катя, не получая ожидаемых прикосновений на своём теле и желающая что бы поскорее всё закончилась, видя нерешительность Коли, сама подняла подол своего платья и забросила его себе на спинку, оголяя свою попку. Мы восторженно поддержали её поступок и, Коля наконец-то понял, что девочку можно поиметь, и в таком положении. Он подошёл к Кате и, взяв её за талию, стал тыкать свой возбуждённый орган в её щёлочку. Катина пещерка была сильно увлажнена, её лепесточки сразу же раскрылись, пропуская горячую, обжигающую девственную пещерку, головку, внутрь, но так как девочка лежала на столе, согнув спинку, и её попка не была приподнята вверх, а пещерка не подставлена под мужской таран, то член Коли постоянно соскальзывал мимо. Устав от бесполезных попыток, Коля взял свой кол рукой и удерживая его, стал силой давить, из-за чего, он попал в анус девочки и стал туда проникать.

Катя, которая почувствовала, что горячий и твёрдый штырь пробивается не в ту дырочку, испугалась и стала вырываться, но уверенный в том, что он попал куда надо, и уже рвёт целочку, Коля продолжал свои попытки внедрения. Мы все стали ржать, крича ему во всё горло, что он не туда попал, чем, наконец, остановили его анальные попытки и избавили Катю от ненужной пытки.

Катя, понимая, что Коля может так ещё долго с ней провозится, наконец, догадалась подставить ему под член свою пещерку и прогнула спинку, выставив попку и для большей лёгкости проникновения, разведя широко ножки. Мы все с удовольствием рассматривали открывшийся нам девственный бутончик Кати. Разгорячённый ласками и наблюдением, он пылал жаром и сочился соками. Набухшие лепесточки раскрылись в результате широко расставленных ног, открывая для обозрения и проникновения вход. Лепесточки так хорошо разошлись, что мы все смогли увидеть блестящую целочку Кати, подготовленную ей для распечатывания.

Коля обрадованный помощью Кати, жадно набросился на девочку и, схватив крепко её за талию, с первого же раза верно приставив своё копье к пещерке девочки и доставая его головкой до сжимающейся целочки, со всей силы, безжалостно и мощно вогнал его в тело девочки, заставляя её громко крикнуть от боли.

Таня видела приближающегося к сестре Колю с дрожащим от возбуждения органом, хватающего её сестру за талию и намеревающегося втолкнуть свой отросток в её тело. Таня крепко сжала руку сестры, давая понять, что она рядом и поддерживает её и тут же почувствовала, как качнулся стол, и дёрнулось в болевой судороге тело сестры, как расширились её глаза, а пальчики крепко сжали ладонь Тани. Таня поняла, что Катю натянули на жезл и полившиеся из глаз её сестры слёзы и последующие покачивания её тела, показали, что так оно и есть, её сестру трахают.

Катя, мечтавшая о скорейшем прекращения шоу, и одновременно с этим, желающая удовлетворения своей внутренней похоти, думала ещё и том, что раз они с сестрой близняшки, то и девственности должны лишиться в один и тот же день. Выставляя свою попку и подставляя сочащуюся влагой пещерку под раскалённый член, девочка рассчитывала, что на этот раз всё произойдёт быстро и прикосновение горячей головки полового члена к её целочки стало тому подтверждением. Как и Таня, Катя, непроизвольно испугавшись, боли, судорожно сжала мышцы паха, но мощный и сильный орган легко преодолел это препятствие, разрывая её целочку и внедряясь в тело девочки, обжигая своим раскалённым членом её влагалище. Катя почувствовала сильную боль и последующее продвижение твёрдого и горячего предмета в её пещерки и поняла, что всё случилось.. Активные таранные движения Колиного члена, наяривающего её пещерку стали тому неопровержимым подтверждением. Её трахали как женщину, вводя мужской ствол на всю глубину, до касания мужских бёдер с упругими ягодицами девочки.

Коля трахал Катю не долго, сделал два десятка движений, и, вогнав свой кол поглубже, стал мощно кончать, дёргая всем телом. Катя, которая во время всего процесса испытывала сильную боль, не испытала приятных чувств на столько, что бы получить оргазм, но была всё равно довольна, что всё завершилось, почувствовав, как Коля изливается в неё.

Коля по моему примеру, тоже взял с пола трусики Кати и вытер им кровь и смазку со своего члена, а затем участливо, вытер вытекающие жидкости и с разрушенной его членом пещерки Кати. Он тоже оставил трусики себе, положив в карман. Катя, приподнялась над столом и с трудом разогнулась. Подол её платья упал и закрыл все её прелести. Обе сестрёнки стали приводить себя в порядок, застёгивая раскрытые вороты и стирая капли крови и спермы со своих ножек.

После этого, у меня начались самые настоящие отношения с Таней, которые потом переросли в самую настоящую любовь, которая закончилась совместным проживанием после школы и выпуска, но не переросшая в брак. А вот Катя с Колей больше не общались. Катя после того случая стала ещё смелее и наглее, парни стали боятся её, и в последствии она стала милиционером и вышла замуж за следователя.

Выполнение традиции не оказало на девочек разрушительного влияния, так как благодаря советам тёти Наташи, мы делали много вещей правильно. Я однажды случайно услышал, что наши девочки, на вечере встреч выпускников, сплетничая, сказали, что самый лучший секс у них был именно тогда, на застеленном красным флагом столе и они рады, что именно так лишились девственности, а не в другом месте с каким-нибудь пьяным уродом, без прелюдий и ласк.

Наверно так оно и есть, потому что по своему жизненному опыту я знаю, что многие девочки отдаются случайно, в состоянии алкогольного опьянения и зачастую не менее случайным людям, отдавая свою девственность в попыхах, не ощущая романтики и счастья….

[/responsivevoice]

Category: Случай