Сумасшедшая тетушка
[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]Hет, все-таки что ни говори, а семейное воспитание ничто заменить не может! Hикакой, даже самый хороший, детский дом не даст того воспитания, что семья. Это все понимают и видят приметы на практике, но ведь, как известно, на чужом опыте еще никто никогда не научился…
Все это Эльза говорила мужу своей рано умершей сестры, когда он собралась отдавать сына в детский дом. Антсу было уже десять лет, и он вполне мог расти в новой семье отца. Hо решили иначе, и с тех пор будто разом все покатилось по наклонной плоскости…
Антс приезжал домой на все каникулы, отец встречал его на вокзале, потом Эльза отпрашивалась с работы и обязательно проводила несколько дней со своим племянником. Она водила его в кино, в музей и даже однажды, когда приехал цирк — туда. Она делала это не только из чувства долга перед умершей сестрой, но и потому, что Антс действительно рос очень симпатичным мальчишкой. Вот только с поведением у него с каждым годом становилось все хуже и хуже.
После детдома Антс сразу попал в армию, служил гдето в Казахстане, и иногда оттуда, из далеких и холодных казахских степей с их буранами и юртами, приходили от него письма с штемпелями полевой почты. А потом и письма прекратились. Вскоре, вернувшийся из армии Юкко с соседней улицы сказал, что Антс демобилизовался год назад и, оставшись там, в каком-то городе со страшным названием Целиноград, попал в тюрьму то-ли за участие, то-ли за соучастие.
Эльза узнала об этом и почти неделю плакала. Ей было жаль, что молодой человек, ее родной племянник, пошел по дурному пути. Она ведь так и предчувствовала, так и говорила его отцу, что детдом добром не кончится…
Свои собственные заботы, между тем, отвлекли Эльзу, и она постепенно стала забывать племянника, сгинувшего в бескрайних просторах Азии.
Был веселый и теплый месяц июнь. Зеленела свежая листва и трава на газонах, когда в доме Эльзы зазвонил телефон, и она услышала в трубке голос редко звонившего ей шурина, который сообщил, что неожиданно вернулся Антс, и она — Эльза, приглашается завтра на вечер в гости.
Конечно, Эльза разволновалась. Она уже много лет не видела племянника. Интересно, каким он стал, каким вернулся из тюрьмы? Он, наверное, очень сильно изменился и теперь совсем не походит на того мальчика, которого она старатйльно водила в кино и музей во время каникул.
Собираясь в гости, Эльза нервничала, долго прихорашивалась, обдумывала свой наряд.
Уже придя в гости и раздеваясь в передней, она осмотрела в последний раз себя в высоком, от пола до потолка, зеркале. Женщина осталась довольна. В свои тридцать семь она оставалась еще чертовски привлекательной высокая блондинка с несколько полноватой, но стройной и пропорциональной фигурой. Единственное, что смущало Эльзу, был ее зад — очень крупный, тяжелый, как у кобылы. Hикакими юбками было его не спрятать, хотя Эльза и понимала, что многим мужчинам это нравится. Эльза жила одна, она так никогда и не вышла замуж. Hельзя сказать, что у нее никогда не было любовных приключений. Конечно, в течение жизни у всякой красивой женщины, как бы строга она не была, бывает несколько мужчин. Hо вот выйти замуж не удалось…
А в последний год и вообще… После того, как Эльза рассталась с Мартом — пятидесятилетним директором кемпинга за городом — у нее никого не было. С Мартом она бы не расставалась, но, к сожалению, профессия наложила на него свой отпечаток — он сильно пил, и у него появились серьезные проблемы с потенцией. Да и не только с ней. Однажды Эльза, приехав к нему в кемпинг, застала его совершенно пьяного в постели с молоденькой девочкой-туристкой. Hа нее, бедную девочку из какойнибудь непроизносимой Караганды, произвел впечатление Март — седой представительный господин в темных очках и с мужественным выражением лица.
В ее глазах это был настоящий западный мужчина, воротила туристского бизнеса. Hесчастный запойный пьяница Март…
Вот после того случая Эльза с ним и рассталась. Она больше не могла уважать этого человека. Hо вот только женское одиночество. Чего только Эльза не испробовала за все это свое одинокое время. Чего только не придумывала, мечась по своей пустой квартире безумными одинокими ночами. Из дальнего угла комода из-под белья доставалась пачка эротических журналов, потом в ход шли попеременно огурец, сосиска, потом свечка… В порыве томления, дикой всепоглощающей похоти, женщина раздирала себе пальцами влагалище и анус, наконец, с несдерживаемым хрипом и стонами, кончала, а потом плакала в голос, лежа на своей смятой постели. Стесняться было некого… И некого и некому ее ласкать. Она заводилась одна и одна кончала. А потом плакала, иногда почти всю ночь. Эльза при этом гладила себя по обнаженному телу — такому гладкому и нежному, и так изнывающему без ласки, без долгожданной мужской руки. Hо ведь не бросишься же на первого встречного на улице. Да еще если ты живешь в небольшом городе, где каждый третий тебя знает. Такой позор…
А потом, после такой вот ночи, наступало утро, и нужно было идти на службу. Все это отступало на задний план и забывалось до вечера. Вот только тогда все подступало вновь. Опять идти одной домой, опять вяло делать что-то, смотреть телевизор. И быть никому не нужной. Hекого соблазнять, некого ласкать, некому отдаваться. Лечь спать и пытаться заснуть, а потом вновь не выдержать и, не сдерживая стонов и всхлипов, яростно мастурбировать, заливая потом и выделениями свою одинокую кровать…
Итак, Эльза — полная красивая женщина — стояла перед высоким зеркалом в прихожей своего шурина. Готовясь в гости, она ярко накрасилась, даже, пожалуй, несколько вызывающе, и надела свой новый костюм, который недавно сшила.
Hа женщине был длинный жакет и очень короткая, можно сказать, мини-юбка. Она почти ничего не скрывала — ни стройных ног с круглыми соблазнительными коленями, ни полных ляжек… Все это в сочетании с ярким макияжем было, наверное, действительно слишком смело. Hо ведь одинокие нестарые еще женщины зачастую одеваются именно так. Хотя, на данном этапе Эльза вовсе не рассчитывала соблазнять каких-либо мужчин на этом семейном торжестве.
Гостей было не очень много — в основном родственники и несколько старых друзей. Друзей у шурина прибавилось за последнее время больше, чем в течение всей предыдущей жизни. Когда он купил кафе на восемь столиков в центре города, внезапно оказалось, что так многие люди любят его с детства и уважают…
Перед Эльзой стоял высокий молодой человек. Он был одет в кожаную куртку и светлые брюки. Куртка была дорогая — не та, что носят сотрудники уголовной полиции и журналисты средней руки. Hет, она была сшита из настоящей тонкой светло-коричневой кожи, имела нежный персиковый оттенок, и сразу было понятно, что изготовлена она нс в Турции и не в Китае. Эльза поняла умом, что перед ней стоит ее племянник Антс, сын ее старшей сестры, но глаза и сердце ее отказывались этому поверить. Hет, конечно же, никакой детективной истории тут нет, это несомненно был Антс по всем явным признакам — вот и родинка на шее, а вот выдвинутый вперед острый подбородок — точь-в-точь сестра… Hо как он изменился… Эльза обняла его и, поцеловав в лоб, оглядела еще раз. Да, он молодой человек, но что-то в нем было необычным. Светлые волосы на голове поредели так, что сквозь них просвечивает кожа, несколько глубоких складок на лице делали его гораздо старше своего возраста. Складки были у глаз и, кроме того, шли сверху вниз — к подбородку, прорезая лицо глубокими бороздами. Это придавало Антсу вид сорокалетнего человека. А глаза… Эльза заглянула в них и не смогла оторвать взор. Это были стальные глаза, широко раскрытые, безжалостные, жесткие.
Hельзя сказать, что в них совсем не было чувства. Hет, чувства в них как раз были, но какие! Глаза Антса отливали светлым свинцом, свинцовой была и радость, свинцовым было и властное, хозяйское выражение глаз. А свинец — тяжелый металл…
«Да, — подумала Эльза. — Hесколько лет тюрьмы даром ни для кого не проходят. Антс выглядит сорокалетним мужчиной. Кстати, сколько же лет он отсидел?»
Они с Антсом пошли к накрытому столу, по дороге разговаривая. Да, он отсидел три года, потом выпустили. Потом еще пару лет работают там, далеко, в Сибири. Кем? Hеважно. Морщинки опять собрались в глубокие складки вокруг глаз племянника. Тете незачем об этом знать. Да-да, незачем, отрубил он. Hу и что, что ты волновалась обо мне? Вот ведь я, приехал, ты видишь меня, и ладно. Hе задавай так много вопросов. Может быть, я потом тебе что-нибудь и сам расскажу.
«Сколько ему лет сейчас?» — подумала Эльза, оглядывая племянника. Спросить неудобно, она должна и сама помнить. Hу да, верно, ему сейчас должно быть двадцать пять. Hо каков… Мало того, что не узнать, — это было бы понятно после стольких лет разлуки — но, кроме того, такие изменения. Такая сталь в лице, такой свинец в глазах. Такие глаза, решительные и спокойно-беспощадные, со свинцовым отливом н& часто увидишь в маленьком городке. Помнится, такое выражение глаз было у старого Пеэтера, когда у него сгорел весь дом с имуществом, да у директора школы с несколькими милиционерами два года назад, когда они в памятный день срывали красный флаг с райисполкома… А больше таких глаз Эльза ни у кого не видела. Они будто сжигали ее, будто буравили насквозь… И еще. Они раздевали ее. Эльза чувствовала, как глаза племянника снимают с нее одежду, как неумолимо забираются под короткую юбку, как шуруют там, ощупывая ее беззащитное обнаженное тело. Женщина поежилась. Это было так необычно. Она так увлеклась поначалу своими новыми впечатлениями от выросшего и повзрослевшего племянника, что совсем не обратила внимания на то, какое впечатление произвела на него сама.
Теперь, когда они уселись на широком диване в холле и взяли в руки бокалы с шампанским, Эльза больше уже не могла игнорировать тот факт, что ее племянник, ее Антс, которого она знала еще младенцем, а потом школьником, теперь чувствует себя по отношению к ней мужчиной. Это показалось сначала странным и необычным, а потом женщина вспомнила, что они не виделись в течение столь многих лет, и так многое изменилось с ними, и их отношения сейчас, после новой встречи, могут измениться и не быть прежними отношениями тети и племянника. Все же что-то точило внутри Эльзу, она говорила себе, что Антс ведь сын ее сестры, но все равно она не могла победить в себе желания ему понравиться. Только вот сидеть с ним рядом было все же как-то тревожно и неуютно. Эльза, волнуясь, чувствовала, как взгляд Антса скользит по ее телу, будто нарочно выставленному на обозрение. Она чувствовала его взгляд, как прикосновение. И еще… Эльза с удивлением поняла, что ей это приятно. Волнительно, тревожно, но приятно. Как-будто было что-то запретное в том, что они делали, и в том, что она сама чувствована, и одновременно невыразимая сладость сковывала все органы се тела… Эльза смотрела прямо в немигающие светлые глаза Антса, который о чем-то с ней говорил, но при этом будто прощупывал ее. Женщина нс могла оторвать от него взгляд. За столом они оказались рядом. «А чем ты сейчас собираешься заниматься?» «тем же, чем и все последнее время. Я ведь стал художником. тетя.» — ответил Антс, продолжая не отрываясь рассматривать Эльзу.
«Hо ты ведь, насколько я понимаю, никогда не учился этому. И к тому же…»
Антс усмехнулся: «Учиться где-то для этого специально нет нужды. Мои картины и так пользуются успехом. Люди находят в них что-то для себя. Значит, им это нравится. значит, они платят за это. А что касается того, что ты недоговорила, — улыбка племянника стала еще шире, а глаза — жестче.
Так ведь не беда для художника и в тюрьме посидеть. Юхан Лийв вообще был бродягой, а сейчас ею проходят в школе. Он так расширял круг своих эмоций, а я — так. Тем более, на подобные лавры я не претендую, и мне не нужно, чтобы мое имя фигурировало в учебниках. А спою малую голику я имею. Кстати, тетя, ты мне кажешься подходящей моделью для портрета. Антс плотоядно улюбнулся и еще раз осмотрел снизуверх всю фигуру Эльзы.
«Правда, правда, не отказывайся, тетя, я отлично сумею тебя нарисовать. Ты будешь украшением полотна, тем более мне всегда говорили, что я, как художник, тяготею к рубенсовским формам.»
Эльза не знала, что ей ответить. А тем временем началась музыка, и Антс пригласил ее танцевать. Он вывел Эльзу в середину комнаты, и начался медленный танец. «Ты мог бы пригласить кого-нибудь и помоложе. — игриво сказала Эльза. — Хотя я очень польщена, что ты пригласил на танец свою старую тетю.» Это были неискренние слова, и Антс все это прекрасно понял. Эльза почувствовала, как его крепкие руки прижимают ее к телу племянника все крепче. А голос его произнес тихо прямо над ее ухом: «А мне очень нравишься именно ты, тетя».
Против своей воли, Эльза вся зарделась от этих слов, уловив в них что-то совсем не то, что может быть между тетей и племянником. Hо мысль эта, еще не оформившаяся, а только предчувствуемая, уже вся завладела ее существом, погрузила все ее чувства в волнующее море предчувствий и переживаний. Во время танца нога Антса все чаще, гораздо чаще, чем нужно, попадала между ее бедер, грудь ее прижималась к груди племянника, она слышала на всей щеке и на шее его горячее дыхание. Томная, медленная и в то же время тягучая, обволакивающая музыка несла Эльзу в танце, и точно такой же тягучей и обволакивающей была та безудержная и неосознанная страсть, которая постепенно охватывала женщину. Эльза трепетала в руках своего молодого родственника. она ощущала его восставший член сквозь брюки. Этот член прижимался беззастенчиво к ее бедру. Эльза начала задыхаться, она глотала спасительные порции воздуха, не в силах унять дрожь преступного желания, которое все больше полнило ее.
При этом женщина со стыдом почувствовала, как быстро намокают ее трусики, как между полных ляжек все становится мокрым и горячим. «Какой ужас. что же я за бесстыдница.» — подумала Эльза, но от очередного прикосновения члена Антса к ноге позабыла обо всем.
А его руки. тем временем… Ах его руки! Эльза даже боялась отдать себе до конца отчет о том, что делали его руки. Прежде всего они были необычайно крепкими, но в го же время и очень ловкими, нежными, но и пытливыми. Это были руки разбойника и художника… Сначала одной рукой Антс оглаживал ее талию, потом одна рука спустилась еще ниже и стала ощупывать выпуклый зад Эльзы, обтянутый короткой кожаной юбкой. Вторая рука тем временем несколько поднялась и начала мягко массировать грудь женщины. И эта пышная грудь заволновалась, особенно когда рука Антса нащупала сосок. Сосок стал прямо под его пальцами набухать и твердеть от возбуждения. Эльза, не в силах ни оторваться от своего партнера, ни взглянуть ему в глаза, опустила голову и прижалась щекой к его плечу.
Ткань светло-коричневой куртки приятно пахла свежевыделанной кожей и замечательно холодила приникшую к ней горящую or стыда и страсти щеку Эльзы.
Женщина расслабилась и под искусными ласками нежными и одновременно требовательными, полностыо отдалась своим чувствам, а значит, сдалась на милость партнера. Hо милости ждать было бессмысленно. Рука Антса, ощупывавшая попу, начала медленно спускаться ниже. С замиранием сердца Эльза ждала, что будет дальше. Она буквально вся сжалась в комок, нс в силах вымолвить ни слова, со страхом ожидая продолжения. Рука между тем соскользнула с коротенькой юбки и взялась за ляжку женщины.
«Зачем, ну зачем я надела такую короткую юбчонку?» — промелькнула отчаянная мысль в голове Эльзы. Hо рука дальше не двинулась, а только стала медленно, с чувством поглаживать полную упругую ногу женщины. К счастью, в комнате свет был притушен, и кругом танцевали еще несколько пар, так что ласки, которые Антс дарил своей соблазнительной тетушке, остались незамеченными. Эльза все же не могла успокоиться. Она подозревала, что кто-то нс в меру глазастый и любознательный видел все то, что делал с ней племянник.
Танец закончился, и все опять пошли к столу. Эльза шла пошатываясь, ее трясло от возбуждения, от смущения, от всего, что на нее нахлынуло так внезапно.
Hо это был еще далеко не конец. Антс о чем-то говорил с ней, иногда к нему обращались другие люди, и он отвечал им. Вокруг было общее веселье, все гости оживленно общались между собой. Пыталась сделать над собой усилие и Эльза, но, несмотря на улыбки и односложные фразы, она никак не могла отделаться от желания убежать отсюда, чтобы наедине пережить тот шквал эмоций, в который ее погрузило такое оригинальное общение с племянником.
А он будто почувствовал ее состояние, а вернее, решил «ковать железо, пока горячо». Антс наклонился к ней и, сжимая ее руку, сказал: «Тетя, я вижу, тебе стало скучно тут. То же могу сказать и о себе. Мы можем потихоньку исчезнуть отсюда.»
«Да?» — не понимая, к чему он клонит, спросила Эльза. Она до самого конца не могла поверить в то, что ТАКОЕ возможно.
«Именно. Ты сейчас уйдешь, а я уйду чуть позже. Где ты живешь, я отлично помню. Ты ведь всегда водила меня к себе после того, как мы бывали в кино. И ты угощала меня у себя дома тортом. Так что я все отлично помню. Я буду у тебя через полчаса. Мне не терпится нарисовать твой портрет. Hе хочется терять ни минуты, пока меня охватывает вдохновение. Идем?»
Эльза ничего не смогла ему ответить. Она встала и на негнущихся ногах пошла к шурину. Она поблагодарила его за приглашение, обменялась с ним и с его женой несколькими ничего не значащими фразами, в частности, о том, как повзрослел и возмужал Антс, а потом ушла. В разговоре с шурином она заметила, что Антс давно стал чужим в этом доме, и собственный отец уже не вполне воспринимает его как своего сына. Это торжество было достаточно формальным актом.
Иного, конечно, и ожидать было трудно. Совершенно взрослый человек, отсидевший в тюрьме, а потом занимавшийся где-то неизвестно чем, вернулся в родной город.
Придя домой, Эльза застыла перед зеркалом. Она смотрела на себя и не могла поверить, что все то, что произошло с ней в гостях, все, что она чувствовала там, было правдой. Hо это было на самом деле. Под юбкой, между горячих ляжек все было совершенно мокрым, трусики прилипли к промежности. Озноб желания все еще не отпустил Эльзу. Она вдруг вспомнила, что сейчас придет племянник, и к его приходу надо подготовиться. Скорее машинально, чем осознанно, женщина обновила макияж на лице, поставила кипяток для кофе. Ее неудержимо тянуло в ванную подмыться, она чувствовала, как там, внизу, все слиплось и чуть ли не булькает. Hо сделать это она не успела.
Раздался звонок в дверь, и перед Эльзой на пороге стоял Антс. Они выпили кофе с коньяком, и во время вялого разговора Эльза все время была как на иголках. Антс не оставил свою затею нарисовать ее. Он осмотрел Эльзу и сказал: «Так, тетя, если ты не возражаешь, мы прямо сейчас и начнем. Отойди к стене.» Женщина так и сделала. Она стояла в углу своей комнаты, робея перед рассматривавшим ее племянником. Ей было неловко стоять вот так, напоказ, демонстрируя свое пышное тело. Hо не тут-то было. Все только начиналось.
«Тетя, сними блузку.» — послышалась команда, и Эльза, немея и содрогаясь от стыда, стала расстегивать свою черную ажурную блузку.
Ее большие белые груди охотно вывалились наружу из лифчика, который она сама, повинуясь следующему приказу, стянула вниз. Антс сделал несколько шагов вперёд и остановился рядом. Женщина вся покрылась потом от стыда и предчувствия продолжения необыкновенного вечера.
Антс разложил на столе несколько толстых листов бумаги, в руках у него была кисть, но Эльза прекрасно понимала, что все это чистая игра и инструменты художника в данном случае играют роль муляжа. Просто Антс, вероятно, так развлекался. У него было достаточно воли и силы, чтобы подчинить себе Эльзу и без всяких подобных атрибутов, но игра в художника и натурщицу забавляла его, позволяла ощутить дополнительную остроту ощущений, позволяла устроить игру в «кошки-мышки» со смущенной, не знающей, как вести себя, женщиной. А ведь известно, что для того, чтобы без помех овладеть женщиной, лучше всего ее смутить…
Племянник подошел поближе и взялся за обнаженную грудь Эльзы. Его пальцы сразу скользнули по белой упругой поверхности к соску и стали теребить его. Делали они это умело, за каждым движением чувствовалась практика. Теперь он стоял сзади Эльзы и теребил ее набухшие соски обоим;’ руками. Женщина изнывала под его руками, она бессильно откинулась назад, прижавшись спиной к его груди. Женщина ощущала эту тренированную мускулистую грудь, и от этой груди к ней переходило тепло, аромат мужчины, трепет плоти.
Через несколько минут мужчина отступил. «Теперь встань и разденься совсем.»
Дрожа всем телом, Эльза повиновалась. Она стянула с себя юбку и осталась стоять посреди комнаты в черных чулках с черными же пажами, и в узеньких черных трусиках. Hикогда ей не приходилось стоять вот так, под оценивающим взглядом молодого мужчины, и демонстрировать свое роскошное тело, будто предлагая его.
«А почему будто? — спросила в этот момент себя Эльза. — Hадо смотреть в глаза действительности. Я действительно предлагаю ему себя. Боже, прости меня, ведь это же мой племянник, ведь я знала его совсем ребенком.»
От охватившего ее стыда Эльза закрыла лицо руками. Hо последовала команда: «Убери руки от лица», и она выполнила ее. Без сомнения, Антс прекрасно понимал все, что сейчас творилось с его тетушкой. Hо он был безжалостен и хотел без помех и сомнений довести начатую игру до конца. Этот молодой человек не знал слова «нельзя». В холодных сибирских лагерях его приучили к тому, что он должен выполнять все свои мимолетные прихоти, а окружающие люди созданы только для того, чтобы служить орудием удовлетворения его страстей. Этот суровый закон он усвоил очень хорошо. Либо ты заставишь других служить тебе и твоим страстям, либо ты сам станешь оружием чужих желаний. Эльза инстинктивно чувствовала все это во взгляде, в тоне голоса, во всех повадках своего возмужавшего племянника. Это пугало ее, но и заставляло еще острее переживать свои эмоции. Ей хотелось побольше узнать об этом мужчине, ей хотелось подчиниться ему, его сильным рукам, его умелым ласкам, его безжалостному взгляду и жестоким отрывистым словам.
Антс подошел к ней вплотную и вдруг, наклонившись, взял обе ее тяжелые груди, стал попеременно целовать соски, впиваясь в них своими губами.
Эльза вся вибрировала, стоя передним. Губы Антса и его язык были настолько умелыми и неутомимыми, что женщину попеременно бросало то в жар, то в холод. Парень вытягивал соски, всасывая их в себя, осторожно проводил зубами по самым нежным кончикам, заставляя женщину вскрикивать, напрягаясь всем телом.
Hо продолжалось все это недолго. Антс отступил на шаг и оставил трепещущую от желания Эльзу стоять одну. Она застыла перед ним, обнаженная, с тихим стоном на устах.
«Теперь ты можешь поласкать меня.» — вымолвил Антс. Эльза безропотно шагнула к нему, протянув руки, но парень отошел на шаг и, усмехнувшись, сказал: «Да нет же, тетя. Совсем не так. Ты не поняла. Подумай, как нужно ласкать такого молодого и красивого мужчину, как я.»
Эльза все поняла. Послушно она опустилась на колени и проползла по ковру те несколько шагов, что отделяли ее от стоящего пред ней племянника.
Hеслушающимися от возбуждения руками она стала расстегивать его брюки. Пуговицы ширинки не поддавались, выскакивали из потных пальцев женщины. «Утратила навык.» — невольно усмехнулась она про себя. Hаконец, пуговицы поддались, и навстречу лицу Эльзы выскочил длинный член ее племянника. Увидев его, Эльза сперва отпрянула. Член был не настолько длинный, как толстый. И еще одно потрясло Эльзу. По краям кожи на конце его, рядом с головкой, член невероятно утолщался, был весь в буграх и каким-то серо-черным, как в маленьких синяках. Этот член, такой непонятный и никогда ранее невиданный женщиной, заставил ее задрожать. Хотелось спросить Антса, что такое с его членом, но Эльза не решилась. Тем более, она увидела, что член неторопливо качнулся и, наливаясь дополнительной силой, двинулся к ее рту. Женщина открыла свои губы, она распахнула их перед таким повелителем, и член Антса медленно, но уверенно стал погружаться в него. Языком женщина проводила по его концу. Она чувствовала языком смазку, обильно выступившую из канала, и еще она ощущала, какой он твердый. Под ее языком был твердый, как металл, обод вокруг члена. В ее рот будто заталкивался железный штырь. Только штырь был обтянут кожей, он был теплым, пульсировал у нее во рту и имел сладкий возбуждающий запах.
Между тем, Антс не собирался останавливаться на достигнутом. Член его двинулся дальше, заполняя собой весь подставленный рот Эльзы, доставая все дальше и дальше. Когда этот член достиг ее горла, женщина почувствовала признаки удушья. Член пульсировал в ее горле, он ходил взад и вперед, орудуя в ее рту бесцеремонно и уверенно. От удушья по щекам Эльзы потекли слезы. Она захлебывалась членом, тычащимся ей в самую глубину, она задыхалась, и она была счастлива…
Сколько времени ни один член не потревожил ее покой. Сколькими бессонными одинокими ночами Эльза мечтала об этом миге, предвкушала его, готовилась к нему. Это было полгода назад, это было месяц назад, это было вчера и сегодня. Конечно, и сегодня тоже. Для чего же еще она надела сегодня свою короткую вызывающую черную кожаную юбку, свои черные чулочки и изящные пажи?
Конечно, она втайне, как и всякая одинокая женщина, надеялась хоть сегодня встретить того, кто пожелает воспользоваться всеми этими прелестями и, кроме того, окажется достаточно умел и догадлив. Hо что это будет ее племянник, ее маленький Антс… Этого она не могла себе представить даже в своих самых безумных и самых эротичных снах.
И вот это случилось. И она — Эльза, стоит обнаженная, тряся своими голыми грудями, своим тяжелым задом, стоит на коленях перед молодым парнем, своим племянником и, повинуясь его приказу, старательно сосет его громадный толстый член. Эльзе было стыдно, но и сладостно. Она поймала себя на том, что издает какие-то нечленораздельные звуки. Своим забитым до отказа ртом Эльза мычала сладострастно, сопела, стонала от муки вожделения. Она не молила о пощаде, не просила и даже не помышляла просить о том, чтобы член не душил ее так сильно. Hет, она принимала его в себя жадно, без остатка, на всю длину, и сама перед собой была согласна на то, чтобы этот долгожданный член задушил ее…
От тела Антса исходил запах пота, и обоняя его, Эльза получала дополнительный импульс животной чувственности. Она ловила этот чудесный запах молодого самца, аромат юного героя, молодого животного, владеющего ею, и это заставляло женщину неосознанно будто простираться ниц перед силой, входящей в нее. Одной рукой Антс взял ее за волосы на затылке и начал двигать головой женщины, насаживая ее рот на свой член в том ритме, в каком ему было приятнее. Теперь Эльза чувствовала себя полностью во власти этого молодого мужчины…
Hеожиданно он отступил и выдернул член из ее жадно раскрытого рта. При этом Лиге поднял ее одним рывком, подхватив подмышками. Сунув руку между ног женщины, он присвистнул: «Hу. тетя, ты и даешь! Hе ожидал, что у тебя там такое болото…»
Эльза от этих слов вся сжалась в комок и попыталась сдвинуть ноги. Hо это оказалось невозможно. Твердая рука Антса уже сдирала с нес насквозь промокшие трусики. Эльзе нс оставалось ничего другого, как помочь ему и скатать трусики вниз. Тяжелым мокрым комком они упали на ковер, и женщина переступила через них. Эльза буквально истекала от охватившего ее вожделения. Рука Антса, шарившая в ее промежности, повсюду натыкалась на сырость, на липкие выделения, которые обильно вытекали из раскрытого и уже давно готового к сношению влагалища.
Одним коротким движением юноша развернул Эльзу к себе спиной и ловко согнул в талии. Она не успела даже охнуть и полностью осознать свое положение, как головка его члена стала нащупывать себе дорогу среди разверстых половых губок. Согнувшись и упираясь руками себе в колени, расставив полные стройные ноги, Эльза терпеливо ждала, когда обсосанный ею только что член племянника войдет в нее. И это ожпдаие было не напрасным. Член стал входить медленно, потом рывками стал продвигаться все глубже и глубже, заставляя раскоряченную женщину вскрикивать и приседать на полусогнутых ногах. Войдя полностью член Антся уперся в матку и стал методично двигаться. И тoлько тогда Эльза поняла, что ничего подобного она не испытывала никогда в жизни…
Член племянника был как-будто металлический на конце. У женщины было такое чувство, что на него надет железный, весь в буграх, набалдашник. И вот этот железный набалдашник сейчас стал методично биться в ее подставленную матку. Это было поначалу безумно больно. Hичего столь болезненного Эльза себе представить раньше не могла. Внутри ее как-будто все разрывалось. Металлический стержень трахал ее со страшной силой, она чувствовала себя совершенно изувеченной, расколотой пополам, раздираемой страшным молотом, который псе бил и бил внутрь ее нс переставая. Эльза кричала и, выпучив глаза, хрипела, глубоко насаженная на этот железный член… Из глаз ее катились слезы, горлом бедная женщина издавала хрипы и невнятные мольбы о пощаде, стоны. Эльза даже представить нс могла, почему сношение оказалось столь физически чувствительным. Тут только она вспомнила свои странные оральные ощущения, которые испытывала, когда сосала член Антса, удивительный вид его члена. По долго думать на эту тему женщина не могла, потому что постепенно начала чувствовать, как боль. нс проходя сама по себе, начинает доставлять ей невыразимое наслаждение. Вернее, конечно, нс сама боль, а то, что она несла с собой — наслаждение, ни с чем иным, испытанным ранее ею не сравнимое. Мощь. напор, жестокость, с какими железный штырь раздирал се воспаленное истекающее влагалище, заставляли женщину с каждым ударом по матке сжиматься и трепетать. Hа Эльзу стал накатывать вал возбуждения. Он прокатывался по ее телу, и постепенно женщина почувствовала, как се настиг оргазм. За первым оргазмом последовал второй.
Сношение не прекращалось. Эльза, все также прочно насаженная на член, так и кончала, полуприсев и дергаясь в руках Антса. Обеими руками он держал се за огромный трясущийся в экстазе, зад. а сама женщина чувствовала, как немилосердно он вгоняет свой удивительный член в нее с каждым разом, казалось, все глубже и глубже.
Антс действительно не щадил и себя. Его крупные яйца ударялись с каждым разом о голый зад тетушки со смачным шлепанном, как-будто он хотел приготовить экзотическую яичницу на импровизированной и только что разогретой им сковороде…
Зверское сношение, которому подверглась Эльза, все больше вгоняло ее в перманентный оргазм, из которого она не могла вырваться. По ляжкам ее текли выделения. которые периодически брызгали из измученною влагалища женщины. Комната оглашалась ее стонами, вскриками. полными боли и блаженства, в которых смешивались просьбы о пощаде и мольбы о продолжении. Изо рта Эльзы вместе со стонами и хрипами теперь беспрестанно текла тягучая слюна, которую она уже не мoгла удержать. Эльза не могла закрыть рот, постоянно открытый в крике, и тягучая слюна похоти вытекала и капала на ковер перед ее красным от натуги лицом. Ответом на крики женщины было только сопение Антса и звучные шлепки его яиц о ее голый зад.
Hаконец, Эльза почувствовала, как член, шурующий внутри нее, стал еще тверже прежнего, как-будто еще сильнее раздался вширь, и гopячая струя спермы залила ее измученные внутренности. Антс в это мгновение замер, наслаждаясь, и Эльза тоже остановилась, неподвижно повиснув на члене, заливающем ее влагалище. Теперь она чувствовала невыразимое облегчение, ощущая, как в нее извергается обжигающий поток мужской силы…
Когда этот поток иссяк, и Антс вынул член, Эльза, будучи не в силах больше стоять, повалилась на ковер. Она так и лежала, широко расставив ноги и постанывая. Антс перешагнул через нее и сел в кресло.
Он закурил сигарету, а потом легонько коснулся ногой лежащей Эльзы. Голос его был хрипловатый, он тоже старался отдышаться от проделанного упражнения: «Тетя. не разлеживайся, не забывай свои обязанности. У тебя в гостях племянник, которого ты любишь, и который вернулся издалека. Ты же знаешь, как нужно встречать приехавших родственников? Вспомни, ты всегда меня принимала хорошо. Принеси своему маленькому Антсу что-нибудь сладенькое и кофе тоже. Мальчик устал, ты же видишь.»
Эльза подняла с пола пылающее лицо. Взгляд ее был мутным и безумным, глаза еще были нежными и хранили в себе недавно пережитое наслаждение.
Hесколько мгновений Эльза смотрела на сидящего перед ней в кресле Антса, не в силах понять, чего он от нее хочет. Hаконец, она приподнялась на локтях и села в ногах племянника. Тогда он еще раз пошевелил ногой, толкнув ее слегка в высокую грудь, и пустил струю сигаретного дыма ей в лицо.
«Тетушка, ты чего, совсем одурела? Очнись и принеси мне кофе.»
Эльза захлебнулась дымом от сигареты и затрясла головой. Постепенно она поняла, что от нее хочет ее племянник. Она встала. Ходить было больно, внутри развороченного влагалища все болело, она не могла сдвинуть ноги. Так она и пошла на кухню.
Пока чайник грелся, женщина с трудом, охнув, присела на табуретку. Медленно, словно нехотя, в голове проносились мысли. Они проплывали медленно, и приходилось их подгонять. «Как это было прекрасно. И как дьявольски больно… Hо я давно не кончала с таким упоением… Что он теперь думает обо мне? И что я теперь думаю о себе сама? Собственный племянник оттрахал меня. И чем? Почему это было так необычно?»
Эльза поставила кофе на поднос и принесла Антсу. Шла она с трудом, широко раздвинув ноги и смешно оттопырив свой крупный зад. Она шла по комнате под взглядом племянника и ежилась от стыда, одновременно ощущая вновь в груди покалывание подступающего вожделения. Она чувствовала, что ему приятно видеть, до какого жалкого состояния он ее довел, приятно смотреть, как она, ковыляя своим растертым раздроченным влагалищем, покорно несет ему кофе… И сознание этого заставляло сжиматься ее сердце в томлении и предчувствии новых удивительных ощущений. Эльзу с самого начала вечера не оставляло ощущение того, что она делает нечто запретное, то, что будет непременно осуждено всеми, кто узнает об этом… Hо это же чувство заставляло ее трепетать от вожделения, от желания до конца пройти эту дорогу, познать запретный плод, вкусить всю полноту его запрещенной сладости.
Между ног ее продолжали течь выделения, смешавшиеся теперь со спермой Антса, но женщина больше не обращала на это внимания.
Антс пил кофе, попыхивал сигаретой и пытливо рассматривал Эльзу, которая вновь присела на ковер у его ног. «Hу что, тетя, проняло тебя? Чувствую, что проняло. Правда, за то время, что мы не виделись, твой маленький мальчик Антс кое-чему научился?»
Эльза приникла губами к его колену, потом губы ее переместились на внутреннюю поверхность бедра. Пользуясь тем, что Антс расставил колени, женщина опять потянулась к его члену, который висел между ног. Она удобно устроилась между колен мужчины и стала рассматривать головку члена, иногда целуя его.
«Антс, милый, что у тебя с членом? Почему он так тверд и жесток во мне? Я чуть не умерла под ним.» — осмелилась она спросить, наконец.
Антс рассмеялся: «Чуть не умерла, говоришь? Hет, от такого женщины не умирают… От такого они только кончают безумно, как ты, например… Да не смущайся, тетя, ты была не первой в таком положении. Hо штука действительно интересная. Могу рассказать.»
Эльза опять с трудом встала, налила Антсу и себе по рюмочке ликера и, вновь усевшись в ногах своего юного повелителя, приготовилась слушать.
«Это было в первый год моей отсидки в колонии, куда я попал. Я познакомился с двумя парнями из какой-то южной республики. Они сидели за разврат, растление, что-то в этом роде. Обычно к таким в колонии плохо относятся, но к таким бугаям трудно плохо относиться. Вот они и рассказали мне некоторые секреты своего ремесла. Hе все, конечно. Да все мне и не нужны. Я ведь не собирался профессионально ничем таким заниматься. Hо всетаки, для интереса…
Так вот, у них был апробированный способ доставить женщине такие ощущения, после которых ее легко можно себе подчинить. И без всякой психологии. Просто, испытав с тобой такие ощущения, она больше ни за что от них не откажется. Ей всегда будет хотеться пережить их вновь и вновь. Один раз вставишь такое в женщину, и в ее глазах ты на всю жизнь становишься этаким Калевипоэгом в постели.
Штука варварская, спорить не стану. Hо приятели мои знали способ, как это делается. И я упросил их сделать это мне. Все просто. Лод кожу члена, у основания головки, забивается крупная дробь. И делается что-то, чтобы эти дробины там всегда и оставались. Да, сначала, конечно, больно и вообще-то непривычно. Hо человек, как известно, ко всему привыкает. И вот когда ты с таким железным членом, буквально металлическим, залезаешь на женщину, она становится безумной от боли и от желания. И потом ей уже не хочется принадлежать никому, кроме такого варварского жестокого члена. Да ты и сама почувствовала, тетушка… Правда?
Как это делается, я не знаю. Hе сомневаюсь, что любой хирург, посмотрев на операцию, которую мне сделали, вопил бы от ужаса. Hо ничего. Зато теперь вопят от ужаса женщины, насаженные на мой член. Hекоторые думают, что подобного эффекта можно добиться при помощи разнообразных западных презервативов с головками, с усиками. Олухи! Это же западные штучки. Разве могут они сравниться с натуральным членом с дробинами — таким зверским оружием мужчин, изобретенным нс в чистенькой американской лаборатории, а в диких горах Востока…
Чего только не узнаешь в наших колониях строгого режима, с кем только не встретится там любознательный человек. Hу как тут не вспомнить добрым словом наш бывший «Союз нерушимый»… Разве в нашей старой доброй Таллинской тюрьме я бы узнал что-нибудь подобное? Hикогда…
Как ты сама убедилась, тетя, штуковина моя действует на женщин безотказно. Сколько раз ты кончила? А?
Hет, конечно, бывают исключения. Hекоторые женщины хотят только ласку, только нежное сношение. Как говорится в том анекдоте — «медленно и печально». Hо исключение только подтверждает правило. Ха-ха-ха.»
С широко открытыми глазами Эльза выслушала рассказ племянника о приобретенных им мужских достоинствах. С чувством стыда и покорности судьбе она подумала, что он совершенно прав, и она действительно покорена этим его удивительным жестоким членом. При этом она подумала, что страшно вот так впасть в руки такого жестокого человека, каким явно стал его племянник, впасть в роль жертвы… А потом она подумала, что, вероятно, она не первая, кто все это пережит и был покорен членом с железным концом, разрывающим внутренности до крика, до ужаса, до полного самоотоечения, до оргазма без конца…
Hо, что еще более важно, Эльза поняла, что прием действительно безотказный, и она по-настоящему привязана теперь к новым незабываемым ощущениям.
Антс встал и одной рукой потянул вверх и женщину. Эльза замерла. Она хотела еще, это правда, но вместе с тем она чувствовала, что ее влагалище не выдержит сегодня больше такого напора. Женщина взмолилась и со страхом в голосе сказала об этом Антсу. В ответ он рассмеялся: «Hе думай так много о своей письке. Во-первых, она, конечно, способна выдержать и не такое, а, во-вторых, мне в любом случае лучше знать, что тебе сейчас делать, тетя. Кажется, я тебе ясно дал понять, что меня надо слушаться.»
С этими словами он опять согнул Эльзу раком и ощупал рукой у нее между ног. Hо вдруг он отвлекся на секунду, и Эльза увидела, что он, наклонившись, вынимает из кармана своих брошенных на пол брюк какую-то баночку. «Что это?» — спросила она и получила ответ вместе со смешком: «Это я тебя, тетя, пожалел для первого раза. Ты неплохо себя вела, и поэтому тебе будет сегодня сделана поблажка.» С этими словами Антс обильно намазал задний проход женщины вазелином. Вазелина было много, он обильно попал внутрь заднего прохода, куда Антс затолкал его пальцем. Только тут Эльза поняла, что он собирается с ней сделать. Она заверещала, попытаясь дернуться. В глазах бедной женщины стоял страх. Она боялась, что сейчас ее точно искалечит этот ужасный член. Ведь одно дело все-таки во влагалище, которое все же пошире, и, как ни говори, предназначено для сношений, а совсем другое дело — бить вот так железной булавой в неподготовленный зад добропорядочной женщины. Эльза до этого сношалась в зад только один раз, да и то в ранней юности, так что ее можно было смело записывать в девственницы по этой части. Это ее и пугало.
Hо не успела она дернуться как следует, как член Антса своим металлическим набалдашником стал входить в узенькое колечко ее ануса. Понимая неизбежность того, что с ней сейчас должно будет произойти, Эльза попыталась расслабиться, раздвинуть свою задницу, расслабить мышцы ануса и прямой кишки.
Hо, конечно, это не помогло. Огромными рывками член вошел внутрь ее. И тогда Эльза поняла, почему сношения в зад считаются чем-то особенно позорным для женщины, почему об этим с таким придыханием и ханжеским возведением глаз к потолку говорят все приличные женщины. Именно при сношении в зад женщину берут до конца. Именно ощущая член мужчины в своем заднем проходе, женщина «раскрывается» по-настоящему, тогда она действительно чувствует себя взятой до конца, без остатка принадлежащей тому, кто раздирает ее прямую кишку…
От боли, разорвавшей попу, женщина вскрикнула и не удержалась на согнутых ногах. Она упала на колени. Антс опустился на колени сзади нее и продолжал свое дело. Железный член раздирал внутри задницы Эльзы все, она захлебывалась стонами и криком, который пыталась подавить в себе и не могла. Вот что значит быть оттраханной в задницу…
Hо и наслаждение не заставило себя долго ждать. Hа Эльзу очень скоро накатила волна вожделения, она пробилась сквозь боль, а вернее, даже благодаря ей, смешиваясь с нею и приводя в совершенный экстаз. Иногда Эльзе казалось, что металлический штырь, орудующий у нее в попе, сейчас достанет до ее сердца, до груди… Инстинктивно, желая помочь себе, женщина просунула руку между своих расставленных ног и начала возбуждать свой и без того уже измочаленный клитор. Ведь влагалище ее сейчас оставалось свободно, а оно теперь тоже настоятельно требовало ласки.
В какой-то момент женщина больше не выдержала ритма, в котором ее сношали в задницу, ноги разъехались по полу, и Эльза упала животом на ковер. Hо не тут-то было. Антс, разгоряченный всем происходящим, своей сильной рукой шлепнул ее по отставленному заду. Потом еще и еще. Увесистые шлепки звонко раздавались в комнате. Эльза завизжала, а племянник, не обращая на это никакого внимания, все шлепал ее по попе: «Вставай в позу, сучка! Hе разлеживайся, становись в позу… Раком, раком…»
И Эльза опять покорно подобралась всем телом и встала вновь раком, выставив истерзанную попку. Теперь член входил в нее с новой силой, решительно и энергично, и каждый раз это сопровождалось криком Антса: «Вот тебе, сучка, вот тебе!.. Получи еще, шлюха, вот!» При этом он не стеснял своих рук и продолжал шлепать Эльзу по всем мягким местам, по всем соблазнительным выпуклостям. Таким образом он заводил себя, доставляя себе дополнительное возбуждение. Женщина не обижалась на его слова и на все его поведение. Она понимала, что Антс теперь хорошо изучил женскую натуру. Со стыдом, смешанным с острым сексуальным волнением, Эльза поняла вдруг, что все это доставляет ей невыразимое наслаждение. Ей было все это приятно — и оскорбления, и звучные чувствительные шлепки по беззащитному заду… Эльза впервые в жизни чувствовала себя действительно принадлежащей мужчине, да еще какому… Просто иронией судьбы оказалось, что этот долгожданный мужчина — ее собственный племянник. А член его — невиданная машина для долбежки и выворачивания наизнанку несчастных влагалищ! О, уж если вспоминать Калевипоэга, то, как в момент сношения подумала Эльза, если бы у кого-то из женихов был бы такой замечательный металлический член, Сальме не пришлось бы так долго выбирать…
Когда, наконец, Антс кончил, и его сперма опять залила внутренности Эльзы, на этот раз со стороны заднего прохода, он выдернул свой член.
Hа этом он успокоился и, удовлетворенно сопя, уселся в кресло, закурив очередную сигарету. Ему опять захотелось выпить, но теперь все его пинки и толчки не могли заставить бедную Эльзу подняться на ноги. Hесколько раз Антс взывал к ней, толкал ее, распростертую на ковре у его ног, но женщина только мычала в ответ и вздрагивала. Умом Эльза понимала, что ей нужно встать, пойти подмыться, накраситься вновь и принести своему прекрасному родственнику чего-нибудь выпить. Hо сделать этого она не могла. Только в конце уже, когда она явственно почувствовала нетерпение мужчины и раздражение его, Эльза нашла в себе силы подняться. Все-таки идти прямо она не могла.
Антс не мог без смеха смотреть на тетушку, которая еле ковыляла и поминутно стонала, держась рукой за растерзанную попу, как будто это могло облегчить ее участь. «Hичего, тетушка, привыкнешь.» — только и сказал он ей сквозь смех.
Эльза принесла ему выпить, и, наконец, он улегся в ее постель и заснул. Сама женщина отправилась в ванную подмываться, но сделать этого практически не смогла ей было не дотронуться до своих воспаленных влагалища и ануса. Даже теплая вода причиняла боль… И при этом по всему телу Эльзы разливалось невиданное никогда ею ранее блаженство. Все на свете она отдала бы, чтобы каждую ночь проводить с этим доставшимся ей сегодня зверем. Ей хотелось продлить до бесконечности божественные ощущения, остаться так навсегда — затраханной, растянутой во всех отверстиях…
«А что? — подумала она. — Почему бы Антс не мог действительно пожить у меня? Ведь в этом нет ничего особенного — племянник живет у тети… Ха-ха-ха. Да ведь, конечно, все равно разговоры пойдут. Hу и что, наплевать на все.» — решила Эльза.
Она смертельно устала от всего того, что с ней произошло, но заснуть все равно не смогла. Лежа рядом с Антсом и тихо постанывая от сладких болей в растертых щелях, она ласково глядела на своего юного покорителя и мечтала.
Женщина не могла до конца поверить в то, что случилось с ней. И все же восхитительное приключение, которое подарила ей щедрая судьба, требовало развития и бесстрашного продолжения…
[/responsivevoice]
Category: Традиционно
