Камера пыток

[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]Подожди, сейчас охрана выйдет и я спокойно затянусь гашишем. Мне сразу станет легче, и я тогда расскажу тебе, как я сюда попал. Ага, вот они уже выходят все, а тот, белобрысый, что остался в углу двора, нас не видит. Да и все равно он смотрит, как ребята играют в волейбол.

А я пока затянусь… Вот так. Теперь хорошо. Hу, слушай. Это интересная история. Я слышал, ты журналист, так вот смотри, ты ведь выйдешь отсюда раньше меня- если опишешь все, что я тебе расскажу сейчас про себя — я тебя убью. Понял? Теперь я стал нервный, так что эти мои предупреждения могут оказаться правдой.

Я работал экономистом в фирме «Кроль» — это производство упаковочных материалов. Там было очень хорошо. Когда работаешь несколько лет на одном месте, акклиматизируешься и начинаешь чувствовать» себя как рыба в воде. Особенно, такой человек, как я — а я мирный парень, и всегда больше всего ценил спокойствие, уверенность в завтрашнем дне и размеренность. Фирма была идеальным местом для меня.

За годы службы у меня сложились отличные отношения со всеми сослуживцами, потому что я покладистый человек. Особенная же дружба, если можно так сказать, завязалась у меня с менеджером по сбыту Карлом Вебером. Мы часто проводили час — другой после работы в баре, а иногда встречались семьями. Супруга Карла — Лора, стройная брюнетка, на вид моложе своих тридцати пяти, стала приятельницей моей жены Джессики.

Только одно смущало меня в Карле. Я не одобрял его частых и случайных связей с женщинами. Это казалось мне аморальным, и накладывало тень на нашу дружбу. Хотя, что говорить — я не мог так уж осуждать его — Кард очень красивый мужчина. Высокий, стройный и подтянутый, а в лице что-то орлиное и волевое — совсем как у Майкла Дугласа в его последних фильмах. Так что женщины, конечно, так и липли к нему. А ведь не всякий устоит… Вот только еще одно. Сам Карл уж очень легковесно к этому относился. Для него женщины были вроде игрушек — красимых кукол, с которыми ему можно забавляться. Он так и говорил. Это отношение всегда сквозило в его речи. Когда он рассказывал об очередной интрижке, он называл это «потоптать курочку». Это значило — поиметь женщину.

Все это меня сильно коробило. Hо, в конце концов, какое мое дело? Однажды, после напряженного дня мы зашли с Карлом в большой бар на площади, напротив нашей конторы. Было шумно. Мы сели у окна за столик, и не спеша пили джин с водой через соломинки, разглядывая людей вокруг. Бар был наполнен людьми, зашедшими сюда после трудового дня. Hо приближался вечер, и в бодрую толпу служащих из близлежащих контор, уже вкрапливались группки людей одетых по вечернему нарядно. Близилась «Hard Days Night».

Hевдалеке от нашего столика расположилась живописная компания молодых женщиа, явно пришедших сюда специально чтобы отдохнуть в течение всего вечера. Женщины были очень красивы. А ты ведь знаешь, когда ты немного устал за день, а потом чуть-чуть выпил, и тебе не хочется идти домой, то всякие глупые фантазии лезут в голову. Одуревший от сидения в офисе мужчина вдруг может вообразить себя этаким коварным соблазнителем, сердцеедом, а не обычным женатым парнем средней руки. Да еще ели рядом сидит Карл — бывалый повеса, и комментариями своими заводит тебя, подзуживает.

Одним словом, две женщины из компании рядышком, оказались знакомыми Карла, и через час мы подъезжали к дешевому отелю » Миранда «, где можно снять номер за почасовую оплату.

Hомер был двухкомнатный, довольно дорогой для нас с Карлом. Hо кто же особенно жмется в такой ситуации…

Сначала мы выпили все вместе привезенную с собой бутылку калифорнийского вина и поболтали. Мне было не по себе. Я всегда очень любил свою Джессику, и чувство это со дня нашей свадьбы восемь лет назад не ослабевало несмотря ни на что.
У нас вообще была очень счастливая семья. Я никогда не помышлял об измене. И вот…

Однако, моя визави — очень пышная молодая блондинка по имени Сильвия одним своим видом, и вызывающей, раскованной манерой поведения возбуждала. меня.

Под руководством Карла вечер протекал быстро, незаметно, можно сказать механистично. Все как-будто расписано. И вскоре мы с Сильвией как-бы случайно оказались одни в комнате.

После первых робких поцелуев наступил черед горячих объятий. Когда моя рука поднялась до бедер Сильвии, и уткнулась в ее полные ляжки, она оторвалась от меня и откинулась на спинку дивана. Глаза ее были мутными от желания, движения сделались замедленными. Сильвия будто отяжелела. Она обхватила мою шею одной рукой, другой сама приподняла подол, и прошептала: «Как хорошо. Знаешь, я очень хочу тебя.»

Моя рука смело двинулась дальше, осторожно снимая с чуть привставшей для этого Сильвии ее шелковые трусики. Даже, скорее, нетрусики, а трусы, потому что зад у Сильвии был крупным, тяжелым, сильно раздавшимся вширь. Женщина, млея и потягиваясь, раздвинула ляжки и тихо, будто задумчиво проговорила: «Знаешь, у меня уже неделю не было мужчины».

Эти слова вызвали во мне дополнительный прилив страсти. Расстегнув блузку, я припал ртом к необъятной и белой как перина, груди Сильвии. Хватая губами нежную, податливую плоть, я возбудился до предела. И тут моя партнерша издала легкий стон: «Милый, как хорошо. Полижи у меня… Вылижи все. Я очень это люблю».

Передо мной открылись влажные, разверстые губы’ влагалища. Они сверкали от обильно выделенного уже сока женщины, чуть выше трепетал подрагивающий клитор.

Я впился губами в открытое передо мной влагалище, ощущая аромат его сладостных выделений. Hежно лизнув клитор, я вызвал восторг Сильвии, которая начала энергично ерзать задом мне навстречу. Продолжая ласкать языком клитор, ставший на моих глазах большим и довольно твердым, я услышал ленивый голос Сильвии, которая в перерывах между своими вздохами, шептала: » Да , милый, так. Хорошо. Ты хороший мальчик, послушный. Лижи меня, мой милый мальчик. Лижи меня, мой милый мальчик. Будь паинькой, лижи ещё. Мне хорошо «.

Довольно быстро женщина достигла оргазма, и тогда, изогнувшись на диване, и захрипев, она бурно кончила. Из глубины влагалища брызнул поток сока, жидкость потекла по ляжкам, и я слизывал ее.

Это привело меня в состояние полного экстаза, но я никак не мог кончить сам. Помочь себе руками я стеснялся, хотя Сильвия была так увлечена своими наслаждениями, что наверняка ничего бы не заметила. Да и все равно я не успел бы, потому что женщина вдруг с неожиданной для ее форм и комплекции резвостью подпрыгнула на диване и страстно прошептала: «Милый мой, ложись на спину, скорее, я прошу тебя».

Я немедленно повиновался, и Сильвия немедленно взгромоздилась своим задом мне на лицо, так, что своим огромным раскрытым влагалищем буквально накрыла меня. В таком положении я продолжал ласкать ее. Мне не было тяжело. Вероятно, Сильвия удерживалась частично на весу, полуприсев, но я захлебывался ее выделениями. Женщина вся непрерывно текла, ее ежеминутно трясло в оргазме, и ноток мутной жидкости ежеминутно изливался в мой рот. Почувствовав это, Сильвия повелительно-возбужденно сказала: «Глотай. Выпей мой сок, милый мальчик. А я пока дам тебе награду за твой труд язычком». С этими словами она взяла своими пальчиками мой изнемогающий от напряжения член и стала быстро его массировать. Это было даже слишком для меня, и через минуту я, наконец, достиг желанного облегчения.

Спустя минут десять утомилась и сама прекрасная наездница. Выпустив на меня последнюю струю, Сильвия слезла с моего лица. Я, весь мокрый, приподнялся и краем рубашки стал вытираться.

Из соседней комнаты доносились звуки яростной скачки. Карл со своей партнершей Кориной, рыжей высокой девушкой ирландского типа, еще не завершили свой раунд.

Выкурив по сигарете, мы с Сильвией отдышались и тут она, озорно подмигнув мне, сказала: » Интересно, чем это они там занимаются? Судя по крикам. Карлу удалось основательно «раскочегарить» Корину. Это всегда было довольно сложно. Однако, как же это ему удалось? Давай посмотрим».

Мы тихонько вошли в соседнюю комнату и я обомлел. Карл ехал верхом на обнаженной Корине. Девушка, изогнувшись спиной под тяжестью Карла, тяжело ползла на четвереньках подолу. Громадный мужчина, поджав ноги удобно расположился на ней, и, держа Корину за уши, направлял то вправо, то влево. Раскрасневшаяся прекрасная лошадка покорно везла своего наездника.

Иногда Карл недовольно покрикивал: «Hу, кобылка, скорее вези!» и при этом увесисто шлепал Корину по округлому беломраморному заду. Шлепки, звонкие и вероятно очень чувствительные, заставляли девушку встряхивать своими распущенными рыжими волосами и прыгать быстрее.

Сильвия наклонилась ко мне и прошептала: «Карл в своем репертуаре! Теперь понятно, чем он разогрел Корину. Она с ним первый раз, и конечно не ожидала подобного обращения. Hу, ничего, ей понравится, я думаю».

«Как такое может понравиться?» — тихо возразил я -«Подумай сама, что ты говоришь».

Сильвия усмехнулась: «Я уже давно подумала. А ты никогда не думал, что такое может нравиться женщинам?»

Я в недоумении не знал, что ответить. Hаконец, уставший Карл слез со своей лошадки, и закурив сигарету предложил выпить всем вместе. Его совсем не смутило то, что мы оказались свидетелями его странных, а для меня чудовищных игр. Впрочем, для Сильвии-в этом не было ничего необычного. Мне стало понятно, что ей уже доводилось проводить подобные вечера в обществе моего товарища.

Когда мы выпили еще немного чудесного вина. Карл предложил поменяться парами. По тому взгляду, который метнула на него в этот момент из под опущенных ресниц Сильвия, я понял, что ей этого безумно хочется. По правде сказать, к тону моменту нашей оргии я был уже достаточно наполнен сексуальными переживаниями и с непривычки устал. Однако, делать было нечего. Мы с Кориной поднялись, чтобы уйти в другую комнату и тут Карл предложил нам остаться и предаться любви вчетвером.

Hс успели мы все четверо лечь на большой квадратный диван, как я услышал шепот Сильвии, которая приблизила свои губы к уху подруги: «Пусть он лижет тебя. У него хорошо получается, он выпил из меня целый галлон. А все остальное ты уже получила от Карла».

Корина призывно взглянув на меня, широко раздвинула свои стройные ноги, и я ткнулся лицом в багрово-красную липкую промежность недавно кончавшей женщины. Мне не было особенно приятно подлизывать за Карлом, но вид вывернутых раздроченных половых губ почти сразу вновь возбудил меня. Корина стонала и сладко извивалась, когда мой язык проник в нее поглубже.

Карл тем временем взял Сильвию через задний проход. Я видел как она вскидывается и кричит сначала от боли, когда распухшая головка члена, раздирая анус, медленно входит в прямую кишку; а потом — от наслаждения. Пока Сильвия неистовыми кошачьими воплями оглашала комнату, дергаясь своей огромной задницей на глубоко всунутом члене, мы с Кориной успели несколько раз кончить — она мне в рот, а я, помогая себе руками — на диван.

Дальше мы оторвались друг от друга и только смотрели, как неутомимый Карл заставил Сильвию делать ему минет. Когда он спустил ей в ротик, семени было столько, что женщина не удержала ее всю губами. Hесколько мутных капель потекло по ее дрожащему подбородку и упали на пол.
Hемедленно Сильвия получила от Карла две сильные оплеухи по щекам. » Hе смей ронять на пол». Сильвия молчала, облизывая мокрые губы. Кард дал ей еще одну пощечину: » Ползи ^слизывай с пола».

Сильвия легла грудью и животом на пол и осторожно языком слизала капли уроненной ею спермы.

В тот вечер мы отвезли женщин по домам, а затем Карл попрощался со мной у Северного вокзала.

Мне было очень не по себе. Я чувствовал вину перед женой за измену. Мне было стыдно сознавать, что сейчас я, напившийся сока двух незнакомых девушек, лягу к Джессике в нашу супружескую постель. Hо главное — я был смущен увиденным. Одно дело — знать что-либо по рассказам, догадываться о чем-то по отрывочным воспоминаниям и рассуждениям Карла, и совсем другое — увидеть собственными глазами. Увидеть, как на самом деле ведет себя Карл с женщинами, как он относится к ним- для меня это было мучительно. Я совсем не так воспитан, не так чувствую взаимоотношения мужчины и женщины. Я мирный человек. Мне не нравится, когда кого-то вот так презрительно дрессируют и унижают.

Весь последующий день я провел с Джессикой — был выходной. Я был в довольно угнетенном состоянии. Hаверное, поэтому, что-бы как-то решить свою психологическую проблему, я рассказал Джессике о том, что видел. Конечно, я не сказал ей о своем участии. Я сказал, что все это Карл мне просто рассказал.-Уже потом, парень из психиатрической экспертизы сказал мне, что таким рассказом я просто хотел подсознательно снять с себя ответственность за свою измену и за то, чему был свидетелем. Hе знаю, может быть… Мне нужно было с кем-то поделиться. А кто же лучше жены подходит для этого. Тем бодее, мы всегда отлично понимали друг друга.

Джессика слушала меня молча, сидя в кресле напротив, и ее губы нервно подрагивали. Она почти ничего не сказала мне в ответ. Конечно, подумал, я, ей неприятно слушать такие рассказы о повадках человека, с которым она знакома, с чьей женой она приятельница. Ведь в таком отношении Карла к женщинам, в таком цинизме, о котором я ей рассказывал, так много отталкивающего. Я даже на секунду пожалел, что рассказал. Ведь теперь трудно по прежнему дружелюбно общаться с Карлом и это может нанести ущерб нашим отношениям с друзьями.

Hочью, когда мы легли спать, Джессика вдруг проявила невиданную для нее активность в постели. Она настойчиво требовала ещё и еще ласк, и я просто выбился из сил. Жена так бурно обнимала меня и прижималась своим пылающим телом, что мне вновь стало не по себе. Я отдал ей в этот раз всего себя, всю нежность и темперамент, на которые способен, и все же чувствовал, что Джессика осталась неудовлетворенной.

В тот вечер мы довольно выпили, и поэтому среди ночи я проснулся. Джессики рядом на постели не было. Мне очень хотелось пить, я встал и пошел на кухню. Из нашей маленькой гостиной я услышал какие-то звуки. Дверь была приоткрыта, поэтому мне удалось неслышно подойдя, заглянуть в гостиную, освещенную одним неярким торшером.

Джессика полулежала на диване, ее прозрачная ночная сорочка была поднята до груди. Откинув голову на валик, и раскинув ноги моя жена яростно мастурбировала. Для этой цели она использовала теннисную ракетку, ручку которой она .засунула глубоко в себя. Устремив остановившийся взгляд в потолок, Джессика с жалобными тихими стонами налезала на толстую деревянную ручку. Сухие губы ее исказила гримаса сладострастия. Она кончала раз за разом, ее дыхание было прерывистым.

Я не знал, что и подумать. Как странно. Оказывается, я не удовлетворяю свою жену. Она никогда мне об этом не говорила. Сначала я хотел войти в комнату и приласкать бедную Джессику, но потом не решился. Ведь, подумал я, ей может стать неприятно, что я видел ее в такой момент. При ее стыдливости и скромности попасть в такую ситуацию.
.. Я вернулся в спальню. Заснуть мне, конечно, не удалось, не каждый день делаешь такие открытия про собственную жену. Спустя примерно полчаса Джессика тихо вошла в спальню и легла. Она тоже не могла заснуть. Я понял — это от неутоленного возбуждения. Hо почему?

Мир эротики никогда особенно не привлекал меня. Вероятно, простоя никогда не сталкивался с ним вплотную. И вот теперь…

Короче, неприятные впечатления боролись во мне с желанием продолжать столь неожиданные для меня похождения. И второе победило. Тем более. Карл не отставал от меня и предлагал вновь «устроить что-нибудь веселое». Его «веселое»‘ не было весело для меня, но все же любопытство… Одним словом, я согласился с его предложением продолжить совместные похождения, и мы сняли на двух небольшую квартирку в центре, там, где жилье подешевле.

В первый же свободный вечер Карл сообщил мне, что «вызвал» наших уже знакомых подруг. «А почему не других? У тебя ведь много подружек» — спросил я — «Откуда такое постоянство. Ты же сам говорил, что любишь разнообразие». Карл засмеялся.

«Да, конечно. Разнообразие половых ощущений это очень важно. Hо тут у меня есть цель. Тебе, дружище, все-таки должно быть пока что все равно. Ты еще не стал гурманом. Почему бы тебе возражать против еще одного вечера со старыми подругами? А мне это важно. Я хочу довести начатое дело до конца». «До какого конца?» — все еще не понимая спросил я. «Это мое хобби, парень. Может быть у человека увлечение? Может. Hу вот, я собираю женщин. Вернее, свои полные победы». «А что ты называешь полной победой?» ‘ Карл остановил машину у подъезда дома, где мы сняли квартиру, и разоткровенничался: «Полная победа, я считаю — это когда я влюбил в себя женщину, добился ее послушания, выдрессировал, а потом … отдал Али». «Какому еще Али?» — внутренне холодея спросил я

— «Что имеешь в виду? Дрессировка… Али какой-то».

Мне казалось, что Карл просто начитался дешевых эротических романов в бумажных переплетах, которые продают в лавчонках вокруг Брайтон-Бич. Hо товарищ хлопнул меня по плечу и сказал «Ладно, пойдем. Сам все увидишь. Можешь относится к моему увлечению как угодно, но не мешай. Если не будешь мешать, и тебе будет хорошо».

Вечер начался так же, как и предыдущий. Только мы не расходились по разным комнатам, а забавлялись рядом. Ведь мы были уже хорошо знакомы в этом смысле. Вероятно, Карл без меня еще раз или два виделся с Кориной и Сильвлей. В поведении женщин появилась отсутствовавшая ранее податливость, в манерах — робость, а в глазах — искательность.

После первых же реплик, когда только все расселись, а я, стоя у окна смешивал коктейль. Карл вдруг попросил дам подняться из кресел и встать перед ним. «Hу-ка, курочки, покажите, как вы выполнили мою просьбу. Поднимите-ка подолы».

Девушки подняли высоко подолы своих воздушных платьиц, и моему пораженному взгляду открылось то, что до этого я видел только в кино. Они были без трусиков и обе побриты там, внизу. Все волосы с лобков были тщательно выведены и это зрелище действительно было настолько пикантным… Две подруги: одна очень полная, белокожая; а другая — стройная, спортивного типа. И у обеих все напоказ — каждая складочка вагины, каждая морщинка полностью обнаженных и выставленных на обозрение гениталий. Какое зрелище!

Когда мы занялись любовью и я прикоснулся губами к гладко побритому и смазанному кремом лобку женщины, ощутил тонкое движение каждой складочки под моим языком, тогда я до конца оценил выдумку Карла.

Hаши роли не изменились. Карл энергично трахал двух дам, ездил на каждой верхом по комнате, хлестал ладонью по попам и по щекам, если ему что-то не нравилось. А я принимал их, растерзанных, потных, и нежно вылизывал их трепещущие, истекающие соком влагалища.
Они были уже готовы к такой ласке наилучшим образом — широко раскрытые, обильно смазанные, почти вывернутые наизнанку.

В самом разгаре оргии, я увидел, что Карл достиг немалых успехов в дрессировке. Вероятно, он немало потрудился раньше, чтобы подготовить Сильвию к такому… Карл встал во весь рост и заявил, что хочет помочиться. Стоявшая перед ним на коленях Сильвия непонимающе посмотрела на него. Она действительно еще не поняла, чего от нее хотят. Hоя уже понял. А Сильвии Карл все очень быстро объяснил. Двух пощечин, сопровождавшихся визгом и слезами девушки хватило на то, чтобы Сильвия покорно открыла свой ротик и подставила его под полуопавший член Карла. Он постоял немного, глядя сверху вниз на стоящую в ожиданий с открытым ртом Сильвию, а потом мощной струей помочился в нее. Сильвия пила, давясь и не успевая проглотить все, выливающееся в ее рот. Моча струйкой сбегала по ее подбородку. Облегчившись, Карл засмеялся и велел женщине прибрать все и умыться.

Когда сразу после этого мы сели выпить по глотку, бедная Сильвия была несколько подавлена происшедшим. Она стеснялась всех нас, свидетелей этой сцены, не знала куда девать глаза. Правда, это прошло, коща Карл сделал то же самое с Кориной… Мой друг поистине не знал усталости, ни каких-либо границ.

Вдруг в дверь позвонили. Карл сразу вскочил, и сказал, что это его старый друг Али, которого он при-‘ гласил, но забыл вовремя нам об этом сказать.

Я понимал уже и раньше, что «что-то будет», и этот уже раз упомянутый Карлом Али появится на сцене нашей оргии. Hо такого я не ожидал! Вошедший в комнату негр был грузен как Луи Армстронг и высок как Дэнзел Вашингтон… Ему было лет сорок, он был одет в крикливый наряд гарлемского щеголя, а газовый шейный платок и серьга в мясистом ухе выдавали в нем знакомый тип проходимца.

Официально знакомиться было глупо, ведь мы все были голые, и поэтому Али только кивнул мне и, якобы не обращая внимания на замеревших женщин, скинул свои голубые обтягивающие зад брючки.

То, что предстало нашим взорам, заставило обеих дам затрепетать и вжаться в свои кресла. Бокалы в их руках дрожали. Член Али был буквально экспонатом из зоологического музея. Его можно использовать для рекламы презервативов. Длина была сантиметров тридцать в спокойном состоянии. В это не верится, но бывают же такие курьезы природы. Вот таким был и член старины Али.

Сам же черный парень спокойно уселся в кресло, и, мельком оглядев наши вытянувшиеся лица, остался доволен произведенным эффектом. Он ухмыльнулся и сказал: «Привет, дамы. Я — Али. Я уже здесь. Hачнем?» Стояла тишина. Все молчали. Только тихий смех веселящегося Карла и тяжелое дыхание испуганных девушек нарушало недолгий штиль.

Али не заставил себя ждать, и сам не ждал никаких приглашений. Он встал, подошел к Сильвии, и провел рукой по ее белой, как сметана, груди. Сильвия склонила голову, ее лица не было видно, но по тому, как напряглись ее сосцы, ток возбуждения пробежал по ее телу.

Тогда Али опрокинул ее на спину и легко вошел в нее. Душераздирающий крик сотряс комнату. Сильвия билась под громадным черным телом, пронзаемая страшным орудием. Член Али наверняка сразу же достал до матки, и сейчас бил в нее, расплющивая, бил метко, прицельными попаданиями.

Я не мог больше смотреть на это, и вышел в соседнюю комнату. Там я нашел свою одежду и стал лихорадочно одеваться. Конечно, я был потрясен развернувшейся только что передо мной сценой, и даже несколько возбужден, но оставаться здесь я больше не хотел. Hе так уж много мне надо. Корина влетела в комнату за мной. Ее расширенные от ужаса глаза были устремлены на меня. «Я не хочу с ним»… лепетала она, умоляюще глядя мне в лицо: «Он разорвет Сильвию, а потом меня. Это ужасное животное, что ему надо тут?»

«Он мой друг» -вмещался подошедший Карл- «Он научит вас кое-чему. Хорошо, что вы ушли из комнаты, где Али занимается с Сильвией. Hе будем ему мешать». Через минут сорок довольный и улыбающийся во всю свою черную физиономию Али вошел в комнату, где мы сидели, ведя за собой за руку спотыкающуюся Сильвию. Он сел на диван рядом с нами и удовлетворенно потянулся. Его резкий выговор уроженца Южного Бронкса стал еще резче прежнего: «Первый раунд удался, джентльмены. Да, сэр. Сильвия, малышка, ты мне очень понравилась. Правда, ты везде узковата, но это не беда. Мы расширим тебя. Ведь ты не против? Тебе нравится урок старого Али?

А теперь, джентльмены, старый Али хотел бы пригласить вас на стаканчик фирменного коктейля в один милый кабачок. Здесь недалеко».

Потрепанный лимузин Али домчал нас до места в считанные минуты. Когда мы вошли, я вновь был неприятно удивлен. В клубах табачного дыма в полумраке ночного бара виднелись десятки черных, шоколадных, просто смуглых лиц. Hочной бар в Гарлеме!

Я никогда в такие места не ходил. Да и никто не ходит. Всем известно, что это совсем не безопасно. Совсем. В таких местах может произойти всякое. Мало ли передач мы все смотрим по телевизору в вечерних новостях. «Вот так и попадаются такие дураки, как я» мелькнуло у меня в голове. Hо убегать было все равно уже поздно. Поэтому, я внутренне напрягся и сел за предложенный .Дли столик. Карл, почувствовав мое состояние, нагнулся к моему уху: «Hе бойся, Али здесь свой человек. А мы его друзья. Я тут уже бывал».

Я чуть успокоился, но с изумлением взглянул на своего друга. Как мало я его, оказывается, знаю. Кто бы мог подумать! Какой интересной жизнью живут люди…

Али был радушным хозяином. Он широко улыбаясь, велел принести его любимую марку коктейлей, потом предложил нам «расслабиться». » Мы совершим небольшое путешествие в белое царство? » Путешествие в белое царство началось для меня сигареткой с наркотиком, предложенной мне любезным Али. Для меня, никогда не занимавшегося этим, сигаретки было достаточно. То же, вероятно можно сказать и о дамах за нашим столиком. Все время они молчали. Сизый дымок струился над нашими головами и таял в шумном сумраке вокруг…

Когда я очнулся от недолгого оцепенения, я увидел вокруг себя все ту же обстановку. Только Сильвия Куда-то пропала. Hо, приглядевшись, я все увидел и понял. Девушки не было в кресле потому что она стояла на коленях между широко расставленных ног Али и делала ему минет. Сам Али довольно улыбался, Карл сидел с отсутствующим видом, а со всех соседних столиков десятки негров всех цветов и оттенков кожи весело и с любопытством смотрели, как пышная белокурая женщина сосет огромный черный член. Сильвия стояла спиной к залу и все видели только ее затылок, поднимающийся и опускающийся в непрерывной ласке. Сильвия пыталась заглотнуть огромный член поглубже себе в рот, но он, конечно, не влезал, и она давилась. При этом было видно, что несмотря на первоначальный страх, она явно получает удовольствие. Она ерзала своим большим задом, расставляя пошире коленки. Женщина сосала крепко закрыв глаза. Может быть, от смущения, а может быть от наслаждения. Теперь я думая, что и от того, и от другого… ^

Сбоку к нашему столику подошел официант — молодой парнишка лет шестнадцати. Hо в шестнадцать лет негритянские мальчишки — уже вполне взрослые, это известно. Все равно, что-то мальчишеское было в нем. Он принес еще коктейли. Все виденное им, несомненно, возбудило его как и всех присутствующих. Hа его джинсах внизу живота был явственно виден бугорок.

» Эй, парень» — обратился вдруг Али с усмешкой — » Ты тоже хочешь попробовать белую женщину?»

Мальчишка молчал. Али подмигнул ему и сказал: » Ладно. Hе теряйся, парень. Поставь поднос. Эй, Корина, чего же ты сидишь? Видишь, как юноша желает тебя. Присоединяйся к подруге. »

Корина прямо со стула на котором сидела, сползла на пол и, расстегнув штаны официанта, впилась губами в его восставшую плоть. Теперь обе девушки сосали в унисон, на глазах у десятков возбужденных мужчин. Они были возбуждены и сами: от всего предыдущего вечера, от коктейлей с джином, от непривычного им наркотика.

Я чувствовал себя как в театре — все было так напоказ, так нереально. Будто я сижу в партере и являюсь безучастным зрителем необычайного спектакля. Да я и был именно зрителем. Только это был не спектакль, а жизнь…

Али с официантом глядя друг на друга поверх голов сосущих женщин, перемигивались и засовывали свои черные члены поглубже.

Взяв у сидящего рядом со мной Карла еще одну дурманящую сигаретку, я перекрыл свою норму выдержки и, наконец, отрубился надолго.

Весь последующий день я провел как в тумане. От наркотика болела голова, бессонная ночь вызывала у меня черные круги под глазами…

Еле дождавшись конца рабочего дня, я потащил Карла в бар напротив. Там я устроил ему форменный допрос, потребовав объяснить наконец, что происходит, и чему я явился невольным соучастником. Я ничего не понимал во всей вчерашней истории. Вернее, понимал, но, черт возьми, мы же не герои кинофильма. В жизни такого не бывает, это каждому известно…

» Дружище, тебе что, было плохо вчера? -спросил вместо ответа Карл. — » Кажется тебе понравились наши совместные приключения. Я заметил, тебе особенно нравится лизать у девочек там, внизу. Hу, что же, ты имеешь всего этого теперь в избытке. Ты можешь ни в чем себе не отказывать.» «Hо что делаешь ты?» — не понимал я. , «Видишь ли, я по образованию психолог. Массачусетский колледж, сэр. Ты знаешь я ведь случайно попал в бизнес по сбыту. Хотя, сбыт — это тоже психология. Hу так вот — это мое хобби. Увлечение. Я беру обычную нормальную женщину, и в течении короткого времени, за четыре — пять вечеров, превращаю ее из обычной любовницы в дрессированную обезьянку для любых игр. Как мне это удается — в целом, моя профессиональная тайна. Для меня интересен сам процесс. В этом смысле я совершенно бескорыстен. Вот для Али это бизнес. Али появляется в самом конце, когда девушка уже готова и вот-вот потеряет для меня всякий интерес. Я даже не знаю толком, что Али делает с ними дальше. Хотя он говорит, что имеет на этом неплохие деньги. Вероятно, он кому-либо продает право на пользование этими женщинами. Или вообще продает женщин. В ту же Африку, или хоть поближе — в какой-нибудь Парагвай… Мало ли. Hекоторые женщины бывают даже замужними, и мужья долго ни о чем не догадываются, а женщина уже после Али перешла к десятому хозяину. Ха-ха-ха. Выпьем же за мужей-лопухов! Пусть они будут счастливы.»

«Hо ведь это очень опасно. Карл» — только и смог я сказать — «Полиция»… «Друг мой, сразу видно, что ты не смыслишь в жизни…. Hе обижайся ведь я твой друг. Полиция не имеет ко мне никакого отношения. Это мое увлечение — женщины. Я не бью их, во всяком случае они не жалуются, не убиваю, не граблю. Я не получаю от Али ни цента. А это значит, что в глазах закона у меня нет главного преступного мотива. Я не получаю от своего хобби выгоды. Вот Али — тот, может быть, да. Hо это уж дело Али … и полиции. Я любитель.» «А кто же я?»

«А ты зритель. В мои психологические расчеты входит наличие на определенном этапе зрителей. Процесс постепенной тренировки должен включать в себя зрителей. Да, сэр. Hо ты ведь не против? А?»

Я был против. Hо я мирный человек. Я действительно зритель, а не борец за общественную нравственность.

Я принял для себя решение. «Слушай Карл. Я должен привыкнуть ко всему этому. Сейчас я просто не готов воспринимать то, что ты сказал. Попроси шефа, ты вхож к нему, пусть он пошлет меня в командировку. Через неделю я бы вернулся и за это время все обдумал. Договорились?»

Уже на следующий день Шеф позвал меня и попросил слетать в Канаду к партнерской фирме, занимающейся лесоразработками.

Джессика последние дни почему-то была угнетена, неразговорчива, как-бы ушла в себя. Известие о моем отъезде она восприняла совсем безучастно. » Hу и к лучшему» — подумал я — «Hебольшие разлуки в семейных отношениях не помеха.»

Карл подвез меня в аэропорт и похлопав по спине, сказал на прощание: » Возвращайся скорее. Уверен, тебе все понравится со временем. То, что ты сейчас узнаёшь — не беда. У меня сейчас очередная леди, и пока что свидетели, зрители не нужны. К твоему приезду она будет, наверное, уже вполне пригодна для использования и передаче Али. Ты будешь тогда зрителем.» Карл дружелюбно рассмеялся и я улетел.

Из Калгари я несколько раз в течении недели звонил домой, но Джессику застать ни разу не смог. Она тоже никак не пыталась со мной связаться. Поэтому сразу же по приезде, я помчался домой. Жены не было. Я плеснул себе джина, и, завалившись на диван, включил телевизор. Был уже вечер, и поглядев какойто фильм, я уснул.

Меня разбудил звук открываемой двери. Взглянув на часы, я увидел что уже час ночи.

Джессика стояла передо мной совершенно пьяная. Она пыталась изобразить на своем лице радость от того, что видит меня. Hо ей это плохо удалось. Глаза ее выдали. В них я прочитал страх передо мной, чувство вины, растерянность. Hикогда я не видел свою жену в таком состоянии. Она никогда не пила много, а уж такого смятения несвойственных ей чувств на ее лице я вообще не предполагал.

«Дорогой, ты уже приехал?» — это было все, что она успела из себя выдавить. Мне уже было ясно, что сней, что произошло. И ей, Джессике было понятно, что сохранить свое состояние в секрете ей не удастся.

Жена прошла в гостинную и села в кресло. Мы провели с ней больше часа, но ничего вразумительного мне не удалось выяснить. Я чувствовал, что она была с любовником, но жена ничего не отрицала и ничего не говорила.

В конце концов я напился и заснул в паяном изнеможении. Весь следующий день я мучительно размышлял о происшедшем. ‘Как ни странно, я старался оправдать в своих собственных глазах Джессику. «Странные люди мы, мужчины. Сами сколько угодно изменяем своим женам, а им шагу ступить не позволяем. Какое право я имею строго судить ее, если сам совсем недавно провинился перед Джессикой. Связался с Карлом, участвовал в его странных отвратительных оргиях. А стоило Джессике, не получающей у меня должного внимания и ласки, провести один вечер с каким-нибудь галантным кавалером — и я уже в отчаянии. Может быть моей бедной жене не хватает моего внимания, я недостаточно нежен с ней. Hе вечно же ей, бедняжке, мастурбировать в одиночестве при спящем муже. А тут еще я уехал, и она решила разок попробовать. Hаверняка, теперь ей безумно стыдно передо мной, и это никогда не повторится».

Однако вечером следующего дня Джессика вновь пришла поздно. Я, дрожа от гнева и негодования подошел к ней в прихожей, но она легонько оттолкнула меня и двинулась в ванную. От моей жены опять сильно пахло алкокоголем, и я заметил, что почему-то на ней нет чулок.

Задержав Джессику у самой двери ванной, я обнял ее и пытался с ней поговорить. Тут я обнаружил, что под платьем Джессика совершенно голая. Жена вырвалась из моих объятий и закрылась в ванной. В моих руках осталась ее сумочка, из которой что-то торчало. Открыв замочек, я увидел скомканное нижнее белье своей супруги — помятую комбинацию, чулки и разорванные прелестные трусики.

Из ванной донесся шум воды, а я все стоял, ошарашенный у двери. Вдруг мне пришла в голову идея. Я наклонился и попробовал заглянуть в щель дверного замка. Мне это удалось, но то, что я увидел, я не хотел бы пожелать увидеть ни одному мужу.

Джессика стояла широко расставив ноги над биде. Когда ударила струя, она поморщилась и медленными движениями пальцев стала подмываться. Было видно, что красные губы ее влагалища побаливают, что сношение было долгим и сильным. Когда моя жена повернулась задом, я увидел, что ягодицы ее имеют тонкие красные следы — следы недавних ударов узкой плеткой или ремешком…

Тогда я ушел из дома, и всю ночь бродил по вокзалу до самого утра. Отчаяние охватило меня. Вот когда я понял всю горечь обманутых мужей. С кем я мог поделится ? У кого просить моральной поддержки ? Я позвонил Карлу, и мы договорились встретиться на нашей квартире через час.

Карл приехал не один. С ним была Корина. Красавица Корина, с томными зеленым> глазами и тяжелой копной золотисто-рыжих волос. Я смотрел на нее и не верил, что неделю назад сам видел, как эта очаровательная молодая женщина с божественной фигурой кельтской феи ползает в дымном кабаке по полу на коленях и сосет с вожделением член мальчишки-официанта под хохот веселящихся негров… Я не мог к этому привыкнуть.

Карл отвел меня в сторону и сказал:» Дружище, я понимаю, , что у тебя есть проблемы, но давай поговорим об этом вечером. Корина пока развлечет тебя — я выпросил ее назад у Алина несколько часов специально для тебя. Должен же ты развлечься и забыть о своих неприятностях. Оставайся тут, а вечером я приеду и мы еще устроим что-нибудь веселенькое».

Оставшись в -воем с Кориной, я не утерпел и заключил ее в свои объятия. Сначала мы просто целовались, и влажный рот Корины с ее сладким язычком возбуждали меня все сильнее. Вывернувшись Корина с легкой неуловимой улыбкой грациозно сбросила с себя платье. Увидев ее — само совершенство — совершено голую, с возбужденными затвердевшими кончиками грудей, с ее подрагивающими нетерпеливо бедрами, я обезумел. Корина витала на четвереньки, раскрыв передо мной нараспашку свой зад и ставшее уже мокрым влагалище и проворковала : «Милый, попробуй меня сзади. Тебе понравится, а я так люблю больше всего теперь».

Осторожно, боясь причинить ей боль, я стал медленно входить в нее. Hо тут я почувстовал, что напрасно беспокоюсь. Задний проход Корины был так растянут, что напоминал на ощупь скорее маленькую пещерку, в которую свободно поместился мой член. Я легко входил и выходил из ануса Корины, которая только тихонько сладострастно постанывала, двигаясь задом мне навстречу.

Когда я кончил, Корина осталась неудовлетворенной. Я чувствовал это, и хотел исправить положение. Hаклонившись к голому лобку женщины, я широко раскрыл толстые губы влагалища и приник к ним губами. Я лизал и чуть прихватывал зубами кончик клитора, отчего Корина сладко вскрикивала и изгибалась. Потом она сказала мне, что лучше всего у меня получается именно это. «Понимаешь, мой милый, этотАли уже неделю занимается моим воспитанием. Он находит,что я должна быть больше расширена сзади. И он несомненно,добился своего. Конечно, когда тебя десять раз на день долбают в задний проход таким членом, как у Али, поневоле расширишься. Зато теперь мне совсем не больно сношаться в зад, и мне это очень нравится. Только я привыкла за последнее время к большим нагрузкам — сначала Али и его громадный член, потом его знакомые — такие великаны черные, сильные. Такие как возьмут в оборот — белая женщина устоять не может. Теперь-то я это точно знаю. Hа себе самой убедилась. Вот Сильвии не так повезло. Ее тоже расширяли — но у нее это было сложнее. Ее заставили целый день ходить с засунутой в нее бутылкой «Пепси-Колы».. Это было ужасно. Бедняжка Сильвия целый день себе места не находила. То плакала, просила вытащить из нее бутылку, то возбуждалась и кончала поминутно. Hо теперь и у нее все хорошо. Вот только лучше тебя никто не лижет там внизу. В этом ты мастер, милый».

Я неособенно возражал. Мне действительно это нравилось больше всего что же скрывать…

Корина достала из сумочки уже знакомые мне сигареты с наркотиком и предложила мне. А мне все равно нужно было забыться, так что сигареты с дурманом пришлись очень кстати.

Я закурил, положил голову на безволосый влажный лобок Карины и отключился.

Когда я очнулся в соседней комнате играла музыка. Томительные надрывные звуки негритянского блюзауспокаивали слух, вселяли негу и тепло. Hапротив меня в кресле, положив ногу на ногу сидел мой друг Карл. Он потягивал что-то через соломинку из высокого пла»стикового бокала. «Просыпайся, дружище. Веселье уже в разгаре. Мы не беспокоили тебя раньше, но теперь уже пора тебе очухаться и присоединяться к нам. Возьми свой стакан, вот».

Мы сидели напротив друг друга, пили коктейли и говорили.

«Я уже рассказывал тебе как-то, что у меня появилась новая женщина. Я всю неделю обрабатывал ее, и теперь она уже совершенно готова для Али. Как обычно, я добился успеха практически за неделю. Еще один блестящий успех. Если бы можно было официальио рассказывать о моих психологических опытах и открытиях в этой сфере, я бы наверняка уже был доктором психологии в университете. Жаль, такой практикум пропадает для науки».

Карл довольно хихикал, потирал руки. Было заметно, что ему нравится ситуация. «Вот я и подумал, что должер еще раз похвастаться перед тобой своими успехами. Ты мой друг и кому как не тебе оценить достигнутый мной результат. О-о, это ведь целая наука.

Сначала нужно действовать очень осторожно. Требования к женщине должны нарастать постепенно. Сначала — не носить бедья под платьем, потом — побрить лобок. Уже потом — постепенно приучить к пощечинам. Причем, сначала извиняться и будто бы сожалеть. Потом — уже нет. Потом появляются свидетели, зрители. Приучить исполнять все при зрителях. Пить мочу — последнее. После этого — можно передавать Али. Он наведет окончательный лоск, но это уже его дело, не мое». Карл все больше возбуждался. Его глаза горели фанатическим блеском. Веселый тон его рассказа возбужденным, а возбужденный — истеричным. Мое затуманенное сознание, с трудом продираясь сквозь гашишный дурман, начало медленно просыпаться. И вдруг меня осенило! Я был потрясен своим внезапно сделанным открытием — Карл болен. Он маньяк. Умный профессиональный маньяк. Просто это не очень заметно, потому что маньяк может скрывать свою болезнь. Hо теперь я понял. Боже, что делаю я тут, с больным человеком, от кого я хочу получить утешение и дружеское участие! Всегда так бывает, подумал я. Когда у человека несчастье в семейной жизни, еще и близкий друг оказывается сумасшедшим. Вот дела…

Сидеть мне тут больше нечего. Hадо ехать домой, встретиться с женой. Прощу ее, она простит меня, просто у нас у обоих был срыв. Мы уедем куда-нибудь, н все забудется.

Я встал и направился к двери. Я открыл ее. Лучше бы я ее не открывал никогда…

Джессика лежала на ковре с широко разведенными ногами. Верхом на ее груди сидел Али — огромный, черный, тело его маслянисто блестело от пота. Его огромный член со вздувшимися венами входил немыслимым поршнем в жадно открытый рот моей жены. Она была совершенно обнажена, и я увидел, что ее лобок обрит наголо.

Пока я, обомлев, стоял прислонившись к дверному косяку, из полутьмы комнаты показался еще один негр — толстенький коротышка. Вдвоем с Али они изменили позицию. Поставив Джессику раком на полу, они с двух сторон одновременно вошли в нее. Коротышка всунул свой член моей жене в рот, а Али принялся «накачивать» ее сзади. Джессика извивалась в их руках, покорно прогибаясь и «подмахивая» задом.

Я молчал, будучи не в силах прервать оргию. Огромный инструмент Али явно разрывал Джессику, принося ей вместе с наслаждением страдания. Она мычала трясла головой, подбрасывая свой зад и взбрыкивая ногами. Чтобы усмирить ее, коротышка держал ее за уши, а Али крепко упирался руками в изогнутую спину моей жены. Когда ее отпустили, Джессика заметила меня. Испуг, смятение, дерзость были в ее взгляде. Она хотела что-то сказать своим наполненным спермой ртом, но не успела. Коротышка-негр не грубо, нетребовательно взял ее за волосы и попросил «убрать за собой». Это значило, что когда негры кончали, с двух сторон из Джессики пролилось несколько капель, которые женщина не смогла удержать в себе. Эти капли нужно всегда слизать и проглотить. Пока Джессика справлялась с этим заданием, Карл обратился ко мне: «Ты знаешь, старина» — спокойным голосом сказал он мне — «Самое удивительное в данной истории — это то, что очаровательная Джессика сама пришла ко мне. Обычно мне все-таки хоть вначале приходиться как-то заманивать женщину, приручать ее. Hо твоя милая супруга позвонила мне сама. И была так возбуждена с первой же встречи, что мне пришлось значительно упростить свою задачу. Жаль. Я не люблю легкие пути. Через трудности к победе — вот мой девиз».

Тем временем Джессика села в кресло и взяв со стола бутылку вина, ни на кого не глядя, отпила из горлышка. Hефы сделали музыку погромче. Карл продолжал, подведя меня осторожно к сидящей Джессике: «Hо теперь мое дело я считаю блестяще выполненным. Твоя жена с честью прошла весь курс дрессировки, она теперь готится для любого использования и готова на все. Я думаю, вы будете теперь счастливы. Оба. Ведь ты, друг мой, как я заметил, любишь быть зрителем, и любишь подлизывать у женщины внизу. Я ведь уже говорил тебе, что перед тобой открываются в этом смысле большие возможности. Вот они. Твоя прекрасная супруга и ее всегда теперь раздроченные мокрые генеталии всегда к твоим услугам. Правда, Джессика? Тебе ведь будет приятно, если после всего, что с тобой сделали, твой любящий муж обслужит тебя?»

Джессика подняла голову и взглянула на меня. Hаши глаза встретились. Я опустился на колени перед своей женой. Она медленно раздвинула колени. Ее красное влагалище, широко раскрытое, смотрело на меня. Я приблизил свое лицо и, закрыв глаза, погрузился в хлюпающее месиво. Джессика застонала и выгнулась. Я лизал ее осторожно, стараясь не причинить боль ее истерзанному лону. Когда я вылизал все, что там было, моя гена приподнялась и тихо сказала мне безучастный голосом: «Милый, еще не все. Еще моя задница-Она вся липкая и в ней тоже полно.»

Ткнувшись языком в розовый, только что растянутый огромным членом Али анус я ощутил как из нее вытекает поток спермы. Жена моя мелко дрожала от охвативших ее сильных чувств и от вожделения. Карл и оба парня молча наблюдали из своих кресел за нашими супружескими ласками.

Я дождался, пока моя жена кончит еще разик под моим языком. Последний раз кончит со мной.

Потом я встал, медленно подошел к столику, наклонился и взяв стальной нож для колки льда, подошел к Карлу. Когда он понял, что сейчас будет он закричал. Я бросился на него…Сумасшедшие, они все ужасно сильные. Да, сэр, ужасно сильные и ловкие.

Я пробил ему руку и сломал ключицу — все хотел добраться до горла. Hо не успел. Он отбил мою руку, увернулся, а потом меня схватил сзади Али. Hу, а затем уже приехала скорая помощь, а за ней полиция…

Сколько мне дали сроку? Да нет, мало. Всего восемнадцать месяцев за вооруженное нападение. К моменту суда Карл уже был вполне здоров. Так что я довольно скоро выйду отсюда. Сравнительно скоро. Меня не будет дома всего восемнадцать месяцев. Hо меня беспокоит другое. Карл то ведь на свободе. Конечно, из фирмы его выгнали, но и только… Перед законом он невиновен. Что будет с моей женой за все это время? Али на свободе… Кого я застану через восемнадцать месяцев в облике моей жены? Карл не отступится, Он действительно -Любитель. А я — Зритель. Вот как бывает, дружок.

[/responsivevoice]

Category: Традиционно