Как предупредить климакс Часть 1

[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]Как предупредить климакс. Предосудительные занятия в деревенской бане

I.

Я женился вскоре после окончания института на дочери нашей школьной учительницы. С Ирой мы были знакомы давно, ходили вместе в походы всем классом, пока учились в школе (мама брала её с нами) . Она была на три года младше нас, и никто из моих парней — одноклассников тогда не обращал на неё внимания. По-настоящему я заметил её, когда приехал на каникулы в свой родной город из Ленинграда, где уже, отслужив к тому времени в армии, учился в институте. Ирина расцвела, похорошела и многие парни на неё заглядывались. Как-то, участвуя в местном конкурсе красоты, она даже заняла призовое место. Для меня же она тогда была единственной, не имеющей себе равных. По окончании института я получил распределение в Ригу, которая тогда ещё была столицей Латвийской ССР. Ира, поступившая сразу после школы в институт, тоже сумела перевестись в столицу Cоветской Латвии. Так мы и начали свою семейную жизнь в общаге, заботливо выделенной нам моей организацией.

В свой родной город мы, как правило, приезжали раз в год, летом, когда у Ирки начинались каникулы, а мне давали отпуск. При этом жили то у моих родителей, то у Иркиной мамы, Людмилы Сергеевны. Отец Иры умер, едва она закончила школу — сказалась его военная служба на ракетном полигоне в Казахстане. (Вроде как-то скучно начинается — не развалившийся СССР, года 70е… Но как бы не так — в 70е еще какой секс был! Смотрите на видео все то, о чем дальше пойдет речь в рассказе! — прим.ред.)

Я бы покривил душой, если бы сказал, что мне не нравилось жить у тёщи. Даже когда я учился у неё, у нас не было особых конфликтов. И когда она узнала о нашем с Ириной решении, была только рада. Я всегда выделял её среди остальных учителей нашей школы. Обаятельная, лёгкая на подъём, миловидная женщина спортивного сложения, она обладала завидным умом и сразу завоевала немалый авторитет среди нас, тогдашних школьников. От этого и во всех наших походах она была безусловным лидером, сумевшей за пару месяцев сплотить наш класс, превратив его в, безусловно, лучший во всей школе. Однако, что-то после нашего выпуска у неё там не заладилось, и классное руководство ей не давали, а нагрузку давали минимальную даже в условиях повсеместного дефицита учителей в школе.

В то лето мы в первый раз вместе приехали в отпуск в наш родной город. Через несколько дней после приезда, нагостившись у родителей и совершив все визиты вежливости, я взял у отца машину, мы поехали с Ирой и её мамой в деревню к бабке Ирины, Ольге Фёдоровне. Жила она в деревне одна, хозяйство было у неё небольшое, и я был только рад такому времяпровождению на природе.

После того, как радости от встречи поулеглись, и мы сидели на веранде за круглым столом, разомлев от угощения, Ольга Фёдоровна предложила нам организовать баньку. Мне, как единственному в семье мужчине, вменялось в обязанность принести дров и воды, а также затопить печь в бане, чем я и занялся.

Заполнив водой все имевшиеся в бане ёмкости и затопив печь, я закрыл баню и сидел возле неё на лавочке, созерцая природу и вдыхая тягучий вечерний воздух. Подошла Ирина, присела рядом и спросила, таинственно улыбаясь:

— Ты не против, если мы будем мыться втроём?

Я сначала не понял вопрос.

— Это с кем втроём? Вы втроём, с мамой и бабушкой?

— Нет, мы. Ты, я и мама.

Я смутился.

— Так тогда в купальниках и плавках что ли?

— Ну, как захочешь, можешь в плавках, хочешь — без. Чего стесняться-то? Здесь чужих нет, все свои. У нас так принято. Баня небольшая, пара надолго не хватает.

Я замолчал, обдумывая сказанное.

— То есть твоя мама меня не стесняется?

— Да нет, стесняется немного, конечно, но это так, ерунда.

В это время мама Иры, до этого что-то обсуждавшая с Ольгой Фёдоровной в огороде, шла к нам, неся запотевшую трёхлитровую банку берёзового сока из погреба. Она уже сменила летнее платье и босоножки на открытый хлопчатобумажный купальник и я невольно залюбовался её фигурой, не потерявшей к 43 годам своей привлекательности.

— Ну как, баня готова? — весело спросила она, подойдя к нам.

— Готова-готова. Уже прогрелась, — ответила Ирка и хитро улыбнулась.

— А вы готовы? — игриво склонив голову, опять спросила Людмила Сергеевна.

Я просто не знал, куда деваться от разнообразных чувств, заполнивших меня. Настолько неожиданно и бесстыдно и в то же время просто и бесхитростно был задан этот вопрос.

— Людмила Сергеевна… — начал я, но осёкся.

— Зови меня мама Люда или просто Люда и на «ты»! А то, как чужие, будто.

— Ира сказала, что у вас все вместе моются…

— Ну да, все свои ведь, что стесняться-то?

— А можно я… в плавках буду мыться?

— Хорошо, как пожелаешь. Давай и мы тоже будем в купальниках, чтобы ты себя неловко не чувствовал.

Окончательно смутившись от того, что сунулся со своим уставом в чужой монастырь, я покраснел как рак.

— У меня и плавок-то с собой нет, — пробурчал я, вспомнив про свои семейники.

— Ну уж это-то совсем ерунда. Говорю же — здесь все свои, здесь никто никого не осуждает, любовь и мир в семье прежде всего, договорились?

Сказано это было так просто и искренне с такой обаятельной улыбкой, что я тут же отбросил свои страхи и пошёл отлить в сортир на другой стороне огорода. Ирка, покачивая бёдрами и расстёгивая на ходу своё лёгкое летнее платьице, направилась в баню вслед за мамой.

Возвращаясь из сортира, я встретил в огороде Ольгу Фёдоровну.

— Ты уж прости её, сынок, одна она давно, намаялась, сердешная. Николай-то как помер, так не находит она себе места. Тяжело ей без мужика. Баба она справная, в дом кого попало не хочет вести — нормальных-то нынче и нет, алкаши одне… Ты уж пойми её, не обижай, коли что… Парень ты хороший, сильный, управишься с двумя-то…

Тут я, наконец, просёк расклад и решил, что учитывая все обстоятельства, ситуация не такая уж и стрёмная, но к бане подходил на ватных ногах. Внутри горел свет, женщины о чём-то весело переговаривались.

Раздеваясь в предбаннике, я заметил на вешалке все детали их гардероба и, чтобы не быть белой вороной, принял решение. Скинув остатки одежды, я оглядел своего дружка, отреагировавшего на все полученные вводные. «Дааа, дела», — подумал я. И вошёл в парилку, прикрывая ковриком причинное место.

— Ну вот и молодец, — воскликнула мама Люда, оглядев меня с ног до головы, пока я прикрывал дверь.

— Да он всегда у меня молодец, — поддакнула Ирка и в её голосе мне почудились ревнивые нотки, — Клади коврик на полог и садись рядом.

Баню эту строил Иркин отец лет 7 назад. В то время любые архитектурные излишества на садовых и огородных участках могли повлечь немалые неприятности, поэтому в тесном пространстве бани он едва разместил печку и двухступенчатый полог, на верхней ступени которого сейчас лежала на животе мама Люба, а на нижней сидела, подобрав одну ногу, Ирка. Вид уже покрывшихся испариной двух красивых голых женщин, бесстыжая Иркина поза, непринуждённость обстановки, всё это привело моего дружка в очень живое состояние, что не осталось незамеченным женщинами.

— Я же говорю, он у меня всегда молодец, — повторила Ирка свой комплимент, который вдруг приобрёл второй смысл, подвигаясь ко мне поближе кошачьим движением. Её длинные светлые волосы легли мне на плечо, а рука пробралась в пах и начала там своё действо, от которого я всегда просто таю.
Но сейчас мы были втроём и ситуация отличалась от прежних наших с Иркой любовных игр. Поэтому полностью отдаться Иркиным умелым рукам я не мог.

— Эй! Не увлекайся там, доярка! — повелительно-шутливо сказала мама Люда.

Я уже понял, что стесняться-то в конце концов здесь нечего, мама Люда — своя в доску и никто никого не осуждает. К чему все эти дурацкие комплексы и условности?

— Сделайте лучше оба мне массаж. Да, кстати, Ир, ты принесла веники с чердака?

— Нет, забыла… , — растерянно пробормотала Ирка

— Ну тогда марш, отправляйся за ними в дом!

— Я сейчас, мам! И пописать ещё забегу!

— Давай в темпе, я думала, они уж распариваются там в тазике.

Остаться один на один нагишом с мамой Людой в было слишком неожиданно для меня и я слегка оробел.

— Может, я схожу за вениками? — робко предложил я.

— Да нет, ты не найдёшь, Ирка сбегает, а ты мне пока массаж сделай. Ирка говорит, что ты ей хорошо делаешь.

Что правда, то правда. Если не уставши и в ударе, я действительно неплохо могу сделать массаж спины, ног. Но тут такое… Ну ладно, в конце концов, интересно, чем всё это кончится. И я склонился над Людмилой, лежащей на верхней ступени полога.

II.

Делать массаж, стоя на полу в полуметре от пациентки достаточно неудобно, а если подобраться к ней вплотную и встать на первую ступень полога, приходилось горбиться, так как потолок в бане был достаточно низок и касание его любой частью тела положительных эмоций не вызывало — он был сильно нагрет паром. Помаявшись так и так, я робко присел с краю ступени, на которой лежала мама Люда, вплотную к её попе. Какая она красивая! Я не удержался и погладил её.

— Ты мне решил сделать массаж попы?

— Просто красиво очень, извини, не удержался.

— Тебе нравится моя попа?

— Да, очень.

— А что тебе ещё нравится у меня? — сказала она, слезая с полога и вставая в полный рост передо мной. — Грудь небольшая, у Ирки вон и то уже больше, но зато не обвисла. У Ирки сестра ведь ещё была, умерла в два года, всё из-за полигона этого чёртового, ни у меня молока, ни в магазине не было.

На её глазах выступили слёзы.

— И Колька не помогал ни сколько, всё на службе, да на службе. Я всё время одна да одна. Бабы другие гуляют, а я не могу. Верная, блин, думала, наверстаем ещё. Наверстали! Сюда перевелись, к моей матери, пожили немного, а у него лейкоз обнаружили и всё. Вот она жизнь — похороны одни.

Она разрыдалась.

Мне вдруг стало жалко эту женщину, стоящую передо мной во всей своей наготе и обнажившую передо мной так неожиданно свою душу. Я подошёл к ней и нежно обнял её. Она прижалась ко мне всем своим телом. Так мы и стояли, голые, в уже успевшей немного остыть бане, когда вернулась Ирка. Шумно раздеваясь и гремя вёдрами в предбаннике, она крикнула:

— Ну что, не угорели вы ещё там?

Как будто не слыша её, Люда попросила:

— Поцелуй меня!

Не будучи в силах отказать этой женщине, я с силой прижал её губы к своим.

В этой позе нас и застала вошедшая Ира.

III.

— А можно я к вам присоединюсь?

Вот уж действительно, непрочитанная книга эта моя Ирка! Что не страница, то открытие. Я, честно говоря, ожидал сцену ревности.

И тут меня снова поразила Людмила.

— Не просто можно! Нужно!

Слёз как будто и не бывало!

О пережитом только что напоминали лишь морщинки в уголках губ и печаль, скрывшаяся в глубине глаз.

Сунув веники в таз с кипятком, Ира присоединилась к нашему хороводу.
Опавший было, мой дружок вновь излучал оптимизм, чем привёл женщин в восторг.

— Я тут пытала Лёшку, что ему нравится во мне, — ввела в курс Люда свою дочь.

— Ты его пытала? — продолжала валять дурака Ирка.

— Бестолочь, разве я могу пытать человека, которого люблю?

— Этот человек — твой зять.

— Этот человек — мой любимый зять.

— Между прочим, этот человек — мой любимый муж!

— Вы ещё подеритесь, любимые мои! — Встрял, наконец, я. — Я вас обеих люблю!

— И будешь любить? — загадочно и хитро улыбаясь спросила Ирка.

— И буду любить всегда. — Ешё не уловив подвоха, заявил я.

— Обеих? — это уже Люда, наигранно-манерно с интонацией ревнивой и коварной соблазнительницы.

— … да — до меня дошёл второй смысл сказанного и я робко закивал головой.

— И прямо сейчас тоже? — Спросив это с вызовом, Ирка обхватила снизу мою мошонку и посмотрела в мне глаза.

Ну что я мог сказать на это?

IV.

Моим членом в этот момент можно было забивать сваи. И чтобы тут же не оконфузиться, я спросил как бы на всякий случай:

— Девушки мои ненаглядные, а париться-то мы с вами сегодня будем?

Ирка состроила недовольную гримасу.

— Ну вот они, мужики, только сказал, любить будет, и на тебе — в кусты.

— Какие ещё кусты? — прикинулся валенком я.

— Берёзовые! Давайте, берите веники и будете меня парить. Лёшенька, поддай парку из тазика!

Мама Люда ловко забралась на своё место и улеглась на живот. Передав Ире веники, я зачерпнул настоявшейся берёзовой воды и плеснул на горячие камни.

Всё скрылось в густом берёзовом пару. Дышать стало трудно и я отошёл в дальний угол бани.

Пока мы с Иркой приходили в себя от перехватившего дыхание горячего пара, мама Люда времени зря не теряла. Внезапно я ощутил на своём дружке губы, которые только что страстно целовал. Просто отойдя в дальний угол, я очутился как раз возле головы моей любимой тёщи, которая оценила достоинства новой диспозиции и быстро сориентировавшись, с упоением принялась за дело.

Ирка принялась лупить маму вениками с двух рук. Мама постанывала, но дело своё не прекращала.

Пар понемногу рассеялся, и вся картина стала видна Ире.

Она только смущённо улыбалась, видимо, испытывая что-то вроде гордости за свою маму.

Будучи на седьмом небе от счастья от такого классного минета, и не имея более сил сдерживаться, я кончил моей любимой тёще прямо в рот, чему она была заметно рада.

— Ну вот и хорошо, — без усилия проглотив мою сперму, сказала она. — А то уже прыщи начали появляться, как у школьницы.

— А причём тут прыщи, мам? — спросила Ирка.

— Ты парь давай меня, парь, не отвлекайся!

— Действительно, причём тут прыщи? — спросил я.

— Такие большие, а не знаете! Не может нормальная баба без мужского семени здоровой быть. Вещества-витамины там всякие полезные для женского организма. Сперма- это очень ценный белок. Знать пора это уже вам.

— А я всегда её выплёвывала, — разочарованно протянула Ирка, — думала, гадость!

— Сама ты гадость! — возмутилась Люда, — кстати, у твоего мужа она сладковатая.

— А что, бывает по-другому? — поинтересовался я.

— У моего мужа была солоноватая. Бабы рассказывали, что и кислая бывает. От мужика зависит. Правильно говорят — мы то, что мы едим!

Люда слезла с полога и потянулась.

— Ну всё, дети, облейте меня водой и пойдёмте в предбанник посидим, передохнём.

[/responsivevoice]

Category: Группа