Исповедь дрянного мальчишки (5 часть) в Днепропетровске

После бурных летних каникул начался новый учебный год. Жизнь потекла буднично и монотонно. Я ходил в школу, учился на отлично, кроме того, серьезно занимался легкой атлетикой, свободного времени было мало. Моя плоть, за год раздраконенная Борисом, кипела и требовала сатисфакции. Сильно скучал по другу Боре, а также по Сашке, Агзаму, Эдику и Танюше, часто вспоминая былые взрослые игры с ними. Из всех них я теоретически мог встретиться только с Агзамом, ну может быть еще с Эдиком. Несколько раз приходил в микрорайон, где жил Агзам, надеясь встретить его и сожалея, что не успел взять его точный адрес. Хотелось встретиться даже не в плане «поиграться во взрослых», а в плане простого человеческого общения. С одноклассниками мне было неинтересно — мой интеллектуальный уровень и физическое развитие намного опережали их уровень и развитие. Много раз я приглядывался к одноклассникам и просто знакомым пацанам с целью предложить им «поиграть в плотские игры», но не решался — они были дурными и совсем еще детьми. Весной мне исполнилось одиннадцать лет. За этот год я вырос почти на пятнадцать сантиметров, и мой рост достиг 167 см. И совсем не выглядел на свой возраст, все мне давали минимум тринадцать и даже четырнадцать и более лет. Я был самым высоким и здоровым в классе и в спортивной секции, хотя в секции занимались ребята на два-три года старше меня. Пенис мой, который и раньше всегда был больше, чем у сверстников, тоже значительно увеличился в размерах: в длину даже в висячем состоянии стал 12 см, а в стоячем — все пятнадцать и толщину около 5 см. Извините, конечно, что я так подробно описываю свои «достоинства», но согласитесь, что это совсем немало для одиннадцатилетнего мальчика. Лобок и яйца обросли черными густыми волосами. В свое время я удивлялся Танюше из райцентра, что у нее в тринадцатилетнем возрасте на анусе такие заросли волос. Через несколько месяцев у меня у самого волосни в том месте было не меньше. Я стеснялся своего нового состояния: на тренировках приходилось раздеваться, и мой член был намного больше, чем у всех знакомых ребят и, даже больше, чем у некоторых тренеров. Также ни у кого из них на гениталиях не было столько растительности. Пацаны смеялись и прикалывались надо мной: «Надо же, какую волосатую хуину отрастил!». Зов плоти стал невыносимым, хер стоял почти постоянно. Каждую ночь я не мог заснуть, представлял секс то со своей одноклассницей — красивой девочкой с большими зелеными глазами по имени Гуля, в которую тогда я был влюблен детской любовью, то с Борей, Эдиком, Танечкой, Агзамом и его мамой, а иногда с какими-нибудь другими образами, и терся пенисом об простыню. Однажды вместе с приятными ощущениями из члена мощной струей вылетела полноценная сперма. После чего я стал дрочить каждую ночь, перед тем как заснуть, и днем, когда родителей не было дома, иногда бывало по нескольку раз за день, размазывая сперму по простыне, или кончая на предварительно постеленную газету. За эти полгода я онанировал, наверно, больше, чем за всю остальную жизнь (после хватало сексуальных партнеров). Тот день не забуду до конца жизни, хотя прошло уже много лет, но все помнится в мельчайших подробностях, как будто это было только вчера. Был апрель. Стояла теплая, солнечная погода. В тот день я немного задержался в школе, придя домой, наскоро перекусил, быстро сделал уроки и хотел было заняться своим любимым онанизмом. Но в тот день у меня в 17 часов должна быть тренировка на новом стадионе, находящемся на другом конце города. Понимая, что, к сожалению, не успеваю «посетить свой тайный сад», я собрался и пошел на автобус, чтобы поехать на тренировку. Сейчас трудно представить, что можно отпускать одиннадцатилетнего ребенка одного на другой конец пусть и небольшого города. Но тогда, в самом конце семидесятых это было в порядке вещей. Я сел на заднее сиденье «ЛАЗа» в дальний угол. Обычно желающих сидеть на этих местах, было мало, потому что там было жарко, пыльно и воняло выхлопными газами. На следующей остановке в автобус вошел старик лет шестидесяти-семидесяти, азиатской внешности, в старом, весьма поношенном и мятом костюме и в тюбетейке. По всей видимости, колхозник из близлежащего кишлака. Как я уже говорил, что действие происходило в Средней Азии и таких стариков здесь называли бабаями. Несмотря на то, что автобус был полупустой, и было много свободных мест, этот старик сел рядом со мной. Он что-то спросил у меня и как бы невзначай положил свою левую руку мне на колено. На коленях у меня лежала спортивная сумка. Видя, что я не реагирую, он стал потихоньку двигать свою руку по моей ноге под сумкой дальше, пока не достиг мотни. Я сидел молча, не зная, как на это реагировать: закричать или просто оттолкнуть руку стеснялся и как-то не решался. Старик тем временем расстегнул пуговицы на ширинке и начал щупать мой член через трусы. Стало приятно, и член встал. Далее бабай залез в трусы и начал мять мой пенис и яйца. — Малчик, ты не стиснитилный? — спросил он через какое-то время. — Нет, — невнятно проблеял я, не понимая, куда клонит старик. — Дай мини в рот…да… — Что? — не понял я. — Кутак… — ответил бабай. («Кутак» на местном языке означал половой член.) — Что, кутак? — никак не мог понять я. — Твой кутак мой рот дай… да… — Где? Здесь? — Нет… давай вийдим… — Нет, не могу, я спешу на тренировку. — Я дам три рубли! — предложил старик и, не вынимая своей руки из моих штанов, другой достал и положил мне в нагрудный карман трехрублевку. Не могу сказать, что родители не давали мне денег на карманные расходы, но в детстве хочется купить буквально все и никогда не хватает карманных денег. В то время я копил на кожаный мяч, который стоил девять рублей, и мне как раз не хватало трех рублей. Я подумал, что можно за несколько минут заработать недостающие деньги и купить мяч, о котором я мечтал. Мы вышли в промзоне, до стадиона оставалось еще две остановки, зашли на какую-то заброшенную стройку и остановились у штабеля бетонных плит. Я стоял, не зная, что делать. Бабай встал передо мной на колени, стянул мои брюки с трусами, засунул мой вялый член себе в рот и начал его сосать, двигая шкуркой, открывая головку и теребя другой рукой яйца. Сосал он хорошо и через несколько секунд мой дружок встал в полный рост. — Сколко тиби лет? — спросил старик, отрываясь от занятия. — Тринадцать, — соврал я, стесняясь своего возраста, так как выглядел старше своих лет. — Твой очен балшой кутак…да… как у двацатипити летний… Я опустил глаза вниз и посмотрел на бабая, который продолжил свое дело. Старый, морщинистый, в тюбетейке, из-под которой торчали редкие седые патлы, и маленькой седой бородкой. Мне стало противно — и я, закрыв глаза, стал представлять, что у меня сосет красивая девочка-одноклассница Гуля, в которую я был тогда влюблен. Через минуту я кончил старику в рот. Он проглотил всю сперму и облизал мой член. Я быстро натянул трусы и засобирался на выход. Старик, держа меня за спущенные брюки, сказал: — Не так бистра… я не насладилься твой кутак… твой очен красивай кутак…можно ишо поиграт… да… — не дожидаясь согласия, стянул мои трусы, и снова взял в рот мой уже опавший член. На этот раз, несмотря на все его старания, он продолжал висеть. Тогда он наслюнявил свой палец и засунул его мне в анус. Я вздрогнул от неожиданной боли и попытался освободиться от пальца, но старик стал водить им в моей прямой кишке, надавливая на заветную точку, и мой член снова встал. Он продолжил его сосать, подрачивая и заглатывая его почти целиком. Я же безнадежно опаздывал на тренировку и думал, когда все это кончится. Неожиданно бабай сказал: — Выиби мой жопа! — Мне надо на тренировку. Я опаздываю, — оторопело стал отказываться я. — Ладна… я дам ишо три рубли… Я заколебался, но прикинув, что мне стоит заработать еще трешку, сказал: — Деньги вперед! Старик достал еще одну трехрублевку и положил ее мне в нагрудный карман. Затем снял брюки и аккуратно повесил их на стоящие рядом бетонные плиты. И остался в мятом пиджаке и опрелых застиранных сатиновых трусах, которые когда-то были черными, а сейчас стали белесо-серого цвета. На ногах у него были резиновые галоши, одетые на грязно-серые линялые носки. Мне стало противно. — Твой кутак… мой жопа суй… да…- попытался проинструктировать меня старик, но я, несмотря на свой юный возраст, давно прекрасно знал, что такое «выибить жопа». Бабай спустил трусы, нагнулся буквой «Г», опершись руками на штабель плит и оголив свою тощую старческую задницу. Складка между его ягодиц разгладилась от нагибания, и моему взору открылось весьма

немалое очко темно-шоколадного цвета, поросшее редкой седой волосней. Я, стараясь не смотреть на все это безобразие и не прикасаться руками, пристроившись сзади, сразу воткнул в его анус свой член, который был щедро смочен слюнями старика. Мой писюн, хотя тоже весьма немаленький, что называется, пролетел со свистом. Видимо, за долгую жизнь старика там побывало множество членов, и его дупло было изрядно раздолблено. Дрючил я его довольно долго, закрыв глаза и представляя акт то с Агзамом, то с его мамой, то с одноклассницей Гулей, но все равно никак не мог кончить, несмотря на все мои сексуальные фантазии. Облегание члена было неплотным, а дряблые ягодицы старика тряслись как холодец, и при ударе об мои бедра издавали громкие хлопки. Наконец я кончил, вытащил член из стариковской жопы и вытер его о тренировочные штаны, которые я достал из спортивной сумки. В сумке было еще полотенце, но я побрезговал вытирать им член после бабая. Стал надевать брюки, собираясь поскорее слинять из этого места. Однако старик не унимался: — Мни бил так хорошо… да…мой кутак встал, и я хочу канчать… — он стал рукой гладить свой член. — Можно… я тиби ибу… да… — бабай говорил с сильным акцентом, и я не сразу понял его, а как понял — так обалдел и посмотрел на старика как на умалишенного. Он не отставал: — Дениг дам… дай мине шэст рубли…я дам тиби дисятка… да… Я был культурно воспитан и вместо того, чтобы послать старика куда подальше, сказал: — Нет! Не могу! Я опаздываю! — Ладна… дам десит рубли… и ёбить твой

Category: Пожилые