Гарри Поттер Драко Малфой и рабыни Хогвартса-9 Часть 1
[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]
Гарри Поттер, Драко Малфой и рабыни Хогвартса-9. Часть 1
Гарри Поттера и его мир выдумала Д. Ролинг. Я просто играюсь с персонажами.
С того времени, как Драко Малфой сделал Гермиону Грейнджер и Джинни Уизли своими рабынями и шлюхами для всех озабоченных подростков Хогвартса, девицы нередко гласили для себя — да, мы в аду, но хотя бы ужаснее уже не будет.
Так было, когда Малфой и Гойл грубо оттрахали девственные задницы гриффиндорок, пока рыдающие Гермиона и Джинни полировали языками вагины 2-ух слизеринок — Пэнси Паркинсон и Милли Булстроуд.
Так было, когда двенадцать слизеринцев и слизеринок пустили Гермиону и Джинни по кругу, и к концу долгого группового изнасилования зудящие дырки гриффиндорок уже не запирались, а сперма заполняла желудки.
Так было, когда Малфой принудил Гермиону и Джинни свирепо надругаться над Нимфадорой Тонкс, а позже дозволил двум эльфам-домовикам загнать свои длинноватые узловатые члены в рабочие пёзды гриффиндорок. Когда Малфой вынудил Гермиону и Джинни перед всем Хогвартсом признать себя последними блядинами и нимфоманками, торгующими телом за пару галлеонов. Когда Гермиона и Джинни направились в Азкабан за изнасилование Тонкс, в каком не были виноваты.
И опять Гермиона и Джинни произнесли для себя, что ужаснее не будет. И опять ошиблись, так как на данный момент они жались к грязной каменной стенке тюремной камеры, совсем нагие, с торчащими меж ног чёрными самотыками. И на их наступали высочайший мужик с длинноватыми светлыми волосами и дама с безрассудно блестящими очами, на которые спадала копна нечёсаных тёмных кудряшек. Люциус Малфой и Беллатриса Лейстрендж.
ххх
У Джинни подкосились ноги — она сползла по стене и отчаянно захохотала, в истерике выдирая пальцами со собственной головы рыжеватые волосы.
— Джинни, ты чего? Очнись! — затормошила подругу Гермиона.
— Это мой сумасшедший хохот! Я его длительно репетировала. Не смей повторять его за мной, тварь! — взвизгнула Беллатриса Лейстрендж.
— Ой, не могу! — хохот Джинни перешёл в какие-то надорванные всхлипывания. — Я гласила… здесь не будет Малфоя с дружками… А Малфой тут, только не Драко, а Люциус! И Беллатриса Лейстрендж тоже в одной камере с нами! Два ближайших слуги Волан-де-Морта — ах так нам везёт!
— Незачем приписывать везению плоды моего разума, Уизли, — улыбнулся Люциус Малфой. — От меня потребовалось только несколько хороших слов и золотых монет — и местный тюремщик разлюбезно согласился высадить скандальных рабынь Хогвартса в одну камеру с нами. В конце концов, для чего ему хлопотать о таких распоследних шлюхах?
— Мы сами хорошо о их позаботимся, — хихикнула Беллатриса. — Надеюсь, вы научились хорошо работать язычками, так как по другому я на вас живого места не оставлю! Вобщем, может, я в любом случае его не оставлю — просто так, для утехи…
Гермиона с омерзением поглядела на безумную колдунью и тёмного колдуна.
— Вы кое-что упустили, — гневно проговорила она, сжимая кулаки. — Ваши приказы мы совершенно не должны делать, и у вас тоже нет палочек, так что силы равны… Что, Белла, проверим, кто из нас лучше дерётся?
— Ты два раза не права, грязнокровка. Палочки вы нам принесли сами, ну и о вашем повиновении я позаботился, — забавно ответил Люциус, доставая из-за полы тюремной робы красноватый конверт. Малфой-старший надорвал конверт, и камеру заполнил глас Малфоя-младшего:
— Грейнджер и Уизлетта! Делайте все приказы моего отца и моей тётки, и покажите им, что вы пригодны хотя бы на то, чтоб работать своими запятанными дырками!
Гермиона прикусила губу, чтоб не вскрикнуть от испуга и слабости, и опустилась на прохладный пол рядом с Джинни, которая бессильно уткнулась лицом ей в плечо. Последняя надежда избежать новых издевательств упала, и им опять оставалось только вытерпеть боль и унижение.
— Ничего, Джинни, — Гермиона погладила подругу по рыжеватым волосам, — потерпи. И этот кошмар когда-нибудь завершится.
— Но поначалу он начнётся, — рассмеялась Беллатриса. — Узри мою пизду, грязнокровка! — голосом драматической актрисы объявила она и стала стягивать через голову засаленную тюремную робу.
Люциус покачал головой:
— Белла, потерпи, у нас ещё очень принципиальное дело к этим шлюхам. Не обращайте внимания, — произнес он гриффиндоркам, — Белла всегда ведёт себя удивительно, если у неё издавна не было секса, а на данный момент она его была лишена навечно — мы были заперты здесь вдвоём, а мне совесть не позволяет спать с сестрой супруги.
— У вас нет совести, мистер Малфой, — отрезала Гермиона.
— И к тому же мне казалось, что Беллатриса была влюблена в Тёмного Лорда, — тихо воткнула Джинни.
— Ну, это как-то не воспрепядствовало ей перетрахаться с половиной Пожирателей обоих полов, — пожал плечами Люциус.
— Заткнись, предательница крови! — завизжала Беллатриса. — А ты, Люциус, не гласи ерунды, а лучше заткни рот этой рыжеватой сучке, пока я поработаю над грязнокровкой. Обождёт твоё принципиальное дело — я желаю мести!
— А, к Моргане всё, с тобой никчемно спорить. Время терпит, — отмахнулся Люциус и тоже сбросил робу. У него было подтянутое, хотя и бледноватое тело, но внимание Джинни сначала привлёк его член. Стоявший колом хуй Малфоя-старшего призывно покачивался перед лицом рыжеватой гриффиндорки. Капля мутной воды поблёскивала на головке члена.
— Впечатлена, Джиневра? — спросил Люциус, сжимая налитый кровью член в кулаке. — Я польщён. Ты ведь много хуёв попробовала в последние две недели.
За последние деньки Джинни пришлось отсосать у такового количества людей (у шестнадцати, если веровать её колдотатуировке) , что она уже научилась приблизительно достаточно точно оценивать размеры каждого члена. И Джинни могла сказать, что член Люциуса в длину не уступал члену Драко, но был ещё и потолще. И сейчас этот хуй был нацелен прямо в её глотку.
— Да, мужским достоинством природа Малфоев не обделила, — гордо произнес Люциус.
— Это единственное достоинство, которым вашу семью не обделили, — вдруг вырвалось у Джинни в последней вспышке упрямства. — Больше нечем повытрепываться?
— Могу повытрепываться тем, что я смешал вас с грязюкой — да, Драко, делал мой план — и очень скоро я стану свободным человеком вновь. Вобщем, не болтай, а соси, Уизли, — отмахнулся Люциус, и мистика договора принудила Джинни покорливо раскрыть красные губы.
«По последней мере, это только минет… можно потерпеть…» — отчаянно пробовала успокоить себя Джинни. В последующий момент слёзы брызнули из её глаз, когда Малфой одним ударом всадил все см собственного члена ей в гортань. Джинни конвульсивно вдохнула через нос и сообразила ещё кое-что — арестанты Азкабана не посещают душ, и сейчас она будет заглатывать и обсасывать грязный член человека, не мывшегося несколько месяцев.
Сдавленные, приглушённые всхлипы Джинни в другое время надрывали бы сердечко Гермионе, но на данный момент ей было даже не до подруги, которая давилась и кряхтела, пока Люциус Малфой методично насиловал её рот. Гермиона как загнанный зверек смотрела, как неспешным вкрадчивым шагом к ней приближается совсем нагая и совсем безумная Беллатриса Лейстрендж.
Когда-то — годы вспять — Белла была писаной кросоткой: сильное тело, пухлая грудь с большенными тёмными сосками, гибкий зад. Годы не стёрли, но потрепали эту красоту — сейчас на боках и животике пожирательницы где-то нарос жирок, и кожа местами одрябла, и целлюлит тронул округленные ляжки. Не считая того, в Азкабане очевидно не выдавали бритвенных принадлежностей — подмышки и лобок Беллатрисы густо заросли кудрявыми чёрными волосами. Но ужаснее всего был острый запах немытого тела, который Гермиона ощущала и в метре от пожирательницы.
Беллатриса подошла совершенно близко, и Гермиона опустила голову, чтоб безумная колдунья не увидела ужаса в её очах. Белла склонилась над Гермионой, и гриффиндорка вздрогнула от её жаркого дыхания.
— Я желала это сделать ещё тогда, в Малфой-мэноре, но нам помешали, — промурлыкала Белла. — Взгляни на меня, грязнокровка.
Гермиона подняла голову, и их глаза повстречались — лихорадочно блестящие в сексапильном возбуждении глаза Беллатрисы и обречённый, но непокорливый взор Гермионы. Вдруг Белла впилась губками в губки Гермионы, с силой протолкнув язык в рот гриффиндорки. Гермиона попробовала отстраниться, но Беллатриса сама оборвала поцелуй, достаточно облизнулась и выпрямилась.
Изо рта Беллатрисы несло как от склада навозных бомб. Она плотоядно оскалила жёлтые зубы.
— Сейчас ты меня целуй, грязнокровка, так же страстно, но в другие губки, — осипло шепнула она, обширно расставляя ноги и пальцами раздвигая мясистые половые губки. Меж чёрных липких зарослей лобковых волос Гермиона увидела красную щель влагалища и набухший клитор Беллатрисы.
Так медлительно, как позволяла мистика договора, она потянулась языком к раскрытой пизде старшей колдуньи — но здесь Беллатриса схватила Гермиону за голову и вдавила её лицо меж собственных ляжек, прямо в свою текущую вагину.
ххх
Джинни не знала, как ей удавалось сдерживать рвоту.
Член Люциуса Малфоя насиловал её рот, с чавкающими звуками врываясь глубоко в гортань. У Джинни сводило губки от вялости — ей казалось, что она сосёт этот грязный хуй уже вечность. Саднили колени, стёртые об твердый каменный пол тюремной камеры. Нити густой слюны свисали с подбородка гриффиндорки.
Но ужаснее всего был вкус немытого члена Люциуса. Заполнившая рот Джинни тёплая плоть отдавала старенькым позже, засохшей спермой, отвратительной мочой. Рыжеватая гриффиндорка ощущала любой из этих привкусов на языке, но, естественно, не могла закончить сосать.
«Ну когда же он кончит? — с отчаяньем задумывалась она. — Кончи, кончи уже! Ну пожалуйста! Остановись, я же задыхаюсь!»
Как будто услышав её мысли, Малфой-старший достал член из рта Джинни, шлёпнув её головкой хуя по щеке. Джинни поторопилась перевести дыхание. Её малая крепкая грудь с проколотыми сосками вздымалась и опадала в такт тяжёлому дыханию.
Люциус так пристально рассматривал собственный тяжёлый хуй, покрытый слюной Джинни, как будто это было ценное родовое сокровище.
«А ведь он вправду так считает, — помыслила Джинни. — Он таковой же двинутый на сексе маньяк, как и Драко — яблочко от яблони. Оба гордятся, что могут чуть не разорвать мой ротик… О Мерлин!»
— Ну, хоть какая-то часть меня сейчас незапятнанная, — забавно произнес Люциус. — Очень неприятно, понимаете ли — несколько месяцев не принимать ванну. Правда, Джиневра? Не приглянулся вкус моего члена?
— Нет, — глухо ответила Джинни.
— Ты радуйся, что тобой занялся я, а не Белла, — увидел Люциус.
Джинни исподтишка посмотрела на Беллатрису. Та была похожа на безумную нагую наездницу, оседлавшую супротивную лошадка. Беллатриса повалила Гермиону на пол и елозила по её лицу собственной волосатой грязной пиздой, испуская осиплые стоны удовольствия. Она практически трахала себя о голову Гермионы, которая только время от времени успевала вдохнуть воздуха.
Создатель рассказа: Blaze
[/responsivevoice]
Category: По принуждению
