Гарри Поттер Драко Малфой и рабыни Хогвартса-8 Часть 4

[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]

Гарри Поттер, Драко Малфой и рабыни Хогвартса-8. Часть 4

— Доктор, мы обязаны арестовать Гермиону Грейнджер и Джиневру Уизли по обвинению в изнасиловании Нимфадоры Тонкс, — учтиво поклонился Джон Долиш. — Мне жалко, — добавил он более неформальным тоном.

Обычно собранная Минерва Макгонагалл не могла отыскать слов:

— Но это ошибка, аврор. Гермиона, Джинни… Другими словами… я знаю этих женщин, я уверена, что они не могли…

Макгонагалл, авроров и Гермиону с Джинни стали окружать любознательные ученики. От толпы отделился Драко Малфой и произнес, растягивая слова:

— Видимо, вы не очень-то знали этих женщин, доктор. К примеру, вы упустили тот маленький факт, что они не девицы, а самые грязные, ненасытные и порочные путаны, каких только лицезрел Хогвартс за все годы.

Макгонагалл резко оборотилась к Малфою:

— Мистер Малфой, 40 баллов со Слизерина за ваши безобразные оскорбления…

— Вы мне не верите, — констатировал Драко. — Тогда смотрите на настоящую сущность магглокровок и предательниц крови!

Он взмахнул палочкой. Зал заревел. Гермиона с Джинни задрали головы и тоже заорали. Заколдованный потолок Огромного зала заместо звёздного неба сейчас демонстрировал увеличенное колдофото из альбома Малфоя — то, на котором Гермиону и Джинни вшестером трахали в библиотеке. На большом передвигающемся снимке можно было разглядеть каждый волосок на лобках гриффиндорок, каждую каплю смазки, стекающей из их пёзд, каждую морщинку на их растянутых членами анусах, каждую венку на тех массивных членах. На фото Гермиона и Джинни страстно подмахивали своим насильникам, и выглядели вправду распоследними блядями.

Фотки начали изменяться. Вот Гермиона и Джинни демонстрируют в камеру — и всему Большенному залу — свои расширенные, испачканные кончой, свежеоттраханные вагины и анусы. Вот они отсасывают парням, скупо причмокивая и заглатывая большие хуи по яичка. Вот они они отлизывают друг другу, и на увеличенном фоте видно мелкие детали влажной вагины Джинни, в которую глубоко засовывает язык Гермиона.

Потолок Огромного зала, превратившегося в кинозал, показывал массе новые и новые кадры. Библиотека, кабинеты, туалеты, чуланы для мётел — интерьеры на фото изменялись, но Гермиона и Джинни присутствовали на каждом. Всегда нагие, распятые на 2-ух либо трёх членах сходу, текущие от возбуждения либо уже обкончанные. Гермиона и Джинни, которых большая часть собравшихся считала ранее труднодоступными.

— Тихо! — не своим голосом кликнула Макгонагалл, с трудом перекрыв нарастающий рокот голосов. — Я не знаю, что происходит, но…

— Так спросите у ваших золотых гриффиндорок, что происходит, — порекомендовал Драко. — Пусть они для вас произнесут, что всё это обман. Так, почетаемые студенты-слизеринцы… и все остальные… отойдите незначительно вспять. Кто младше шестнадцати — свалите, здесь разговор не для детских ушей. А другие не шумите — дадим Грейнджер и Уизлетте шанс разъяснить это страшное недоразумение.

Люди расступились. Вокруг Гермионы и Джинни образовалось свободное место, и в зале установилась практически мёртвая тишь.

ххх

Гермиона до последнего в глубине души возлагала надежды, что Малфой не посмеет, что он приостановит эту казнь и произнесет: «А отлично я вас испугал, шлюхи? А сейчас валите вон в тот мужской туалет, там 5 человек желают спустить в чьи-нибудь грязные задницы». Гермиона задумывалась, что в таком случае она понеслась бы в тот туалет со всех ног, пока Малфой не передумал.

Но сейчас она и Джинни стояли на виду у всего Огромного зала. Гермиона ощущала, как каждый сантиметр её кожи пылает от стыда — либо от сотен взглядов, скупо обшаривавших тела гриффиндорок. Взоры — грязные, похотливые, ехидные — сжигали её живьем.

Были и другие — те, кто смотрели растерянно, неверяще, жалостно и сочувственно. Больше всего таких было посреди гриффиндорцев, где большая часть не поверило Малфою, хотя и там в задних рядах Макклаген кому-то обосновывал звучным шёпотом:

— Да я для тебя клянусь — они бляди! Я этих шлюх трахаю уже три года по семь раз в денек, просто не желал хвастаться…

На Макклагена шикнули, и он заткнулся.

«Многие в нас веруют, — пошевелила мозгами Гермиона, и ощутила, как на очах выступают слёзы. — Но они не станут веровать, когда услышат всё от нас самих. Не рыдать, Грейнджер, не рыдать, хоть этого наслаждения Малфой не получит».

Джинни открыла рот. Она старалась гласить как можно тише, но это принуждало людей ещё внимательней вслушиваться в её дрожащий полушёпот:

— Мы сделали это. Мы изнасиловали Тонкс, и я засовывала ей в зад руку по локоть, а Гермиона пихала ей пальцы в пизду, пока не влезла в матку. Мы не желали этого… но Тонкс провоцировала нас — ну, все лицезрели, как она одевалась — а мы очень испорченные шлюхи и нимфоманки. Мы задумывались, если мы будем трахаться с кем угодно за средства, этого будет довольно нашим блядским натурам. Но сейчас мы не смогли удержаться… простите нас… — здесь Джинни снова разрыдалась, и её глас сорвался.

Установилась очередь Гермионы. В отличие от Джинни, она гласила высочайшим, звучным и как будто чужим голосом, чеканила слова, стараясь, чтоб никто не услышал её отчаянья:

— Мы — рабыни Хогвартса. Отсосём хуй либо отлижем пизду за один галлеон. Подставим пизду за два галлеона. Дадим в жопу за три галлеона. Другие варианты — за договорную плату. Все цены — за один час. Наши дырочки обожают грубость и ожидают вас в хоть какое время.

— И в три дыры сходу они тоже берут! — кликнул Грэхэм Монтегю. — И дырки у их жаркие, просто засасывают — вставишь хуй и уже не вынуть. Всем рекомендую!

— Тише, Грэхэм, они ещё не окончили, — произнес Малфой.

На очах у всего Огромного зала Гермиона и Джинни приподняли свои полупрозрачные блузы, демонстрируя упругие сиськи и серебряные с изумрудиками колечки в проколотых сосках. И, естественно, татуировки. Гермиона стала читать татуировки первой:

— Я Гермиона Грейнджер, Рабыня Хогвартса. Я не еблась уже час и 28 минут — как жалко, ведь я желаю ебаться всюду и всегда. Потому меня ебать в рот, пизду и жопу МОЖНО, — Гермиона немного взвизгнула на последнем слове. — Я хуесоска — отсосала 17 членов. Я с наслаждением глотаю кончу. Я пиздолизка — отлизала 7 пёзд, — Гермиона высунула язычок и призывно облизнула сухие губки. — И, если вы ещё не сообразили, я течная сука: еблась с домовиками и рабыней Уизлеттой. С домовиками я попробовала только сейчас, а с Джинни мы трахаемся каждый денек, да, Джинни?

— Я Джиневра Уизли, Рабыня Хогвартса, — плачуще начала Джинни. — Я не еблась уже час и 28 минут — я надеюсь, вы поможете мне это поправить. Естественно, меня ебать в рот, пизду и жопу МОЖНО. Я хуесоска — отсосала 16 членов. Чуток меньше, чем Гермиона, но зато я сосала у брата — Рон, жалко, что ты меня на данный момент не слышишь, — Джинни отправила в зал воздушный поцелуй. — Я тоже обожаю глотать кончу. Я пиздолизка — отлизала 5 пёзд. И, очевидно, я течная сука: еблась с домовиками и рабыней Грейнджер — хотя какая меж ней и домовиками разница? Схожие ошибки природы.

В оглушающей тиши рабыни оборотились к публике спиной, наклонились и задрали мини-юбки, демонстрируя надписи на задней стороне бёдер. Опять начала Гермиона, и сейчас самообладание стало изменять ей:

— Ещё я заднепроходная шлюха: приняла в жопу 12 членов, что по моей жопе отлично приметно, — Гермиона пальчиком провела по стрелке, идущей от надписи к её покрасневшему анусу, и резко воткнула для себя в зад два пальца. — Ещё я еблась в две дыры сразу 10 раз и в три дыры сразу 8 раз, я кайфую, когда меня ебут втроём, — Гермиона не выдержала и всхлипнула.

Джинни продолжила:

— Я тоже заднепроходная шлюха: приняла в жопу 11 членов. Поначалу они входили в меня туго, но позже стало легче. Вот, поглядите, как они меня растрахали, — Джинни обширно раздвинула свои ягодицы, демонстрируя расширенное колечко ануса. — И я еблась в две дыры сразу 10 раз и в три дыры сразу 7 раз, очень люблю хуи во рту, пизде и жопе… — Джинни гласила раздавленно, практически неразборчиво.

— Поглядите, какие у их гербы! — воскрикнул Малфой.

И правда, в нижней части спины над попками у гриффиндорок появились новые огромные татуировки: герб Гриффиндора, обвитый кольцами слизеринской змеи. Змея шевелилась и грозила раздавить бессильного гриффиндорского льва. Извивающийся кончик хвоста змеи тянулся вниз, меж ягодиц, и упирался в язвы анусов. Длинноватое тело змеи уходило вбок, к лобкам Гермионы и Джинни.

Гермиона и Джинни опять оборотились к зрителям лицом и расставили ноги. Колдотатуировка в виде змеи вилась понизу животов Гермионы и Джинни. Над лобком каждой из рабынь змея так выгибали свои завитки, что они создавали буковкы «РХ» , а голова змеи устроилась на лобке — её пасть была обширно распахнута, и змеиные челюсти с обеих сторон обхватывали натёртые щёлки Гермионы и Джинни, угрожая замкнуться и проглотить их вагины.

Гермиона низковато опустила голову и пальчиками раздвинула половые губки, открывая взорам свою влажную вагину и проколотый клитор.

— Я шлюха Хогвартса: приняла в пизду 15 членов, — срывающимся голосом произнесла она, — и я всегда готова принять ещё, — Гермиона большим усилием воли удержала слёзы во время последней фразы. — Трахайте меня, так как я не могу жить без ебли, я теку даже на данный момент, — и Гермиона, вогнав три пальца в свою текущую, жаркую пизду, стала остервенело мастурбировать на очах у всего Огромного зала.

— Я шлюха Хогвартса: приняла в пизду 13 членов, — Джинни плакала, растягивая свою щёлку пальчиками напоказ всем, — и естественно, я всегда готова… принять… е-е-ещё… Ебите меня ж-ж-жёстко, меня заводят уни… унижения, как сей-ч-час… — Джинни низковато опустила голову и гласила совершенно неразборчиво, но все и так могли сами всё прочесть на татуировках. Как и Гермиона, Джинни стала стремительно и очень дрочить свою натёртую вагину на очах у всех.

— Спасибо, шлюшки, — кивнул гриффиндоркам Драко. — А сейчас, доктор Макгонагалл, не стоит возвратиться к разговору о том, что вы не очень-то знали собственных возлюбленных учениц?

Минерва Макгонагалл не ответила. Она схватилась за сердечко и свалилась на пол. Мадам Помфри ринулась приводить её в чувство, но другие чуть ли это увидели — Большой зал перевоплотился в бедлам, где все перекрикивали друг дружку и спорили о рабынях.

Пальцы Джинни продолжали механично тереть твёрдый клитор и заходить глубоко во влагалище, но сама она стояла ни живая ни мертва, свесив голову. Рыжеватая гриффиндорка не смела повстречаться с кем-то взором, но не могла не слышать выкрики спорщиков. Кое-где глубоко у Джинни ещё теплилась надежда, что игра Малфоя провалится и ему не поверят, но всё почаще до неё доносилось из толпы: «Рабыни. . шлюхи… путаны… бляди…»

Создатель рассказа: Blaze

[/responsivevoice]

Category: По принуждению