Дневник мажора

[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]Дневник мажора
Категории:
Экзекуция
Подростки
Фантазии
Подчинение и унижение
Транссексуалы
Переодевание

31 августа Во, блин! Родаки отдали меня в какой-то лицей. Короче, теперь я не смогу там: а) доставать училок; б) чморить лохов; в) ну, не знаю что еще, папикам, наверное виднее… И вот завтра меня неожиданно повезут. Прощай, родная школа! Уж вернусь, так всех уем… К слову, ссылают меня за то, что я якобы плохо вел себя в нормальной школе…

1 сентября Офигеть! Я — единственный пацан на всю школу! Тут одни девчонки, и все такие забитые… Одной из них, той, что сидит со мной за партой, я назначил было свидание. И она так на меня посмотрела! Комната — тоже отдельный разговор. Вся обклеена розовыми обоями. А на полочках стоят плюшевые игрушки… Наверное, до меня здесь жила какая-то девчонка… Ничего себе, устроили папики на перевоспитание!.. Вечером прокрался к соседке и предложил… Ну, сами понимаете, что… Получил по морде! То ли они все здесь забитые, то ли лесбиянки. Поди пойми…

2 сентября Читал бумагу, которую они называют «Соглашением о поступлениии в лицей». Мелким шрифтом была написана какая-то мутотень. Но я прочитал почти все. Особенно меня развеселил один из пунктов, где указывается, что каждый ученик школы должен ходить на занятия в юбке и в колготках. Я знал много женщин. Некоторые из них терпеть не могли ходить в юбках… Вот бы их сюда… Нам, пацанам, все-таки легче. Не надо натягивать на себя всю эту фигню. Присматривался к девчонкам. Действительно, нет ни одной в брюках…

3 сентября Одуреть! Урок по ношению колготок! Телки заголяли ляжки и и натягивали на себя это… То, что невозможно носить… У меня стоял как кол. До туалета дохромал на трех ногах. Бедные женщины! Как они носят вот такое дерьмо! Хотя выглядит, конечно, сексуально…

4 сентября Девчонки здесь какие-то странные. Шарахаются от меня. А одна из них сказала вообще какую-то нелепость: «Вот подожди, сам станешь как мы.» Чтобы я становился девчонкой! Да никогда! Что за бред!.. Сегодня был урок косметики. Весь день наши классные дуры красились. А я, как пень, сидел в сторонке…

5 сентября Урок по парикмахерскому исскуству! Тут-то наши бабы добрались и до меня! У меня довольно длинные волосы. И они уложили их в совершенно женскую прическу. Я пробовал возражать, но учительница была только «за». В конце концов мне завили волосы, но уж обесцвечивать я их не позволил… Девки аплодировали…

6 сентября Сегодня учили носить чулки. Я раньше не знал, чем чулки отличаются от колготок. Оказалось, отличаются. Каково бедным бабам носить эти кишки вместо нормальной одежды? Но самый шок ждал меня впереди… Учительница вызвала меня и тоже заставила натянуть чулки. Она даже дала мне пояс с подвязками. Ну, я и натянул их ради прикола. Ноги под ними сразу дико зачесались. Да еще пойди их прикрепи… Какое счастье, что я все-таки пацан! Я стал снимать чулки, но учительница мне не разрешила. Она сказала: «Неужели тебе не интересно то, что испытывают девочки?» Мне дали платьице и туфли на высоких каблуках. Каблуки — это вообще кошмар! Это просто какое-то орудие пытки. На них элементарно невозможно ходить. Да и в юбке тоже… Я чувствовал себя голым. Девчонки смотрели на мои мучения и откровенно хихикали. После урока произошло недоразумение. Куда-то пропала моя одежда. Пришлось ходить до конца дня в юбке. Чувствовал себя полным кретином. Уже у себя в комнате я с облегчением стянул с себя все эти шмотки. Ф-ууф!! Как все-таки хорошо быть мужиком!

7 сентября Проснулся и обалдел. Все мои вещи вдруг куда-то пропали. Вместо брюк и пиджака в шкафу оказались какие-то платьица. Что за маразм! Даже в тумбочке, куда я прятал трусы и носки оказались лифчики и колготки! Если это — чья-то шутка, то она просто дебильная! Если вчера я и ходил в платье, то это был просто прикол! Я так и лежал, спрятавшись под одеялом. Занятия в школе уже начались. Но я не мог выбраться из постели. И тут вдруг ко мне зашла Наталья Ивановна — директор лицея. — Почему ты не на занятиях? — строго спросила она меня. — Понимаете, вся моя одежда куда-то пропала, — пожаловался я. — И теперь я не могу выйти из комнаты… — Вся твоя одежда? — Директриса сурово сдвинула брови. — Не может быть! — Может, — сказал я из-под одеяла. — Посмотрите сами… Директриса прошла к шкафу. — А это что? — сказала она, внезапно рассвирепев. Она кинула мне на кровать одно из платьев — розовое с кружевами по краям. — Но это же не моя одежда, — взвыл я. — Боюсь тебя разочаровать, — сказала директриса. — Но отныне это — ТВОЯ одежда! — Нет! — пискнул я. — Да, — настаивала Наталья Ивановна. — Ты ведь помнишь, что подписывался под уставом школы? И она швырнула мне те бумажки, которые я читал примерно неделю назад. — Перечитай еще раз! Видишь пункт, касающийся внешнего вида? «Каждый ученик обязан носить юбку и колготки», прочитал я подчеркнутые слова.

— Но я же не девочка! — сказал я. — А ты думаешь, что попал в женскую школу? — усмехнулась директриса. — Ты ошибаешься. Открою тебе небольшой секрет. На самом деле это — мужская школа. Ни одной девочки здесь не учится. — Как?.. — от изумления я не смог даже говорить. — Это были такие же плохие мальчики, как ты, — кивнула директриса. — Поэтому одевай-ка колготки и юбку. Не разочаровывай меня… Я вспомнил вчерашний кошмар — то, как чешутся ноги под чулками. Ощущение наготы и беззащитности в юбке. — Нет, — сказал я. — Я мужчина. Я никогда не буду носить девчачью одежду! — Не вынуждай меня принимать крайние меры, — сказала Наталья Ивановна. — Ведь если ты не носишь юбку, ты нарушаешь устав школы… — В гробу я видел вашу школу! — заорал я. — Я никогда не буду носить женскую одежду! — Ах так! — грозно сказала директриса. — Ну что же… Тогда слушай, что тебя ждет… У меня есть знакомые в отделении милиции. Ты и ахнуть не успеешь, как они пришьют тебе какое-нибудь дельце. Знаешь, что такое «висяк»? Ты сознаешься в каком-нибудь ограблении или грабеже, которое несколько лет как не могут расследовать. Вот только в этот момент ты будешь в юбке. А представляешь, что тебя ждет в тюремной камере? Ты хочешь этого? — Н-н-нет! — только и выдавил я. — Тогда одевайся…

С горем пополам я справился с колготками, кое-как застегнул на груди лифчик. Я понимал, что весь ближайший год мне придется ходить только в этом. И мне это не нравилось… — А теперь подпиши-ка вот эту бумагу, — сказала Наталья Ивановна. «Я, такой-то такой-то, признаю, что являюсь женщиной, — было написано в бумаге. — Я обязуюсь никогда не носить брюки и мужскую одежду вообще. Если я когда-нибудь надену брюки, то буду жестоко наказан. Справедливость этого наказания я полностью признаю, каким бы жестоким оно не было. Также обязуюсь говорить о себе только в женском роде. Если я нарушу эти правила, то пусть меня сурово покарают. Если я буду замечен в брюках, я согласен принять все меры наказания, которые сочтут возможным наложить на меня наши учителя». Нечего делать, я расписался… — А теперь еще вот это, — сказала Наталья Ивановна. Бумага называлась «Договор о добровольной кастрации». То есть я, получается, не возражаю против того, чтобы стать на всю жизнь — даже не бабой! Чем-то хуже, чем баба! Каким-то евнухом… Обалдеть! Мало того, что я не имею права носить брюки, так меня еще хотят кастрировать? Да ни за что!.. — Это я не подпишу, — категорически сказал я. — Хоть вы меня режьте… — Резать мы тебя не будем, — как-то очень недобро усмехнулась Наталья Ивановна. — У нас есть другие меры воздействия… Мы вышли из комнаты. Директриса повела меня по полутемным коридорам. Но вовсе не по направлению к классам, а — вниз… Я даже и не догадывался, что здание школы такое огромное… Мы оказались в обширном подвале.

— Значит, ты хочешь посмотреть, что стало с теми, кто не подписал бумагу, — сказала Наталья Ивановна. Ничего этого я не хотел. Я мечтал только о том, чтобы куда-нибудь прилечь. Потому что от хождения на каблуках нестерпимо ныли ноги. — Давай-ка заглянем вот сюда, — Наталья Ивановна отодвинула засов на одной из дверей. И тогда я чуть не заорал от ужаса. Прямо передо мной стояло существо, потерявшее всякий человеческий облик. Огромные сиськи свисали примерно до паха. Одето существо было в драные колготки телесного цвета и лифчик, в который его нереальных размеров сиськи просто не помещались. Существо было приковано к стене за шею, запястья и лодыжки. — Этот человек восемнадцать лет назад отказался подписывать бумаги, — сказала Наталья Ивановна. — Как ты видишь, грудь мы ему все равно сделали… Она схватила одну из сисек прикованного к стене существа и сжала ее в ладони. — Вши заели, — проскулило существо. В свете фонарика, который держала директриса, я видел язвы, покрывавшие его кожу. — Тебе нравятся колготки, Саша? — спросила директриса. — Нравятся, — промычало существо. — Я их обожаю…

— Поздно, — хладнокровно отрезала Наталья Ивановна. — Надо было думать раньше… И, уже обращаясь ко мне она продолжила: — Этот человек когда-то был упрямцем. Он сидит на цепи уже восемнадцать лет… — Но вы не посмеете посадить меня… — начал было я. — У себя в кабинете я покажу тебе бумаги, в которых написано, что ты трагически погиб в автокатастрофе, — усмехнулась директриса. — Ты имеешь прекрасный шанс сгнить на цепи, как вот этот дурак. К слову наши хирурги так или иначе сделают тебе грудь… Только если ты будешь добровольно подписывать бумаги, грудь тебе сделают по твоему собственному пожеланию. Если же нет — пеняй на себя. Например, Саше мы прибавляем по десять сантиметров в год. Правда, Саша? Саша плохо управлялся с языком. Восемнадцать лет на цепи! С ума сойти! — Кушать хочу, — заявил Саша.

— Ты не заработал на обед, — заявила директриса узнику. Неужели вот так, на цепь могут посадить и меня? — Кушать! — провыл бедолага. — Так и быть, — сказала директриса. — Все, что высосешь — твое… С этими словами она подняла юбку, приспустила трусики и достала огромных размеров член. Узник жадно принялся сосать его. Мне стало плохо… — Меня помилуют, госпожа? — спрашивало это существо. — Нет, — с хохотом отвечала директриса (директор?). — Ты сгниешь на цепи, тварь… — Спасибо, что дали пососать, госпожа, — сказал узник. Мы вышли из камеры. Наталья Ивановна, вернее, тот кто так назывался, с грохотом захлопнул дверь. Видит бог, я не знал, что эта школа — обиталище кошмаров!

— Во всех этих камерах, — Наталья Ивановна обвела рукой коридор, — сидят на цепи узники. Когда-то они отказались подписать бумаги… Саша — еще не самый старший… Кстати, ты знаешь, что сперма очень питательна? Теперь Саша не получит обед… Я просто дрожал. Я понял, что мне позарез надо вырваться из этого ужаса. Уж я-то расскажу о нем людям. — Но я не об этом, — сказала Наталья Ивановна. — Пошли, я покажу тебе твою камеру… — Нет! Только не это! — взвыл я. — Я не хочу сидеть на цепи! — А придется, — сказала директриса… ..Когда-нибудь я отомщу за это… В сыром каземате меня привязали за щею к стене. Запястья приковали к лодыжками наручниками. Лодыжки сковали цепью. Из одежды оставили только колготки. Так я провел очень долгое время…

11 сентября Примерно раз в день приходила Наталья Ивановна, и я сосал ее член. — Тебе понравится быть девочкой, — говорила она, трепля мои волосы. Раз в день мне наливали воду в миску, стоявшую на каменном полу. Мое тело превращалось в ледышку. Я вовсе не хотел провести всю жизнь на цепи. Я буду носить колготки, я буду носить юбку — но мне надо вырваться отсюда! Директриса заходила, наверное, каждый день. Я сосал ее член. Потому что никакой другой пищи у меня не было… Целые дни (или недели) проходили в беспамятстве. Я уже думал, что сдохну здесь, в этом подземелье… Сегодня пришла Наталья Ивановна. Без лишних разговоров она подняла юбку и вставила член мне в рот. «Дай-то бог, чтобы я сосал это первым, — подумал я. — Иначе я просто сдохну от голода». По всей видимости, я все-таки был первым. — Ты делаешь успехи, Манюрка, — сказала Наталья Ивановна. С этого дня я назывался Манюркой…

— Ты, наверное, голодна? — спросила директриса. Похоже, я слишком жадно сосал ее член. — Сегодня я тебя освобожу, — сказала директриса. — Но сначала ты должна сделать кое-что для своего освобождения… В камеру вошли трое охранниц. Как я ненавидел этих тварей! Каждая из них как могла издевалась надо мной все эти дни. Если бы я, скованный по рукам и ногам, одетый в унизительную одежду, мог дать им сдачи… Эти изуверки не могли быть женщинами. Или, может, я слишком хорошо отношусь к слабому полу… Они и не были женщинами. Одна из охранниц подняла юбку и вставила мне в рот свой огромный член. Я сосал — а что мне было делать? У первой, второй, третьей, опять у первой… Бог его знает, что заставило этих здоровенных мужиков носить юбки… Когда я уже захлебывался спермой, директриса расстегнула ошейник… — Пошли, Манюрка! — скомандовала она. Я был скован по рукам и ногам. Мне пришлось ковылять за ней на коленях. Особенно болезненно было подниматься по высоким каменным ступенькам. Она расстегнула меня уже в моей комнате. Там меня ждали ночная рубашка, новый лифчик и сетчатые колготки. Какой кошмар! Мог ли я еще неделю назад представить себе, что буду носить все ЭТО? Когда я натянул весь этот ужас, Наталья Ивановна приказала мне лечь на кровать и поднять руки. Я подчинился, а что еще было делать? Она быстро надела мне на запястья наручники и защелкнула их в изголовье кровати. Плюс к этому опять сковала цепью мои затянутые в колготки ноги. Большего унижения я не чувствовал никогда в жизни… Но плюс ко всему она опять подняла юбку и вставила свой эрегированный член мне в рот. За несколько дней, проведенных на цепи, я уже приноровился сосать. В конце концов, сперма все эти дни была моей единственной пищей. После отсоса Наталья Ивановна протянула вокруг моих рук какие-то проводки, а затем приказала мне открыть рот и вставила туда огромный искусственный член.

— Ты, Манюрка, должна это сосать непрерывно. Как только ты остановишься, тебя будет бить током. А это больно. Очень больно… Она оказалась права. Я лежал распятый на кровати и сосал искуственный член. Несколько раз меня одолевала дремота. Но — стоило только мне забыться — тело потрясал мощнейший удар электричества. И я сосал, сосал, сосал… Главное было не останавливаться. В какой-то момент у моей кровати вновь появилась директриса. Некоторое время она насмешливо наблюдала за моими мучениями. Потом вынула член у меня изо рта… — Я принесла тебе еще одну бумагу, Манюрка, — сказала она. — Согласно ей ты не имеешь права носить юбку длиннее пятнадцати сантиметров. Как? Подпишешь? Я только закивал головой. Весь остальной день я провел прикованный, с членом во рту. 12 сентября Я описался. Этот позорный случай произошел со мной на рассвете, когда я уже не мог терпеть. Обоссанным я лежал еще пару часов, пока это не заметила директриса. Она ударила меня по щеке.

— Маленькая тварь! Ты испортила колготки! Знаешь ли ты, какое наказание тебя ждет? Этого я не знал, но меня уже заранее трясло. Появились три здоровилы-охранницы (охранники). Они потащили меня куда-то на улицу. Я только лишь успел надеть новые трусики и колготки. На улице эти бабищи (да, впрочем, бабищи ли?) бросили меня на землю перед крохотиным сооружением, напоминающем собачью будку. Там была даже цепь с ошейником. Именно его мне и одели на шею… Руки сзади сковали наручниками. На ногах у меня и так была цепь. Так я просидел до утра. Наутро меня колотил дикий озноб.

13 сентября Спозаранку, только лишь я заснул в своей будке, меня выволокли наружу, куда-то потащили. Вернее, я полз на коленях, путаясь в оковах. Новой камерой пыток оказалась душевая комната. Раньше я не раз задумывался: зачем там цепь с ошейником? Теперь-то я это понял… Меня несколько раз окатили водой (вернее, кипятком из шланга) Потом одна из охранниц велела мне встать на колени. Так я и стоял около двух часов. Надо ли говорить, что руки мои были скованы за спиной, а во рту находился искусственный член? Именно тогда я понял, что ненавижу быть девчонкой. Я выплюнул член. И тут же мне стало больно. Настолько больно, что я не могу даже описать.

15 сентября Очнулся от того, что мне в рот засовывали тот же самый член. Я лежал, прикованный наручниками к кровати. Слава богу, на ногах не было ни колготок, ни чулок. От этого я испытывал сущее наслаждение. Над моей кроватью стояла директриса. — Теперь ты поняла, Манюрка, насколько опасно шутить с серьезными вещами? — говорила она. — Ты могла и умереть. Но не расстраивайся. Я принесла тебе еще одну игрушку… «Игрушкой» оказался огромный фаллоимитатор с дистанционным управлением. Оказавшиеся рядом охранницы бесцеремонно перевернули меня на живот и вставили эту хреновину между ягодиц. От боли я по-настоящему заорал. И одновременно ощутил что-то вроде удовольствия. Так что мой член даже напрягся. Это не ушло от внимания Натальи Ивановны. — Ай-ай-ай! Какое безобразие! — сказала она. Директриса щелкнула пальцами, и охранницы внесли в комнату какой-то странный предмет, похожий на сетчатую авоську. Не прошло и нескольких секунд, как директриса застегнула мне его между ногами. — Это пояс невинности, — пояснила она. — Теперь у тебя не будет вставать. И писать ты будешь только сидя, как настоящая девочка… А теперь, Манюрка, я тебя оставляю.

Охранницы натянули мне на ноги черные колготки. Фаллоимитатор работал всю ночь, причиняя мне ужасные мучения. Но хуже всего были удары электротоком. Время от времени я забывался тревожным сном, и тогда меня просто трясло…

16 сентября Весь день пролежал прикованный к кровати. Наталья Ивановна вынула фаллоимитатор у меня из задницы, поменяла батарейки и включила вновь… А я не мог даже закричать…

17 сентября На уроки я могу ходить только в наручниках. Наталья Ивановна говорит, что освободит меня, как только я начну проявлять энтузиазм…

18 сентября Начал проявлять энтузиазм. Сегодня добровольно попросил накрасить меня. Бесполезно. Опять ночевал на цепи…

19 сентября Стало только хуже. С утра Наталья Ивановна опять вставила мне фаллоимитатор, который работал, наверное, восемь часов, пока не сели батарейки. Ноги под колготками нестерпимо чешутся. А я не могу их даже почесать. К тому же директриса на меня взъелась. Уже вторые сутки подряд сосу искусственный член…

20 сентября Хуже, чем сегодня, мне никогда не бывало. Отныне мне запрещено передвигаться никак иначе, кроме как на четвереньках. Я забыл, когда последний раз свободно шевелил руками. Из-за вибратора не мог заснуть всю ночь. А утром меня приковали к стене в коридоре первого этажа в одних колготках и лифчике. Так я простоял до самого утра. Не мог даже присесть — ошейник давил шею. К тому же вынужден был сосать этот долбаный член… Это не лицей! Это гестапо какое-то!..

21 сентября Новое наказание. В отличие от всех наших «девчонок» я вынужден ходить на уроки без юбки — только в лифчике и колготках. Ну, и конечно, вибратор из моей задницы никуда не делся. И еще я которые сутки подряд сосу член. И цепи с наручниками никуда не делись. Девки хихикают… Вот твари… На ночь сегодня приковали к унитазу в женском туалете…

22 сентября Все так же и сижу около унитаза. Заходила Наталья Ивановна. Меняла батарейки в вибраторе. Я так сдохну!

23 сентября Мало того, что я не имею права носить даже юбку, я вынужден передвигаться на четвереньках. Как я завидую нашим девчонкам! Сегодня меня приковали к классной доске. Я стоял в женском белье перед всеми классом с членом во рту. Какой позор! С меня так и не снимают наручники.

24 сентября Я больше не могу! Я согласен всю жизнь ходить в колготках, только снимите с меня, наконец, эти наручники!

25 сентября Наконец-то меня посвятили в ученицы. Это было так. Мне завязали глаза. В лифчике и колготках вывели в столовую. Поставили на стол. Волосы, порядком уже отросшие, привязали к одной из потолочных балок. А потом я поувствовал, как мне в колготки кто-то лезет. Инстинктивно я сжал ноги, и мгновенно получил пощечину. Эта чужая рука расстегивала мне пояс невинности. Надо ли говорить, что член у меня мгновенно встал. И я тут же пожалел об этом… Все ученицы (а хотя глаза у меня и были завязаны, я почувствовал, что это они) проходили мимо стола и плевали на единственный оставшийся у меня предмет мужской гордости. А затем я почувствовал, как кто-то красит мой рот. И тут же я ощутил удар. — На колени, тварь! — сказал голос Натальи Ивановны. Мои волосы тут же освободили… А дальше я сосал. Наверное, я отсосал у всех учениц этого заведения. После каждого члена мне мыли рот и красили губы… После этого меня поставили на какое-то возвышение и заставили произносить клятву… — Я клянусь, что никогда в жизни не одену брюки… Я клянусь, что никогда в жизни не одену юбку длиннее пятнадцати сантиметров… Я клянусь, что мой член никогда не войдет в женское влагалище… И тут мне развязали глаза. И расстегнули наручники. Наталья Ивановна подавала мне юбку. Настолько счастливой я не была никогда в жизни. Наконец-то мне разрешили носить человеческую одежду!

3 октября У меня есть груди! Я счастлива! Сегодня приезжали родители. Они просто офигели оттого, что меньше, чем за месяц я стала девочкой. На самом деле я счастлива тоже. Я не представляю, как я жила без колготок и лифчика (теперь я не могу без него выйти на улицу) Спасибо врачам, которые вставили мне силикон. Если уж природа не дала мне сиськи, то спасибо медицине! Как я раньше ходила без юбки?!..

31 августа Привезли какого-то мальчика. Посадили со мной за одну парту. Он тут же полез ко мне под юбку. Вот кретин! Но, думаю, его здесь быстро исправят…

[/responsivevoice]

Category: Экзекуция