Бутон неизвестного

[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]После большого количества интересных часов на просторах сети, особенно «Аси», да и неоднократных реальных свиданий Яна решилась испробовать то, что я ей предложил однажды. Ее имя не сразу раскрыло для меня свой потаенный смысл, но когда это произошло, удивления не было, нет, было приятное пост-ощущение того, что интуиция в очередной раз показывала нечто интересное своими настойчивыми ощущениями или скорее предвкушениями. И таинство это было в ее страсти. Я знал много имен, которые могли что-то поставить на кон в этом отношении, но ее оказалось поначалу еле заметным бутоном, который с каждым новым откровением раскрывал все больше и больше своих алых, насыщенных этим цветом половой стихии лепестков…

И вот она пришла. Ранним вечером, как я и просил. В свободные дни. И первое, что я сделал, так что сразу обнял тебя, прильнул к левому ушку и прошептал: «На ближайшие два дня ты забудешь о своем мире и всех людях, ты будешь там, где не была до этого — в отрешении от суеты. И здесь ты увидишь еще одну новую часть себя… » Затем я одел на нее легкую, но непрозрачную повязку на глаза, чтобы было удобно ее носить длительное время, и мы пошли на прогулку. Это была тихая и интересная прогулка: она шла с моей помощью, медленно, что придавало ее походке не столько осторожность, сколько штрих сексуальности, но пока еще сдержанной и скрываемой.

Мы шли по оживленным улицам, меняя их время от времени тихими участками. Там, где было много людей, я просил ее молчать и думать только о звуках, не придавая им смысла, просто слушать и следить, как это все более ее раскрепощает, придает ей сил. На тихих участках она тихо говорила, а я обнимал ее аккуратные плечи и направлял.

Придя домой уже поздним вечером, я не снимал с нее повязки, а приготовил постель и уложил аккуратно, в нижнем белье на нее, и попросил полностью расслабиться, уделяя все свое мысленное внимание области паха. Сам я приложил ладони к ее голове и начал свое тихое неизвестное ей дело…

Утром она проснулась чуть позже меня, так что я успел помешать ей снять все еще держащуюся повязку на глазах. Она немного буркнула, но вспомнив свое решение, отдалась на волю дальнейших событий. Перед легким и обильным завтраком я вытянул ее босиком на улицу и заставил аккуратно прогуляться по еще прохладной и сырой земле, положив между чашечками ее лифа и нежной кожей грудей по одному свежесорванному большому зеленому листу винограда так, чтобы он немного раздражал ее сосочки и внес легкий момент холодка и дискомфорта. Ей это понравилось…

Я неустанно следовал рядом с нею в каждом ее шаге, чтобы она окончательно проникнулась уверенностью моего присутствия. Иногда говорил, иногда молчал, увлекая ее внимание то прочь от предстоящего, то вновь давая скользкие намеки, словно дразнил с каждой минутой не словами, а провоцировал рост желания, желания раскрыть тайну. В таком ритме прошел день и наступил снова вечер.

Повязка была все еще на глазах ее, и она уже привыкла к этой темноте, все ее ощущение сильно обострились, что мне и нужно было для вкушения части ее собственной неизвестности…

Я первый раз за эти сутки поцеловал ее необычайно страстным поцелуем, уперев всю ее в стену, создавая быструю и сильную волну собственного желания, быстро пробежался касаниями ладоней по ее шее, задним частям коленей, меж грудей и в паху, на прикосновение к которому она ответила сильным сжатием бедер. Но как резко начал, так же резко и прервал эту вспышку прелюдии. Я подготовил ванную, включил теплую воду, чтобы после нее оставалось ощущение легких мурашек, и начал ее раздевать.

Да, первый раз она оказалась перед моим взором обнаженной, да еще и в таком положении, когда я для нее был известен лишь в некоторых деталях, но не во всех, а я мог комментировать каждую ее особенность, каждую реакцию ее кожи на мои касания, мог просить ее делать такие движения, которые ее очень смущали, потому что немного попозировать в этом случае для нее было довольно трудно, но чем дольше это шло, тем больше она открывалась.
Омывая ее хрупкое и уже полностью отрешенное от забот тело, я был предельно нежен и аккуратен, чтобы расслабление от моих движений компенсировало прохладность воды.

После душа я осторожно ее вытер приятным на ощупь полотенцем, и отвел на постель, которую расположил заранее на полу. Накрыл ее простыней с головой и попросил начать фантазировать… Все, что ей захочется. Повязка на глазах стала уже частью ее тела… Ее тайны.

После сам я принял этот же душ, но вытираться не стал и весь влажный пошел к ней. Аккуратно лег на нее сверху, придерживаясь от сильного давления, уперся своим половым органом в простынь меж ее бедер, а губами стал целовать ее лицо сквозь ткань.

Затем быстро спустил простынь до уровня шеи и слился с ней в том самом быстром и сильном поцелуе, после чего ее руки уже стали не выдерживать контроля разума и потянулись ко мне. Но я быстро взял ее руки, простер в стороны, затем своими ногами раздвинул чуть шире ее ноги, немного прижал, чтобы они были неподвижны, как и руки, и, чуть приподняв свой торс, стал спускаться обильными полизываниями и поцелуями к ее шее, затем к участку меж ее грудей. Простынь была уже ниже этих двух холмов нежности и тайны, так что я сделал два круговых движения языком вокруг каждого из них и отклонился назад. Вновь накрыл тканью ее верхнюю часть тела с головой, затем сполз ниже, поднял уже нижнюю часть простыни до уровня солнечного сплетения, согнул обе ножки в колени и несколько раз хорошенько подул на всю открытую поверхность, чтобы приятный холодок напомнил о себе и обострил ее кожу.

Я стал пылко целовать каждый пальчик ее ступни, погружая его полностью в свой рот и щекоча между ними язычком. После стал уверенно продвигаться по ножке вверх, с внутренней ее стороны, так что в итоге, чем дальше я продвигался, тем выше оказывалась поднята ее ножка. Но дойдя но паха, я переключился на другую ножку, повторив всю проделанную чуть ранее работу.

Затем я вновь ее всю накрыл тканью, взял приготовленный прохладный ананасовый сок и стал поливать все ее тело сквозь материю. Она немного вздрогнула, но уже не задавала никаких вопросов, ее рассудок внимал только ощущениям, он знал, что я делаю для нее всей…

Я полил все интересные участки, потом провел быстро ладонями по намокшей ткани, и снял ее. И вот тело этого готового к игре бутона достаточно обострило все свои рецепторы, так что в следующее мгновение на него вылилось сразу пол литра питьевого вишневого йогурта, который я стал активно размазывать по всему ее телу, специально «заезжая» в ее промежность своими ладонями, чтобы раскрыть ее бедра и увлажнить этим составом все уголки уже немного дрожащей плоти.

И наконец, я без предупреждения прильнул сразу же к ее бутону меж бедер, меж ягодиц, страстно всасывая в себя каждую каплю смешивающегося сока, затем возвращая влагу на прежние места, целуя и покусывая обостренный участки, проникая языком как можно глубже, а руками двигая по животику и груди. Ее руки уже были на моей голове, призывно надавливая на нее, а стоны стали какими-то глубинными, словно это был не ее привычный голос, а какой-то пробуждающейся богини страсти в ее нутре.

Теперь все было уже в быстром темпе, который ее начал раскачивать все сильнее. Мы меняли положение с быстротой движений наших рук и губ, так что в итоге я весь оказался сам в этом вишневом вкусе, и уже ни один участок тела не оставался без буйных ласк — как на мне, так и на ней. Особенно на ней…

И вот настал момент, когда уже все сдерживания и запреты стали для нее пыткой, и она захотела быть наполненной. Наполненной мною, наполненной без лишних просветов или пространств. И я сделал это…