А всеми нами движет лишь одно в Екатеринбурге

Я никогда не верила в любовь. Наверное, потому, что никогда не любила. Но что-то тянуло к этому человеку… Что-то не ясное мне, не знакомое. Он пропал на 4 дня. Не отвечал на звонки. Даже не собирался как-либо объявить о себе. А я… я не ревновала его, не ругалась за эти пропадания, принимала таким какой есть, но мне конечно было обидно такое отношение. И вот, когда я уже старалась о нем не думать, раздался звонок.
— Привет. — голос как всегда прокурен.
— Привет, Ром. — а мне не хочется с ним уже говорить. Но сердце от его голоса забилось как бешенное.
— Чем занимаешься? Можешь прийти? Я тут подумал, что было бы не плохо с тобой увидеться.
— Да, конечно, куда подойти?
— Ко мне домой. Помнишь еще где живу?
— Да, конечно!
— Тогда давай. Жду тебя.
Отключив вызов, мне захотелось кинуть телефон в стену. Опять! Да сколько можно приходить по одному шелчку?! Разве я шавка какая, вот так вот, идти? Или девочка по вызову?!
— Куда собралась? — выглянул брат из соседней комнаты.
Мы вместе снимали квартиру. Точнее, я переехала к нему, когда поступила в институт.
— Сокурсница попросила помочь кое-с-чем. — соврала я, улыбнувшись, накидывая джинсовую куртку. — Ну, ты же знаешь ее, она вечно прогуливает пары, а потом ничего не понимает в теме.
О моей подруге детства он конечно знал, потому кивнув с пониманием, вернулся обратно к своей работе: печатанью сайтов на дому.
Взяв с собой ключи, я вышла из дома.
Легкое летнее светлое платье, удобные для бега «балетки», куртка и вязаная сумочка. Что еще нужно в +20, тем более что живем мы не далеко друг от друга.

Когда я поднималась к нему на этаж сердце уже грозилось вырваться сквозь ребра, лишь бы добраться до мозга и хоть как-то разбудить его, напомнить, что его хозяйку нагло используют, а она по какой-то причине вовсе и не против.

Я не успела постучать в дверь, как он ее уже открыл.
Из одежды на нем было лишь одно полотенце, обмотанное вокруг талии. Серые, словно металлические, глаза улыбались мне, как и прежде. В низу живота потеплело и приятно свело. У него было просто идеальное тело. Не сильно накаченное, но видно, что сильное, хорошо сложенное, по-мужски стройное, такое, какое всегда притягивает женский взгляд.
— Ты быстро. — заметил он, отходя немного подальше, пропуская меня.
— Бывает. — улыбнулась в ответ я, входя, и слыша, как он закрывает дверь на замок за моей спиной.
— Будешь чай? — спросил он, ложа мне руки на талию пока я разувалась, и спускаясь медленно ими вниз.
— Думаю нет. — повернулась я, обнимая его и поднимаясь

Иногда женщина может заменить онанизм. Но какое богатое воображение для этого нужно!

на носочки чтобы поцеловать.
Он крепко обнял меня в ответ, поцеловав. О, эти нежные, мягкие губы… Это словно наркотик. Мой, личный, самый качественный. Сильная рука нежным, боящимся причинить боль прикосновением спустилась по моей пояснице, сжав в руке половинку попы через платье и сильнее тем самым прижав меня к себе. Сладкий на вкус поцелуй, мне хотелось целовать его глубже, чувствовать этот вкус, играться языком с кончиком его языка, хватать губами его нижнюю губу. Дыхание стало глубже, я подняла ножку, обхватив его, и почувствовала напряжение под полотенцем. Рома провел рукой по бедру, а вслед за ней побежали мурашки. Пальцы спустились к моим трусикам под платьем, провели вдоль, заставляя выгнуться в его руках от приятной волны жара, прокатившегося волнами по телу. Из меня вырвался непроизвольный стон, когда он это сделал, и тогда мой любовник схватил сзади правой рукой меня за голову, одним большим шагом прижав к стене прихожей, все это время не переставая страстно целовать. Вторая его рука переместилась ко мне за спину, нащупав замок платья и ловко его расстегнула. Рома немного отстранился от меня, помогая снять платье.
Лифчиков я никогда не носила, считая, что форма и размер груди мне это вполне позволяет. Потому, как только платье упало на пол, юношеская упругая грудь призывно взволновано качнулась, нацелившись напряженными сосками на мужчину. Тот, словно жаждущий воды путник в пустыне, набредший на оазис, кинулся на них, сжимая двумя руками грудь, и попеременно посасывая, покусывая налитые прихлынувшей от возбуждения кровью соски, проводя языком по ореолу и опять погружая их в горячий рот. Я, уже не в силах сдерживаться, начала стонать, запустив руки в его темные, шелковистые волосы и подаваясь на встречу ласкам. Голова кружилась от нахлынувших чувств, я взяла его за плечи, слегка нажимая, прося отвлечься от моей груди, но он, расценив это иначе, подхватил меня на руки, словно я ничего не весила, и унося в комнату. Влажные соски оказавшись без ласки при его быстром перемещении обдало слегка холодком, от которого я возбудилась только еще больше. Полотенце на пути к кровати спустилось на бедра, и, когда Роман опустил меня на край кровати, оно и вовсе упало, показав, что до этого держалось преимущественно только на эрегированном члене. Я хотела придвинуться, сев, но он легко придавил меня за плечи к постели, залезая сверху.
Горячее тело коснулось моей немного замерзшей груди и это только усилило ее чувствительность. Глубоко целуя возлюбленного, я не переставала блуждать руками по его телу, запуская их в волосы, проводя по напряженной спине, чувствуя легкую дрожь. Он приподнялся, проведя, слегка лишь касаясь кожи, от груди, вниз, по животу, и до трусиков, забравшись в них. Я уже давно хотела этого, подаваясь навстречу так мне нравящимся пальцам, обжигающе приятно спускающимся по клитору, вниз, к влагалищу. Я прижалась еще сильнее к столь желанному телу, насаживаясь на вошедший в меня палец. Там уже было довольно мокро, и он вошел легко, двигаясь туда-сюда. Я выгнулась в стоне, ощущая огонь, разгорающийся внутри себя. Рома вывел палец, немного отстранившись и поднес к моим губам, наблюдая. По телу пробежала новая дрожь. Я, облизнув губы, и обхватив мужчину ногами, смотря ему в глаза медленно погрузила измазанный моими выделениями палец в рот, обхватив нежно губами и начав посасывать, медленно доставая и погружая обратно.
Ромка тяжело задышал, пристально наблюдая за мной, и, нетерпеливо отвлекся, быстро стягивая с меня трусики. Отбросив их куда-то в сторону, он навалился на меня, легонько ткнувшись головкой члена в промежность. Я одной рукой прижала его за голову к себе, целуя, а другой взялась за член, приставив к входу во влагалище. Парень оперся о кровать руками, и, поднявшись на них, опустил голову в низ, смотря как в меня входит его член. Стенки призывно обнимали, принимая в себя горячий, пульсирующий орган. Дрожь желания пробила все тело, и обхватив ногами я надавила на попу Ромы, заставляя быстрее войти в меня. С каждым сантиметром я все больше отдавалась этому сумасшедше приятному чувству, выгибаясь и сжав в кулаках покрывало по обе стороны от себя. Головка уткнулась в шейку матки, и к чувству полной заполненности добавилось ощущение его яичек, прикоснувшихся к моей промежности. Все тело напряглось словно струнка, ощущая, как внутри пульсирует твердый, желанный член.
Роман прижался, не сильно прикусывая мою мочку уха и по шике скатилась слезинка от переполняемых ощущений. Он не полностью вышел, вогнав член обратно на всю длину, и принялся энергично насаживать, целуя и кусая мою шею. Я, сжав руки в кулаки чтобы не поцарапать его ненароком, обхватила спину, прижимая к себе покрепче и страстно подмахивая, чувствуя, как влагалище плотно обхватывает столь желанный предмет, с каждым разом все настойчивее таранящий матку. Хотелось кричать в голос, но удавалось лишь стонать…
Дыхание сперло, когда он ускорился, повышая амплитуду. Все внутри меня стало безумно чувствительным, жар неудержимо охватил все тело, и, слыша шлепки яиц о промежность вперемешку с характерным «чавком», я выгнулась как только могла, учитывая насколько крепко Рома меня держал, ощущая как захватил огонь, сотнями иголочек в одночасье воткнувшимися в мое тело изнутри, а продолжающий долбить член обхватился стенками влагалища настолько плотно, что стал ощутим каждый сантиметр, да что там, миллиметр этого мужского, действительно, достоинства, с непередаваемо приятными ощущениями двигающегося во мне. Горело от повысившейся чувствительности все, и, наконец, волна наслаждения захлестнула меня, погрузив в не прекращающиеся волны поменьше, но такие же мощные, когда я почувствовала, как внутри ударяет что-то горячее в матку, а Роман постепенно сбавив темп, вошел до предела, остановившись.
Я приподняла руками его голову, целуя, и обняла покрепче, ощущая тяжесть уставшего тела.
Он перекатился на бок, ложась на спину, и я подлезла под руку, уложившись на плечо, чувствуя его объятие и ощущая себя абсолютно счастливой и удовлетворенной.