Мой первый опыт общения с девушкой

[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]

Я долго сомневался, стоит ли рассказывать о том, как я впервые был близок с девушкой. И, наконец, решился.

В детстве я был скромным, робким мальчиком. В то время, как мои сверстники имели уже сексуальный опыт, я ещё не целовался ни с одной девушкой. В армию меня не взяли по состоянию здоровья, и это обстоятельство ещё больше усилило мой комплекс неполноценности.

В 19 лет я окончил шофёрские курсы и через год уехал из деревни, в которой работы не было, в райцентр. Здесь мне удалось устроиться водителем к одному бизнесмену. В будни я работал иногда до 9—10 часов вечера, зато выходные у меня были свободные. Платил бизнесмен мне очень мало, хотя я старался работать добросовестно, и ни разу за всё время моей работы не подвёл хозяина. Другой работы я не мог найти.

Я снимал дом у пожилой женщины, Марии Фёдоровны, которая жила в квартире; дом она сдавала внаём. В моих отношениях с прекрасным полом ничего не изменилось: я по-прежнему боялся подойти к девушкам, считая их неземными, возвышенными созданиями. В общении с ними я ужасно робел и не мог вымолвить ни одного связного слова, не говоря уже о том, чтобы отважиться на поцелуй. Глубоко разочарованные, девушки прекращали знакомство со мной.

Так прошло 8 лет. Девушки у меня по-прежнему не было, и я ужасно страдал от невозможности реализовать свою сексуальную энергию. Долгими вечерами, лёжа в постели, я представлял себе прекрасные ножки своей божественной Госпожи, чудесный, заросший кудряшками волос, треугольник между ними… Дорого бы я отдал за то, чтобы прикоснуться к ним своими жаждущими губами!..

Как-то вечером, вернувшись с работы, я увидел в доме девчушку лет, наверное, 20 — стройную, голенастую, с зелёными глазами. Как оказалось, Надя являлась внучкой Марии Фёдоровны. Недавно у неё умерла мама (как выяснилось позже — от пьянки); отец умер ещё лет 10 назад.

Марии Фёдоровне пришлось взять внучку на своё довольствие, поскольку Надя нигде не работала, но той хотелось быть самостоятельной, и она стала ночевать в пустующем доме своей бабушки; питалась Надя, тем не менее, у Марии Фёдоровны. Тем более, кстати пришлась моя ежемесячная выплата за снимаемое жильё. Девушка мне не мешала, и я обращал на неё мало внимания.

Как-то в пятницу вечером, после окончания трудовой недели, я вернулся домой. Согрел супа, поел. Денег, как я уже писал, у меня было очень мало, приходилось экономить на всём. Надя в это время находилась в соседней комнате. Неожиданно она вошла на кухню и села на табурет.

— Скучаешь? — впервые за всё время заговорила она со мной. Я неопределённо пожал плечами.

— Вижу, у тебя нет девушки, — продолжала Надя. — Хочешь, я буду твоей девушкой? И тебе хорошо, и мне выгодно — твои деньги не будут уходить на сторону, останутся в нашем кругу — у тебя и у меня. Ну, чё молчишь? — рассердилась она. — Давай, сходим в магазин, купим чё-нить выпить и пожрать, оттянемся!

— Видишь ли, — ответил я, — должен тебе честно признаться: у меня не совсем обычные пристрастия, любая девушка мне не подойдёт.

— А какая тебе подойдёт? — полюбопытствовала Надя.

— Только та, которая примет мои пристрастия.

— Да мне пох… твои пристрастия! — вспыхнула Надя. — Мне выпить хочется, понимаешь? Такая тоска, делать абсолютно нех… , а тут ты со своими пристрастиями! Ладно, приму я, приму все твои пристрастия, только пойдём быстрее в магазин!

— Знаешь, Надя, — возразил я, — я мало зарабатываю. Сколько смогу, я сегодня потрачу, а больше у меня ничего нет — только на хлеб и сигареты останется.

— Это всё х… я! — убеждённо воскликнула девушка. — Главное, сегодня оттянемся, и больше я к тебе не подойду. Понимаю, что это такое, когда денег — только на хлеб. Ну, пошли!

— Водки две бутылки, — подсказывала мне Надя в магазине, — сигареты «Пётр» три пачки, пельменей килограмм, консервы, сыр и колбаса!.
.. Макаронов и хлеба ещё возьми — жрать хочется, спасу нет! Наверное, волка бы съела!

Нагруженные продуктами, мы вошли в дом. Надя уселась за кухонный стол.

— Ну, давай, понужай, — нетерпеливо подбодрила она меня, — быстро открывай консервы, нарежь колбасы и хлеба! И давай, разливай водку!

Через пять минут на столе красовались открытая банка с рыбными консервами, нарезанная колбаса и хлеб; в стаканчике была налита водка.

— А себе? — недоуменно обратилась ко мне Надя. — Ты, что, не будешь пить?

— Пока воздержусь, — ответил я.

— Ну, как хочешь, — равнодушно молвила девушка и одним махом опрокинула стаканчик себе в рот, после чего жадно принялась за еду. Я же поставил на конфорку газовой плиты воду для пельменей и начал нарезать сыр. Закончив с этим, я подошёл к Наде и опустился перед ней на колени, с жадным любопытством рассматривая её привлекательные ножки.

— Как мне хочется расцеловать твои сладкие ножки! — не удержавшись, воскликнул я.

— Ну, так целуй! — удивилась девушка и поднесла к моему лицу свою изящную ножку с крохотными пальчиками. — Это, значит, и есть твои пристрастия?

— Нет, не могу! — замотал я головой. — Не имею права. Видите ли, я пока недостоин Вас! Вот если Вы согласитесь выпороть меня, тогда Вы возвысите меня до уровня Ваших божественных ножек, и я буду достоин этой чести.

— Ничё не поняла! — удивленно ответила мне Надя. — Ты просишь выпороть тебя, что ли? И чё это ты со мной вдруг на «Вы» заговорил?

— С этого момента Вы — моя Госпожа, — пояснил я. — И я могу обращаться к Вам только на «Вы». Давайте, пройдёте в комнату, там у меня плеть — сам сплёл. И Вы выпорете меня, хорошо?

Мы прошли в комнату, и я вытащил из-под матраца шестижильную плеть, которую я изготовил из жёсткого винилового шнура. Пробовал было пороть сам себя, но это было не интересно — было бы гораздо лучше, если бы меня наказала девушка.

Я подал Наде плеть, быстро разделся и встал перед девушкой на колени.

— Стегайте меня! — попросил я. — Не бойтесь! По заднице, по спине! Ну же, не медлите!

Надя с сомнением чуть хлестнула меня плетью.

— Очень слабо! — упрекнул я девушку. — Стегайте так, как будто Вы выбиваете ковёр! Смелее!

Следующий удар оказался заметно чувствительнее, и я получил несказанное удовольствие. Осмелев, Надя начала наносить мне довольно ощутимые удары по ягодицам и по спине. После 15 ударов я почувствовал, что вполне удовлетворён поркой и попросил девушку остановиться.

Надя опустила плеть, я же склонился перед девушкой в глубоком поклоне. Моя грудь была прижата к полу, зад выпячен назад, ноги в коленях широко разведены. Мне казалось, что такая поза символизирует наибольшее подчинение и пресмыкаться перед девушкой более этого уже невозможно.

— Благодарю Вас, Госпожа, за порку! — воодушевлённо проговорил я. — Садитесь на меня! — попросил я и встал на четвереньки. Девушка охотно оседлала мою спину, и мы направились на кухню. Мне было очень приятно ощущать своим телом вес её тела и спиной — тепло её мягкого зада.

На кухне Надя пересела на табурет, я налил ей водки и высыпал целый пакет пельменей в закипевшую воду, после чего вновь встал перед девушкой на колени.

— Надеюсь, — проговорил я робко, — теперь, после порки, я достоин целовать Ваши божественные ножки?

Снизу вверх я взглянул на Надю; та величественно кивнул головой. Несмело я приподнял её ножку и с замиранием сердца уткнулся в неё губами, после чего начал осыпать поцелуями её божественную ступню… Это занятие пришлось вскоре оставить, поскольку пельмени закипели, и я убавил газ.

Теперь я начал лизать ступню девушки. Она оказалось потной, солёной и чрезвычайно приятной на вкус. Это, чрезвычайно увлекательное, занятие я продолжал и после того, как выловил пельмени из кастрюли и сложил их в большую чашку.
Там была почти сотня пельменей, и все их я поставил перед Надей — ведь она очень хотела кушать!

Сам же я вернулся к своему волнующему занятию. Надя тем временем сама наполнила стаканчик водкой и выпила его в одиночку. Пока девушка справлялась с доброй сотней пельменей, я успел вылизать обе её ступни и уже вычищал языком между пальчиков её ног. Иногда девушке становилось щекотно, и она непроизвольно дёргала своей милой ножкой.

— Ну вот, — удовлетворённо произнесла она, — нажралась до отрыги! Ты знаешь, мне поссать захотелось. Подождёшь меня пять минут, я в уборную сбегаю?

— Зачем ждать? — возразил я. — Сейчас, я тазик принесу.

Сбегав в комнату, я принёс таз, в котором стирал бельё, и улёгся на спину на пол, положив голову в тазик.

— Вот, присаживайтесь и сикайте, пожалуйста! — предложил я.

— Ты, что, извращенец? — с улыбкой спросила меня девушка. — Ни разу ещё не встречалась с извращенцами!

— Ну, считайте, что я извращенец, — согласился я. — Присаживайтесь, смелее!

Ничему уже не удивляясь, Надя поднялась с места, спустила до пола трусики, перешагнула через них и, встав над моим лицом, присела.

Как я мечтал об этом счастливом моменте! Тело божественной девушки находилось всего в каких-то пяти сантиметрах от моего лица! И оно было так прекрасно — ничего более волнующего я в своей жизни не видел!

Я вовремя успел закрыть глаза — в моё лицо хлынул поток горячей, резко пахнущей влаги. Струя била мне в нос, в лоб, в глаза… Я лежал ни жив ни мёртв от счастья и мечтал лишь о том, чтобы это никогда не кончалось

Но всему хорошему когда-то приходит конец; струя иссякла. Я открыл глаза: прямо перед моими глазами находился восхитительный розовый бутон моей Богини, на котором, как на лепестках розы после дождя, остались последние капельки чудесной влаги… И их можно было слизать языком

Я старательно вылизывал все лепесточки, все складочки этого божественного бутона любви… , но Надя поднялась. Я с сожалением проводил её бутон глазами.

— Хватит лизаться! — строго произнесла она. — Ссаки мои куда денешь?

— Я выпью их, — отвечал я. — Пройдёмте со мной в комнату — Вы мне поможете.

На четвереньках я отправился в комнату, толкая тазик с оранжевой влагой перед собой.

— Берите плеть, — указал я, — и хлещите меня до тех пор, пока тазик не окажется пустым. Три-четыре!

Я низко склонился над тазиком и приник к жидкости губами. И тут же мои ягодицы ожёг сильный удар плети; от боли и неожиданности я дёрнулся. Тем не менее, переборов себя, я шумно хлебнул влагу. И ещё один удар! Тут уже я начал пить божественный Нектар девушки смелее — иначе, пока я буду прохлаждаться, она запорет меня до потери сознания!

Я не успевал за Надей: только я делал глоток после предыдущего удара, как получал следующий — не менее сильный и обжигающий!… Одним словом, к тому времени, когда я смог опорожнить тазик, моё тело было основательно избито. Похоже, девушка нанесла мне около 50 сильнейших ударов. Вот это да! А ведь поначалу боялась и стегнуть меня!… Что касается жидкости, она, как я и ожидал, оказалась солёной и терпкой на вкус. Но мне в этот момент божественный Нектар моей Нади казался самым изысканным напитком на свете!

— Ну и ну! — со смехом произнесла девушка, закончив порку. — Расскажу я об этом девкам — уссутся от смеха!

— Вам никому об этом не нужно рассказывать, — посоветовал я.

— Это ещё почему? — не поняла та.

— Потому что через месяц, с получки, мы опять сможем развеяться. Вам, что, нужны конкурентки?

— Точно! — улыбнулась Надя. — Как я сама не догадалась?! Чем теперь займёмся? — полюбопытствовала девушка, бросив на кровать плеть.

— Я мог бы вылизать Вашу писю, — предложил я несмело.

— Ты только что лизал! — резонно возразила мне девушка.

— А попу можно полизать?

— Давай! — охотно согласилась та и улеглась на мою кровать попой вверх — её трусики остались валяться на кухне.

Я с восторгом припал губами к божественной попе девушки, вдыхая в себя чудесной аромат её нежной, бархатистой кожи. Я то целовал нежную кожу, то с наслаждением лизал её, как мороженое, то зарывался в тёплую, мягкую плоть носом и лицом… Девушка нетерпеливо дёрнулась.

— Ну, хватит лизаться! Пойдём на кухню, я выпить захотела!

Я покорно встал на четвереньки, Надя уселась на меня верхом, и мы направились на кухню, где девушка пересела на табурет.

— Выпьешь со мной, что ли? — поинтересовалась она; я выразил согласие.

— А тебе куда налить? — строго спросила девушка. — После того, как ты пил мои ссаки, пить из стакана не имеешь права; ты теперь — чмошник. И есть будешь на полу, стоя на коленях. Ладно, так и быть, налью тебе в консервную банку. Теперь это — твоя постоянная посуда.

С этими словами она наполнила водкой банку, в которой ещё недавно находились консервы. Приняв от девушки банку, я с сомнением взглянул на её содержимое: водка была покрыта густым слоем растительного масла; кроме того, в ней плавали недоеденные девушкой остатки рыбных консервов.

— Чё смотришь? — возмутилась та. — Только что пил мои ссаки, а теперь модничает, смотрите-ка на него! Пей давай!

Признав правоту Нади, я поднёс водку ко рту. Пошла она плохо, но я, тем не менее, допил всё без остатка.

— Чё нужно сказать? — грозно обратилась к мне девушка.

— Спасибо Вам большое, Госпожа Надя, за Вашу доброту и заботу! — ответил я.

— То-то же! — смягчилась та. — На, лови! — и она швырнула на пол кусочек хлеба; я бросился его подбирать.

Девушке понравилась эта забава: она бросала на пол куски хлеба, я же бегал за ними по кухне. Нажевав колбасы, Надя выплюнула её на пол; я губами и языком собрал всё с пола.

— Слушай, чмошник, я чё-то спать захотела, — обратилась она ко мне. — Водки у нас ещё море, так что я чуть-чуть посплю, а потом мы продолжим веселье. Я буду спать, а ты охраняй меня! Вставай перед моей кроватью на колени и жди, когда я проснусь, понял, чмошник?

Пошатываясь, Надя прошла в свою комнату, упала на кровать и тут же уснула; я же вернулся на кухню. В мои глаза бросились трусики девушки, которые так и валялись на полу. Я бережно подобрал их и поднёс к своему лицу; в нос шибануло острым запахом аммиака. Трусики следовало бы постирать, но тогда я лишился бы такого громадного удовольствия!

Прибравшись на кухне, я закрыл дом изнутри, собрал кое-что из своего постельного белья и разложил его на полу у кровати Нади. Лёжа на полу, я с наслаждением вдыхал в себя сладкий аромат девичьих трусиков и с удовольствием перебирал в памяти подробности прошедшего вечера.

2.

Проснулся я от сонного голоса девушки:

— Эй, чмошник, вставай! Неси таз — я ссать хочу!

Я махнул головой, сбрасывая с себя остатки сна.

— Зачем таз? — задал я девушке вопрос. — Я и так выпью — из Вашего источника.

Через минуту я лежал между ног девушки и наслаждался её Нектаром, особенно терпким и пахучим после долгой ночи; видно, её моча вобрала в себя все накопившиеся за несколько часов отходы и шлаки организма.

Фонтанчик девушки не иссякал довольно долго, мне даже показалось, что я выпил литра три её горячего Нектара, хотя такого просто не может быть — там было не более литра пахучей влаги.

— Вези меня на кухню, — хмуро приказала Надя, — я с похмелья болею!

Налив себе водки в стаканчик, Надя немного налила в мою консервную банку; мы с ней выпили.

— Значит, в этом и заключаются твои пристрастия? — усмехнулась девушка. — Ну и ну! Расскажи кому — не поверят, что такое может быть взаправду! Короче, оставляю тебя у себя. Будешь служить мне — стирать бельё и всё такое.
Одним словом, будешь моим шнырём. И ссать буду в тебя, само собой. А как насчёт насрать тебе в рот?

— Не пробовал ещё, — смутился я.

— Ничего страшного, — успокоила меня девушка, — сейчас попробуешь. Только закушу ещё немного, и тогда моя колбаса поспеет. Давай, готовь закуску! И макаронов свари.

— Слушаюсь, Госпожа! — отрапортовал я и приступил к выполнению задания.

После того, как Надя выпила ещё пару стопочек водки и досыта наелась макарон, её колбаса созрела, я улёгся на пол, и девушка пристроилась надо мной, уперев анус мне в рот.

Она тужилась и кряхтела, а колбаска всё никак не хотела появляться на свет.

— Ну, давай, массажируй меня, что ли! — приказала она. — Иначе я так и до вечера не разрожусь!

Наконец, я почувствовал, что во рту у меня появилась густая масса, запаха которой я не ощущал, и тут же проглотил её. Масса всё лезла и лезла, и я уже с трудом успевал её глотать.

Надя приподняла над полом зад.

— Давай, вылизывай хорошенько, чмошник! — приказала она.

Превозмогая отвращение, я губами снял с ануса девушки остатки кала и с трудом проглотил его, после чего принялся языком вылизывать анальное отверстие. При этом мне приходилось ежеминутно сглатывать густую, коричневую от кала, слюну.

— Ну вот, — удовлетворённо произнесла девушка, — теперь ты стал моим личным говноедом! Класс! Ни у кого из моих подруг нет такого! — с восхищением воскликнула она. — Только я сомневаюсь, что после этого ты имеешь право лизать мне пи… ду. Ладно, для начала выпорю тебя хорошенько, а там что-нибудь придумаем.

Я с трудом выдержал жестокую порку, после которой Надя приказала смочить водой губку и хорошенько намылить её. После этого мне пришлось долго жевать губку, так что мыльная пена лезла у меня изо рта.

— Ну, хватит, наверное, — с сомнением проговорила девушка. — Будем считать, что рот у тебя чистый. Сполосни водой, и пойдём, будешь мне п… ду лизать.

Вскоре я уже вылизывал девушку между ног. По её приказу, я старательно обрабатывал языком её клитор, Но Наде было этого недостаточно. По её указанию, я лёг на пол, девушка оседлала меня и принялась скакать на мне, прижимая клитор к моему рту. Вскоре в мой рыт хлынули соки, которые мне пришлось глотать. И не скажу, что они были приятны на вкус.

Надя сидела за столом и закусывала.

— Ну, надо же! — со смехом проговорила она, глядя на меня. — Пи… у мне лижет, ссаки мои пьёт и даже говно поедает! Всё три — в одном флаконе! Нет, никуда я тебя от себя не отпущу, будешь служить мне до конца своей жизни!

Так началось моё служение госпоже Наде. Не сказать, чтобы мне это не нравилось — я и сам хотел подчиняться привлекательной девушке. Иногда Надя приносила мне своё бельё, которое я стирал на руках. Раз в месяц мы устраивали попойки, которые мне очень нравились, так как в это время девушка становилась раскованной.

А потом Надя познакомилась с мужчиной, на 10 старше себя, и они уехали в другую местность. Я же от нечего делать приобрёл компьютер и с тоской и нетерпением ожидаю возвращения девушки. Всё равно, когда-нибудь она должна вернуться!

Автор: Лев Ольшанский (http://sexytales.org)

[/responsivevoice]

Category: Подчинение и унижение