Пятое время года Часть 27
[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]В ванной комнате горел яркий молочный свет… отложив в сторону комп-наладонник, Димка медленно приблизил свои губы к ждущим губам Расима, — «поцелуй меня»… разве это было не счастье? И что им было с того, что где-то — за тёмным ночным окном — стояла промозглая осень, и ветер срывал с деревьев последние листья, и дождь барабанил дробью, стучал в окно… что им, двум на полу сидящим мальчишкам, было до всего этого, если в их юных, любовью наполненных душах шумела ликующая весна!
Жарким упругим кольцом жаждущих губ Димка накрыл, обхватил горячие, податливо сладкие губы Расима, — страстно и нежно целуя сидящего рядом Расима взасос, Димка рукой скользнул парню под полотенце… пятое время года — время счастливой любви, — рука Димки наткнулась на твёрдо торчащий, огнём полыхающий Расиков член, и Расим, почувствовав, как ладонь Д и м ы горячо и страстно обхватила, обжала его распираемый сладостью пипис, невольно раздвинул колени, одновременно с этим чуть подавая бёдра вперёд — открывая доступ к туго стиснутому пацанячему входику… на тот случай, если Димка захочет потрогать, поласкать пальцами т а м; какое-то время Димка сосал Расика в губы, медленно двигая на его члене крайнюю плоть.
Головка члена у парня от накатившего возбуждения сделалась клейкой, и крайняя плоть сворачивалась под Димкиной ладонью влажно-липким колечком-рубчиком, отчего мышцы ануса у Расима уже полыхали огнём неистребимого мальчишеского желания… так же, как Д и м а, Расим скользнул нетерпеливой рукой под полотенце к Димке — обхватил, сжимая в кулаке, напряженный, горячий, клейко залупившийся пипис любимого Д и м ы…
Страсть бывает неистовой, торопливой, быстрой, все сметающей на своём пути, а бывает медленной — упоительно медленной… это было adagio sostenuto: медленно, словно певуче, они ласкали друг другу напряженно торчащие члены, смещая вверх-вниз на стволах крайнюю плоть, — это был сладостный кайф a due corde — кайф на двух несгибаемо твёрдых мальчишеских с т р у н а х… наконец, оторвавшись от губ Расима, Димка чуть слышно выдохнул — прошептал-проговорил:
— Расик… я люблю тебя… Расик… поцелуй меня!
Словно сладостным эхом вернулись к Расиму его же слова… «поцелуй меня» — горячо произнёс Димка, глядя в глаза Расиму потемневшим от сладкой любви взглядом, и Расик — любимый и любящий Расик — тут же, порывисто приблизив лицо к лицу Д и м ы, накрыл Димкины губы своими…
Он, Расик, страстно вобрал горячие Д и м и н ы губы в свой жаром пылающий жаждущий рот, по-мальчишески страстно всосался в Димкины губы, чувствуя, как юное неизбывное наслаждение переполняет всё его тело, — Расим засосал Димку в губы, и в тот же миг он, Расим, почувствовал, как пальцы Д и м и н о й ладони, соскользнув с его члена, коснулись мошонки: какое-то время Димка ласкал, нежно теребил пальцами Расиков мешочек, катая, щупая-лаская по-взрослому крупные яйца пятнадцатилетнего парня-девятиклассника…
Затем пальцы Д и м ы скользнули по промежности сидящего Расима — медленно скользнули между разведённых в стороны ног, и Расим ощутил-почувствовал, как тёплой подушечкой пальца Д и м а нежно коснулся его, Расимова, ануса, — вжимаясь в колечко сомкнутых мышц сфинктера, палец Димкин заскользил круговыми движениями по туго стиснутому входику… млея от кайфа — не отрывая рот от Д и м и н ы х губ, Расим тотчас проделал то же самое: пальцы его руки непроизвольно скользнули по промежности Д и м и н о й, и Димка, сидящий с раздвинутыми ногами, ощутил-почувствовал, как подушечка пальца Расика нежно коснулась его ануса…
В кайф было, слившись губами в страстном засосе, ласкать друг другу горячие члены, но ещё кайфовей — ещё приятней! — было, всосавшись губами в губы, одновременно с этим ласкать друг другу сладко зудящие пацанячие анусы.
.. любимый — и любящий, любящий! — Расик сосал в губы классно, — Расик сосал Димкины губы страстно и горячо, и Димке хотелось длить и длить — бесконечно длить! — этот сладостный миг упоения п я т ы м в р е м е н е м г о д а…
Наконец, оторвав свой рот от Димкиных губ, Расим перевёл дыхание, — глядя ликующим взглядом в глаза л ю б и м о г о Д и м ы, он, Расик, нетерпеливо прошептал:
— Дим… пойдём на кровать… пойдём?
— Расик, ты хочешь? — выдохнул Димка, в порыве страсти благодарно облизывая — обводя по контуру — кончиком языка мокрые губы любимого Расика… вопрос был заведомо риторическим и потому совершенно ненужным, пустым: они оба уже нестерпимо хотели, оба страстно, неодолимо желали, и не было никаких препятствий на их пути, но Димке вдруг захотелось, чтоб Расик — любимый им Расик — сейчас, в эту последнюю ночь их счастливого проживания в номере гостиницы, сказал «хочу»… как будто он, возлюбленный Расик, мог сказать сейчас «не хочу»!
— Да! — выдохнул Расим, солнечно улыбнувшись Димке — л ю б и м о м у Д и м е… всё тело его пылало набухшим — нестерпимо сладостным — желанием!
— Расик, я люблю тебя… — прошептал Димка, целуя Расима в пипку носа.
— Дима… я тоже… я тоже люблю тебя! Пойдём… — Расим, в порыве давно назревавших чувств невольно — непроизвольно! — проговорив «я тоже… я тоже люблю тебя!», порывисто прижался горячей щекой к горячей щеке любимого Димы.
Он, Расик, с к а з а л… сказал э т о… сказал это в с л у х — проговорил-произнёс, и Димка, ощущая жар прижавшейся к его щеке щеки Расима, замер, почувствовав, как сердце его полыхнуло огнём накатившего счастья… разве это было не счастье — не самое главное счастье в жизни? Он, Расик, сказал… он сказал это, сказал! Разве не это есть счастье для всякого любящего — услышать т а к и е слова от возлюбленного?
«Расик… » — подумал Димка, закрыв глаза, — Расик, который… который все эти дни, отдаваясь взаимной любви, упорно — сознательно! — избегал слова «любовь»… который искренне верил-считал, что у них, двух парней-пацанов, не любовь, а самая лучшая в мире дружба — настоящая дружба… который, подчиняя свои представления о любви бытующим стереотипам, искренне думал-полагал, что любовь — л ю б о в ь — бывает только в формате «мужчина-женщина»… он, этот искренний в мыслях, в словах и поступках Расик, сказал ему, всем сердцем влюблённому Димке: «я тоже… тоже люблю тебя!»… разве это было не счастье?!
— Расик, скажи еще раз… — тихо проговорил Димка, не отрывая своей щеки от щеки Расима.
— Что? — прошептал Расим, то ли не поняв Димкиной просьбы, то ли осмысливая — осознавая — слова, сорвавшиеся с его губ в порыве неодолимого желания слиться с Д и м о й в одно неразделимое целое.
— То, что ты только что… только что мне сказал… скажи ещё раз! — Димка, оторвав лицо своё от лица Расима, посмотрел парню в глаза.
Лишь секунду они смотрели другу в глаза… почему он, Расим, считал, что у них, у двух парней-пацанов, не может быть настоящей любви?»Парень-девчонка», «парень-парень» — сексуальные ориентации… ну, и при чём здесь это?! Разве дело в форматах, а не в чувствах? Разве любовь — горячая, распирающая душу, рвущаяся из сердца л ю б о в ь! — не выше форматов?»Я люблю тебя, Дима!» — подумал Расим, глядя любимому Д и м е в глаза, и лицо Расима, вспыхнув радостью, тотчас озарилось солнечной улыбкой.
— Я люблю тебя, Дима…
— Я люблю тебя, Расик… — словно эхо, повторил Димка… он порывисто прижался губами к губам Расима — начал страстно, горячо целовать Расима в губы, в щеки, в лучисто жмурящиеся глаза, в пипку носа.
— Я люблю тебя, Расик… любою… люблю… — Он, упоённый счастьем Димка, говорил это Расику каждый день — каждый день признавался Расиму в своей любви, а Расим ему, Димке, признался в любви только сейчас, и Димка, словно не веря в то, что он только что от Расима услышал, желая вслушиваться в слова Расима снова и снова, тут же проговорил: — Расик, ещё… ещё раз скажи!
— Дим, ну чего ты… как словно ты маленький, — засмеялся Расим, с обожанием глядя Димке в глаза.
— Расик, я маленький… я хочу… хочу ещё раз услышать… скажи! — отозвался Димка, глядя в глаза Расиму шумящим от счастья взглядом.
— Ты что — мне не веришь? — вновь засмеялся Расим, подумав о том, что это же… это же так очевидно, так просто и сладко, так неоспоримо естественно — им, двум парням, любить друг друга! Как он, Расим, не понимал всего этого раньше?
— Верю! И всё равно… всё равно, Расик… скажи ещё раз! — прошептал Димка, сжимая под полотенцем горячий, возбуждённо торчащий Расимов пипис.
— Я люблю тебя, Дима! — выдохнул Расик; он точно так же сжал, страстно стиснул пипис любимого Д и м ы… он, любящий Расик, хотел во всём походить на того, кого он любил!
[/responsivevoice]
Category: Подростки
