вот такой происходило в Магадане


Это началось с поездки в аэропорт.
Встречать маму из командировки мы поехали все втроём: папа, сестрёнка Вера и я. Выгрузились на парковке в аэропорту, купили цветы, купили по мороженому и стали ждать, слоняясь из одного магазина в другой и то и дело поглядывая на табло прибытия. Самолёт должен был сесть с минуты на минуту, но мама всё никак не звонила. Верка залипла в косметическом салоне, пробуя все тени и помады подряд, когда папа вдруг вытащил телефон:
— Смска от мамы: они сели! Сейчас будут выходить, и ещё какой-то сюрприз. — Он посмотрел на нас удивлённо. — Какой-такой сюрприз?
— Мама купила шубу в Иркутске, — лениво пошутила сестрица из-за дальнего прилавка. — В кредит.
Мы пошли в зал прибытия и стали ждать. Из больших дверей мама вышла не одна, а в сопровождении тёти Маши и дяди Сергея, её мужа.
— Приве-е-ет! — замахала она рукой издалека. — Ой, вы все тут! Смотрите, кого я встретила в самолёте!
Мама по очереди обняла меня и Веру, взяла у папы букет и ещё раз предъявила нам наших дядю и тётю из Владивостока. Оказывается, они летели в отпуск с пересадкой в Иркутске. Мы с Веркой вежливо поздоровались с ними и тут же заранее заскучали: сейчас начнётся стандартный взрослый трёп, и это наверняка на час-полтора.
— Мы вас подвезём до города, не проблема, — тем временем говорил им папа. — Местные таксисты настоящие грабители, даже и не связывайтесь.
Я поморщился, представляя себе, как мы все сейчас набьёмся в нашу машину и будем в тесноте пилить до Москвы целый час. Мы вообще все влезем-то?

Но у папы уже был готов план: он за рулём, мама на переднее сидение, тётя Маша и дядя Сергей на заднее, а мы с Верой тоже на заднее — вот только она сядет мне на колени. Хотелось поспорить, но вариантов не было. Мы уныло затолкались в машину.

Сестра плюхнулась на меня сверху и закрыла дверь: я оказался неудобно сжат с одной стороны дверью, с другой тётей Машей, и сверху на меня навалилась Верка. Она хоть и лёгкая для восемнадцатилетней девушки, но всё равно долго держать её на коленях будет тяжело.
Вера уселась ко мне спиной, машина тронулась с места, вдавив её попу в мои бёдра, а её волосы уткнулись мне в нос. Сестрица любила тонкие цветочные ароматы духов, так что дышать её шёлковыми волосами было вполне приятно. Я пощекотал носом её затылок, Вера засмеялась в ответ и стала крутить головой, щекоча волосами моё лицо и шею. Не зная, куда в тесноте деть руки, я обнял её за талию и мы поехали, стараясь не вникать во взрослый разговор: кто там что купил, что нового и до чего страну довели.
Вера ерзала то сюда, то туда на моих ногах, то и дело шёпотом жалуясь, что мои ноги слишком твёрдые. Когда она в очередной раз подвинулась, совсем тесно прижавшись бёдрами к моим бёдрам, я ощутил неожиданную проблему: мой член начал возбуждаться.
Сестра тоже это ощутила. Она повернула голову и шёпотом спросила:
— Эй, ты чего это там?
— Извини, неожиданная реакция организма.
— У тебя две ошибки в слове «реакция
— Очень смешно. Извини, ты пахнешь как девушка и ощущаешься как девушка, что я могу поделать.
— Я думала, что у тебя это всё прошло.
Когда мне было пятнадцать, я некоторое время увлекался тем, что подглядывал за ней и нюхал её трусики. За каждым из этих занятий она меня хотя бы раз поймала, и я тогда пообещал ей перестать. И перестал, в общем-то.
— Прошло, да. Но что я могу сейчас сделать? Просто подвинься подальше, я не знаю.
Вера поерзала, отодвинувшись подальше. Несчастный ствол упирался мне в ногу, неприятно изгибаясь, и я просунул ладонь под пояс своих шорт, поворачивая и направляя его вверх. Движение не прошло незамеченным: сестра опять повернула голову.
— Что ты творишь?
— Поправляю.
Мне не видно было её глаза, но она определённо закатила их.
— Ну ты даёшь!
— Тебе не понять мужских проблем, — хмыкнул я.
Машина повернула на рампе, вдавливая её тело в меня, и её ягодицы прижались вплотную к моему напряжённому стволу. Сестра не стала отстраняться. Вместо этого она вильнула прижатыми к члену бёдрами и шутливо прошептала, повернувшись вполоборота:
— Мм, большой!
Член непроизвольно вздрогнул от её слов. Я рассердился:
— Перестань.
— Извини.
Она привстала и опустилась на мою ногу, усаживаясь почти боком. Теперь моего члена ничего не касалось и я мог сосредоточиться на том, чтоб утихомирить нежеланное возбуждение. Увы это было нереально: кожей ноги я чувствовал промежность сестры через тонкую ткань её платья и трусиков. Она была очень нежной и на удивление горячей, даже сквозь все слои одежды, разделявшие нас. Более того, мне казалось, что я чувствую, как ткань её трусиков словно бы скользит по тонкому слою влаги. Это ощущение трудно передать словами — мне захотелось покачать сестру на ноге, чтоб понять наверняка, скользит ли полосочка ткани между её ног.
Сестра тем временем опустила ближайшую ко мне ладонь на мои шорты, сделала там неуловимо быстрое движение снизу вверх, словно измеряя, и тут же показала мне растопыренные пальцы:
Вот такой?
— Нет, больше.
Она снова прикоснулась, уже увереннее и медленнее, проводя поверх шорт ладошкой от основания члена вверх. Показала снова:
— Такой?
— Нет.
Больше не церемонясь, она просто приложила ладонь к выпуклости на моих шортах, потом подняла руку и показала расстояние от кончиков пальцев до линии на запястье:
— Тогда такой?
— Да. — Я быстро взглянул на тётю Машу за её спиной, надеясь, что она не видит все эти манипуляции. Вера сидела к ней спиной, но та вполне могла бы увидеть её жесты, если бы захотела заглянуть ей через плечо.
Высвободив руку, я похожим движением захватил в ладонь ближайшую ко мне её грудь. Под летним платьем крупное полушарие поддерживал упругий девичий лифчик, который приятно пружинил в моей ладони. Я отнял руку и показал сестре свою ладонь, собранную в чашку:
— Такая?
Сестра скептически покачала головой. Я ещё раз захватил её грудь, растопырив пальцы и охватив её всю, словно бильярдный шарик. Показал растопыренные пальцы:
— Что, такая?
Вера хмыкнула. Что ж, я опять взял её за грудь: на этот раз крепко, серьезно, стиснув мягкое полушарие в своей руке, которой едва хватило, чтоб собрать её всю — а у меня крупная ладонь и довольно длинные пальцы, между прочим. Если первые два моих прикосновения были поверхностными, то сейчас ощущение от смятия её груди было приятным и очень возбуждающим. Я непроизвольно сделал небольшое вращательное движение, которое привык делать девушкам во время предварительных ласк. Вера вздрогнула, прикрыв глаза. Я тут же убрал руку и попытался продолжить игру, показывая пальцами объем её груди:
— Такая?
— Да, — сказала Вера и взяла мою руку за запястье.
Прикрыв глаза, она положила её себе обратно на грудь и едва слышно прошептала:
— Ещё…
Я тайком бросил взгляд на тётю за её спиной, и на зеркало заднего вида. Вроде как никто ничего не видел, мы были прикрыты от глаз родственников. Положив ладонь на грудь сестры, я принялся с удовольствием её мять, тискать, делать вращательные движения. Нежное полушарие плавало под платьем, норовя выскочить из упругой чашечки лифчика, а Верочка закрыла глаза и молчала, иногда вздрагивая и прикусывая нижнюю губу.
Её ладошка, до этого лежавшая на коленях, скользнула по бедру вниз прямо на мои шорты. Она провела вверх и вниз по упругой выпуклости, под которой прятался мой напряженный член, а потом стиснула его всей ладонью прямо сквозь слои ткани. Она сжимала и разжимала ладонь почти синхронно с тем, как я сжимал и тискал её грудь.
Моё сознание затуманилось и стало всё равно, что и как произойдёт, мне сейчас просто хотелось более сильных ощущений, ещё удовольствия. Я приподнял бёдра, стараясь сильнее прижаться к её ладони, и в то же время сквозь ткань её платья высвободил её грудь из чашечек лифчика. Её соски напряжённо торчали, упруго пружиня под моими жадными пальцами. Я старался не делать скользящих движений, а только нажатия, чтоб ткань не царапала чувствительный сосок. Особенно приятно было смотреть, как её ротик беззвучно приоткрывается, когда я нажимаю сильнее или надавливаю в каких-то определённых местах — у основания соска, например. Верочка всё так же стискивала сквозь шорты мой член, но то и дело останавливалась, забывая это делать и прислушиваясь к собственным ощущениям.
Вдруг она, похоже, не выдержала и переместила руку на собственные бёдра. Я смотрел, как её пальчики скользнули в складку платья между ног, сквозь ткань подола и трусиков нащупали там нужную точку и стали массировать её. Я выпустил из руки её грудь, настойчиво вернул её ладошку на свой член и сам положил пальцы между её ног. Моя рука скользнула по её лобку вниз. Краями ладони я ощущал приятную нежность её ног, а подушечки пальцев двигались по платью, нащупывая контуры трусиков под ним и выискивая начало интимных губ. Лёгкая приподнятость и неровность трусиков давала мне понять, что сестра не бреет волоски под ними. Разве что подравнивает немного, наверное.
Когда мои пальцы провалились в мягкое углубление между ног, я подумал, что нашёл желаемое место. Я стал тереть и массировать его, уверенный, что делаю всё правильно, когда Верочкина ладошка вдруг снова выпустила мой член и легла на мои пальцы. Вера обхватила своими пальчиками мои средний и указательный, решительно направила их чуть ниже и стала двигать ими сама, словно показывая мне, как надо. Это было восхитительное ощущение. Я чувствовал под подушечками пальцев легкую ткань платья, скользящую по шелковой ткани трусиков, которые в свою очередь выдавали под собой восхитительно мягкую поверхность девичьей интимной впадинки, в начале которой ощущался едва заметный бугорок. Этот бугорок мы с Верочкой вместе и массировали.
Вера так и не открывала глаз, играя своей и моей рукой между ножек, но я то и дело в волнении поглядывал то за её спину, то вперёд. К счастью, родители были увлечены разговором с дядей, тётя Маша словно

Оговорки…
Лежим с моей девушкой в постели и рассуждаем об анальном сексе.
Я говорю, что сначала будет больно, а потом понравится…
— У меня именно так и было, — заверил я.
Когда я понял, что сказал, встал и написал эту историю.

задремала, так что наши запретные шалости вроде как были скрыты от чужих глаз.

Вскоре я не выдержал. Высвободив руку из ловких сестриных пальцев, я нахально

Category: Ваши рассказы

Comments are closed.