Радости фотоискусства-2 Часть 2-1

[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]И в правду, — липкий весь. Иду в ванную, а фотографии из головы не выходят. Быстро смываю с себя плоды Иркиного сюрприза. И возвращаюсь, как был, без одежды. Ирка уже переоделась в халатик. Сидит в кресле, поджав ноги, альбом листает.

— Нравится? — говорю.

— И нравится, и стесняюсь в то же время. Неужели это я?

— А что? — Красиво!

— Я не об этом. Неужели это я, перед чужим человеком такое вытворяю? — Я заглядываю через её плечо. В альбоме Иришка, поддерживая груди, сидит на коленках, и улыбается фотографу. Я просовываю ладонь в вырез халата, нахожу сосок, и смотрю на, совсем другую, непривычно раскрепощённую жену, на глянцевых отпечатках. Ирке нравятся движения моих пальцев. Она вроде что-то мурлычет.

— Чего ты замолчала? Давай дальше.

— Я думаю. Мне кажется, что ты меня больше любить не будешь, после такого.

— Ты что, глупая, наоборот, — я тебя люблю ещё сильней. И хочу очень. Только не могу сейчас. Обкончался уже дважды, глядя на твои сюрпризы.

— Да? Обычно тебя всего на разок хватало.

— Так и ты ведь таких вещей не исполняла. — Я пристроился на подлокотник.

— У нас, наверное, сотня своих фоток в самых непристойных вариантах. Даже порнушные есть. Что ты в этих-то нашёл?

— Будто ты сама не знаешь?

— Ну а ты скажи. Мне интересно, что ты думаешь.

— Что думаю? — Что ты самая стройная, самая красивая, самая развратная и продажная сучка в Москве. И я тебя обожаю.

— Да? И тебе понравилось, что все мои местечки очень внимательно рассматривали абсолютно чужие люди? — всё это она проговорила своим особым «блядским» голосом.

— Не то слово!

— Ты отпустишь меня к Серёге ещё раз?

— Тебе этого хочется? Правда?

— Ага. Мне очень понравилось. Да и:

— Что? Говори.

— Он меня уже ещё раз пригласил.

— Серьёзно? Чего это он так на тебя запал?

— Да это и не секрет. Он говорил. Ему нравится, что я замужняя женщина. Ему кажется, что заставить раздеться перед фотоаппаратом именно чужую жену, — это особенно возбуждает.

— А ты же говорила, что он как врач?

— Как врач. Его возбуждает только съёмка. Но съёмка чужих жён — особенно.

— Ну, он — извращенец.

— А ты? А я?

— Хорош спорить. Рассказывай, чего там дальше было? — Ирка обхватила пальчиками мой вялый краник, в попытке реанимировать его.

— Расскажу. А ты мне сисечки потрогаешь в это время?

— Да, милая. Потрогаю. — Она распахивает халат, под ним только тело.

— А писечку полижешь?

— Нет. Я хочу посмотреть, как ты мастурбируешь.

— Я стесняюсь.

— Это ты мне говоришь после такого?! — Я забираю альбом, и открываю последний снимок с её пальцами в обоих отверстиях.

— Ты не понимаешь, дорогой. Это ведь и вправду, как у врача. Или в кино. Ты делаешь работу.

— Вот так работа!

— Нет. Я работала. И это не было просто, особенно поначалу. Потом втянулась и перестала замечать камеру. Как будто он режиссёр, а я…

— Актриса. Порно.

— Неважно. И твой сарказм неуместен. Ты меня сам на это уболтал.

— Но тебе понравилось!

— Понравилось. И я хочу ещё. У меня слишком много эмоций от этого. Похоже на секс, но когда не кончаешь долго, оттягивая этот момент. И ждёшь: вот-вот… А потом…

— Кончаешь!

— Да, но я так сильно кончила. Хотя и это не обязательно.

— Отчего? От пальца в заднице?

— В попке! У меня нет задницы.

— Ты права. Тогда от чего?

— И от пальца. И от остальных пальцев. Но в основном, от вседозволенности, что ли? Когда можно не стесняться естественных желаний. Когда можно ходить, сидеть, лежать голой. Когда можно дрочить себя, гладить, где хочешь. А человек, который рядом…

— Тебя фотографирует!

— Да. Но не только. Он смотрит. Внимательно смотрит, и всё понимает.

— А я что? — Не понимаю что ли?

— Ты муж. Мой любимый человек. Ты совершенно другое. А Сергей: Просто посторонний человек, как попутчик в поезде. Я разделась, сделала, что хотела, оделась и всё!

— Но ты же опять к нему собираешься.

— Не в этом дело. Нет никаких обязательств перед ним. И у него передо мной тоже.

— Понятно.

— Ничего тебе не понятно. Мне и самой не понятно. Просто мне понравилось. Мне хочется повторить это. Ты меня отпустишь к нему?

— А вы трахаться не будете? А то сегодня ты дрочишь для него, а завтра…

— Если я буду трахаться, — она раздвинула бёдра, — то только сейчас и с тобой. Я очень возбуждена.

— Ириш, давай ты мне дорасскажешь всё. Альбом досмотрим, поласкаемся чуток. Я в норму приду. А там:

— Хорошо. Слушай. И, кстати, ты должен знать, — я ему оставила весь набор снимков.

— Ты чего? С ума сошла? А если он их в Интернет закинет?

— Не закинет. А потом, я же не чучело, какое. Мне не стыдно.

— Ну, ты даёшь, дорогая!

— Да ладно. Мне просто всё понравилось, и я на радостях разрешила ему оставить себе всё, что ему захочется.

— Ну, смотри, как знаешь.

— Знаю, слушай. Я приехала. Он обрадовался. Говорит, что так и знал, что всё приготовил. Я ему: мне раздеваться? Он — да иди за ширму. А я — да чего ходить? Я ж не на паспорт сниматься.

— И чего?

— Ничего. Разделась при нём, не спеша.

— Так запросто?

— Ну, не запросто, конечно. Но виду не подала. Это, как в воду заходить, — чего тянуть. Сама напросилась.

— Ты же сказала, он пригласил.

— Он пригласил. Я — согласилась. Не отвлекай. А то я до утра рассказывать буду. И руки не убирай. — Она откинулась на спинку кресла, я обнял её и начал поглаживать соски. Ирка со стоном продолжила:

— Ну, и вот. Я, значит, всё с себя скинула. Он рот раскрыл, говорит: умница, не ожидал. Я говорю, — можно чулки одеть, мне так будет не очень стыдно. Он отвечает: конечно, одевай, что хочешь. Понял уже, что я никуда не денусь. И начали снимать. Сначала, я уже говорила, — тяжело было. И свет этот, яркий. И вспышки. А отсутствие трусиков и лифчика… Я ведь, кроме как по дому, в таком виде никогда и не пробовала. Ощущение, словно по незащищённым местам, по коже свет хлещет. Напряжение:

— А потом расслабилась? Даже по фотографиям заметно, как ты увлеклась.

— Не в этом дело. Ты же понимаешь, это не быстрый процесс. Пока позу нужную примешь. Руки — ноги пристроишь. Пока чулки всякие поснимала с себя:

— Профессионально!

— Спасибо. Сергей постарался, чуть ли не по сантиметру подсказывал, что делать, как пальцы расположить, как ноги приподнять.

— Не трогал тебя?

— Изредка. Нет, не думай. — Он меня не лапал. Иногда, просто, я не врубалась, чего сделать надо. Вот тогда он помогал. Ему ведь тоже не просто.

— Ну, да. Стояк мучает.

— Мучает. А тебя бы не мучил, на его месте?

— Уже мучает на своём месте. — Я гордо шевельнул бёдрами.

— Ой, дай подержаться.

— Держи уж. — Она впилась вновь в любимую игрушку, и начала слегка водить ладошкой по члену. Я, правда, чувствовал лёгкий дискомфорт от двух оргазмов.
Яйца были, как два выжатых лимона. Но, уж очень, рассказ возбуждал.

— Давай дальше, расскажи, как он тебя заставил в дырке ковыряться.

— Подожди. Не так быстро. Мы отщёлкали две плёнки, прежде чем он предложил фон поменять. Сказал, что на чёрном голое тело будет очень выразительно.

— Согласен. Мне очень понравилось.

— Слушай. Он меняет тряпки. Я в креслице сижу, курю.

— Он же против курева в студии.

— А мне разрешил. Говорит, не бежать же на улицу в таком виде. Ну, я курю. Он отвернулся пока, думаю, — а если я чуть-чуть в пиписке пошалю? И начала шалить.

— Да ты чего? — Правда? Сама?

— А что такого? Он не видел. Пока не повернулся.

— И чего?

— Ничего! Говорит, — так тоже сниматься будем? И улыбается. Я ему, в наглую, — да! А что, вы так не снимаете? Он — снимаю и так, и по-всякому. Я руку убрала, а он говорит: ну и зря — если заводит, то глупо отказываться. А я — а вдруг вы на меня наброситесь? А он говорит, а что мне сейчас мешает это сделать? Или ты думаешь, что твоя мастурбация меня возбуждает больше, чем всё увиденное до сих пор? Я подумала — и в правду, какая разница?

— И дрочила?

— Ага. Он почти и не смотрел. — И кончила. Правда, он уходил в туалет, в это время. Вернулся, и мы продолжили. Вот тут-то:

— Изменился стиль.

— Точно. А знаешь почему?

— Он предложил?

— Не угадал. Вернее, — не совсем. Попробую по порядку всё.

— Интригуешь.

— Слушай! Лежу я себе, он снимает. Вдруг, в дверь стучат. Я чуть не подпрыгнула, — не ожидала. Он говорит, — не бойся, это вахтёр опять чего-нибудь забыл. И к двери идёт. Я лежу, ни жива, ни мертва. Руками прикрылась. Благо хоть от двери меня не видать.

— Всё интереснее, и интереснее!

— Точно. Сергей возвращается. Говорит, — Ир, ко мне друг приехал, он художник, мы после съёмки должны были вместе уехать, а у нас с тобой немного затянулась работа. Ну, и спрашивает меня, — не возражаешь, если он тут немного посидит, посмотрит. Мешать он не будет, он человек приличный, известный, кстати, в Москве художник. А я — я же голая! Мне одеться нужно! — Ерунда, — говорит, — Влад столько женщин обнажёнными писал, что его женским телом очень трудно удивить. А вам с мужем, может быть, знакомство пригодится, захотите портрет твой, например. Ну, как? — Ладно, — говорю, — давайте попробуем. — А у самой заныло где-то внизу живота.

— Представляю!

— Не представляешь! — Ты не женщина. Тут при одном-то постороннем раздеться, свихнёшься от стыда. А Сергей говорит, — нет, давай не пробовать, а делать. Я Владу сказал, что ты одна из моих моделей, не стал всего остального рассказывать.

— Это правильно. Но всё-таки второй.: И что?

— Заходит. Огромный, под два метра, лысый. Не молодой, правда. Сергею ровесник, приблизительно. Привет, — говорит, — меня зову Владислав; не помешаю? Буду молчать, но отворачиваться не заставите. Даже не пробуйте! Всегда любил смотреть, как Серёга с девушками работает. А вас, Ирина, я у него не встречал. — Я ему улыбнуться попыталась, но, наверное, не убедительно. Тут Сергей вмешался. Говорит, что работать надо. Ну и давай командовать. Изображать из меня профессионалку.

— Я уже перевозбуждён.

— Да брось ты. Ничего особенного. Что вдвоём, что — втроём. Да нет. Вру, конечно. Разница есть. И, если бы не Сергей…

— А чего Сергей?

— Я имею ввиду, что он вовремя начал командовать. Иначе я раскисла бы. А тут он сразу, — свет включил, вспышку. Ногу, — говорит туда-то, руку — туда-то.

— Понятно, «куда-то»!

— Ну, правильно. Он же меня моделью представил, и обращался, как с моделью.

— Это ясно. Но, как ты раскрепостилась так быстро?

— А я уже не думала о том, как раскрепоститься. — Некогда было. Сергей перестал отвлекаться на уговоры там всякие, на подсказки.

— Как это?

— Да просто: он командует, я — выполняю. Если не выполняю сразу, то он хватает меня за руку и отправляет её куда надо.

— И туда тоже? И ты не возражала даже?

— Ну, не хотелось дурочкой выглядеть. А потом понравилось даже.

— Что же тут могло понравиться?

— Такое странное ощущение, словно я игрушка в чужих руках. Мне говорят: встань на четвереньки, руки между ног, раздвинь себя! — я выполняю. Говорят: лечь на спину, ноги — в стороны, сильнее! — я подчиняюсь, даже не успеваю сообразить, насколько развратно выгляжу в глазах Влада. Сергей за своё: — Ты что ноги никогда не раздвигала, — а я и так почти на шпагате, тяни в стороны, руками помоги. И я делаю.

— Ну, а дрочить он тебя как заставил?

— Он не заставил, — я сама начала.

— Как!?

— Да просто. Когда он сфокусировался на снимках, преимущественно между ног, и начал заставлять меня раздвигать складочки, ну, и трогать себя по-всякому; я так потекла сильно, и так возбуждена была, что перестала соображать. В общем, последние кадров десять, он мне уже ничего не говорил. Это уже была полностью моя инициатива.

— И попка?

— Угу. Мне уже было всё равно. И знаешь…

— Что, милая?

— Если бы они начали меня трахать, я бы даже не заметила, наверно. Нет, не так. Я даже была бы не против.

— Да хорош! Ты что?

— Нет, ничего. Просто я об этом думала. Вру, — ждала. И, знаешь, сейчас мне стыдно, но тогда…

— Что тогда?

— Тогда мне не было стыдно. Я испытала такой дикий оргазм!

— Лучше, чем со мной?

— С тобой это происходит нежно. Тебя я люблю. А там… С ними. Что-то животное и неистовое. Я трахала себя пальцами, и вместе с пальцами, в меня проникали их взгляды. Так мне казалось. Но, если бы во мне оказался член, то мне было бы всё равно чей. И ещё. — Сначала он мне говорил — раздвигай, раздвигай. А потом, я уже сама себя даже не раздвигала, а разрывала. Я, как будто хотела себя вывернуть наизнанку. Смотри. Я сегодня дрочила всё утро.

Я оторвался от Иркиных сосков, и опустился рядом с ней на колени. Она закинула ноги на подлокотники кресла, позволив рассматривать свои прелести. Натёртая дырочка, видно.

— Ну, как я тебе?

— На фотографиях было лучше.

— Конечно. Но ради искусства… А сейчас я чувствую, как сильно всё натёрла. Поцелуй?

— С удовольствием. — Я приник губами к Иркиным складкам, вдыхая такой привычный запах. Запах страсти, а теперь, — и запах разврата. Я целовал жену в клитор, а думал о том, как этот клитор, кнопочку, разглядывали, абсолютно посторонние нам люди. Может быть, в это самое время, они рассматривают фотографии моей девочки, и обсуждают её между собой, называя шлюхой и блядью. Иринка начинает постанывать. Ей нравится. Мне — тоже. Мне показалось, что, рассказывая мне о своих похождениях, она опять сильно возбудилась. Словно в подтверждение, Ирка хрипло стонет и, напрягаясь всем телом, сжимает бёдрами мою голову. Я слизываю её сок. Она постепенно успокаивается.

— Когда ты хочешь ехать?

Она отвечает шёпотом: — Завтра.

[/responsivevoice]

Category: Группа