Про Мишку

[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]Пролог

Эта история напоминает знаменитую сказку о Золушке. Только главным героем является парень по имени Мишка. В пятнадцать лет он оказался одиноким. Родители зарабатывали денежки в бесконечных командировках, девушек у него не было, друзей среди ровесников тоже. О том, как он стал почти принцем, повествуется далее. Все главы маленькой повести были опубликованы в Интернете. Вниманию читателей представляется полная и слегка отредактированная версия.

Глава 1. Первая женщина.

Тогда мне было примерно пятнадцать лет. Учился я в физико-математической спецшколе и выглядел довольно невзрачно, был из тех, кого называют очкариками или ботаниками. Девочки на меня внимания не обращали, спорт я не любил, ни мышцами, ни ростом похвастаться не мог, танцевать не научился. Закадычных друзей у меня не было, я привык быть одиноким. Родители работали в успешной военно-промышленной фирме и часто вместе уезжали в командировки на несколько недель. Меня это не слишком угнетало, стирать и готовить я быстро научился, мне даже нравилось.

Считалось, что за мной присматривает соседка и хороший друг нашей семьи Ксения Степановна, но весь присмотр сводился к тому, что я пользовался огромной, отлично подобранной библиотекой. Она преподавала физику в университете и была страстным книголюбом. Скорее я за ней присматривал, она была трудоголиком и всегда забывала покупать продукты.

Наш дом был на самой окраине города и окна выходили в лес. Я любил конструировать ракеты, даже в соревнованиях участвовал. Маленькие опытные модели я запускал прямо с балкона. С легким хлопком и мягким шипением они уходили в сторону леса. Лишь однажды прекрасным майским днем я экспериментировал с топливом, и ракета взорвалась прямо на балконе. Сразу зазвонил телефон:

— Мишка, ты живой? — спросила Ксения Степановна.

— Живой, живой, — ответил я.

— Зайди ко мне через балкон, — попросила она.

Балкон у нас был один на две квартиры, перегораживать его мы не стали, но невидимую черту переходили только по специальному приглашению. Я быстро очутился в комнате соседки. Она сидела за письменным столом, заваленным бумагами.

— Садись, — сказала она, — я с тобой поговорить хочу.

Немного она помолчала, собираясь с мыслями, и спокойно спросила:

— Хочешь посмотреть на меня голенькую?

— Д-да, — от изумления я начал заикаться.

— Тогда иди к себе, ополоснись в душе и приходи в мою спальню.

Я обалдело смотрел на Ксению Степановну.

— Быстро иди, а то передумаю, — улыбнулась она.

Через несколько минут я вернулся. Большая комната была пуста. С замирающим сердцем я приоткрыл дверь в маленькую. Я жутко боялся, что она пошутила. Занавески на окне были задернуты, но было совсем светло. На одной стороне широкой кровати лежала соседка, укрытая простынкой.

— Раздевайся и ложись ко мне, — тихо сказала она, увидев мое испуганное лицо, — не стесняйся, я отвернусь.

Я сбросил одежду, проскользнул под совершенно неизмятую простынку, прижался к теплой спине и мягкой попе.

— Обними меня и спокойно полежи, успокойся. И раз уж мы в таком положении оказались, называй меня Ксюшей.

— Ксюша, повернись ко мне.

Ксюша повернулась и одновременно натянула простынку нам на головы, устроив светленькую тесную пещерку.

— Я у тебя буду первой? — шепотом спросила она.

Я кивнул и впервые в жизни погладил маленькую мягкую грудь.

— Только не торопись, нам спешить некуда.

Я всем телом прижался к теплой, гладкой и мягкой женщине.
Мне было удивительно хорошо, но я с ужасом почувствовал, что возбуждение у меня пропадает.

— Не волнуйся, — почувствовала Ксюша, — с этим проблем не будет.

Она медленно стянула простынку и сбросила ее на пол. Я привстал и посмотрел на нее. Без одежды она выглядела совсем молоденькой. Плечи у нее были узкие, груди маленькие и великолепной формы, животик абсолютно плоский, красивые бедра были очень большими, по сравнению со всем остальным. Ксюша перевернулась на спину, раздвинула ноги, и шепнула:

— Залезайте на меня сударь и примоститесь поудобнее.

Шутка окончательно сняла напряжение. Я примостился, стараясь не раздавить, и тут она меня поцеловала. В первый раз меня поцеловала женщина, и сразу стало ясно, чем мне втыкаться и куда. Все произошло само собой и слишком быстро.

— Ты не переживай, — ласково сказала Ксюша, — еще не вечер. Я тебя боялась, и ты меня боялся. Еще раз попробуем?

Еще раз! Я так ее обнял, что почти задушил. Ксюша перешла на деловой тон:

— Сейчас мне надо помыться. У меня в расписании лекция для вечерников. В десять вечера я тебе позвоню. А сейчас одевайся и уходи, я отвернусь.

Ксюша подняла с пола простынку, натянула на себя и на самом деле отвернулась.

Я оделся и подошел прощаться, погладил попку через простынку.

— Мишка, если ты немедленно не уйдешь, то сорвешь учебный план! — возмутилась она.

Я поцеловал ее в щеку и немедленно ушел. Уже по дороге я раздумывал, как остаться с Ксюшей на всю ночь. До десяти часов у меня оказалось три часа и несколько дел.

В десять часов мне Ксюша не позвонила. Я отчаялся и начал звонить сам. Только в половине одиннадцатого трубку сняли.

— Ксения Степановна, — вежливо сказал я, — у меня ужин стынет. Пройдите, пожалуйста, через балкон.

— Ой, Мишка, ты прелесть, я неимоверно есть хочу. Через пять минут приду. Можешь пока сполоснуться, про второй раз не забыл, надеюсь?

— Не забыл!!! — закричал я.

Ксюша явилась в цыганской юбке до самого пола, немыслимой для преподавательницы кофточке, оставляющей живот голым и сразу накинулась на бифштексы. Насытившись, она очень ласково сказала:

— Пришла пора хозяйственных дел. Ты, Мишка помой посуду, как управишься, приходи меня раздевать. Я пока постель постелю.

— Оставь меня до утра? — умоляющим тоном попросил я, — я удлинитель к телефону купил.

Около полуночи мама часто звонила из командировок проверить, нахожусь ли я дома и дать полезные советы.

— Ну, приходи со своим телефоном, — засмеялась Ксюша.

Раздеть ее оказалось неимоверно просто. Кофточка застегивалась липучкой, а юбку надо было просто стянуть вниз. Слабая лампа в спальне была включена, и процесс раздевания мне жутко понравился. Во второй раз Ксюша уложила меня на спину и шепнула:

— Ты лежи спокойно, все остальное буду делать я.

Она привстала надо мной в позе «всадницы» и медленно насадилась. Лицо у нее было необыкновенно серьезным. Она медлила. Ладошками я обхватил груди и стал очень осторожно сжимать. Ксюша поднялась, медленно полностью освободила влагалище и снова насадилась. Так повторилось раз десять. Для меня это было неимоверно приятно. Рукой она себя ласкала. Постепенно выражение лица стало меняться, оно стало мечтательным, какой-то неясный возглас из Ксюши вырвался, и она стала просто быстро тереться об меня попкой. По влагалищу проходили неимоверные волны сжатия и быстро выдоили мой член. К счастью, сразу после этого она упала на кровать и замерла. Отдышавшись, она нежно сказала:

— Как хорошо Мишка! И чего я тебя раньше не соблазнила? Сегодня ракета виновата.
Когда она на балконе хлопнула, я подумала: Мишка у нас такой одинокий, а я через неделю уезжаю, надо же ему какую-то радость доставить, он совсем один останется. Я тебе радость доставила?

— Доставила! Но как ты уезжаешь?

— Как, как, самолетом. Подала документы на конкурс и стала профессором университета в очень далекой стране. Ты лучше осознай, что третий раз мы сегодня не успеем.

— Совсем не успеем? — огорчился я.

— Пока ты помоешься, пока я помоюсь, наступит полночь.

— Помоемся вместе? — с надеждой спросил я.

— Я стесняюсь. Иди, мойся, тебе скоро мама позвонит. У меня угрызения совести проснулись, соблазнила подростка, который был мне почти младшим братом. Дай потосковать в одиночестве.

Потом звонила мама, Ксюша расшалилась и стала меня ласкать язычком. К счастью, мне надо было говорить только «да» или «нет» и в конце разговора папе привет передать. Почти сразу позвонила Ксюшина подруга полуночница, и я отыгрался. Очень скоро Ксюша закончила разговор:

— Галка, извини, мне очень спать хочется, — и виновато сообщила, — Галка завуч в твоей школе, но я же ей не говорила, с кем мне спать хочется!

Потом был третий раз, и мы заснули. Было неимоверным наслаждением просто прижаться к голенькой Ксюше.

Потом эти разы мы считать перестали, и Ксюша уехала. Когда я вернулся из аэропорта, на балконе уже был новый обитатель.

Маленькая рыжая девушка сказала:

— Здравствуй, Миша, меня зовут Света. Ксения Степановна сдала нашей семье квартиру, и теперь я твоя соседка. Ты мне свои ракеты покажешь?

Глава 2. Первая любовь.

Красивые зеленые глаза смотрели на меня явно доброжелательно, хотя и слегка настороженно. Она мне мгновенно понравилась. Я почти засмеялся, на прощание взрослая Ксюша посоветовала мне познакомиться c моей ровесницей, а она уже была тут как тут.

— Откуда ты знаешь про ракеты? — улыбнулся я.

— Ксения Степановна рассказала, когда мы квартиру смотрели. Она о тебе очень хорошо отзывалась, — улыбнулась Света.

Одна из маленьких моделей была готова, и я решил, не откладывая ее продемонстрировать. Запуск я обставил торжественно, мы надели прозрачные маски, отошли в дальний угол балкона, разделили обязанности. После предстартового отсчета Света нажала на кнопку пуск, а я фотографировал дымный след. Малышка отработала безупречно, сначала она летела прямо, потом пошла над лесом задуманным зигзагом. Светины грудки сначала прижимались к моей спине, потом резко отстранились. Когда дымный след скрылся в лесу, я к ней повернулся. На розовом личике отчетливо проступили веснушки.

— Мне понравилось! Давай еще! — Света стащила маску.

Готовых ракет у меня больше не было.

— Может быть, мы пообедаем или уже пора ужинать? — предложил я.

— Может быть тут неуместно! Я очень есть хочу, мы с утра крутились c переездом, родители уехали меня в школу пристраивать и по своим делам.

Балкон у нас был один на две квартиры. Мы прошли через мою комнату. Я показал Свете полку с большими ракетами и поставил разогреваться обед, у Светы спросил:

— Умеешь салатики делать?

— Умею, — гордо ответила она, я вручил ей фартук и показал, где и что лежит в холодильнике.

Салатик оказался отличным, обед вкусным, немного винца еще выпили за новоселье. Посидели, поболтали. Оказалось, что Света тоже заканчивает девятый класс.

Потом мы устроились на балконе. Еще раньше я заметил, что Света вздрагивает и краснеет, когда наши руки случайно соприкасались. Я попытался ее обнять, она мягко убрала мою руку и виновато посмотрела.
Мысленно я стал называть ее недотрожкой. Мы любовались лесом, на который надвигалась грозовая туча, и молчали. Стало темнеть.

Зазвонил телефон в Светиной квартире. Мы быстро прибежали. Света успела схватить трубку. Она слушала и произнесла только две фразы:

— Меня Миша покормил, — и через некоторое время, — наш сосед, он мне понравился.

Еще некоторое время она послушала трубку, повесила ее, покраснела и укоризненно на меня посмотрела.

— Чужие разговоры не принято подслушивать. Крупная авария на металлургическом заводе, мама с папой сегодня, скорее всего не приедут, — и виновато добавила, — я пойду спать? А где твои родители?

— Я заброшенный ребенок, у них сплошные командировки.

— Так это ты сам такой вкусный обед приготовил?

Я гордо кивнул. Я любил готовить, и блюда у меня были не совсем простые.

— Это замечательно, мама с папой тоже с аварии на аварию ездят. Они в министерстве чрезвычайных ситуаций работают. Будешь меня кормить. Я только салатики хорошо готовлю и пироги пеку. Завтра давай зарядку вместе делать. Я ваш лес не знаю, а мне надо пробежать пять километров.

— Давай, а ты спортсменка? — удивился я, мне в голову никогда не приходили мысли о зарядке.

— Я занимаюсь каратэ!

— И какой у тебя пояс? — уважительно спросил я.

— Никакого нет, я изучаю каратэ для женщин. Это искусство одного удара, любой спортивный каратист меня побьет, я не умею защищаться в бою. Моя задача мгновенно вырубить пристающего придурка. Так, что ты сможешь делать только то, что я тебе позволю, — улыбнулась Света.

— А что ты мне позволишь? — заинтересовался я.

Я совсем не ожидал, что эта недотрожка мне хоть что-нибудь позволит. Я и не хотел ничего. Несколько часов назад я расстался с моей первой любовницей Ксюшей. Она попросила никогда не звонить и не писать. Сердце еще сжимала горечь разлуки. Света поцеловала меня в щеку, не вздрогнула и сказала:

— Спасибо за прекрасный вечер, — и печально добавила, — уходи.

На прощание я тоже поцеловал розовую щечку. Она снова вздрогнула!

Я постелился у себя и остался сидеть на балконе. Началась необыкновенная гроза. Молнии били в какую-то вышку в лесу совсем недалеко. Вдруг раздался неимоверный грохот. Светино окно засветилось как-то по-другому.

— Миша! — услышал я Светин крик.

Я вбежал в ее комнату. По всей квартире мигали лампочки, в максимуме свет был ослепительным, одна взорвалась, телевизор светился каким-то неимоверным цветом. Я кинулся выключать любое электричество. Было понятно, что случилось, молния ударила в наш дом и повредила проводку. Когда я вернулся к Свете, она меня обхватила, повалила на свою постельку и шепнула:

— Я боюсь Мишка!

Она дрожала. При свете молний я хорошо разглядел, что она была в тоненькой ситцевой пижамке. Я прибежал в трусах. Света неимоверно сильно прижалась ко мне голыми грудками, пижамная блузочка была расстегнута. Я сразу понял, что это было от испуга, она просто не успела ее застегнуть до удара молнии. Гроза была долгая, то уходила, то возвращалась. Света прижималась ко мне. Когда молнии удалились, я пытался ее ласкать, Света меня оттолкнула:

— Я совсем некрасивая и нечего меня жалеть! Я маленькая, рыжая и с веснушками. Кому я нужна? — Света в меня уткнулась и расплакалась.

Когда всхлипывания ослабли, я разозлился, принес из своей квартиры большой фонарь на батарейках, включил, довольно грубо ее поднял, отвел к зеркалу и стянул пижамные штанишки. Она машинально через них перешагнула, потом сама скинула блузочку на пол и осталась совсем голенькой. В зеркале отражалась очень симпатичная фигурка.

— Что в тебе некрасивого? — укоризненно спросил я.

Настроение у Светы внезапно переменилось. Она стала смеяться:

— Почти незнакомый парень раздел меня совсем голенькой, а я даже не подумала защищаться!

Она подняла с пола пижамные штанишки и одела. Потом подняла блузочку, долго колебалась и надела не застегивая.

— Пойдем на балкон, если папа застанет нас здесь, он тебя пристрелит из табельного оружия, ты погибнешь, а он свои дни в тюрьме закончит. Мне папу жалко!

На балконе мы обнялись. По дороге Света ухитрилась захватить плед и нас укутала. Воздух после грозы рядом с лесом был очень свежим.

Света разрешила ласкать рукой грудки, но решительно отказалась учиться целоваться.

— У меня жуткие комплексы. Мама у меня красавица и старшая сестра тоже. По сравнению с ними я гадкий утенок. И еще я не выношу, когда до меня дотрагиваются. В пустом классе два придурка меня подловили и решили посмотреть, как девочки устроены. Один рот зажимал, другой трусики стягивал. Одному я руку прокусила, и нос сломала, а второй лицом стеклянный шкаф разбил. Так противно было кусать грязную руку! И кровью они пол мерзко закапали. Но капля благородства у них осталась. Когда учителя на шум прибежали, они сказали, что дрались между собой. А я тебе правда понравилась?

— Правда понравилась, — честно ответил я и поцеловал горячую щеку.

— Кажется, от комплексов я начинаю вылечиваться, — тихо засмеялась Света, — я уже не вздрогнула.

В ее квартире включили свет, кто-то пришел. Я удивился, как быстро устранили аварию.

— Не волнуйся, это мама. Не вздумай представляться, ты же в одних трусах сидишь.

— Утенок, что происходит? — мама вышла на балкон.

— Я целуюсь с нашим соседом Мишей, может у меня быть личная жизнь почти в шестнадцать лет?

Мама хмыкнула и ушла.

— Ах ты, врунишка! — возмутился я.

— Честное слово я тебя поцелую, ты мне понравился, но не сегодня. Давай маму покормим, она же голодная. Ты меня так закрутил сегодня, я даже хлеба не купила. Только оденься.

На моей кухне я приготовил омлетик, Света нарезала салатик, мы отнесли ужин маме, заодно и меня представили. Красавицей она оказалась неимоверной. По сравнению с ней Света на самом деле выглядела гадким утенком. Но я в этого рыжего утенка быстро влюблялся.

Рано утром зазвонил телефон.

— Побежали зарядку делать, — шепнула Света.

— Только, если ты меня поцелуешь! — ответил я.

— Я никогда никого не целовала!

— А я никогда не делал зарядки.

Света засмеялась, повесила трубку, появилась в моей комнате и на самом деле решительно прижалась мягкими губками к моим.

Пришлось пробежаться пять километров по чудесному утреннему лесу и сделать зарядку. Без Светы это было бы пустой тратой времени. Она меня еще пару раз поцеловала. Я даже погладил попку, и она не вздрогнула! Домой мы явились, обнявшись, и сразу встретились с моей мамой, она вернулась из командировки. Представьте себе немую сцену. Рано утром ваш пятнадцатилетний сын приводит в дом рыжую девицу с зелеными глазами в трусиках и маечке. Света не совсем растерялась:

— Мы только хотели позавтракать.

Я немножко опомнился и представил Свету своей маме.

— Мама, Света наша новая соседка, они вчера переехали и у них нечего есть. Ее надо накормить завтраком, а потом мы пойдем в школу.

Мама тоже опомнилась и произнесла что-то вежливое. Мы со Светкой оказались на кухне и сразу поцеловались.

— Правда-правда я тебе нравлюсь? — спросила Света.

— Правда-правда ты мне нравишься, — ответил я и снова поцеловал.

— Ты первый мальчик, которому я понравилась. Не вздумай в меня влюбиться. Мы никогда не остаемся надолго в одном городе.

Потом я отвел ее в школу. К сожалению, ее пристроили не в мою школу, а в другую.

Целую неделю родители никуда не уезжали. К нашей влюбленности все они относились вполне благосклонно, но даже днем кто-то из них всегда оказывался дома. Только балкон был полностью наш. Света быстро научилась делать ракеты, на дверях изнутри мы вешали таблички «На балкон не заходить, идут ракетные испытания». Мы запускали ракету и начинали ласкаться. Иногда Света обучала меня стрелять из пистолета с крохотными пульками, полуспортивного, полуигрушечного. Темным вечером родители избегали выходить на балкон, чтобы не застать целующихся детишек. Одну из кухонь мы еще занимали. Я готовил какое-нибудь мясо по мексиканскому рецепту, Света пекла пироги на обе семьи и мы целовались. Пару раз наши семьи ужинали вместе. Папы одинаково любили коньячок, мамы любили поболтать за бокалом шампанского, мы со Светкой были как бы третьей семьей на этих праздниках.

Каждый день утром я пробегал пять километров, и Света обучала меня боевым искусствам. Она сразу оценила мои возможности и сказала:

— Я тебя буду обучать только двум ударам.

Но эти два удара за неделю мне пришлось репетировать сотни раз на бедных березах. Светина мама иногда с нами бегала. Она меня никогда не ударяла, делала какие-то неуловимые движения, непостижимым образом я всегда оказывался лежащим на траве. А когда Светин папа смог вырваться на утреннюю зарядку, нам устроили настоящее представление. Мама изображала Крутого Уокера, папа изображал Джеки Чана, он только уворачивался. Мама победила, мы аплодировали и продемонстрировали первый запуск космического корабля «Утенок», Светка помогла мне его доделать. Родители улыбались, «Утенок» было домашним прозвищем Светы. Старт прошел великолепно, я красиво развернул космический корабль над лесом, но ровного места для посадки не было и пришлось опускать челнок на парашюте. Светка все равно визжала от восторга.

Уроки моего чудесного тренера не пропали даром. Через неделю мы возвращались из кинотеатра. В безлюдном уголке парка нас окружили четверо слегка пьяных, довольно тщедушных парней нашего возраста. Как они считали, их было четверо на одного, Светку в расчет не приняли:

— Вали малец спокойно, с девочкой без тебя разберемся, отсосет и свободна. Хочешь, полюбуйся, хочешь сам попробуй. После нас!

Все шло по заготовленному Светиному сценарию. Я изобразил крайний испуг и собрался сваливать.

— Ты меня оставишь? — взмолилась Света.

Это были кодовые слова. На счет два она должна была ударить. Я ударил ближайшего тоже через две секунды. Когда повернулся посмотреть, куда попал, двое валялись, третий уже падал, последний обалдело стоял. Света безжалостно и от всей души влепила ему ногой прямо по яйцам. Теперь на земле хрипели и завывали четверо. Я уложил только одного, остальных свалила маленькая девушка.

— Давай малец убегать, они же очнутся, а нам c ними не справиться в честном бою, — шепнула Света, достала из сумочки газовый баллончик и брезгливо побрызгала на каждого. Вопли усилились.

Мы побежали домой через лес, и остановились передохнуть минут через десять. Светка была в эйфории:

— Жалко летом пистолет неудобно носить, я бы над ними поиздевалась. Они бы друг у друга отсасывали.

— У тебя есть и настоящий пистолет? — изумился я.

— Мама подарила, газовый. Ближе пяти метров может искалечить мужские половые органы. Она же работает в министерстве чрезвычайных ситуаций, и чего только не насмотрелась. В зонах стихийных бедствий всегда сплошные мародерство, грабежи, изнасилования. Сегодня я на тебя надеялась, ты не совсем плохо выступил.

Она меня поцеловала. Это уже не были простые прижимания губками. За неделю поцелуи стали потрясающими. Внезапно она задрожала от смеха:

— О чем эти придурки думали? Я же не умею отсасывать, и потом меня бы сразу вытошнило!

Я подумал, что вряд ли эти придурки умели думать, и только тогда испугался.

Судьба преподнесла нам подарок. В почтовых ящиках что-то лежало. В моем послании было написано, что Светины родители просят моих присмотреть за Светой, на севере области случилось наводнение. Мне стыдно признаться, но я обрадовался чужому горю. Света радостно смотрела на меня. В другом письме мои родители просили Светиных присмотреть за мной, пошел брак на заводе, им оказалось необходимо немедленно уехать.

— Я за тобой присмотрю, — сказали мы одновременно, и принялись смеяться.

На лестничной площадке Света подтолкнула меня к моей квартире.

— Давай смоем грязь от этих подонков, встретимся у тебя на кухне, чайку попьем и проблемы обсудим, например, где мы будем спать? Одна я боюсь! Вдруг опять гроза разразится, — улыбнулась она.

Чай нам попить не удалось. Света появилась, когда я стелил свеженькие простынки. Я сразу расстегнул пуговки на пижамной блузочке и прижался лицом к чудным грудкам. Она ее совсем скинула, ловко меня подсекла, бросила на диван и придавила сверху.

— Так будет с каждым, кто покусится! — засмеялась она и стала гладить меня сисечками.

Потом она просто лежала на мне и шептала:

— Я тебе позволю все, только не торопись. Неделю назад я до тебя дотронуться даже не могла. И сейчас немножко боюсь того, что будет. А откладывать нам нельзя, после экзаменов меня отправят к сестре на Волгу, меньше месяца осталось. Осенью могу не вернуться, папу в Африку оформляют советником, года на два. Если оформят, то мы с тобой точно больше не увидимся.

Она прервалась, ласково меня поцеловала. Я просунул обе руки в штанишки и стал ласкать мягкие ягодицы. Света отстранилась, зеленые глазки затуманились.

— Перестань, это так приятно, что мысли путаются. Я еще не все сказала. Мне кажется, потом я мало чего соображать буду. В меня надо засунуть противозачаточное средство. Только сейчас оно не засунется. Тебе надо сначала проткнуть влагалище. Потом постарайся остановиться, я на тебя надеюсь. В книжке я прочитала, что самый безболезненный способ, когда ты воткнешься со стороны попки. Я стану на коленки и тебе ее подставлю. Только втыкаться надо, когда я буду влажная, для этого надо меня хорошенько поласкать. Потом мы встанем и помоемся, чтобы простынку не испачкать. Видишь, как сложно иметь дело с девственницей?

На этом разговоры закончились и начались безумные ласки. Каким-то клубком наши тела переплелись. Я старался поцеловать и погладить все ее тело, сисечки, девственную писеньку, животик, коленки и все-все. Она меня тоже страстно ласкала. Складочки сначала были почти совсем сухими и сжатыми, но постепенно влажнели и расширялись. Света сама уловила нужный момент и подставила попку. Я чуточку колебался, жутко боялся сделать ей больно, потом приставил член к складочкам и медленно надавил. Пару секунд влагалище сопротивлялось, потом Света охнула, и он легко проскользнул на всю длину. Я не удержался, несколько раз медленно подвигался и потом с огромным сожалением покинул нежное влагалище.

— Почти не больно, — радостно сказала Света, — пойдем мыться, а то испачкаем что-нибудь.

Мы быстренько помыли друг друга, по бедрам Светы сначала стекли немного розовые струйки. Мой член перевозбудился от ласковых прикосновений и от всего предыдущего, яички начали болеть. Света надела трусики с прокладками и умоляюще на меня посмотрела:

— Потерпи полчасика, пусть кровь совсем остановится.

Мы захватили плед и отправились на балкон. По дороге Света ужаснулась:

— Ты такие мятые простыни постелил?! — потом вспомнила, что у нас было, и смущенно поцеловала.

Далеко в темноте сверкали молнии. Мы обнялись и сидели не двигаясь. Мое возбуждение понемногу спадало.

— Бедный, бедный Мишка, я тебя сегодня совсем измучила, связался с рыжей девственницей. Меня сестра напугала, ей в первый раз жутко больно было. Поэтому я так боялась. А получилось, как будто ты меня большой иголкой кольнул. А потом такое ощущение, что я вся переполнена, совсем не неприятное, просто непривычное. Зато кувыркаться голенькими в постельке мне очень понравилось! Слушай, а что нам с родителями делать? Они же узнают, что мы одни остались, раньше времени кто-нибудь примчится и нам все испортит?

— Надо устроить землетрясение на юге области и организовать брак на другом заводе, — пошутил я, — твой телефон я перенесу к себе, получится, что ночью мы будем каждый у себя. Пусть проверяют. Будем трубки снимать, когда кувыркаемся. Днем мы и так всегда бываем вместе. Они знают, что прокормить друг друга мы сумеем, денег у нас достаточно.

— Что мы целуемся, все знают, вряд ли мама поверит, что я тебе отдалась, я и сама неделю назад такого представить не могла! Действительно, особо беспокоиться им нечего.

Я перенес телефон, Света включила новости по приемнику, вода на севере пока прибывала. Ее родителей можно было не ожидать.

— Но рано или поздно родители появятся, тогда ночью я буду к тебе через балкон прибегать, — окончательно успокоилась Света.

Мы успели вовремя. Началась проверка, первой позвонила моя мама. Я ее успокоил, что и один не пропадал, а со Светой и подавно не пропаду. Через несколько секунд зазвонил Светин телефон. Еле удерживаясь от смеха, она ответила сонным голосом, что никого не слышно и чтобы перезвонили.

— Хорошо ты с телефоном придумал, — Света меня поцеловала, — подождем немного, после полуночи моя мама звонить не станет. Засунь пока мне лекарство, оно должно еще растаять. Я ведь теперь неизвестно кто, и не девушка и не женщина. Пора кончать с двусмысленным положением.

Следующий звонок застал Свету с моим пальцем во влагалище. Во время разговора я боялся его вынуть, чтобы Света не засмеялась. Она объяснила маме, что с Мишкой голодной не останется. Я только успел осторожно вынуть палец, когда зазвонил мой телефон. Она расхохоталась и заткнула рот руками. Грудки красиво тряслись. Светина мама оказалась более вежливой, чем моя, она представилась и немного поразговаривала. Трубку я не стал вешать и скинул вторую.

— Никакой романтики! — жалобно воскликнула Света, — прыгай в постель!

Я прыгнул, и мы минут пять хохотали, прижавшись. Потом она вдруг перевернулась на коленки и выпятила попку. Складочки блестели и легко пропустили меня в нежное влагалище. Мягкая попка двинулась мне навстречу. Я несколько раз подвигался и понял, что Свете не больно. Нервное напряжение у меня наконец-то снялось, и я стал просто наслаждаться. Движения ускорялись, попка мне активно помогала. В какой-то момент ее ритм замедлился, перестал совпадать с моим, влагалище стало сжиматься и разжиматься, изумленные стоны слышались. Я вылился в Свету, когда она уже затихала. Она медленно опустилась на животик. Нежная попка заметно покраснела, я ее поцеловал и опустился рядом.

— Ничего себе, — на меня посмотрели радостные зеленые глазки, — с первого раза у меня получилось?! Моей сестре два года потребовалось! Давай сегодня больше не будем, вдруг впечатление испортим. Съедим по пирожку и пойдем спать ко мне, твоя постель больно уж неопрятная, какой же ты неряха!

Мы еще долго лежали и тихо шептались, вспоминали эту неделю. Общих воспоминаний у нас уже оказалось неимоверное количество.

— Побежали зарядку делать, — ласково разбудила Света утром.

— Ты встань и попробуй махнуть ногой, — задумчиво ответил я, мне очень не хотелось делать зарядку.

— Какой же ты умный, — засмеялась Света, когда попробовала, — тогда иди завтрак готовь, я хочу целого жареного быка!

Солнечный луч пробился через облака и ее осветил, рыжие волосы вспыхнули. Мы были счастливы!

Глава 3. Первая любовь и друзья.

Счастье оказалось совсем коротким. Сразу вспомнилось, что через месяц будет разлука.

— Давай радоваться жизни — печально шепнула она.

Я взглянул на часы:

— Тебе придется радоваться на кухне, какую-нибудь яичницу нам надо съесть. Потом надо собраться для дальней поездки, и купальник не забудь. Таковы будни семейной жизни. У меня неотложные дела.

Свете недоуменно на меня посмотрела.

— Мы поедем на Полигон запускать космический корабль «Утенок», названный в твою честь. Скоро нас будет ждать автомобиль у подъезда, а мне еще надо подготовить его к полету.

Нас отвезли в райское место. Это место километрах в тридцати от города называлось «Полигоном». В давние советские времена неизвестно зачем ровно забетонировали огромную лесную поляну. Ни радиации, ни химии там не было, это проверили. Кто-то из богатых моделистов просто нанял строительную бригаду, они быстро выровняли трассы для автомобильных гонок, подготовили взлетные и посадочные полосы. На краю поляны находилось озеро, вполне пригодное для морских моделей. Рядом была чудесная речка с отличным пляжем.

Мы приехали задолго до наших стартов. Я представил Свету своим друзьям, их женам и детишкам. У меня был очень странный для пятнадцатилетнего подростка набор друзей. Лидером в нашей команде был тридцатилетний начальник автосервиса Максим, с челноком «Торнадо». Тридцатилетний врач Рашид управлял челноком «Тамерлан», пятидесятилетний Герман, хозяин магазина «Одежда», челноком «Коммунист». Моего «Кентавра» ребята пилотировали по очереди. Я считался самым плохим пилотом в нашей компании и к полетам редко допускался.

Свету в нашу компанию восторженно приняли. Только тринадцатилетняя дочка Германа Леночка надула губки и очень обаятельно призналась:

— Я надеялась сегодня стать Мишкиной любимой женщиной, а появилась эта рыжая. Ладно, не обижайся, пойдем, я тебе морские модели покажу.

До Светки рыжей часто называли Леночку, у нее были длинные светлые волосы с рыжеватым оттенком. Света была огненно рыжей девушкой.

Для наших запусков делали перерыв все остальные моделисты. Зрители отходили на край поляны. Все-таки беспилотный летательный аппарат намного опаснее модели крейсера. Отводилось нам полчаса.

Первым стартовал я на рыжем «Утенке». Это был испытательный полет. Я сразу развернулся на посадочную полосу, прошел над ней на большой высоте, поднялся и сбросил «Утенка» на парашюте. Света снимала полет на видео.

— Обычно у нас любимые женщины первые полеты снимают, потом происходит разбор полетов в чисто мужской компании, — вручил ей камеру Максим.

— А кто ему снимал первые полеты «Кентавра»? — сразу заревновала Света.

По нашим суевериям любимая женщина должна обеспечивать удачу, а не качество съемки. Ребята отлично исполнили показательное шоу в стиле «Русских витязей» и после этого начался мужской разбор полетов. Налили водочки, мне чисто символически. Светка с женами и детишками ушла на речку. Обсуждался главный вопрос, что нам с ней делать.

— Никаких планов о женитьбе не вздумай строить, жениться надо намного позже. Я в два раза больше тебя пожил на свете и знаю. Но и разлука через месяц, это абсолютная ерунда. Какие проблемы съездить куда-то под Саратов и пожить рядом с ней? В любом случае нужны деньги, хотя бы на красивую жизнь для девочки. Продай «Кентавра», — высказался Максим. — Доведем «Утенка» до ума, так даже интереснее. Банкир всегда просил продать челнок, сейчас подойдет, и мы продадим, только ты исчезни. Торговаться ты не умеешь.

Тут как раз Света прижалась к моей спине мокрым купальником, увидела водочку и укоризненно заметила:

— Это вы так полеты разбираете?

Подошел Банкир, импозантный мужик с двумя охранниками.

— Миша, представить меня своей даме.

— Света, это Егор. Егор, это Света.

Банкир поцеловал Свете в мокром купальнике руку и улыбнулся:

— И где Мишки таких красивых Свет находят? Ну, что не надумал «Кентавра» продавать?

— Надумал, но поскольку я несовершеннолетний, все деловые переговоры я поручил вести моим друзьям.

— Как приятно в наше время видеть столь разумного молодого человека!

Мы со Светкой вежливо откланялись и убежали купаться на речку. Мы оставили компанию, переплыли на другой берег и стали целоваться на чудесной лужайке. Лифчик с купальника я снял, но трусики остались на Свете, она ласково засмеялась:

— Противозачаточное средство мы дома забыли. Какой же ты недотепа! Давай дождемся вечера и чистеньких простынок.

Уже в темноте нас подвезли обратно к подъезду, и образовался первый семейный скандал.

— Интересно, что за любимая женщина для тебя снимала первые полеты «Кентавра»? — обиделась Света, — надеюсь не Ленка? Голубенькие глазки она строила очень активно!

— Хоть пытай, не скажу! — засмеялся я.

На самом деле испытания «Кентавра» снимала как раз Леночка. Настоящей любимой женщиной двенадцатилетняя девочка не была, мы даже не целовались, но обязанности выполнила отлично. Серьезных аварий у «Кентавра» не было. Света принялась меня пытать, в результате свеженькие простынки оказались еще более измятыми, чем вчера. Теперь мы уже не боялись, что Свете станет больно и стали почти раскованными. Настоящий взрослый секс у нас был совсем не каждый день, но простынки мы изминали так, что Света каждое утро бросала их в стиральную машину. Две недели оказались похожи на медовый месяц. Родителей не было, но мы еще успевали готовиться к школьным экзаменам и хорошо их сдавали.

Наша драка в парке у кинотеатра не осталась незамеченной. Однажды нас окружили несколько парней и девиц. Светка напряглась и приготовилась к бою, но почти сразу расслабилась. Мой приятель Борька, по кличке Заяц, который был руководителем местной молодежной банды, обаятельно улыбнулся. Представьте себе улыбку Жан-Поля Бельмондо в шестнадцать лет!

— Ребята, вы красиво отметелили главарей Заводских на их собственной территории. Они теперь посмешище для всех в городе! Никогда не думал, что рохля Мишка на такие подвиги способен, и, что он такую симпатюшечку сможет закадрить, еще и мастера боевых искусств, тоже не ожидал.

Все парни поцеловали Светке ручку, девушки с ней обнялись, со мной тоже. Оказались мы под защитой двухсот бойцов, так нам позже объяснили. Некоторым было лет по десять! Мы стали почетными членами Университетской молодежной группировки.

На зарядку в лес мы теперь бегали под охраной шести девиц. Светка с удовольствием показывала им премудрости женского каратэ. Девушки были знакомы со мной с детского сада и обращались весьма фамильярно. Ревнивая Светка сразу отправляла меня к березкам изучать два новых для меня удара. После зарядки маленький, но признанный мастер боевых искусств кидала на диван, и мы усердно изминали простынки. Нельзя сказать, что мне это не нравилось!

Даже неизбежная разлука нас не особенно расстраивала, она отодвинулась до конца лета. Света позвонила старшей сестре и объяснила, что мы хотели бы снять домик и пожить вместе. Деньги у нас были, не было взрослых паспортов. Сестра засмеялась и объяснила, что приглашает на лето Свету вместе с Мишкой, все наши родители согласны. Она только попросила, чтобы никаких ракетных запусков с участка не было!

Глава 4. День рождения «Утенка»

Мы отметили день рождения «Утенка». Новые челноки в нашей компании появлялись редко, потому такие события праздновались. Иногда бывали и поминки. Только я успел расставить на столе тарелочки и фужерчики, разложить вилочки и ложечки, позвонила Светина мама:

— Миша, я приехала, а где Света, дома ее нет?

— Ее скоро привезут, — машинально ответил я и спрятал в карман Светкины трусики, которые неизвестно почему оказались на моем письменном столе.

— Кто ее привезет и откуда? — возмутилась мама, повесила трубку и почти сразу появилась в моей квартире.

К счастью объясняться с ней не пришлось, начали сходиться гости. На пороге стояла семья Германа. Его тринадцатилетняя дочь Леночка изобразила почти придворный реверанс и вручила букет Светиной маме. С детской непосредственностью она объяснила, что букет предназначается совсем не ей, а Мишкиной Светке.

— А где Светка? — удивленно спросила Леночка.

— Ее скоро привезут, — машинально ответила Светина мама.

— Давайте я стану пока хозяйкой дома, и буду принимать гостей!

Следующих гостей мы принимали вместе с Леночкой, Светина мама тоже выбегала на звонок, но стояла в сторонке. Очередным гостем был унылый мужик в черном костюме.

— Банкир спрашивает, соизволите ли вы его принять?

— Соизволим! — закричала Ленка, — Алексей заходи!

— Не могу зайти, служба у меня такая, — засмеялся Алексей, — эх рано встает охрана! А где Светка?

— Пока я вместо нее! — засмеялась Леночка.

Банкир явился с тремя букетами цветов и вручил присутствующим дамам. Одет он был он очень колоритно. В теплую погоду на нем всегда были потертая тельняшка и шкиперские шорты. Он пользовался большим уважением на Полигоне и был явным лидером морских моделистов. На самом деле звали его Егором, Банкир было прозвищем, кем он был на самом деле, никто не интересовался.

— А где Светка? — удивился он.

— Светку скоро привезут, — ответила Леночка.

Светина мама начала успокаиваться. Следующим гостем был Рашид без супруги:

— Водку надо принести из машины, только Мишке доверять нельзя, он в прошлый раз бутылку разбил. Придется тебе Герман со мной сходить, мусульманам нельзя одним водку таскать. А лучше пусть Мишка нам сумки даст, а то весь ящик сразу грохнем.

Светина мама начала тревожиться. На самом деле под «водкой» Рашид имел в виду любые напитки в бутылках.

Следующим гостем был Борис с удивительно обаятельной примерно тридцатилетней дамой. Она нисколько не смутилась, когда шестнадцатилетний подросток представил ее своей любовницей.

— А где Светка? — как и все удивился он.

Егор очень приветливо с Борькой поздоровался, Ленка и ее мама. Я понял, что они давно знакомы. Светкина мама была в недоумении. Ей объяснили, что Борькины ребята уберегли Лену от насильника. Гуманизмом в банде никто не страдал и лучше не представлять, что случилось с тем мужичком.

Егор потом зашел в мою комнату, внимательно рассмотрел закопченного «Утенка» и печально сказал:

-Службы безопасности коммерческих структур засекли необычное событие. Парень в очках и маленькая рыжая девушка произвели запуск беспилотного реактивного летательного аппарата в черте города, о чем ты думал?

— Я думал, что никто не увидит, я его только над деревьями поднял и сразу посадил, — покаялся я и внезапно догадался, — от Борькиных пацанят у тебя информация?

Егор засмеялся и сменил тему. У него вдруг проявилось лицо счастливого хвастливого мальчишки:

— Я сегодня первый раз «Кентавра» пилотировал и посадил! Мишка, а признайся, «Утенок» лучше или хуже?

— Пока хуже, но будет лучше, — снисходительно ответил пятнадцатилетний подросток сорокалетнему коммерсанту.

В комнату ворвалась Леночка:

— Светку привезли, сейчас поднимется.

Мы вышли на лестничную площадку. Дверцы лифта раздвинулись, и появилась Света с букетом цветов. Мама ахнула. Над Светой поработал стилист. Вместо обычной молодежной одежды на ней было взрослое платье, сшитое на чудесную фигурку. Прическа изменилась. Самое главное, изменилось выражение лица, это было лицо уверенной в себе красивой взрослой женщины.

— Вот Мишке повезло! — сообщил Егор маме, у которой на глазах появились слезинки.

— Что это вы на меня уставились? — спросила Света.

— С тобой страшно за стол садиться! — за всех ответил Рашид, — твое место в Букингемском дворце!

— А с нами? — из лифта вышли жена Рашида и жена Максима.

Раздались аплодисменты.

— Все собрались, — сказала жена Максима, — зови Егор своего парня, который букеты у подъезда раздает, Леночке кавалера не хватает.

Ночью мы сидели на балконе.

— А я тебе правда сегодня понравилась? — спросила Света.

— Ты красавица!»Я маленькая, рыжая и с веснушками, нечего меня жалеть», — вспомнил я первый день нашего знакомства, и Света расплакалась:

— Почему нас так судьба наказала?! Мы слишком рано встретились. Мне уже захотелось родить нашего крохотного человечка!

Я девушку только обнял.

— Утенок, что происходит? — на балкон вышла мама.

— Я плачу, может твоя дочь поплакать? Спокойной ночи, Миша! — сказала Света, поцеловала меня, ушла в свою комнату и там разрыдалась.

Через десять дней мы оказались у Светиной сестры. Проводы Светки на вокзале получились грандиозными. Все ракетные моделисты с женами и детишками собрались. Делегации были от авиационных, морских и автомобильных моделистов. Молодежные банды через своих представителей вручили неимоверное количество цветов, были Университетские, Заводские, Центральные и даже Заречные. Проводница умилилась и переселила нас в четырехместное купе без других пассажиров. Цветы и там не поместились! Света с ней пошепталась и у каждой проводницы оказалось по букету, когда поезд принялся громыхать по рельсам.

Это были полтора безоблачных месяца, мы договорились не думать о разлуке, жить одним днем и наслаждаться жизнью. В августе Света улетела в чужие края. Она попросила никогда не звонить и ничего не писать.

На следующий день я оказался в поместье Егора и с головой окунулся в работу. Он заказал мне новый челнок. В начале сентября «Вавилон» был готов к испытаниям. У Егора любимой женщины не оказалось, и первый полет снимала моя новая любимая женщина. Появилась она внезапно.

Глава 5. Любимая женщина для «Вавилона».

Чудесным сентябрьским днем после уроков меня окликнули две девочки из одиннадцатого класса Лида и Кира. Сам я учился в десятом. По непонятной причине эта парочка несколько дней меня просто преследовала. Девушки были симпатичные и не вульгарные. Они были совсем не безотказные и с большой разборчивостью выбирали сексуальных партнеров. Отдаться одной из них в нашей школе считалось великой честью. Мы отошли в глухой уголок скверика и уселись на лавочку.

— Придется тебе сегодня невинности лишиться, — начала разговор Лида.

Невинности я весной лишился, просто этот факт не афишировал. Я вопросительно на нее посмотрел.

— Мы поспорили, кто из нас тебя соблазнит. Получилась ничья. Но был еще один спор. Одна девочка из нашего класса утверждала, что мы тебя обязательно соблазним. Она проиграла и теперь должна лишиться девственности с твоей помощью.

— Без меня меня женили, — удивился я, — и кто же она?

— Ты счастливчик, — вздохнула Кира и протянула фотографию.

Оля Карпова!!! Жутко симпатичная девушка, кандидат в мастера спорта по гимнастике с точеной фигуркой, гордость школы! Она мне всегда неимоверно нравилась, но шансов познакомиться с ней поближе не было никаких.

— Последний момент выбора. Мучаешь невинную девочку или трахаешься с одной из нас?

Подружки предприняли акт соблазнения. Они одновременно расстегнули блузки и обнажили по одной сиське с возбужденными сосками. Какой-то мальчонка в этот момент с изумленными глазами пробежал мимо лавочки.

— Оля! — я не колебался.

— Все решено. Через полчаса она будет у тебя. Только без фокусов, не вздумай в благородство играть. Представите доказательства, — Лена протянула фотоаппарат, — пленка заряжена, сделаете снимка три своих совокупляющихся органов крупным планом. Доказательством будут дата и время. Посмотрим и вернем. Обо всем знают только четверо. Торопись!

Я лихорадочно готовился, сполоснулся, почистил зубы, прибрался. Когда я поставил на стол бутылку вина и фужеры, раздался звонок.

— Привет, Миша, — вошла пунцовая Оля, — ты от меня не откажешься?

— Не откажусь, — обиделся я, — ты мне всегда нравилась.

Я помог ей снять курточку и заметил, что она дрожит.

— Давай где-нибудь посидим, я успокоюсь.

Оля усадила меня на диван, забралась на колени, обхватила руками и прижалась. Я тоже стал дрожать. Минут через пять мы немного успокоились, но снова затряслись, теперь от смеха. Я потянулся к Олиным губкам, она их отвернула, мои губы коснулись горячей щеки.

— Подожди немного, я тебе кое-что объясню про эту комедию. Я хотела с тобой поближе познакомиться, а как это сделаешь в школе? Общих друзей у нас нет, не у подъезда же тебя караулить. И ты бы полгода раскачивался, в кино приглашал за ручку подержаться. Для меня спор был беспроигрышным. Шлюшки тебя не соблазнили, устроили наше свидание, и теперь мы с чистой совестью окажемся в постели через полчаса после знакомства. Массу времени сбережем! Я только не ожидала, что так сильно разволнуюсь. И еще надо кое-что объяснить.

Оля соскочила с дивана и побежала в прихожую. Вернулась она с большой фотографией. Я изумился, на ней рядышком стояли моя любимая Света и Оля.

— Ты ее любишь? — она указала на Свету.

— Да, откуда ты знаешь? — я прижался к маленьким мягким грудкам, — как вы похожи!

-Летом Света была у нас, мы дальние родственницы. Неделю назад я от нее письмо получила. Думаешь, я просто так обратила на тебя внимание? Ты ведь совсем не Ален Делон! Переверни фотографию.

На обороте знакомым почерком было написано: «Передаю тебя Оле».

— Я подумала и решила тебя забрать. Девушка я одинокая, ты теперь тоже одинокий. Отзывы о тебе хорошие, я тебе всегда нравилась, женщины это чувствуют. Согласен стать моим? Только не на один день!

— Согласен! — я не размышлял.

— И последняя формальность. Ничего не бойся. Я не девушка, прошлым летом меня соблазнил чемпион России и через неделю бросил. Ты у меня будешь второй. Ни о чем не беспокойся, я предохранилась, была уверена, что шлюшек ты не захочешь.

Мгновенно я застелил чистенькие простынки. Уже голенькая Оля стащила с меня остальную одежду и началась страсть. Она очень активно двигалась, почти кричала, я потерял всякое соображение. Первый раз получился фантастическим и долгим. Наши тела привыкали друг к другу.

Потом мы медленно ласкались, целовались. Оля оказалась еще и очень нежной. Я вспомнил по фотоаппарат и рассказал про условие девочек без комплексов. К моему удивлению Оле идея понравилась:

— Порадуем девочек, только снимки сделаем фальшивые.

Для первого снимка мы использовали голливудский рецепт и слегка испачкали бедра кетчупом. Я его потом слизал. Примерно каждый час Оля изобретала позу, гимнастке это было легко сделать, а я засовывал полутвердый член во влагалище. В видоискатель я не смотрел, просто держал аппарат в руке и щелкал. Он исправно фиксировал время.

По-настоящему нас хватило на три раза. После второго раза мы заснули. После третьего долго отмокали в ванне. Не все время мы кувыркались. Я ужин приготовил, вина выпили.

— А спортсменам можно? — спохватился я.

— Я старушка, мне семнадцать скоро, выступления заканчиваю. А хочешь меня посмотреть? Только без прыжков, потолок внизу обвалится.

Это такое счастье посмотреть на выступление любимой голенькой гимнастки, никакой стриптиз не сравнится. Шесть часов пролетели совершенно незаметно. Мы все равно не cмогли расстаться и долго целовались у Олиного подъезда.

На следующий день я отдал фотоаппарат. Лида с Кирой честно вернули негативы и снимки. Фотографии получились отличного качества. Снимки они приняли за чистую монету.

— Да ты половой гигант! — с уважением сказали они, — восемь палок бедной девочке ухитрился кинуть! И все в разных позах! Как она до дома дошла? Когда бы тебе не захотелось, мы всегда готовы.

Подошла Оля и сказала:

— Вы ведь теперь должны выполнить любое мое желание?

— Так мы договаривались, — согласились девочки.

— Я желаю, чтобы вы никогда не приставали к моему Мишке.

— Тебе в самый первый раз понравилось такое? — изумленно пробормотала Лида.

— Понравилось! — высокомерно ответила Оленька, и мы отправились домой смотреть фотографии.

Они нас так возбудили, что досмотреть пачку снимков до конца в первый раз мы не смогли.

Вечером я сказал Оле:

— Завтра мне очень нужна любимая женщина. На весь день для поездки за город.

— А я не подойду? — спросила Оля.

— Очень хорошо подойдешь! — я почти задохнулся от нежности.

Олю на Полигоне встретили настороженно, особенно когда узнали, что она будет снимать первый полет «Вавилона». Сильно расстроилась Ленка, она надеялась сделать это сама.

Полеты у нас были неудачные. Челнок «Коммунист» загорелся. Герман пытался погасить пожар в озере и челнок утонул. Следующим стартовал я на «Вавилоне». Cразу взорвался разгонный блок. Это выглядело катастрофой «Челенджера» метрах в десяти над землей. «Вавилон» устоял и на своем двигателе поднялся над дымным облаком.

— Твою мать, — сказал я Егору, — управление потеряли.

Минут пять мы просто наблюдали, как «Вавилон» набирал высоту и уходил в сторону леса. Ленка ко мне прижалась и стиснула руку. Уже на очень большой высоте двигатель заглох, система спасения сработала самостоятельно, челнок опускался в лесу на парашюте.

— Сиди спокойно, — сказал Егор, — без тебя найдут, маяк сработал.

— Тоже мне выбрал любимую женщину, — Ленка меня оттолкнула, — удачу она не приносит. Когда Светка была твоей любимой женщиной, «Утенок» летал без аварий!

— Не приставай к моему Мишке, — ответила Оля, — я сохранила «Вавилон» даже после взрыва стартового блока.

Егор хохотал, а Ленка забрала видеокамеру и самовольно стала снимать старт Рашида на «Утенке». Двигатель челнока не запустился. Хохотали все, Ленка обиделась, расплакалась и убежала.

Потом был обычный разбор полетов с водочкой. Оля подошла к мужской компании и спросила:

— Можно мне просто рядом с Мишкой посидеть? Я буду молчать как рыбка.

— Если водочки выпьешь, то можно, — приветливо улыбнулся Рашид, — мы совсем не против женщин, просто жены будут за рулем.

— Где Мишки таких красивых Олечек находят? — грустно спросил Егор.

— Места надо знать, — засмеялась Оля, — там еще и Светочки водились.

Компания наклюкалась больше обычного, таких неудачных запусков у нас давно не было. Олю все называли Светкой, она не обижалась.

— Куда тебя отвести? — спросила жена Максима, когда мы въехали в город.

— К Мишке, — невозмутимо ответила Оля.

Моей маме Оля не нравилась, она была старше меня, казалась высокомерной, следы ее ночного пребывания в квартире скрыть было невозможно. Абсолютно не спортивному парню повезло на любовниц-спортсменок. По утрам Оля тоже заставляла меня делать зарядку. В лесу уже было не протолкнуться, Борис обязал парней и девушек молодежной банды по утрам пробегать не менее трех километров.

— Смотри, что твоя Светка сотворила, один месяц всего в нашем городе провела! — он с удовольствием посмотрел на бегающих ребят, сам он был кандидатом в мастера спорта по слалому. — О Заводской банде не беспокойся, руководство у них сменилось, благодаря Светке. У нас теперь прочное перемирие. Можете с Олей гулять на их территории, никто вас не тронет. Слушай, на Олю ведь множество парней глаз положили, почему она выбрала тебя?

— Сам не знаю, — честно ответил я на риторический вопрос.

Очень часто мы гостили в поместье у Егора. Жили в одном домике, хозяина это не шокировало. Он загорелся идеей устраивать морские бои. Из огромного бревна умельцы выпилили крейсер-мишень. Моделисты разделились на две группы, Егор руководил подготовкой атаки на крейсер, Оля командовала обороной. Мы смогли сжечь один торпедный катер и утопить другой, подводную лодку обнаружили и поймали управляемыми сетями. Третий катер все-таки выпустил торпеды в наш крейсер «Бревно» и успел уйти невредимым. Егор был в восторге и предложил повторить морской бой весной.

К весеннему бою Оля настолько усилила систему обороны крейсера, что нападавшие с воды и с воздуха были совершенно разгромлены. Атака была масштабной, моделей двадцать кораблей и самолетов в ней участвовали. За пять минут Егор потерял половину флота и авиации. Он капитулировал, поцеловал Олину ручку и стал очень внимательно на нее поглядывать.

С чудесной любовницей мы расстались летом по вполне житейской причине. Она поступила в Московский университет. Я же остался учиться в последнем классе школы. Мы договорились остаться друзьями, самая печальная договоренность заключалась в том, что как любовники расстаемся навсегда.

Разлуку я вылечивал проверенным способом. В конце августа был готов новый челнок «Бизон». Его первый полет снимала другая любимая женщина.

Глава 6. Любимая женщина для «Бизона»

Чудесным сентябрьским днем она сама пришла ко мне домой. Жил я совсем одиноким, родители надолго уехали работать в Индию. На пороге квартиры появилась Леночка. Я удивился, без родителей она ко мне никогда не приходила. Сразу вспомнилось, что ровно год назад так же появилась Оля, и сердце защемило. Ленка прошла в мою комнату и стала внимательно рассматривать неокрашенного «Бизона». Я ею любовался, за лето из нескладного подростка она превратилась в очень симпатичную девушку.

— Ты чего так раскраснелась? Бежала куда-нибудь? — спросил я.

— У тебя есть любимая женщина для «Бизона»? — неожиданно спросила Лена.

— Нет, — честно ответил я.

Лена уткнулась в меня и расплакалась. Всхлипывания несколько раз утихали, она собиралась что-то сказать и снова начинала плакать. Я девочку прижал, гладил волосы и вздрагивающие плечики, пока она совсем не затихла. Потом Лена повернула ко мне мокрое личико и улыбнулась.

— Готовилась, готовилась и все испортила, — она достала из сумочки фотографию и протянула мне.

На фотографии рядышком стояли любимая Оля и Леночка. Выглядели они совсем ровесницами, Лена только была заметно выше. Я начал догадываться, в чем дело, и перевернул фотографию. «Передаю тебя Лене» была надпись на обороте.

— Я согласна тебя забрать, — всхлипнула Лена, — а ты согласен стать моим?

— Согласен! — неожиданно для себя ответил я и поцеловал соленые от слез губки.

Неизвестно, как бы я ответил, если бы Лена не плакала. Никакой любви во мне не было, но хорошую девочку огорчать не захотелось. Когда мы оторвались, голубенькие глазки радостно посмотрели на меня, и Лена ушла смывать слезки.

— Ты еще не устелился? — ласково спросила умытая Леночка.

— Ленка, тебе четырнадцать лет! — совсем ошалел я.

— Ах, ты мой любимый дурачок! — она улыбнулась и прижалась ко мне, — поверил, что невинная девочка сразу к тебе в постельку прыгнет! Я даже целоваться не умею. Два года ждала, когда ты меня научишь, а только плакать приходилось.

Она медленно забралась на диван, потянула меня за собой и подставила губки. Я ее нежно целовал и удивлялся, насколько почти за год привык к Оле. Все у Лены было другое, вкус губок, запах волос, ласковый голос, мягкое тело. Я даже не возбудился, целуя очень красивую девушку.

— Я думал ты меня больше не любишь, — шепнул я, — в этом году совсем на меня внимания не обращала.

— Это ты от Оленьки глаз не отводил, а я плакала в подушку. Она тебя соблазнила через полчаса после знакомства, Света через неделю, а мне понадобится почти три года! — грустно шепнула Леночка.

— Откуда ты знаешь такие подробности? — удивился я.

— Оля написала, мне же надо знать, что ты за тип, прежде чем решиться тебя забрать. Светка мне тоже написала, она одобряет Олино решение, и кое-что про тебя рассказала. По Светиному рецепту я твои любимые пирожки печь научилась. Поедем ко мне попробуем?

Ленка радостно объявила своей маме, что будет снимать первый полет «Бизона» и прижалась ко мне.

— Ой, Ленка, добилась таки своего. А ты, Миша, намучаешься с этой любимой женщиной, она у нас избалованный поздний ребенок. Но я довольна, — улыбнулась мама.

Пирожки оказались восхитительными. Ленке самой понравились, она глотала их один за другим. Насытившись, она засмеялась:

— Знаешь, как я родителей обработала? Подружка одолжила мне своего парня, я представила его родителям. Он очень умный, но изобразил такого придурка, что они теперь тебя девочке навязывают. А я и не против, в одиннадцать лет влюбилась!»Утенка» ты назвал в честь Светы, а «Бизон» пока рабочее название, еще не поздно поменять.

— Могу назвать «Плаксой» или «Синеглазкой» — улыбнулся я и поцеловал девочку.

— «Плакса» мне больше нравится, звучное имя. Только я надеюсь больше не плакать. Пусть останется «Бизоном».

Первый полет челнока прошел отлично, любимая женщина не подвела. Он сразу на двести пятьдесят метров побил наши рекорды высоты. На разборе полетов Лена прижалась ко мне и попросила Рашида налить ей водочки.

— Родитель не возражает? — спросил Рашид.

— Она теперь любимая женщина, спрашивай у Мишки, — грустно улыбнулся Герман.

Я кивнул, Рашид налил ей граммов тридцать, Ленка лихо выпила, раскашлялась и сразу раскраснелась.

— Где Мишки таких красивых Леночек находят? — печально спросил Егор.

— Там, где Светочки и Олечки уже не водятся, — засмеялась Ленка.

— Миша, я на этой неделе в Москву лечу, самолет полупустой будет. Полетели со мной, Оленьку навестим? — предложил Егор.

— Никуда я Мишку одного не отпущу, тем более к Оленьке! — обиделась Лена.

Решили лететь с Ленкой. Она сделала взрослую прическу, сшила взрослое платье, купила много очень красивых трусиков, лифчиков, ночных рубашечек и мне продемонстрировала.

— Зачем тебе столько на одну поездку? — удивился я.

— Это совсем не на одну поездку, а на множество дней и ночей, которые мы будем проводить вместе, — поцеловала меня Леночка и добавила, — с моим любимым дурачком.

Самолет прилетел в Москву ранним вечером, и мы сразу заехали за Олей.

— Я рада за тебя, Леночка прелесть, — шепнула Оля, когда мы танцевали в ресторанчике, и укорила, — быстро же ты утешился!

— Кто-то же передал меня Леночке, — грустно улыбнулся я, — моего согласия никто не спрашивал.

Почти сорокалетний Егор не отводил глаз от восемнадцатилетней Оленьки. Ужин получился немного натянутым. Все слегка ревновали друг друга. Егор ревновал Олю ко мне, Оля ревновала меня к Лене, Лена ревновала меня к Оле, я ревновал Олю к Егору. В конце вечера он отправился ее провожать, а четырнадцатилетняя Леночка увела меня в свой номер в гостинице, уткнулась и расплакалась. Она плакала и плакала, хотела что-то сказать и не могла. Я гладил волосы, целовал плечики. Лена немного успокоилась и, всхлипывая, объяснила:

— Я тебя хотела сегодня соблазнить, а у меня менструация началась на неделю раньше срока. Сходи, купи прокладки.

Когда я вернулся, Лена, одетая, плакала в ванной комнате, в руках она держала чистенькие трусики. Это не было истерикой, она тихонечко хныкала и скулила. Я скинул с нее одежды, поставил под душ, и стал мыть. Девственная писенька вздрагивала, когда я ее трогал. Потом я вытер Ленку, неумело надел трусики с прокладками, она совсем не помогала, отнес на кровать и прижался. Она шепнула:

— Какая же я нескладеха, три года у меня с тобой ничего не получается!

Она долго всхлипывала, меня и подушку совсем измочила слезками. Я девушку только баюкал и шептал что-то ласковое. Утром Ленка проснулась в игривом настроении:

— Это все правда, что ты мне вчера наговорил?

— Это все правда, что я вчера наговорил! — я посмотрел в голубенькие глазки, они уже становились любимыми.

Лена покраснела, натянула одеяло до подбородка и застенчиво шепнула:

— Спать с тобой мне жутко понравилось, ты такой тепленький. А голенькой я тебе приглянулась?

— Очень приглянулась, — ответил я и погладил.

— А мне так стыдно было, когда ты меня мыл, — шепнула она и скрылась с головой под одеялом, я тоже скрылся следом за ней.

Едва мы вылезли отдышаться, зазвонил телефон.

— Что ты делаешь рано утром в номере Леночки? — засмеялся Егор, — собирайтесь завтракать, я вас подкину куда-нибудь в центр Москвы. Погуляйте в столице, самолет обратно в семь часов вылетает. В постельке полежать и в нашем городе успеете.

В нашем городе Егор неожиданно отвез нас к Максиму. Вся ракетная компания у него собралась. Оказалось, что в деловой поездке Герман разбился на машине, Ленкина мама уехала к нему, на разборе полетов решали, как о девочке заботиться.

— Тут нечего решать, — оборвала все споры Лена, — обо мне будет заботиться Миша, я у него любимая женщина.

Никто не сомневался, что я смогу девочку прокормить, у меня была репутация отличного кулинара. Но жена Максима и жена Рашида каждый день нас навещали или приглашали поужинать.

Ленка отказалась вернуться в родительский дом, даже когда родители вернулись.

Теперь они нас посещали. Ленкина мама почти перестала волноваться, когда увидела, что квартира у нас чистенько убрана, холодильник набит продуктами, грязного белья совсем нет, а в дневнике одни пятерки. Сильно избалованная мамина дочка Леночка оказалась отличной хозяйкой, а я хорошим репетитором, превратил четверочницу в отличницу.

Соблазнила меня Лена только через месяц, в день своего пятнадцатилетия, до этого мы жили почти целомудренно. Зато мы стали такими родными, что первая близость получилась восхитительной. Я очень легко провалился в девочку и хотел отстраниться, когда она охнула от боли. Ленка меня не отпустила и заставила продолжать. Простынка оказалась залитой кровью, когда мы затихли. Я перепугался и ринулся вызывать скорую помощь. Она меня ласково удержала и объяснила, что от такого кровотечения девушки не умирают. Любимая женщина заменила простынку, под ней была благоразумно подстелена полиэтиленовая пленка, попросила помыть ее в душе и повторить предшествующее. Я все это с удовольствием проделал. На второй простынке следов крови почти не было. Мы даже менять ее не стали и заснули голенькими. До окончательного моего соблазнения Лена всегда спала в трусиках.

Развращение несовершеннолетних считается серьезным преступлением, мне уже было восемнадцать лет. Уголовной ответственности я, безусловно, подлежал, но Ленкины родители обожали гражданского зятя. Они почти заменили мне собственных родителей, которые бросили парнишку еще школьником, из Индии совсем не каждый год приезжали.

Мы с удовольствием сопровождали Егора в Москву. Ленка радовалась поводу надеть вечернее платье. Плечи у нее очень красивые. Никаких проблем с возрастом не возникало. Представить, что Леночке только что исполнилось пятнадцать лет, было невозможно, проблемы с паспортом Егор улаживал. Вчетвером мы ужинали, танцевали, потом Егор с Олей отправлялись развлекаться дальше вдвоем, а Лена тащила меня в постель. Общение с Олей девочку сильно возбуждало. На следующий день мы бродили по Москве, пока Егор делами занимался, и вечером снова были в родном городе. К нечастым прогулам учителя не слишком придирались.

Наша эскадрилья редела. При посадке разбился мой первый челнок «Кентавр». Незадолго до этого погибли престарелые «Тамерлан» и «Торнадо». Один взорвался на старте, другой сгинул в небесных просторах, найти его не смогли.

Лена категорически запретила мне конструировать новый челнок:

— Каждый твой челнок снимала новая любимая женщина. «Кентавра» снимала я, но это было понарошку, ты меня даже не поцеловал, мы расстались. «Утенка» снимала Света, вы с ней расстались. «Вавилон» снимала Оля, вы тоже расстались. «Бизона» снимала я и не хочу расставаться. Он будет твоим последним челноком!

Любовницей она оказалась удивительной, и пылкой и нежной. Она расцветала и становилась настоящей красавицей. Характер у нее стал идеальный, детская резкость исчезла, а женская стервозность не проявилась. Мы ни разу не поссорились и совсем не надоели друг другу. Я ощущал пустоту в доме, когда Ленки не было.

В нашей компании появились молодые ребята и соорудили челнок «Княгиня». Все легко догадались, как зовут княгиню. Главным конструктором стал Егор, я был только консультантом. Первый запуск в качестве любимой женщины Егора снимала Оленька, она специально прилетела на неделю из Москвы.

В начале мая на вираже перед посадкой развалился рыжий челнок «Утенок». Он был символом моей первой любви. Теперь нас со Светой ничего не связывало. Я поцеловал плачущую Лену и отправился собирать обломки. С противным звуком они еще прыгали по бетону.

Глава 7. Любимая жена

Примерно через два года у меня зазвонил телефон.

— Сможешь на два дня в Прагу приехать без Ленки? — шепнула Оленька. — Только на мое тело не рассчитывай, я теперь замужняя женщина!

— Смогу! — я не размышлял, из-за пустяка она звонить не стала бы. Оля стала удивительно деловой женщиной, совсем лишенной сентиментальности.

Деньги у нас были. Она хоть и вышла замуж за весьма состоятельного Егора, но самостоятельность не утратила. Двое студентов небольшую фирмочку сотворили. Всякую всячину для моделистов мы изготавливали. Оля генерировала идеи, я создавал чертежи, умелец из автосервиса Максима их в железо претворял. Никто в накладе не оставался!

Основным заказчиком был Олин муж Егор. Он тоже генерировал идеи и оплачивал. Копии современных кораблей его не интересовали. Для него мы изготовляли модели кораблей будущего.

Я нарушил категорический запрет Леночки и построил для Германа новый челнок «Анархист». С изменяемой геометрией крыла пришлось повозиться, ему сильно такой захотелось. Первый полет в качестве любимой женщины снимала Ленкина мама. Ленка тогда простудилась и не смогла приехать на Полигон.

— Кому не спится? — спросила сонная Леночка, когда я прижался к теплому телу.

— Оленьке, — честно ответил я, за два года семейной жизни я твердо усвоил, что жене следует всегда говорить правду, но не совсем всю.

Был еще и тайный умысел. Ленка безумно ревновала меня к Оленьке. Она пробудилась и самым приятным образом изнасиловала. Официально женаты мы не были, девушка еще школу не закончила, но лучшей жены я себе просто представить не могу!

В назначенный день я оказался в Праге. Лена готовила сразу два платья, для выпускного вечера и для свадьбы. Еще экзамены успевала сдавать. На мою поездку она внимания не обратила. В маленьком ресторанчике я очень вежливо поцеловал ручку Оленьке. Ее муж Егор, насупившись, сидел рядом, он меня всегда ревновал, я был бывшим любовником его жены. Но при этом он был моим лучшим другом! Меня ревность не терзала, Оля ушла к нему, но заботливо передала меня Ленке!

— Зачем позвали в Злату Прагу? — спросил я.

— Сам догадайся! — улыбнулась Оленька.

Маленькая рыжая девица подошла.

— Светка! — я к ней прижался и не мог оторваться. Первая любовь никогда не забывается!

Оля с Егором смеялись, внезапно я ляпнул:

-Утенок, у меня уже свадьба назначена!

— Я знаю и радуюсь, твоя Ленка прелесть! Мне просто захотелось увидеть своего Мишку!

Я глаз не мог оторвать от не самой красивой, но самой любимой рыжей девушки! Ольга с Егором тихонько исчезли. Мы еще танцевали, о чем-то шептались. Остатки разума исчезли, я долго не мог вспомнить в какой номер Свету следует отвести, чтобы прижаться по-настоящему.

На кроватке мы бережно сняли одежду друг другу. Голенькая Света обнаружила, что к сексу я не пригоден и совсем не расстроилась. В пятнадцать лет мы оказались неразлучными целых три месяца, теперь телам привыкать пришлось заново. У меня были Оля и Леночка, у Светы тоже кто-то был. Судьба нам подарок устроила, в Праге началась гроза. Мы сидели на балконе, теплые капли брызгали по ногам, яркие молнии не забывали сверкать.

— Мишка, давай у нас ничего не будет? Своего Жан-Жака я тоже очень люблю!

— Тогда приезжай на мою свадьбу вместе с Жан-Жаком!

— Нет уж, твоей женой должна была стать я! В пятнадцать лет нас угораздило познакомиться! И по разным странам судьба сразу разметала!

— Свадьба у нас будет на Полигоне. Полный дубль «Утенка» я восстановил, можешь его погонять по небесным просторам! — выдал я заманчивое предложение. — Ты знаешь, что «Утенок» погиб?

— Я все о тебе знаю!

Она внезапно меня ударила смертельным ударом женского каратэ. Это была имитация удара, мне удалось его перехватить. Настоящий удар я бы не заметил!

— Ах ты, стерва, — ласково шепнул я, — теперь я тебя всю ночь буду насиловать!

Насиловать Свету я бы никому не посоветовал, маленькая девушка знала множество подлейших приемов, способных навсегда охладить любого насильника.

— Пожалейте сударь неразумную девочку! — взмолилась Светка, — давайте грозу досмотрим, а потом насилуйте!

Гроза была долгой. Теплый ливень забрызгал нас, я облизывал Светкины груди и животик, она мои плечи.

— Мишка, Лена была любимой женщиной для «Кентавра»?

— Да!»Кентавр» погиб два года назад, почему ты спрашиваешь?

— «Утенка» ты восстановил, меня ты любишь больше своей невесты?

— «Кентавр» восстановлен, Ленку я тоже люблю! Компьютер только пришлось заменить на более современный.

— Гроза уже кончается! Ты меня насиловать собираешься?

— Жан-Жак не обидится? — спросил я и получил увесистую затрещину.

Изумительным образом воспроизвелись наши прежние кувыркания в постельке. Я стал сексуально опытным, Светка тоже, свежесть чувств проявилась внезапно. Нескольких лет как бы и не оказалась. Весь следующий дождливый день мы провели в кроватке. Иногда выскакивали на балкон, капельки дождя на плечи собирали и смеялись.

— Мишка, — однажды спросила Света, — Ленку ты знал задолго до меня, девочка тебе на шею вешалась! Почему ты сначала влюбился в меня, затем в Оленьку и только после оценил свое сокровище?

— Жизнь сложная штука, — задумчиво пробормотал я.

— Ты зачем в Прагу летал? — запоздало спросила невеста через два дня.

— Со Светкой встречался, — я предъявил доказательство, на фотографии мы в одетом виде со Светкой обнимались.

— А Оленьки не было?

— Она была вместе с Егором! И всего один час!

Ленка ревниво поглядела на меня и на всякий случай решила изнасиловать. Я с наслаждением прижался к родному телу. После маленькой Светки Лена казалась огромной!

Свадьба на Полигоне мне самому понравилась. После долгих многодневных раздумий невеста явилась в беленьких шортиках и беленькой маечке. На головке был простой веночек из полевых цветов. Я чуть не умер от нежности.

Жан-Жак слегка упоил Максима, Рашида и Германа. Я удивился, кто же у нас летать собрался?

Первой стартовала невеста на «Кентавре-2». Она красиво развернулась над лесом, и уже собиралась заходить на посадку, когда стартовала Света на «Утенке-2». Ленка поднялась над полосой, два челнока симпатично летели рядышком, и пошли на второй круг над поляной. Стартовала Ольга на «Бизоне», она пристроилась и завела их на третий круг. Я беспокоился только за Светку, Ольга в состоянии посадить даже летающую тарелку, Ленка несколько раз успешно сажала челноки, у Светки опыта не было! Но все обошлось! Жан-Жак бросился мне на шею, когда три челнока хлопнули тормозными парашютами, и аккуратно застыли на посадочной полосе. Зрители аплодировали. Светка обиделась, она стояла рядом и управляла «Утенком» с ноутбука. Я отпихнул к ней Жан-Жака, невеста тоже кинулась целоваться!

Вечером моделисты разъехались, и мы оказались в узком кругу друзей. Симпатичную тетку Егор привез из районного ЗАГСа, она согласилась поработать сверхурочно и совершила необходимые формальности. Торпедным катером ей потом дали поуправлять. Она немножко потренировалась и пошла в атаку на крейсер-мишень. Катерок непостижимым образом обошел все хитроумные Ольгины ловушки и всадил в крейсер обе торпеды! Он спокойно отсиделся вблизи крейсера, пока вода в озере горела и бурлила, потом тихонечко, почти прижимаясь к берегу, вернулся невредимым. Тетка красиво раскраснелась в азарте боя, мужики стали от нее без ума, супруги сгорали от ревности. Свободным Алексей у нас оказался, бывший охранник Егора, и хорошенько хлебнув шампанского, она решила не покидать нашу компанию. Жены нехотя согласились, что такой феномен просто необходим нашей команде!

Свадебную поездку мы не планировали, два года уже прожили вместе. Просто прогулялись в темнеющем лесу, поцеловались и вернулись на поляну. Свадебный веночек Ленка вручила единственной незамужней Светке.

— Можешь сегодня поцеловать Оленьку, ревновать я не буду! — ласково шепнула моя жена, Светку она почему-то никогда не ревновала.

Полная луна поднималась над лесом. Егор и Рашид хлопотали над шашлыком, остальные при свете фар готовили челноки к полету.

— Вы с ума сошли, ночью мы никогда не летали!

— Ночь сегодня необычная! — невозмутимо сказал Максим.

Челноки настроили на аварийную посадку, это было что-то вроде салюта. Основные двигатели заблокировали. Жан-Жак с удовольствием нажимал на кнопки запуска. «Кентавр» стартовал первым и вскоре хлопнул парашютом. Ленка ко мне прижалась и поцеловала. Когда корпус челнока стукнулся о бетон, она оттолкнула меня к Светке. Я обнял маленькую девушку и даже не заметил старта «Утенка». Оля оттащила меня от Светки, когда стартовал «Вавилон». Первый раз за два года мы поцеловались. Жена снова обняла меня после старта «Бизона». Любимая теща поцеловала после запуска «Анархиста». Я не ожидал, что поцелуй почти пятидесятилетней женщины окажется столь восхитительным!

На рассвете все стали клевать носом. Парочки укрылись пледами, детишки спали в машинах. Нас пробудил Жан-Жак:

— Ребята, я тоже хотеть полететь над березы! Светло быть! Я настоящий пилот есть, моя лицензия небольшой эйрплайн. Ваш тренажер шатлов час усвоил уже! Светка говорит хорошо приземлюсь, женой станет!

Никто не возражал против столь лестного для россиян пожелания. Два лучших челнока «Княгиня» и «Кальмар» еще не летали. Но самые опытные пилоты могли только стакан до губ приподнять. На втором челноке пришлось лететь бывшей невесте. Ленка и Жан-Жак красиво полетали над поляной и над утренним лесом. Жан-Жак великолепно приземлил «Кальмара», Ленка рисковать не стала и сбросила «Княгиню» на парашюте.

— Я есть полной восторг! Могу я твоя жену целовать?

Только в этот момент я осознал, что Ленка теперь моя самая настоящая жена.

— Я тоже хотеть такой свадьба здесь. Мишка, надо заговаривать Светка, в Москву посольство лететь, неделя через мы устроить!

Они с довольным видом пошептались по-французски. Потом Жан-Жак принялся целовать мою жену. Я обнял Свету, Оля сама прижалась ко мне. Ленка оторвалась от Жан-Жака и охватила моих бывших любовниц! Мне показалось, что никто никого не ревновал, а некоторые, присутствующие на свадьбе жены, еще и прослезились!