Полная ночь секса 3 (Продолжение)

[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]

Глава 5. От первого лица. В отделении.

— Куда мы приехали? — Спросила я, выглядывая в окно. Но на улице ничего не было видно.

— В тюрьму! — Засмеялся сержант. — Выходите!

Это было милицейское отделение. Мы зашли в здание. За окошком в дежурке сидел полусонный старший лейтенант. Увидев нас, он куда-то позвонил и вышел к нам в коридор.

— Ну что, Петрович, привёз? — Спросил он, ни к кому не обращаясь, внимательно разглядывая нас. — Ладно, идите чайку попейте, только смотри, чтоб Семёнов не перебрал как в прошлый раз! — Повернулся он к лейтенанту.

Он молча разглядывал нас и чего-то ждал. Наконец в коридоре показался толстый майор. Он был пьян, но шёл уверенной походкой.

— Привезли птичек. — Заулыбался он и подошёл ко мне. — Ты здесь старшая? Плащ сними!

Я сняла.

— О! Да ты уже готова! — Его глазки сразу затуманились. — Проститутка? С подружкой на пару работаешь? — Он оглядел меня сверху до низу, схватил меня за подбородок и притянул к себе. Дыша в лицо перегаром, он ехидно спросил:

— Кто ж тебя, красавица, так отъелдонил? Хотя, одним больше, одним меньше… — И повернулся к старшему лейтенанту:

— Паша, пускай подмоются, все обспусканные!

Тот отвёл нас в замызганный туалет и закурил.

— Даю пять минут. Время пошло.

Вода была ледяная, но выбирать не приходилось. Пока мы по очереди набирали воду в ладоши и мыли затраханные дырочки, тихонько познакомились. Девушку звали Татьяной, она была студенткой четвёртого курса.

— Что с нами будет? — Шёпотом спросила она. Я пожала плечами.

— Посадят в обезьянник до утра, а там выпустят.

«Если не оттрахают по полной, вон их сколько», подумала я, но промолчала. Старлей с интересом наблюдал за всеми нашими водными процедурами.

— Пизду лучше мой! Вон в волосне спермы сколько! Тебе говорю, сучка! — Кивнул он Тане. — А ты жопу ещё вымой! — Это уже мне, — сперма до сих пор вытекает! Наспускали тебе полный глычик! — И рассмеялся своей шутке.

Когда мы подтёрлись висевшим не первой свежести полотенцем (сегодня ночь полной антисанитарии), милиционер щелчком откинул окурок к унитазу и сказал:

— Пошли прошмандовки разбираться.

— Мы не прошмандовки! — Обиделась Татьяна. «Ещё расплачется, подумала я, привыкай, девочка, это — наша милиция, которая нас бережёт».

— Посмотрим, кто вы, — усмехнулся мент.

Мы прошли по коридору мимо нескольких дверей, и он открыл последнюю. Это была небольшая и пустая полутёмная камера. Вдоль стен стояло несколько двухъярусных кроватей с досками вместо панцирных сеток. В центре стоял большой стол с прикрученными к полу ножками. Он закрыл дверь, и мы легли на кровати с безысходностью во взглядах.

Минут через десять дверь с лязгом отворилась, и в камеру вошел толстый майор. Он был ещё более пьян, лицо покраснело и лоснилось от пота. Весь его вид вызывал отвращение и омерзение. За ним вошли ещё трое — старший лейтенант и двое из машины, в хорошем подпитии. Майор сел на кровать и бессмысленно уставился в одну точку. Потом пальцем указал на меня.

— Ты! Иди сюда!

Я подошла, не ожидая ничего хорошего. Внутри у меня всё напряглось. Казалось, тронь меня — и я лопну, как перетянутая струна.

— Дай сюда плащ! — Он протянул руку. И сдался им всем мой плащ!

Он его чуть не вырвал из рук и бросил себе под ноги. Обтёр об него туфли и с наглой ухмылкой воззрился на меня.

— Сядь на корточки. — Я продолжала стоять. — Ты чё, не поняла?

Пришлось сесть. Но так, как я была на каблуках, то присела я, широко расставив ноги — иначе сесть было невозможно. Естественно, всё моё достояние вылезло наружу, радуя ментовский глаз. Он громко икнул.

— А теперь, сука, пой «В лесу родилась ёлочка». — Милиционеры разом засмеялись, подыгрывая своему начальнику, и с интересом ждали продолжения. Я молчала.

— Пой, сука! — Прорычал он, наливаясь кровью, и потянулся ко мне. Одной рукой схватил за волосы, а другую руку просунул мне между ног, сжав всей пятерней низ живота, и дёрнул на себя. Я закричала и упала. И всё же успела ударить кулаком в пах. И по носу. Он схватился между ног и со стоном повалился на грязный пол. Милиционеры сначала оцепенели, а потом бросились ко мне. Двое держали меня с разных сторон за руки, а третий подбежал к майору.

— Юрий Иваныч, Юрий Иваныч, садитесь. — Он усадил майора на кровать, тот всё ёще держался за пенис.

— Ах ты блядина! — Стонал майор. — Зря ты так. Ну ладно. Ребятки, ну-ка, к бомжихам её!

Меня подхватили за руки, вывели из камеры и потащили по коридору. Открыли какую-то дверь в другом конце и бросили на пол.

— Можете развлечься! — Обратился в никуда один из моих конвоиров, и дверь за ними закрылась. Я подняла голову и осмотрелась. Это была точно такая же камера, откуда меня привели, такой же стол и железные кровати с досками для лежания. На одной из них сидели три женщины, явно бомжихи, и молча смотрели на меня. Полный габитус! Мне трудно было определить их возраст, что-то около моего, но выглядели они лет на сорок.

Я со стоном опустила голову, пытаясь отдышаться, и услышала, как ко мне подошла одна из них. Рядом со своим лицом я увидела далеко не новые и видавшие лучшие времена грязные туфли. Стоя надо мной, она спросила:

— Ну что, блядина, менты трахали? — Я кивнула. — Ну, раз так, значит ты — блядина, тогда и пользовать тебя будем по назначению. Повернись-ка на спинку.

Я тупо, ничего не соображая, повиновалась. Девушка встала надо мной, а потом присела над моим лицом, чуть приподняв короткую юбочку. Я увидела, что она без трусов. Прямо передо мной была ее попка, раскрывшиеся половинки ягодиц, и мокрое, как я заметила, влагалище, покрытое бурной растительностью. Вероятно, они втроём здесь развлекались, пока менты не потревожили их покой.

— Что уставилась? Давай, работай, — сказала она, видя мое замешательство. Из влагалища исходил сильный характерный запах, оно было мокрое, и я не могла заставить себя прикоснуться губами к этой истекающей женской плоти. Все-таки я ведь сама женщина, и я не могла так просто перейти грань.

— Ну, что же ты? — Опять уже требовательнее спросила сидящая надо мной девушка. — Давай, сучка, вылизывай. Ментов обслужила, теперь наша очередь. Эй, Алёна, научи ее быть повежливее.

Ее подруга — толстая блондинка подошла ближе и, примеряясь, хлестнула меня ремнём, который держала в руке, прямо между ног. Я взвыла от боли. Второй удар ремнём по моим половым губам, заставил меня завизжать. И вместе с этим визгом, я преодолела свой страх и отвращение, и впилась ртом в вагину брюнетки. Я лизала её клитор, вылизывала стенки влагалища, опять клитор… Девушке только этого и было надо. Она начала бурно кончать.

Жидкость из нее лилась прямо в мой подставленный ротик, и я была вынуждена всё глотать. Я глотала, лизала опять, и, вызвав новую бурю оргазма, глотала вновь.

Когда она удовлетворилась, настала очередь блондинки. Та легла сама на спину, широко раздвинув ноги. Мне пришлось встать на четвереньки и, уткнувшись лицом в ее промежность, вылизывать девушку в такой позе. Эта поза была даже удобнее для меня, меня не затопляла вытекающая из нее жидкость и я не захлебывалась в ее семени. Внезапно брюнетка, которая всё время стояла рядом, сильно ущипнула меня за левый сосок. Резкая боль и неожиданность смешались в одно, я взвыла, дернула головой и выгнула поясницу. Мой, собственный зад при этом соблазнительно поднялся вверх, и третья
бомжиха не замедлила этим воспользоваться. Она стала у меня сзади и начала засовывать мне в анальное отверстие скрученный и вытянутый в трубочку ремень. Я начала дёргаться, но брюнетка села на меня, прижав меня к полу.

Не знаю, сколько прошло времени, помню лишь, что меня заставляли вылизывать вагины по нескольку раз, заливали выделяющимся соком и пальцами долбили мой анус и влагалище.
Мне было противно и мерзко, но при непослушании ремень тут же опускался на моё бренное тело.

Когда дверь в камеру снова открылась, и вошли милиционеры, изрядно пьяные и весёлые, я лежала в той же позе, в какой они меня оставили.

— Всё нормально, начальник, — отчиталась брюнетка, и меня вывели в коридор.

Потом отвели в туалет. Я подмылась и тщательно умыла лицо. Один из ментов протянул мне какую-то дешёвую косметику, и меня заставили «поярче» накраситься, чтобы понравиться майору.

— Ну, точно — блядь! — Со смехом оценил он, и меня вновь отвели в камеру.

— Вот, товарищ майор, привели. — Доложили они майору.

— Ну, пришла, девочка-ромашка? Отпустили тебя уже? Что-то рано. — Он кивнул, тупо посмотрев на меня, и приказал привести Татьяну.

Когда её привели, я заметила, что платье у неё в нескольких местах было порвано, и накрашена она была так же ярко, как и я.

— На стол её, — показал пальцем на меня майор.

Меня положили грудью на столешницу, а ноги пристегнули к ножкам стола наручниками.

— Ту прошмандовку тоже, — кивнул майор на Таню, и её потащили к столу с другой стороны. Она кричала, вырывалась, но что могла противопоставить молоденькая девушка двум здоровым мужикам? Ноги пристегнули к столу. На руки Татьяны надели по наручнику, вторые браслеты защёлкнули на моих запястьях. Лицо её было в полуметре от моего. Теперь даже выпрямиться было невозможно. От ужаса и нереальности происходящего у меня перед глазами поплыли круги.

Теперь мне по-настоящему стало страшно. Я не могла поверить в реальность происходящего. Сержант, я разглядела его, тот самый, который трахал Таню в машине, он был явно неравнодушен к ней, задрал подол её платья до плеч и похлопал по попке. Потом подошёл ко мне.

— Ну, вот товарищ майор, все готово. — И резко запустил палец во влагалище.

Я закричала и тут же резиновая дубинка опустилась мне на позвоночник. Меня будто парализовало, я не могла даже дышать, не то, что кричать.

— Ебать тебя сейчас будем, — прохрипел майор мне в лицо. — Семёнов, принеси водки! Живо! И закуску прихвати.

Семёнов тут же убежал, стараясь быстрее выполнить желание начальника, и не дай Бог заставить его ждать!

Майор всё ещё тёр пах, сощурил глаза и криво улыбнулся.

— Ах ты, сука! — И с силой дал мне звонкую пощёчину.

Голова откинулась в сторону. Он схватил меня за шею своей огромной, волосатой лапой и резко притянул к себе, так, что моё лицо оказалось чуть ниже его пояса. Тогда он достал из брюк член и стал водить им по моим щекам и губам.

— Я сейчас с тобой поразвлекаюсь, — обрадовался похотливый кобель. — Чуешь, как пахнет? Для тебя берёг, сучка! — Глумился мент. — Бля, пиздец, это самая нежная ласка для моей залупы. Учитесь, пока я жив! — Прокомментировал он свои действия остальным, которые сгрудились возле нас и наблюдали за развитием событий.

— Не бзди, здесь все свои, — успокаивал меня майор, продолжая водить членом по моему лицу. — Сейчас я из тебя буду делать свою послушную тёлку, — и злобно заржал. — Не выпендривалась бы, всё было б нормльно!

Он протянул мне свою волосатую и вонючую лапу и приказал:

— Целуй руку, блядь. Каждый палец вылизывай.

Я с отвращением стала целовать его клешню. И вдруг резкая и хлесткая пощечина обрушилась на моё лицо. В глазах потемнело.

— Вылизывай с преданностью во взгляде, сука! — Последовал холодный и властный окрик.

— Во, так уже лучше, смотри мне в глаза и лижи каждый палец. Молодец, сучка, уже слюни пустила. Может у тебя уже и пиздища сок дала? Рано еще. Я тебе растяну её, не ссы, — и снова похабный и грубый смех. — Я резвиться буду, оторвусь тут с ребятами после тяжёлого дня. Устрою здесь порнуху, лучше всякого кина будет! — С этими словами он щёлкнул меня по щеке.

— Что, хочешь моего хуя? Отвечай блядь! — Проревел жеребец.

— Да, — тихо ответила я.

— Не слышу. Отвечай так: я шлюха и хочу хуй моего хозяина!

— Я шлюха и хочу хуй моего хозяина, — уже громко произнесла я. И вдруг поймала себя на мысли о том, что действительно хочу отдаться на растерзание этому грубому и вонючему самцу. Я уже почти чувствовал себя его подстилкой, его шлюхой и грязной девкой. От этой мысли меня всю затрясло.

— Что, заколотило от желания моего хуя? Отвечай!!! — Очередная пощечина, теперь уже двойная обрушилась на мои нежные, розовые щёчки.

— Да, меня всю трясёт от желания. Я же твоя шлюха! — Ответила я громко. Мне действительно захотелось ощутить его огромный член. Я почувствовала, как меня начало колотить от охватившей похоти и страха. Я боялась, что его отросток разорвет и рот, и анус, и влагалище, хотя за ночь там побывало их немало. И эти мысли доставляли мне огромное удовольствие.

В этот момент дверь открылась, и вошли Семёнов с коробкой в руках, а с ним и лейтенант из машины, еле стоящий на ногах. Я поняла, что праздник только начинается. Майор отошёл от меня. Они разлили водку по пластмассовым стаканчикам, залпом выпили и аппетитно захрустели огурчиками.

— Семёнов, ну-ка дай-ка им тоже. Анестезия не помешает, — раздобрился майор и протянул сержанту два полных стаканчика. Семёнов влил сначала Тане, потом и мне. Водка была вонючей, из дешёвых. Изо рта потекли слюни, хотелось заесть, но еды не давали. По телу разливалось тепло, в голове появился дурман. Майор подошёл ко мне и поднёс полувялый член ко рту.

— На, закуси, блядина.

Я его облизала. Хрен редьки не слаще! То же самое он сделал и Тане. Остальные наблюдали за этой сценой с неподдельным интересом.

— Юрий Иваныч, вдолбите ей! — Кто-то рассмеялся. — Что она целочку из себя строит!

Майор судорожно причмокнул языком, провёл рукой по моему лобку, как бы невзначай сунул палец в щель, и заулыбался:

— А она уже мокрая!

— Она давно мокрая, как только увидела вашего жеребца. Вставьте ей, товарищ майор!

— Мой хуй еще надо заработать. Ты, сука, должна завести меня. А завожусь я от твоих унижений.

Я краем глаза заметила, что милиционеры уже приспустили брюки и вовсю мяли свои члены. Видимо, изнасилования здесь были обычным явлением. Дело поставлено на поток.

По сравнению с членом этого самца у них они были просто игрушечные. Но я понимала, что именно меня он желал. Именно ОН своим инструментом будет лазить там, внутри моей похотливой дырочки, насаживая меня всё глубже и глубже.

Майор тем временем снял с себя рубаху.

Всё его тело было покрыто густой и черной волоснёй. Она была на груди, животе, руках. Лобок венчала целая шапка волос и даже яйца были очень волосатые.

— Ишь, раскраснелась вся. Что, понравилось, сучка? Отвечай!

— Да, мой хозяин, это для меня большая награда! — С трудом выговорила я.

Он крепко обнял меня и плотно прижался ко мне своим шерстяным телом. Он жадно целовал и лизал моё лицо и шептал мне на ухо всякие похабные и унизительные выражения. Потом отстранился от меня и снова подставил член к моим губам.

— А теперь заглатывай. Давай моя девочка, соси, соска …
вонючая.

Пощечина, еще одна.

— Соси, падла!

Я сосала неистово, стараясь всячески ублажить насильника. От члена воняло, но я сосала, пока он окончательно не отвердел. Действительно он был огромных размеров.

Наконец, майор оторвался, чтобы влить в себя очередную порцию водки. Сколько же входит в этого борова!

Я подняла голову и увидела старшего лейтенанта позади Татьяны. Он стоял с запрокинутой назад головой и громко пыхтел. Я перевела взгляд на опущенную, качающуюся голову девушки и мне стало дурно.

— Смотри, Семёнов, как надо работать, — тяжело дыша, произнес старлей, его руки крепко держали Татьяну за талию.

Майор подошел ко мне со стаканчиком, опрокинул его в себя и громко отрыгнул. Я с ужасом и в то же время с нетерпением ожидала атаки.

— А теперь, сучка, очко отклянчь, — проревел он.

Я выставила свою задницу на всеобщее рассмотрение. И сразу три пальца пронзили мой анус. Я взвыла от резкой боли.

— Да у тебя тут всё на мази! Мужики, эта блядь уже где-то разработала жопу!

Послышался всеобщий хохот.

— Юрий Иваныч, засадите блядине по самые орехи! — Выкрикнул кто-то заплетающимся языком.

— Сейчас рассчитаемся, — тут его крепкие руки так сильно развели мои ягодицы, что я вскрикнула. Он стал внедряться в уже открытые врата ощущений, вталкивая головку в дырку.

— Ну, девонька, ори, ежели больно будет. Тебя тут никто не услышит. Я разрешаю. Ори, дура!

Опять резкая боль. Еще более острая, разрывающая на части. Член насильника вошел весь. По самый корень. Он протаранил меня, как бревно таранит стену во время осады крепости. И я заорала.

— Потерпи, девонька. Попривыкни. Я пока повременю качать. Что ж мы не люди? Вот умница. Ща боль пройдет, девонька. И я тебя прокачаю.

Сколько прошло времени не знаю, но постепенно боль действительно прошла. Я почувствовала, как член заполнил весь мой зад. Внезапно мне стало сладко и тепло. Что творится! Только бы это не кончалось! Боль и наслаждение… тревожьте плоть мою! И я сама стала качать своей попкой, покрытой золотистым пушком.

— Спокойно, шлюха. Я тебе не разрешал проявлять инициативу. Мужики, а она уже захолонилась. Сейчас я тебя прокачаю. Ты теперь настоящая шлюха. Будешь бегать за мной как наркоманка.

И он начал свою работу. Он действительно знал свое дело. Дело трахальщика. Насильника молоденьких девочек. Он знал, как из девушки сделать свою похотливую давалку. Я посмотрела на Таню. Наши взгляды встретились. У неё в глазах стояли слезы.

Майор двигался во мне, как будто собирался проткнуть меня. Он с силой вколачивал в меня свой член так, что я билась лобком о кромку стола, и это доставляло мне боль.

— А теперь пой «В лесу родилась ёлочка», живо!

И я запела:

— В лесу родилась… ёлочка, в лесу… она росла, зимой… и летом стройная

Петь было неудобно. Из меня просто вылетали обрывки фраз. Но, судя по хохоту, окружающим это понравилось. Я, наконец, почувствовала, что мент приплывает. И плотнее сжала его член своим задом. Майор кончал бурно, еще глубже войдя в меня. Я ощутила его теплое семя в себе. Какое-то время он прижимался ко мне, пока обмякший член не выскочил из зада со звуком. Тут же потекла сперма, стекая тонкой струйкой на чулки. Он отошёл от меня и кивнул на Таню:

— Иваныч, посмотри какой замечательный ротик у этой шлюшки. Иди, обработай его.

— А, можно я этой сучке тоже засажу? — подскочил ко мне Семёнов.

— Давай, если есть чем, — разрешил майор и смачно выругался.

Семёнов сзади прижимался к моим бедрам и долго не мог расстегнуть ширинку. Наконец он снял брюки с трусами, и я почувствовала, как он водит у меня между ног, не желающим вставать членом. Другой сержант, он же Иваныч, покачиваясь подошел к столу, на секунду задумался, потом скинул брюки, взобрался на стол и встал на колени между нашими с Таней головами.

— Только дернись, сука, пизду руками до горла разорву. Ты поняла меня? — заорал он, взяв Таню за подбородок. Все заржали.

Перед моим лицом были упругие ягодицы сержанта, я видела, как они вдруг напряглись и он весь немного подался вперед.

— Молодец какая, — нараспев произнес он, — всё понимает!

Потом обернулся ко мне:

— Ты научила?

Между ног Иваныча я видела, как двигается голова Татьяны, подбородок и её губы, обхватившие член. Сзади её накачивал старший лейтенант. У неё катились слезы, она была в полуобморочном состоянии.

Перед моими глазами продолжали сжиматься и разжиматься ягодицы сержанта, только теперь они были очень близко. Сзади Семёнов до боли щипал мои соски, и в этот момент я почувствовала, как его член начинает, как бы вползать в меня, преодолевая сопротивление вульвы.
Милиционер тут же заработал тазом, вгоняя в меня пенис по самые яйца. Он почти, что лежал на мне и сопел в ухо.

Вдруг ягодицы Иваныча перестали двигаться, он опять обернулся ко мне.

— А ну-ка, помоги своей подружке.

Он чуть сдвинулся вбок, развернулся ко мне, взял меня за шею и прижал член к моим губам. Семёнов заржал. Я автоматически открыла рот и заглотила его инструмент на всю глубину.

— Соси, сука! — Заорал он, — соси, а то

Он схватил меня за волосы и буквально насадил мою голову себе на член, я уперлась лбом в его живот. Сзади визжал Семёнов, то увеличивая скорость, то замедляясь. Я сосала. Я боялась, что меня вырвет, головка члена задевала мне горло. Сержант отстранил мою голову, достал член и снова приставил его к губам Татьяны.

— Открой рот сука! — Крикнул он. Потом всунул в открытый рот член и заржал. Мне стало противно, пред глазами все поплыло. И тут я увидела, как сержант вынул изо рта Татьяны член, из которого забила сперма прямо ей в лицо.

— Рот открой, шире, ещё шире, — орал он.

Сперма попадала в её рот, распространяя терпкий, специфический запах.

— Глотай, шлюха! — Хлопнул он по щеке рукой. С трудом она сделала глотательные движения и закашлялась: её голова дёргалась в такт фрикциям старшего лейтенанта. Тот увеличил темп, и хлюпающий звук, вылетающий из её дырочки вместе с хлопками об её зад, ещё явственнее стали разноситься по всей камере. Периодически он всей пятернёй звонко шлёпал её по заду, и вдруг как-то взвизгнул, захрипел, опустил голову и отстранился от Тани. Левой рукой он сжал её бёдро, а правой схватил член и направил на её ногу.

— Ох, хорошо! — Сперма вылетала порциями и стекала по чулкам. Он выдавил остатки на задницу, вышел из-за неё и встал сбоку.

— Смотри, как твоя блядина подмахивает. Вот сучка!

У него из ширинки торчал еще наполовину упругий, красный и влажный от спермы член. Тут Семёнов у меня за спиной издал какой-то вопль, часто-часто задышал, я почувствовала, что у меня между ног стало влажно. Он кончил и сразу остановился, немного постоял, не вытаскивая из меня свой агрегат, пока тот совсем не обмяк и не выскользнул сам.

— Какие молодцы, — сказал майор. — А ты что, хуй не мог достать, кто сейчас после тебя захочет туда лезть?

— Я полезу. — Ко мне нетвёрдо подошёл лейтенант со стоящим, как кол членом. — Нравится? — Он стал сзади, взял меня за волосы и притянул к себе. — Я начинаю!

И он начал. Сначала медленно, и даже, где-то ласково, поглаживая мои плечи, спину… потом темп усилился, удары стали всё сильнее, и вот я опять слышу за спиной дикое рычание и хлопанье его таза об мой зад. Спермы во мне так много, что я уже не чувствую боли, осталось одно отвращение…

— А-а-а-а! — Не унимается лейтенант,…
от его ударов дрожит даже стол.

Я чувствую в такой позе, как его член при ударах упирается в стенку моей вагины.

— Подожди, Петрович, сейчас мы ещё выпьем. Ты пока отстегни их, а то не доживут до утра. — Майор мял свой член, блаженно улыбаясь.

— Да, Юрий Иваныч, кончу и отвяжу.

Вскоре он кончил, спустив мне на спину. Ноги у меня совсем затекли, поэтому, когда лейтенант с Семёновым отстегнули меня от Тани и от ножек стола, я упала на пол. Меня положили на кровать, прямо на голые доски. Таню положили на спину там же на столе. Платье у неё было собрано где-то подмышками.

Милиционеры выпили и закусили. Громко рассмеялись, посмотрели в мою сторону, и ко мне с полным стаканом подошёл всё тот же Семёнов. Приподняв мою голову, он начал вливать в меня водку. Я стонала, отворачивала голову, боялась, что меня сейчас стошнит, но он вливал в меня, приговаривая:

— Пей, стерва, пей!

Водка разливалась и текла по щекам и шее и образовала под головой пятно. Но полстакана он всё же влил. Я закашлялась, Семёнов сунул мне в рот надкусанный огурец. Наверное, почувствовал, что без закуски меня может вырвать, а сунуть вместо неё в рот член он, благо, не сообразил. Водка почти мгновенно добавила хмель к тому ещё первому стакану и притупила реальность происходящего. Мне становилось хорошо. Точнее, всё равно. Я перестала ощущать ломоту в теле и лодыжках, где были наручники, я перестала ощущать жжение во влагалище и попочке. Я превратилась в замазку, из которой можно было делать всё, что угодно. Ну и ладно! Потерплю, ничего страшного! Мысли стали путаться, и я отключилась.

Проснулась от громкого смеха. Надо мной, склонившись, стоял майор. Одной рукой он мял мою киску, а другой — свой член.

— Ну, ты как, отдохнула, девонька? — По-отечески спросил он, засовывая в меня два пальца. Пора за работу.

Он похлопал меня по ляжке, оттянул резинку от пояса и отпустил её. Она звонко хлопнула по ноге.

— Несите её на стол. Будем делать бутерброд! — Он рассмеялся и отошёл в сторону.

Меня подхватили и поволокли к столу, на который лёг на спину лейтенант, свесив вниз ноги. Член его вздымался вверх. Меня перевернули лицом к нему, насадили на член и лейтенант с силой двинул тазом вверх. Он достал до самых моих глубин, уткнувшись толстой головкой в шейку матки.

— У-ух, бля-я-я! — Протяжно застонал он и тут же начал качать своими бёдрами, вгоняя в меня свой кол, каждый раз касаясь моей маточки… Я уже не стонала, я кричала, мне противно и безумно хорошо одновременно. Я начала подмахивать ему, и он усилил свои движения, даже не касаясь матки, а неистово долбя её. У меня кружилась голова, я уже не знала, какой раз я кончила.

В этот момент кто-то впился поцелуем в мою попочку. Я поняла, что сейчас меня трахнут, как настоящую блядь — во все щели. И эта мысль ещё сильнее возбудила меня! Тут мужик раздвинул мои ягодицы, упёрся головкой члена в мой анус и стал потихоньку входить в меня. Боже! Какой он большой и горячий! Я только ойкнула и обмякла всем телом. Тут же заработал лежащий на спине.

Я обернулась. Сзади стоял майор. Он входил в меня легко, глубоко и медленно. Я уже не чувствовала боли от сильного возбуждения. Они оба были во мне! И начали одновременно двигаться внутри меня. Они двигали членами точно в такт, отработанно и чётко, как будто делали это каждый день.

На стол влез сержант. Брюк на нём не было, только рубашка. Он стал на колени и подставил к моему рту резко пахнущий полувялый член.

— А теперь соси, шлюха, — приказал он.

Я подчинилась и припала к его члену, усиленно работая языком. Я облизала его потные яйца, затем вылизала все основание, и постепенно облизывая ствол, добралась до головки. После этого я стала заглатывать его член почти полностью до самого основания. Во мне уже были трое!

Как я тут кончила! Я так в жизни никогда не кончала! Они ускорили темп, внутри меня всё горело, с меня текло, я орала в голос, умоляя не останавливаться. Они трахали меня со всем неистовством, каким только могли, вгоняя в меня свои стволы насколько это было возможно. Необыкновенная волна экстаза поднялась от низа моего живота, заполняя меня всю до самого верха. Ещё один удар в матку, ещё одно движение в попке и я кончила. Истошный вопль вырвался у меня изо рта. Меня трясло, судорога сводила мне ноги, я совсем обессилела.

Сержант вытащил свой кол из моего рта и переключился на Таню. Её трахал старший лейтенант, на плечи которого были заброшены её ноги. Она вскрикивала от его толчков и с каждым вводом громко стонала. Сержант сунул ей в рот член, опёрся руками о стол и начал её накачивать.

Это был какой-то невероятный клубок из дрожащих, двигающихся и хрипящих тел. Кто-то сжимал мои щеки и держал голову. Майор всей тушей наваливался на меня… Через минуту я уже не понимала, что происходит, и где я нахожусь. Я превратилась в овощ и за всем происходящим наблюдала как бы со стороны. Лица всех были искажены страстью и неописуемым наслаждением.

В сильнейшем оргазме мужчины поочерёдно кончали. Сначала лейтенант, потом майор. Кричать больше не было сил, я только всхлипывала. Майор вытащил обмякший член, и я почувствовала, как из зада тонкой струйкой начала вытекать сперма. Лейтенант вылез из-под меня и вытер член о чулки.

Сержант продолжал накачивать Татьяну в рот. Я старалась не слышать её сдавленных стонов, в которых были и страх, и желание угодить. Потом сержант задрожал и, вытащив фаллос, сдавил его рукой. Сперма брызнула Тане в лицо, и потекла по шее, капая на стол.

Последним кончал старлей. Со всей силы он долбил Танино влагалище, с каждым вводом прижимаясь к ней.

— На тебе! На тебе, проблядь!

Наконец он замер, закатил глаза и задрожал. Таня закричала и как-то обмякла. Он вытер член о её тело и сел на кровать. Девушка еле слышно постанывала. Ко мне кто-то подошёл и стал вливать в меня водку. Я попыталась отвернуться, но сил сопротивляться не было. То же самое сделали и с Таней. Постепенно я куда-то уплывала. Сознание то возвращалось, то покидало меня. Перед глазами постоянно мелькал член, измазанный моей помадой. Кто-то сжимал мою грудь. «Хорошо, хоть этот не душит меня своим отростком», думаю, в очередной раз проводя языком по гладкому концу.

— Соси, соси! — И рука опять прижимает голову к члену. Через секунду он выдёргивает его из меня и в лицо брызгает солоноватая жидкость.

Дальше всё повторяется снова и снова. Меня вертят, как живую куклу. Я потеряла счёт, сколько раз они меня отъимели, сколько членов перебывало у меня во рту…

Вот в очередной раз меня, уже давно обессилевшую, трахают раком. Я уже давно не смотрю, кто сейчас ТАМ. Рот, как всегда, занят чьим-то скользким стволом. Я лежу на животе поперёк стола, руки свисают вниз, а в прямую кишку как будто вколачивают кол. Я не чувствую больше ничего. Эти стеклянные глаза… Члены, пытающиеся меня… Губы уже устали… Запах… Запах… Следующий наполняет меня

… Я смотрела на Таню, лежащую рядом без движения на спине, её ноги постоянно заброшены на чьи-то плечи… Они всё время менялись. Игра в «Ромашку». Поелозив членом во рту, переходили к влагалищу или заду — кому как нравилось, переключались на Таню — влагалище, зад, рот… И так по кругу, до бесконечности…

Потом я полностью отключилась

Глава 6. От первого лица. Солдаты.

Очнулась я лежащей на сиденье какой-то машины. Плаща не было. Голова гудела, во рту остался запах водки и спермы. К тому же страшно хотелось пить. Киска необыкновенно горела. Я потрогала её. Губы саднили и опухли так, будто туда закачали силикон. В заду тоже бушевал пожар. И там, и там было скользко и мокро. Чулки в нескольких местах порвались и перекрутились, но к поясу были пристёгнуты.

Татьяны рядом не …
было. Где она, что с ней я не знала, как и не знала, куда меня везут, кто и зачем.

Потихоньку я осмотрелась. Это был УАЗик, типа милицейского. За рулём сидел парень в военной форме, похоже, солдатик. Рядом с ним ещё один, тоже в форме. Я попыталась сесть. Они услышали шевеление, и тот, что сидел рядом с водителем обернулся.

— Очухалась? — Он смотрел на мои груди, потом перевёл взгляд на ноги. — Хороши у тебя ножки, сучка. Любо дорого посмотреть. Слышь, Курдюмов, найди где-нибудь воду, пускай эта блядь подмоется.

— Товарищ сержант, так можно в части в гараже. — Предложил водитель.

— Ты, салага, понял, что я сказал? — Взорвался сержант. — Если дембеля такую увидят, меня самого в жопу оттрахают. И тебя за компанию.

— У меня вода в баклажках есть.

— Хорошо, — кивнул он, — где-нибудь остановишься.

— Куда вы меня везёте? — Не выдержала я.

— Куда везём? — Переспросил сержант и ухмыльнулся. — Ебать тебя везём, шалава. Дембеля попросили. Продали тебя менты, так что, будешь отрабатывать. И не вздумай рыпаться, обслужишь нас по полной, а только пикнешь — убью на хуй!

Я поняла, что мои приключения ещё не закончились. Теперь какие-то солдаты. Менты проклятые! Мало того, что попользовались, так ещё и солдатам продали. А Таня, что с Таней?

— Ребят, отпустите меня, — жалобно заскулила я. — Я вам денег дам.

— Какие у тебя деньги! — Подал голос водитель. — Пизда да жопа — вот твои деньги!

— Мальчики, я вам отсосу, отпустите меня!

— Отсосёшь? — Переспросил сержант, повернувшись ко мне. Наконец его осенило.

— И это правильно! Ну-ка, Курдюм, остановись.

Сержант пересел ко мне на заднее сиденье и сразу полез к моей щелке. Я сжала ноги.

— Раздвинь ноги, сучка! — Он провел рукой между ног. — Смотри, Курдюм, какая аккуратная пизда. Наверно брила сегодня. — И сразу засунул свой палец в меня. Я вскрикнула.

— Люблю бритых и в чулочках! Поехали!

Он ещё шире раздвинул мне ноги и засунул в промежность уже два пальца. Несколько минут он там ими елозил, потом схватил меня за волосы и прижал мою голову к своей ширинке. Я достала его член. Он уже напрягся и ждал своего часа. Широко раскрыв рот, я заглотила головку, но сержант резким толчком затолкал полчлена в рот — я чуть не задохнулась.

— Что сучка, не сосала такие дубины? Я тебя сейчас научу, ещё спасибо скажешь.

С каждым толчком член входил глубже и глубже. Задержав дыхание, я принимала его и сама стала двигаться ему навстречу. Член входил прямо в горло, с каждым разом всё быстрей и глубже. Сержант напрягся и через секунду кончил. Струя горячей спермы ударила в горло. Её было так много, что я чуть не захлебнулась.

— Глотай сука! Все глотай до капли, а то захлебнешься на хуй! — крикнул сержант.

Я уже поняла это и без его указки начала быстрыми глотками проглатывать сперму. Излишки жидкости начали вытекать по углам моих губ на подбородок.

— Хорошо, — блаженно улыбнулся он, держа меня за голову. — Умница, теперь пососи еще чуточку пока он твердый. Обсоси его!

Я была до безумия рада хватить глоток воздуха. После этого он просто сунул член мне в рот и перестал двигаться сам. Я обсосала его, усердно работая язычком и стараясь всячески ублажить сержанта. Напоследок он поводил опавшим членом по моим губам, размазывая остатки спермы по щекам и подбородку.

У меня ещё теплилась надежда, что они меня отпустят, но когда он приказал остановиться возле ночного киоска со всякой ерундой и отправил Курдюмова купить мне новые чулки, надежда рухнула окончательно, и на меня нашло какое-то безразличие к происходящему.

— Вот, попросил поэротичнее! — Радостный солдат протянул сержанту пакет. — Дорогие, сука.

Из киоска в нашу сторону с интересом смотрела продавщица.

— Ребят, может водочки вам или ещё чего?

Сержант посмотрел на меня и вылез из машины. Не стесняясь продавщицы, он запихнул уже вялый член в штаны и застегнулся.

— А есть у тебя какай-нить простенькая юбочка? Подешевле только. А то моя сестрёнка свою на дискотеке потеряла. Домой не в чем идти.

— Размер какой?

— Да хер его знает. Эй, выйди из машины! — Крикнул он мне.

Я вышла. От моего вида у продавщицы округлились глаза.

— Найду что-нибудь. Может вам и презервативы нужны?

— Может и нужны. Курдюм, ну-ка, сходи. Водки возьми три бутылки и помаду поярче! Серый любит, — вспомнил он.

Солдат отсчитал деньги и взял пакет.

— Сестричку береги! — Крикнула продавщица елейным голоском напоследок.

— Да пошла ты на хер, — тихонько прорычал сержант, залезая на переднее сиденье. — Сдачу давай!

Курдюмов протянул деньги, и сержант запихнул их в карман.

— О-ох, долго тебе придётся отрабатывать одёжку! — Ухмыльнулся он и кинул мне пакет с чулками и свёрток. — Значит так. Сейчас подмоешься и оденешь всё это. И предупреждаю, без фокусов, поняла на х? — Вдруг заорал он.

Я молча закивала, мол, поняла, куда понятливей! Оденусь, как последняя блядь и будут меня, бедную, ебать во все дырки до утра. Хотя блядью я уже давно стала в эту ночь. Как там, выдержу ли роту солдат? Я сама себе усмехнулась. Накаркала, дура! Но раз уж насилие неизбежно, надо расслабиться и получить от этого максимальное удовольствие!

— Поехали, Курдюм, я скажу, где остановиться.

Машина не спеша поехала по ночному городу. В каком-то закоулке сержант приказал остановиться. Мы вышли. Водитель крепко держал меня за талию, чтоб не убежала, причём держал так, что рука его постоянно соскакивала мне на влагалище, а сержант поливал меня из баклажек. Кое-как я умылась, промыла мою щелку от остатков ментовской спермы, потом перешла к мытью попочки. Здесь было сложнее, так как Курдюмов всё время норовил засунуть палец в промежность. Чулки я отстегнула и сняла. Они были в дырах и удивительно, как совсем не расползлись. Я их откинула в сторону, но Курдюмов зачем-то поднял и сунул в карман. Фетишист хренов!

Когда с мытьём было покончено, сержант сказал, чтобы я оделась в «новый прикид». Чулки и впрямь были неплохие — VOGUE, по крайней мере, не из дешёвых. Не знаю, разбирался водитель в них или нет, но они были именно для пояса, без резинки, чёрного цвета и очень эротично смотрелись на стройных ножках. Юбка была плесированная, тёмного цвета из непонятного материала, к тому же слишком короткая, наверное, подростковая. Она едва прикрывала мою киску, а попочка, точно была полураскрыта. Продавщица, сука, знала для каких целей и кому она покупалась. Сержант обошёл вокруг меня и прищёлкнул языком. Ему всё явно нравилось.

— Ты её крепче держи! — Науськивал он солдата. — Сбежит, сам ляжешь под дембелей! — Он заржал. — А что, это идея!

— Ты чего, чего! — Побледнел Курдюмов. — Не сбежит она!

— Ладно, поехали!

Меня отпустили и сказали идти к машине. И тут я попыталась убежать. Меня хватило только метров на пять-шесть. Дальше — как в паршивом боевике: Курдюмов схватил меня за руку, удар в живот, по лицу, — и я уже скорчившись и задыхаясь, лежу в траве.

— Ах ты сука! — Шипел он надо мной. — Ещё раз съебёшься, на куски порву!

«Очень уж ему не хочется ложиться под дембелей», весело подумала я. Мне вдруг стало смешно, и за свой смех я поплатилась новым ударом ногой по заду. Я закричала. Курдюмов зажал мне рот и потащил к машине. На помощь ему бросился сержант….
Они впихнули меня на сиденье, сержант навалился на меня, и машина рванула с места. Сопротивление было бесполезным и, поняв это, я как-то обмякла. Сержант ослабил хватку и вытащил из пакета бутылку водки.

— Ну, ты и пизда! За такие дела почки отбивают. — Он отхлебнул из горлышка и закашлялся. Потом протянул бутылку мне. — Пей!

Я замотала головой.

— Пей, сука, пока морду не разбил!

Я сделала глоток и попыталась отстраниться, но он крепко держал бутылку возле рта, так, что жидкость сама вливалась мне в рот. Я кашляла, из глаз текли слёзы, что-то мычала и отталкивала его. Ничто не помогало. Наконец он сам убрал бутылку и мрачно улыбнулся.

— Это, чтоб не сбежала наша маленькая сучка.

Пролившаяся водка обжигала мне шею и груди, рот тоже горел, как и горело всё внутри. Треть бутылки он мне всё же влил, и я уже чувствовала, как водка ударяет в голову. Постепенно, с нарастанием я пьянела на глазах. Мне становилось хорошо и на всё было наплевать.

— Сержант, — прошептала я. Язык с трудом меня слушался и еле ворочался. — Отъебись от меня, пошёл на хуй! — Я рассмеялась.

Тот сначала остолбенел, а потом заулыбался.

— Во, теперь ты наша!

Он спокойно откинулся на спинку сиденья, потом схватил меня за волосы и повернул голову к себе. Глядя мне в глаза, он зло спросил:

— Хочешь отсосать у Курдюмова?

Я покосилась в сторону водителя и замешкалась.

— По глазам твоим блядским вижу, что хочешь. Курдюм! Даю тебе пять минут!

Машина резко затормозила. Водитель выскочил и перебрался к нам.

— Спасибо, товарищ сержант, а то я уж чуть в штаны не кончил. Спасибо вам!

Сержант вышел и закурил. Курдюмов был счастлив до безумия. Он тут же схватил меня за волосы, я вскрикнула.

— Молчи, сука!

Его жадные, наглые руки были везде: то мяли упругие груди, то стискивали попку, то забирались под юбку, гладя шелковистую кожу над чулками. Изредка ненароком пальцы задевали лобок в стремлении проникнуть между ног. Я вздрагивала и плотнее сжимала бедра, словно это могло остановить похотливого самца. А он довольно хмыкал и убирал руку из-под юбки, чтобы заняться моей грудью. От страха все плыло в тумане. Он припал губами к соску и стал его обсасывать и покусывать зубами. Как больно! И всё же я чувствую в сосках напряжение, они наливаются и предательски твердеют.

Наконец, удовлетворенный покладистостью и беззащитностью своей жертвы, Курдюмов опустил мою голову к ширинке. Он уже освободил свой твёрдый, как палка член.

— Поработай родная, — член упирается мне в губы. В ответ я их только сильнее сжимаю.

— Ну! — И я чувствую пощечину.

От неожиданности рот чуть приоткрывается, и в него сразу проталкивается его мерзкий отросток.

— Соси, сучка!

Я плотно обхватила ртом его орган, ткнувшийся мне в нёбо, и, прижав язычок к бугристому стволу, сделала сосательное движение. Потом ещё и ещё…

— О, да! — простонал солдат. — Ты просто прелесть. Давай шустрее, — скомандовал он.

Когда он полностью зашёл в меня, к горлу подкатила тошнота. Я закрыла глаза и принялась посасывать его член, заполнивший весь мой рот и едва позволявший двигаться язычку.

— Хорошо. Теперь подвигай головой туда-сюда и одновременно соси. — Приказал он.

Я послушно начала двигать головой, плотно смыкая колечко губ на стволе.

— Глубже! О-о-у!

Я вбирала неимоверно раздутую головку все глубже, пока она едва не проскользнула в горло, перекрывая дыхание напрочь. На глаза навернулись слезы.

— Хочу выебать тебя в рот.

Курдюмов продолжал держать меня за волосы и принялся двигать бедрами, забивая член глубоко-глубоко. Он с силой насаживал мою голову на свой инструмент, не позволяя мне отодвинуться.

— Ух, губы плотнее. О-о-у, да, детка… О…

И тут в горло мне хлынул мощный поток спермы. Чтобы не захлебнуться, я сама принялась глотать терпкую, слегка вяжущую жидкость. Бурно сокращавшийся член ходил ходуном и мешал глотать, и сперма вытекала изо рта на его полуспущенные штаны.

— Соси еще, соси. У-у, бляха!

Курдюмов принялся играть сосками грудей, набухших до размера спелой вишни. Я, слегка морщась от слишком сильных щипков, продолжала прилежно отсасывать и так увлеклась, что сама не заметила, как мои пальчики обхватили его ствол у основания, а язычок любовно обхаживал пульсирующую головку.

Солдат тяжело откинулся на спинку сиденья, удерживая мою голову на члене, и мне пришлось стать в более унизительное положение — закинуть правую коленку на сиденье и оказаться на коленях перед насильником со всё еще твердым членом в ротике.

— Давай, сука, давай, ща в пизду ебать тебя буду!

Хриплый голос солдата слегка отрезвил меня, и вдруг я c горечью поняла, что только что не просто отсосала у своего насильника, а отсосала с наслаждением, трепетно и страстно. Еще больший ужас вызвало то, что я уже была полностью готова к совокуплению! Моё влагалище стало влажным и нетерпеливо пульсировало, требуя внимания, внимания не нежного и трепетного, а грубого и властного. Как сучка, я хочу толстого хуя, который меня выебет, уничижительно подумала я, чувствуя, что возбуждение уже не поддаётся контролю. Как настоящая шлюха, я вылизывала стоявший, как кол член солдатика, чувствуя отвращение к нему… и притягательность.

Звонкий шлепок по упругой ягодице заставил меня дёрнуться вперёд, из-за чего я выпустила член изо рта, но мне всё же удалось обсосать его до капельки. Я обернулась. Сзади стоял сержант, как и я, поставив правое колено на сиденье. Штаны его были приспущены, а над ними возвышалось его мощное орудие, давно готовое к бою.

— Кого ты там собрался ебать в пизду? — Прищурился сержант. — Раньше «деда» хочешь влезть?

— Да это я вас имел в виду.

— Кого ты имел? — Не понял сержант.

— Ну, в смысле, что вы ей сейчас засадите в пизду! — Оправдывался испуганный Курдюмов.

— То-то же! — Успокоился сержант, по-свойски, как старой, доброй знакомой раздвигая всей пятернёй губки моего влагалища. От неожиданности и боли я прогнулась, как кошка, отклянчив свою попочку назад. Я снова почувствовала знакомый мне похотливый зуд в области лобка и то, что моя дырочка внутри стала горячая и мокрая, а снаружи мои бритые губки уже заблестели от смазки.

— Потекла, сучка, — довольно проговорил он и глубже сунул руку.

И всё же я попыталась освободиться или хотя бы сдвинуть ноги. Мне вдруг стало стыдно, что я стою «раком» совершенно обнаженная, не считая черных чулок на стройных ножках и туфель, да маленькой юбочки, перед незнакомым мужиком, он трогает меня везде, где хочет, а я ещё и теку от его действий.

— Не надо, пожалуйста, — заплетающимся языком сказала я.

Но сержант лишь ухмыльнулся и начал шевелить пальцами внутри, одновременно другой рукой лаская клитор. В низу живота было тяжело и горячо, я не могла с собой справиться.

— Самое то, — сказал сержант и закинул юбочку мне на спину. Его стоящий красавец только и ждал, когда же придет его черёд.

— Ну, что застыла, сучка? — Он обхватил мои бёдра мокрыми руками.

Мне пришлось податься назад, пока я не почувствовала прикосновения к губкам пульсирующего органа. Он ловко направил его в увлажненное влагалище и резко вошел в мою мокрую киску. Я закусила губу, чтобы не закричать от удовольствия, пронзившего меня одновременно с властно ворвавшимся в меня членом.

— Ну-ка, сучка, попрыгай на нем, подвигай попкой.

Напрягая ножки, я заскользила туда-сюда …

на толстом стволе, пытаясь уговорить себя, что делаю это по приказу сержанта, не оставившего мне выбора, а совсем не от нестерпимого желания. Он сжал до боли мою грудь, но остановить своих движений я уже не могла, прогибаясь так, чтобы член, ходивший во мне, доставал до самых чувствительных уголков.

Тут и Курдюмов присоединился к нам, чуть наклонившись, и поймав губами танцевавший перед его лицом сосок. Я застонала, уже не в силах побороть чувственность. Сержант с силой продолжал насаживать меня на свою палку. Он это делал по-звериному, с каким-то рыком, с хлопком об мою попочку. Казалось, что все в округе слышат наши стоны и хлюпанье во влагалище, сопровождаемое каждой фрикцией. Он трахал жёстко, остервенело и приговаривал:

— Ну, ты ведь блядь… А бляди… так себя не ведут. Они кричат… и… стонут… Извиваются на члене… Прыгают на… нем…

И я откинула стыд, чувствуя, как меня прорывает, вскрикнула и принялась стонать в голос, насаживаться на член со всей силы, подмахивая с максимально возможной частотой. Я кончила в конвульсиях, но это лишь раззадорило меня — мой пыл только разгорелся, заставив удвоить усилия.

Я была уже близка ко второму оргазму, когда сержант вдруг остановился, властно обхватив мою талию руками, и прижав моё тело к себе так, что я почувствовала, как твердый кол проникает в желудок. Задыхаясь, я нетерпеливо заелозила на мужском достоинстве, недоумевая, почему он остановился. Нет, так тоже было хорошо, но хотелось продолжить бешеную скачку до сметающего всё оргазма.

— Скажи, что ты моя блядь! — Прохрипел он.

Не в силах отдышаться, я прошептала:

— Да, я твоя блядь, трахай меня… Я хочу, чтоб ты ебал меня. Ну, пожалуйста, — умоляюще заскулила я.

Я начала стонать и выгибаться в стороны.

— Чего ты, блядь, расстоналась! — Озверел сержант. — Курдюм, заткни ей рот своим хуем!

Курдюмов с видимым воодушевлением подставил его к моим губам. Я раскрыла рот и вобрала член в себя. Он с энтузиазмом начал быстро сильными ударами трахать меня в рот, с восхищением смотря, на то, как мои губы достают до его лобка и яиц. Так я оказалась насажанной, в который раз за эту ночь! на два члена с двух сторон. При этом они, будто сговорившись, толкали члены в меня одновременно, увеличивая глубину проникновения. По их довольным стонам, я поняла, что им это безумно нравится.

— Умница сучка, сосет как профессионалка! — Со стоном восхищался Курдюмов. Он обеими руками держал мою голову и вгонял член в горло на всю длину, так, что его яйца шлепались о мой подбородок. Я затаила дыхание, чтобы не поперхнутся. Солдат закинул голову, зарычал и с такой силой прижал меня к себе, что мой лоб уперся ему в живот. Член оказался максимально глубоко в горле. Тут он с победным криком выдернул его изо рта и, наверное, хотел кончить мне на лицо, но я инстинктивно дёрнулась назад. Он не удержал мою голову, и пульсирующий орган начал выплёскивать семя, облив мне спину и даже умудрился попасть на живот сержанту.

— Блядь! Урод, что, в рот ей кончить не мог? Смотри, что наделал, где я теперь мыться буду! — Зло проговорил сержант, но трахать меня не перестал.

И вдруг он нанес удар, от которого толстый набухший ствол вонзился так глубоко, что, казалось, он разорвёт все внутренности. Словно этого было мало, член начал мощно сокращаться, выбрасывая обжигающую жидкость в истерзанное влагалище. Я не сдержала стон: его огромный член продолжал взрываться внутри меня. И тут сержант свободной рукой резко сдавил набухшие лепестки. Я почувствовала накатывающую дурноту, но поделать со своим телом ничего не могла. Неожиданный опустошающий оргазм накрыл меня в очередной раз, словно девятый вал.

Я услышала собственные стоны, ощущая, как сокращаются мышцы, растянутые мощным поршнем, обхватывая его и сжимая головку влагалищем. Сержант, поглаживая мои упругие груди, все еще вздымающиеся в такт бурному дыханию, хрипло проговорил:

— Кайф! Никогда так не кончал!

Опустошённая, я повалилась на сиденье. Из влагалища медленно просачивалась сперма. Курдюмов вылез из машины. Сержант подобрался к моей голове и привычным движением заправил свой член мне в рот.

— Оближи! — Коротко приказал он.

Я даже не удивилась. Просто стала посасывать и облизывать свои соки с его опадавшего члена. Он ещё сохранял силу и немного вздрагивал.

— Ой, хорошо-то как! — Стонал он, держа меня руками за голову и насаживая на свой член. — Вылизывай, до капельки!

Когда всё было вылизано, он облокотился о спинку сиденья, раскинув руки в стороны, и с блаженной улыбкой сказал:

— Молодец, сучка! На тебе за это, накрась свои губки. — Он протянул мне дешёвую яркую помаду. Классический блядский цвет! — Равшан, дай ей зеркало.

Тот протянул мне кусок зеркала, и я кое-как накрасила губы. Получилось, вообщем-то, неплохо.

— Нормально, — оценил сержант и хлопнул меня по ляжке. — Поехали, Равшан, дембеля небось заждались нас.

Он так и остался сидеть с опущенными штанами и вялым, немного сморщенным членом и всю дорогу что-то напевал себе под нос в благодушном настроении.

(Продолжение следует)

E-mail автора: LikaString@mail.ru

Автор: Лика Стринг (http://sexytales.org)

[/responsivevoice]

Category: В попку