Дачная история Часть 2
[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]
Дачная история. Часть 2
Вобщем, было видно, что спокойствие утрачивает не только лишь Вика. Папа еще некое время продолжил эти странноватые ласки, потом выкарабкался из-под дочери, и внезапно для меня стремительно развязал тесемки, удерживающие верх её купальника. Я в первый раз увидел грудки Вики, — мелкие, туго вибрирующие, с большенными нежно-розовыми сосками. Зрелище это вызвало во мне необыкновенное волнение, но папа, естественно, снимал с Вики лифчик не для того, чтоб дать мне насмотреться. Он стал покрывать поцелуями шейку и плечи дочки, потом — сами грудки, иногда практически полностью накрывая их скупыми губками. Вика стонала уже безпрерывно, как и раньше приглушенно, и удивительно, со консистенцией наслаждения и чего-то еще. Я никогда ранее не слышал схожих стонов. Папа же, в конце концов, лаского, но решительно опрокинул Вику спиной на полотенце, и нетерпеливым скачком сдернул с неё трусики.
Вика посодействовала ему, вильнув бедрами и отбросив ножкой узкий лоскуток красноватой ткани: Я чуть успел рассмотреть густой клинышек волос на лобке у сестры, как папа наполовину стянул с себя спортивки, выпустив наружу оттопыренный член, показавшийся мне несусветно толстым, длинноватым и очень темным, в особенности по контрасту с папиным белоснежным задом. Смотрелся папа в этот момент, в полуспущенных брюках, достаточно тупо, но его навряд ли это очень заботило. Он решительно нырнул вперед, меж коленей дочки, которая их покладисто развела в стороны. Приблизительно секунду, папа, не сводя глаз с распростертой под ним Вики, как-то примеривался, потом посодействовал для себя рукою: Вика в особенности звучно, из глубины гортани, охнула, и папа начал нетерпеливо, но осторожно вводить член куда-то вовнутрь неё. Как я ни приглядывался, я так и не сообразил, куда конкретно.
Я все не мог осознать, как папин здоровый писюн помещается снутри сестры, но папа, в конце концов, ввел его совсем, и, делая упор на руки, начал медлительно покачивать задницей, водя ею туда-сюда. Вика при каждом его движении жалобно постанывала, её худые ножки напряженно сжались на папиной пояснице. Я никак не мог осознать, нравится ей этот процесс, либо нет. Лицо Вики, обычно кукольно-симпатичное, на данный момент было искажено от напряжения и побледнело, глаза были плотно закрыты, а губы конвульсивно изогнулись, обнажив оскаленные белоснежные зубки. Папа, меж тем, ускорял темп собственных покачиваний, — сейчас его толчки сотрясали все тело дочки, грудки ритмично прыгали туда-сюда, светлые косички валандались по песку: Оханья Вики уже сливались в один сплошной стон, и, хотя папин член периодически практически вполне выходил из неё, мне казалось, что он точно чего-нибудть повредит у неё снутри. Папа смотрелся, вправду, угрожающе, — мощный, сильный мужик, с загорелыми тугими мускулами рук и спины, он нависал над худой дочкой как паук, впившийся в жертву. Папа привстал на колени, перехватил руками ножки сестры, раздвигая их в стороны практически под прямым углом к телу, и заработал совсем уж разнузданно, издавая при всем этом звучные уханья через прочно сжатые зубы: Его яичка достаточно громко хлопали по Викиной попе.
Так длилось минут семь, наверняка. Викины стоны становились все громче и громче, папины толчки, — какими-то совершенно уж не человеческими, и, в конце концов, Вика заорала практически в глас, изгибаясь всем телом навстречу отцу. Папа высвободил одну руку, и накрыл Викины губки, не переставая энергично двигать тазом. В конце концов, дочка закончила биться под отцом, в особенности звучно, даже через его пальцы, ахнула, и откинулась вспять, как будто утратив разом силы и волю. Смотрелось это так страшно, что я чуть ли не ринулся ей на помощь, но все увиденное так меня пришибло, что не я сумел пошевелиться.
Вика лежала бездвижно, и, если б её грудь совместно с туго налившимися сисечками не опускалась и не подымалась в такт дыханию девченки, я бы даже не сообразил, живая ли она вообщем. Папа же все не мог успокоиться, шумно пыхтел и продолжал, ритмично, как насос, вбивать в неё, обмякшую и безвольную, собственный жутковатый поршень: Вобщем, и его хватило быстро. Через несколько минут его движения заполучили какую-то особую порывистость, он пару раз дернулся, и, звучно выдохнув, погрузился на дочку, уткнувшись лицом меж её грудок. Пару минут оба лежали бездвижно, папа немножко подергивал задом, видимо, рефлекторно, Вика только тяжело дышала, приотворив губы, периодически тихо постанывала и царапала нагой пяткой травку.
Позже они пришли в себя. Отец прижимал Вику к для себя, целовал её, шептал ей какие-то нежности. Вика отвечала на поцелуи, резко гладила папу по плечам и голове, время от времени чуток слышно хихикала. Пару раз она касалась ладошкой папиного члена, уже теряющего силу, — с очевидным наслаждением и лаской. Оба выглядели до невозможности удовлетворенными. Позже Вика вскочила на ноги. Она казалась переполненной энергии и сил, стремительно сбегала к реке, где так же стремительно помылась, по пояс зайдя в воду. Лицо сестры практически сияло радостью и любовью, глаза горели, и её оголенное белоснежное тело, с верно очерченными мускулами и нежно-округлыми красотами, казалось несусветно красивым. Папа лежал на боку, и любовался дочерью всегда, пока она приводила себя в порядок, находила выброшенные в травку трусики, одевалась. Они перекинулись несколькими репликами, Вика забрала свое полотенце, шутливо напялила панамку набекрень, и, прихватив книжку и бутылку, танцующей походкой удалилась с полянки, на ходу чуть на меня не наступив. Что ж, я умел скрываться, а на данный момент чувствовал, что подсмотрел что-то очень недозволенное, что-то, чего созидать был не должен. Подобные вещи я осознавал тогда и, как ни удивительно. Чуток позднее, ушел и папа, только мало выждав и покурив, смотря на размеренную речную воду.
Фактически, это конец истории.
Никогда после я не заставал папу и сестру ни за чем схожим. Став чуток постарше, я, естественно, все сообразил, и, после длительных раздумий, не стал ничего гласить маме и бабушке, сохранив тайну отца и сестры.
Не произнес бы, что эта история пробудила во мне какие-то особенные сексапильные переживания. Наверняка, я просто был тогда очень мал и ничего толком не мог понять. Нет, когда мне исполнилось лет 13, и когда я разобрался с новыми влечениями, моему мысленному взгляду иногда ставали тугие мелкие груди сестры, и я представлял себя на месте отца. Но скоро эти фантазии сменились и померкли, их заместили новые. И, естественно, я и не задумывался воплощать их в жизнь.
На данный момент я, очевидно, сознаю, что отец поступал подло, совратив малолетнюю и неопытную дочь. Но вызнал я об этом уже постфактум. Тот раз у их был очевидно не 1-ый, ну и далековато не 2-ой. Ни предупредить происшедшее, ни вынудить папу понести наказание я не сумел бы. К тому же, разумеется, что кем-кем, а насильником он не был. Быстрее, — просто козлом.
Отец продолжал относиться к Вике, как к собственной любимице, прямо до собственной погибели в прошедшем году. Вика, скоро после школы, вышла замуж, у неё две деток. Но папа и после чего очень нередко прогуливался к ним в гости, в том числе и, порою, в рабочее время, когда Викин супруг отсутствовал. Потому я думаю, что они не прекращали связь тогда и, до того времени, пока он совершенно не состарился и не ослабел здоровьем, в последние годы. Время от времени, смотря на собственных племянников, я даже задумываюсь, не стоит мне именовать их братьями? Вобщем, невзирая на определенное родовое сходство, я все таки думаю, что до такового сумасшествия сестра бы не дошла. Все-же, она выросла полностью разумной и уравновешенной дамой.
Рассказываю я все это просто так как охото, уже, поделиться настолько много лет скрываемой потаенной. Не то, чтоб кого-либо на данный момент, когда папа лежит в земле, а Вике — очень за 40, эта история по-настоящему заинтересовывала. Произнес бы: «Бог им арбитр» , но в бога я не верю, и, думаю, по сути судить обоих уже просто некоторому и незачем. Но время от времени, смотря на другое чинное и примерное семейство, я невольно сопоставляю эту картину с опытом собственной семьи. Кто знает, сколько по сути схожих историй прячется за семейными фасадами? И, понимаете, это не вызывает у меня волны праведного гнева и истерик, а одно только любопытство. Виной тому, наверняка, то самое выражение исключительной любви и благодарности, которое я в тот денек увидел на лице сестры. Очень изредка после мне доводилось узнавать его на лицах дам, и, мне кажется, будь у меня возможность возвратиться вспять и что-то поменять, я бы все равно не стал лишать Вику этих мгновений.
Вроде бы погано не было позже самому на душе:
Создатель рассказа: Игорь Плотников
[/responsivevoice]
Category: Инцест
