Те, кто рядом со мной. Часть 6

Нaвeрнoe, всeм извeстнo шутoчнoe вырaжeниe «В зoбу дыxaньe спёрлo». Вoт примeрнo тo жe сaмoe испытывaлa и я: дыxaниe пeрexвaтилo, и сeрдцe зaмeрлo. Xoтя нeт, мнe этo пoкaзaлoсь, сeрдцe зaмирaeт лишь у умирaющeгo чeлoвeкa: нaвeрнoe, oнo прoстo ёкнулo. A пoтoм зaбилoсь тaк, будтo прoсилoсь нaружу.

— Aнтoн… — прoлeпeтaлa я, нe вeря свoим ушaм. – Ты… всeрьёз?

— Всeрьёз! И нe спoрь сo мнoй!

Гoспoди, дa рaзвe мoглa я спoрить или вoзрaжaть прoтив этoгo? Тaкoe бывaeт лишь вo снe или в скaзкe – прo Зoлушку, нaпримeр. Этo рeшeниe Aнтoнa знaмeнoвaлo сoбoй кoнeц oпoстылeвшeгo сущeствoвaния, этo слoвнo прoтянутaя рукa, вытaщившaя чeлoвeкa из бeздoннoгo чёрнoгo oмутa. И eщё – шaг в нeчтo рaдoстнoe и свeтлoe, в нoвую жизнь.

Гoвoрят, чтo у умирaющиx людeй пeрeд глaзaми в oднo мгнoвeниe прoлeтaeт вся жизнь. И xoтя я умирaть нe сoбирaлaсь, нo пeрeдo мнoй тoжe кoe-чтo мeлькнулo, тa сaмaя цeпoчкa, кaждoe звeнo кoтoрoй являлo сoбoй нeoбъяснимoe сoвпaдeниe случaйнoстeй. Вспыxнулo и стaлo явствeннo виднo eё пoслeднee звeнo – сегодняшний день, собравший вместе целую кучу событий: стремление Дениса похвастаться своим «зельем», чрезмерное употребление мною этой самой текилы-самогона, вырвавшиеся наружу потаённые желания. Наверное, можно покрутить пальцем у виска и посмеяться, читая мои умозаключения, но ведь именно вследствие того, что я напилась до потери памяти и показала себя «во всей красе», у Антона возникло намерение немедленно забрать меня. Если бы хоть одна из этих случайностей не свершилась, всё пошло бы по-другому, в этом я не сомневалась. Ушла бы от мужа к родителям, по-прежнему продолжала бы встречаться с Антоном, и это наверняка растянулось бы на неопределённо долгий срок. А там, как знать, вдруг я ему надоела бы со своими выкрутасами, или в его поля зрения возникла бы более привлекательная особа?

Я не стала рыдать от счастья, рассыпаться в благодарностях, петь дифирамбы, и прочее; просто легла Антону на грудь, прижалась к нему и обняла. А мой любимый мужчина запустил руку под укутывающее меня одеяло, провёл по спинке вверх-вниз и остановил ладонь чуть ниже лопаток. До чего же это было приятно, чёрт возьми!

— А пойдёмте-ка в душ! – Денис не вытерпел и нарушил длившееся минут десять молчание. – Мы сегодня так накувыркались – мама не горюй! Освежиться надо!

— Давай! – согласился Антон. – Втроём уместимся?

— Уместимся, там просторно!

Первой моей мыслью было: «Как можно втроём разместиться в душевой кабинке? Там же и двоим тесно будет!». Мне почему-то показалось, что у Дениса стоит именно стандартная душевая кабинка, но это оказалось не так: душ представлял собой монументальное сооружение, схожее с теми, которые можно увидеть на заводах и фабриках, оставшихся со времён СССР. Выложенные и обложенные кафелем стенки в форме буквы «П» размером полтора на полтора, в полу решётчая дырка для стока воды, мощный «гусак», который не свернёшь рукой…в общем, прежний хозяин делал всё качественно и на совесть. Вот только холодно здесь было…бр-р-р!

— Сейчас нагреется! – Денис заметил, как я поёжилась. – Воду пущу, минут пять подождём, и нормально!

И вот мы стоим под горячими струйками воды. Парни усердно намыливают меня, покрывая с ног до головы душистой пенкой, будто я одна тут грязная. Особенно старается Денис: он пристроился сзади и трёт в основном мою попку, особое внимание уделяя ложбинке между ягодицами. И время от времени его палец слегка надавливает на дырочку ануса, норовя проскользнуть внутрь. Антон моет мне грудь, животик и то, что ниже: ох, как приятно чувствовать ласковые прикосновения двух мужчин! Они при этом ещё и целуют меня, один спереди, другой сзади. И я не остаюсь в долгу, своими руками мои их члены: намылила, смыла пену, снова намылила…

Спать мы ложимся в той же комнате, где предавались любовным утехам. «Мы» — это я и Антон, а Денис, как истинный джентльмен, отправляется в другую комнатушку. Старенький диван застелен чистым постельным бельём, тоже не новым, но тщательно выстиранным и пахнущим свежестью. Диван жестковат, но для ночёвки вполне сгодится.

И опять в мою голову начинают лезть всякие мысли, едва мы легли и потушили свет. Мы, женщины, вообще создания мнительные, а некоторые даже чересчур. К этим «некоторым» отношусь и я, так как мои мысли снова начинают вращаться вокруг прежней темы: серьёзны ли намерения Антона, с какой целью он предложил переехать к нему, что кроется за этим? Может, он просто поиграется какое-то время, а затем бросит? Или же они с Денисом специально всё так устроили, чтобы попробовать, каково это – трахать вдвоём девушку?

— Алина, что тебя беспокоит? Ты всё время крутишься, ёрзаешь, вздыхаешь…какие-то тяжёлые мысли? – прозвучал голос Антона.

— Антон…вот если честно, я всё о том же. Ты видел, какой я бываю, и понимаешь, что я далеко не ангел. Ты оттрахал меня вместе с Денисом, и после этого пригласил к себе…я так понимаю, это предложение вступить в гражданский брак. Мне это не совсем понятно…тебя нравятся шлюшки? Или ты поклонник сексвайф-отношений?

— Ни то, ни другое! – решительно возразил Антон. – Давай-ка разберёмся, хотя мне совсем не хочется опять пережёвывать эту тему. Во-первых, почему ты называешь себя шлюшкой? Разве ты лезешь в постель к каждому мало-мальски знакомому мужчине? Нет. Ты изъявила желание попробовать новый вид секса: но позволь, разве это запрещено? Тоже нет. На чём основаны твоё мнение о себе? Только на том, что наше общество осуждает подобные интимные отношения. Но может, оно это общество, ещё просто не готово к ним? Может, время ещё не пришло? Ты ведь не глупая и прекрасно знаешь, что понятие о нравственности быстро меняется: например, наши предки в ночь на Купалу занимались групповыми оргиями, и это считалось праздником. Викинги считали совершенно нормальным, что их жёны спят с другими мужчинами, когда мужья находятся в очередном плавании. Это было проявлением обычной человеческой природы; но потом пришло христианство и закрутило гайки так, что даже начало диктовать, в каких позах можно заниматься любовью, а в каких – грешно. Ты, наверное, видела фото, как в тридцатых или сороковых годах по американскому пляжу бродят полицейские и замеряют длину купальника-юбочки у женщин? Вот даже до такого маразма доходило: длина подола не должна быть меньше разрешённой длины. А сейчас вы, девушки, носите платьица короче, чем тем те купальники.

Так может быть, считающийся сейчас аморальным секс втроём через лет этак пятьдесят станет естественным и привычным? Может быть, мы просто опережаем время?

Я совершенно равнодушно отношусь к навязанным нам моральным «нормам» и не считаю их абсолютно правильными. Но я неравнодушен к тебе и твоему душевному самочувствию, мне очень хочется, чтобы ты чувствовала себя комфортно в отношениях со мной. Это можно назвать ответом на твой второй вопрос – не являюсь ли я поклонником сексвайф. Нет, не являюсь. Я не ловлю и не буду ловить кайф от того, что другой парень шпилит тебя. Однако я рад, что ты получаешь удовлетворение, пусть даже от необычных форм сексуальных отношений.

Поэтому, как я уже говорил, если тебе чего-то не достаёт, чего-то не хватает – компенсируй эту нехватку, заполни её. Лишь бы это не наносило вреда тем, кто рядом с тобой!

— Рядом со мной – ты и Денис. – немного подумав, ответила я. – Знаешь…мне очень хорошо с вами…хочется продолжить эти наши встречи ещё некоторое время. Как ты к этому отнесёшься?

— Как я отнесусь? Я ведь только что сказал, мнительная ты моя! – Денис поцеловал меня в кончик носа. – Пусть эти встречи будут случаться и впредь, пока ты сама не скажешь: «Всё, пресытилась!». А теперь давай спать, я почти вырубаюсь!

Сны в эту ночь снились мне самые радужные. Трудно сейчас вспомнить их содержание, однако проснулась я с ощущением лёгкости и мира в душе. Голова моя покоилась на плече любимого мужчины, не шарахалась в коридоре ненавистная свекровь, своим невнятным бормотанием недвусмысленно намекающая на то, что пора вставать и заниматься делами. Что ещё надо для счастья?

Вставать всё же пришлось, потому что сильно захотелось в туалет: я осторожно выскользнула из объятий Антон, быстро оделась и на цыпочках вышла в коридор. Ага, на кухне горит с

вет, кто-то громыхает посудой…ну, понятно кто, Денис, больше некому. Наверное, проснулся и есть захотел, вот и возится там. Что-то и мне тоже есть захотелось…

Сбегала в туалет, почистила зубы, умылась и направилась на кухню. Ого, сколько мяса неиспользованного осталось! Денис вывалил его в большую сковородку и теперь озадаченно смотрел на горку аккуратно нарезанных кусочков, словно впервые видел.

— Доброе утро, Алина! – поприветствовал он меня. — Проснулся, блин, и так жрать захотелось, аж желудок свело! Вот думаю: в духовку мясо поставить, или пожарить на плите?

— В духовке долго, на огне быстро. – ответила я. – Если сильно есть хочешь, тогда лучше просто пожарить. Я тебе компанию составлю, тоже голодная. А вообще, давай-ка я начну жарить, а ты лук порежь мелкими кубиками. Майонез у тебя есть? В конце жарки чуть-чуть майонеза добавим, минут пять потушим, и такая вкуснятина получится!

Денис охотно уступил мне место у плиты. Вот почему-то все мужчины любят жарить шашлык, а готовить на кухне – нет. Как говорил Алексей Баталов в фильме «Москва слезам не верит»: «Шашлык – это мужское дело, он женских рук не терпит». Стало быть, возиться с готовкой – это женская доля. Хотя, конечно, очень приятно встретить с работы своего мужчину, накормить его ужином, и чтобы он ел да похваливал…

— Алина, а можно, я тебе лизну? – неожиданно произнёс Денис. Сказал так тихо, что я слова с трудом разобрала.

— Что, что? – переспросила я, не поняв суть его вопроса.

— Ну, лизну…там. – его глаза указали на место, являющееся объектом его желания.

— Я в туалет только что ходила! – мне пришлось признаться, чтобы потом не ставить себя в неловкое положение.

— А попка?

— С попкой всё в порядке! – заверила я.

— Тогда я попку лизну, а?

— Ах ты, каков гурман! Ну полижи, если нравится!

Он мигом присел на корточки, стянул с меня штанишки вместе с трусиками, раздвинул ягодицы и буквально воткнул кончик языка в мой анус. Именно воткнул, без всяких предварительных «вокруг да около». А потом этот кончик начал короткими толчками проникать глубже и глубже…приятно, блин, очень приятно…язычок упругий, тёплый, да ещё и местечко само по себе очень чувствительное.

Говорят, что у мужчин там ещё больше нервных окончаний, и что при подобных ласках они испытывают гораздо более яркие эмоции, чем женщины. Как-нибудь попробую у Антона полизать: как он отреагирует, интересно?

— Ну как, нравится? – шёпотом спросила я. Почему шёпотом – сама не знаю.

— Угу! – пробормотал Денис.

— Угу, угу! Надо было ещё в школе отлизывать! Не языком чесать на переменах, а найти ему более достойное применение!

Денис оторвался, удивлённо глянул на меня…и заржал, поняв, что я шучу. И я тоже рассмеялась, представив себе картинку с Денисом, завлекающего девчонок в укромные места для куни и анилингуса.

— Да я тебе и в школе отлизывал бы, но ты же недотрогой была! – отсмеявшись, сказал он.

— Настойчивее надо быть, юноша, настойчивее! Подход найти, заинтересовать, заинтриговать. Думаешь, девушка откажется, если парень ей отлизать предложит? Только не с наскока: девушку почувствовать надо, поухаживать, а затем аккуратно к этому действу подвести!

— Глупые мы были! – вздохнул Денис. – Глупые и бестолковые, а ещё – грубые и торопливые. Считали, что девчонки сами должны к ногам падать. Эх, вернуться бы назад в то время, я себя по-другому вёл бы!

Заскрипел диван в комнате – похоже, проснулся Антон, и это заставило Дениса поспешно вскочить. Чего он боится-то, ведь Антон сказал, что не возражает против подобных экспериментов?

Прошлёпали по коридору босые ноги, и пару секунд спустя заспанный Антон появился в дверях кухни: протёр глаза, принюхался, глянул на сковородку.

— Чего это вы делаете?

— Я мясо жарю, а Денис мне попку лижет! – честно призналась я.

— С раннего утра мясо? Вредно ведь для желудка! – удивился Антон, совершенно проигнорировав мои слова про лизание попки.

— Честно говоря, у меня из продуктов больше ничего, а покормить-то вас надо! – Денис смутился, покраснел, и было совершенно непонятно, что его больше смущает: то ли отсутствие продуктов, то ли неловкое положение, в которое я его только что поставила. – Антон, по рюмочке жахнем под мяско? У меня в погребе ещё есть бутылочка!

— Нет, Денис, хватит пьянок! – покачал головой Антон. – Алина, твой муж сегодня на работе, или дома?

— На работе, на дежурстве.

— Тогда вот что: сейчас позавтракаем, а потом соберёмся и поедем к тебе. Я не успокоюсь, пока твои вещи не перевезём ко мне в квартиру. Много у тебя вещей?

— Ну… у всякой женщины много вещей. Но часть я могу оставить.

— Денис, тогда к тебе просьба: найдутся у тебя сумки или пакеты какие? Только чистые, куда можно вещи складывать.

— Да так, две-три старенькие сумки есть… — пожал плечами Денис.

— Маловато! Ладно, заедем по пути в какой-нибудь магазин, прикупим ещё несколько.

— А меня с собой возьмёте? Грузчик вам пригодится?

— Пригодится! – улыбнулся Антон.

Мы подъехали к дому в начале двенадцатого: о, как ненавидела я его и тот подъезд, где прошли три года моей жизни! Как не хотелось подниматься по ступенькам, каждая из них казалась мне раскалённой, будто я ступаю по склону вулкана, только что выплеснувшего порцию лавы. Подняться надо было всего лишь на второй этаж, но этот короткий путь высосал у меня столько сил, словно я пробежала кросс километров этак в десять.

На звук открывающейся двери выскочила из своей комнаты свекровь: уже открыла было рот, чтобы гавкнуть что-то, но увидев за моей спиной двух рослых парней, вытаращила глаза и не произнесла ни звука.

— Значит, так, мадам! – с трудом сдерживая кипевшую во мне ненависть, прошипела я. – Сейчас я соберу свои вещи и покину ваш вертеп. Эти двое ребят будут мне помогать, а вы лично поприсутствуете при сборах, чтобы потом не придумывали всяких историй про то, что я якобы прихватила ценные вещи!

— Но…как же так… — растерянно произнесла «мамаша», и я впервые увидела эту злобную деспотичную женщину перепуганной и жалкой. «Что, тварь, не нравится, когда тебя прессуют? А каково мне было терпеть три года унижения и оскорбления?» злорадно подумала я.

— А вот так! Пройдёмте в комнату, или я вас за шиворот туда притащу!

Она прекрасно поняла, что в такой ситуации перечить – только себе дороже выйдет, и потому послушно поплелась за нами. И так же послушно опустилась в кресло, когда я указала на него рукой.

— А теперь смотрите внимательно, беру только свои шмотки и те украшения, которые были у меня ещё до свадьбы! – высыпав на постель содержимое шкатулки, я выбрала свои старые серёжки, колечки и цепочки, а остальное сложила обратно. Запихала в объёмистые сумки блузки, юбки, курточки, нижнее бельё и прочее. Пришлось повозиться с верхней одеждой, для пуховика и шубки места уже почти не оставалось; весь процесс загрузки сумок занял не более получаса, теперь ещё обувь прихватить – и всё.

— Прощайте, мадам! Адью, гуд бай, сайонара, ариведерчи! Надеюсь, что мы больше не увидимся! – уже стоя в дверях, напоследок произнесла я. – Очень сожалею, что Максиму досталась такая мамаша. Пока он будет находиться под вашим «заботливым» крылышком, счастья в личной жизни ему не видать!

А когда мы сели в машину, я почувствовала облегчение: огромнейшее, ни с чем не сравнимое, словно гигантская гора с плеч свалилась. Господи, неужели всё?

Всю дорогу мы молчали. Антон ловко вёл машину по перегруженным автотранспортом улицам, лихо избегал пробки, ныряя в узкие переулки, несколько раз проехал под запрещающие знаки. Но всё обошлось, гаишники нас не остановили, и в конце концов мы добрались туда, куда долгое время вела меня судьба своими непонятными извилистыми путями.

— Вот мы и дома! – произнёс Антон, когда мы переступили порог квартиры. – Не в гостях у любовника, а именно дома!

И я ответила ему:

— Да, теперь я дома…

Category: Измена