Милашка и красавчик из дневника участницы

Этим утром я проснулся как никогда бодрым и решительным. Я столько сил потратил на то, чтобы это стало возможным, что теперь отступать просто некуда.
Поцеловал в щеку спавшую рядом Олю, быстро написал ей прощальную записку, тихо оделся, выложил из кармана ключи от ее квартиры и старый мобильный телефон и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
Эх, прощай старая жизнь с твоими обшарпанными подъездами, вонючими дворами, переполненными маршрутками и озлобленными лицами. Да здравствует новая жизнь с шикарными авто, дворцами-поместьями, кучей денег и милашкой Миланой в качестве приятного бонуса…
А началось все со встречи в клубе несколько недель назад.
Мы с мужиками пошли выпить по пиву после работы, когда Костяну, нашему прорабу, позвонила его зазноба и сказала, что собирается в клуб с подружками. Костян у нас хоть и ходок, но бабу свою ревнует к каждому фонарному столбу. Вот и тут, уже изрядно подогретый пивом инстинкт собственника заговорил в нем в полную силу. И потянул он нас в тот клуб. Дорогущий, зараза. А мы уже хорошо истратились на пиво. Короче, денег у нас тогда было у всех на один билет. И меня, как самого презентабельного (и единственного, кого его Ленка не знала в лицо), единогласно выбрали на роль Джеймса Бонда.
Пропустили меня без проблем, даже несмотря на недельную щетину и не очень свежий костюм.
И едва я вошел в зал, меня осенило — как Ленка не знала в лицо меня, так и я не знал ее. Звонить мужикам было уже поздно — музыка гремела так, что я бы все равно ничего не услышал. Поэтому я протиснулся к барной стойке, выудил из кармана последние деньги и заказал единственное, на что их хватало — маленькую чашечку кофе и стакан воды. Бармен одарил меня таким презрительным взглядом, что, если бы не пиво, я бы, наверное, провалился сквозь землю. Кофе закончился быстро, зато воду можно было цедить хоть целый вечер.
Я развернулся лицом к танцполу, и тут же мне на руки в буквальном смысле свалилась очень милая крошка в темном атласном коротком платье, открывавшем ее обворожительные ножки, обутые в босоножки на высоченном каблуке. Девица улыбнулась мне пьяной улыбкой, когда я помог ей вернуться в вертикальное положение, вскарабкалась на высокий табурет рядом со мной и крикнула бармену:
— Коля, сделай мне как всегда!
Бармен понимающе кивнул и посмотрел на меня с угрозой.

Но я не обратил на его взгляд никакого внимания. Передо мной, сверкая ухоженными ляжками и напедикюренными пальчиками, сидел мой счастливый билет в безоблачное будущее.
Девица была явно не из работяг. Ее нежные ручки если и поднимали что-то тяжелее ложки, то это была связка ключей от машины. Над ее прической не один час колдовал далеко не последний стилист. В ее сумочке наверняка не было мелких купюр…
Как бы в ответ на мои мысли она открыла свой кошелек на цепочке, вынула оттуда бумажку, номиналом больше чем вся моя зарплата, и небрежным жестом отдала бармену:
— Сдачи не надо, — и ее бархатистые губки плотно обхватили трубочку коктейля.
Она бросила на меня игривый взгляд и направилась к дальним столикам с мягкими диванчиками.
Я развернулся к бармену:
— И что это за краля?
Он взглянул на меня сурово:
— Даже не думай. Ее охраняют лучше, чем монетный двор. Она дочь председателя комитета облсовета по строительству.
Я присвистнул:
— И что, прям никак к ней не подобраться?
— Ну… — задумчиво протянул он. — Если вдруг каким-то чудом тебе удастся заслужить доверие ее папы, возможно, когда-нибудь он подпустит тебя к ней ближе, чем на пушечный выстрел…
Я ухмыльнулся и снова развернулся к танцполу. Сквозь синие, зеленые, желтые и красные сполохи стробоскопов, сквозь дым и пар я видел, нет, я чувствовал на себе ее взгляд. Но подходить к ней не спешил — в полумраке я с трудом, но все же различал мрачные тени трех… нет, четырех охранников. Но ее глазки блестели так призывно, а в памяти то и дело всплывали волнительные округлости под легкой тканью платья, что мой дружок в штанах начал заметно топорщиться, и я даже поймал на себе несколько одобрительных женских взглядов.
Я снова развернулся к бару:
— А откуда ты знаешь, что к ней не подойти?
Бармен печально усмехнулся:
— Думаешь, ты тут такой один? Да эта Милана, кроме всего прочего, знатная динамщица. Ни одного нового мужика здесь в клубе не пропускает. Сначала якобы случайно на руки упадет, — я хмыкнул, а он кивнул, — потом якобы случайно в танце окажется рядом, все время тереться будет то попкой, то грудью, то рукой коснется, где надо. Кавалеру башню сносит, он ее под локоток и к туалетам, а там уже ее гамадрилы дежурят. И пока двое незадачливому ухажеру деятельно объясняют, че почем, двое других ее на улицу выводят.
— Красиво, — улыбнулся я и невольно посмотрел в ту сторону, где маячили в тени уютных задрапированных шторами с кисточками альковов темные плечистые силуэты. — Значит, если я выйду на танцпол, она будет тут как тут?
Бармен криво ухмыльнулся.
Я снова развернулся лицом к танцующим парочкам — ди-джей как раз поставил какую-то медленную композицию. Это был бы идеальный момент, но мне совсем не улыбалось знакомиться с девушкой, окруженной такой бдительной охраной. Поэтому я поднялся с табурета, благодарно кивнул бармену и, обойдя танцпол слева, двинулся к выходу из клуба. Я буквально кожей ощущал, как менялось выражение ее глаз — торжество, недоумение, злость…
Я вышел на улицу и невольно вдохнул полной грудью — не люблю ночные клубы, но если мой план выгорит, придется привыкать. Да, у меня уже зародился план. В общем, ничего особенного, просто похитить барышню из-под носа ее бравой армии. А вот как это сделать?
На узкой лавочке в тени цветущих акаций громко храпели мои спутники. Нет, охрана у нее, конечно, внушительная, но ведь и Костян с мужиками не мелкого десятка — у каждого косая сажень в плечах да добрая сотня килограмм весу. Как я с моим метр семьдесят и сорок шестым размером одежды затесался в эту «дубовую рощу» одному Аллаху известно. Но факт есть факт — с того самого дня, как я устроился на работу в бригаду, меня прозвали «красавчиком», и мужики меня оберегали, как самое дорогое сокровище.
Однажды у нашей любимой палатки с пивом тусовались какие-то спортсмены, и не понравилось им, как я заговорил с продавщицей, заказывая нам пиво. Самый крепкий из них схватил меня за грудки, и тут же отхватил хорошего леща от Костяна… Стоит ли говорить, что стероидные качки получили люлей от простых советских строителей? Мне в драку вмешиваться запретили. «Не место дамам на поле боя», — пошутил Степаныч, который мне в деды годится, не то что в отцы. Я не стал спорить, помня о том, как он одним ударом сбил с ног двоих спортсменов

.
И вот теперь эта их опека, которая меня уже начинала раздражать, ох, как бы пригодилась. Но передо мной стояла непростая задача — разбудить троих уставших выпивших строителей… и при этом не испортить «макияж» — невыспавшиеся работяги бывают очень нервными.
— Степаныч, — я легко потряс за плечо старика, который мне всегда казался наиболее психически уравновешенным. Но, даже несмотря на это, я встал не перед ним, а позади и говорил тихо, прямо на ухо. — Степаныч, это я, Сеня.
Степаныч открыл правый глаз и покосился на меня:
— Красавчик… че так быстро?
— Проблемы у меня, Степаныч, — так же тихо продолжал я.
— Ленка? — сонно моргнул Костян.
— Не, Ленки твоей я вообще не видел, — я мотнул головой и выпрямился. — Там другое… С телкой одной замутил, а она… короче, щас она выйдет, а с ней четверо…
— Братья? — резонно поинтересовался сварщик Жека — примерно моего возраста парень с очень светлыми глазами и почти бесцветными ресницами, из-за чего вид у него был эдакого сельского простачка. Вот только это обманчивое впечатление — по моим сведениям Жека имел диплом какого-то серьезного металлургического института по специальности инженер-металловед конвертерного производства, что для меня, которого с трудом до второго курса техникума дотащили буквально за уши, сродни действительному члену академии наук. — Не, охрана или что-то типа того, — ответил я.
— Показывай, — коротко кивнул Степаныч.
И как раз в этот момент Милана со своим эскортом вышла из клуба.
Я кивнул в их сторону:
— Просто отвлечь, остальное я сделаю сам.
Костян качнул головой и поднялся с лавки. Степаныч и Жека встали вслед за ним.
Нетвердой походкой все трое двинулись к этой четверке. Костян с ходу и без лишних разговоров залепил переднему и, походу, главному в нос. Степаныч в своей привычной медвежьей манере нейтрализовал двоих справа одним ударом с разворота, а Жека, положив руку на плечо последнему, приложил его красивым и быстрым ударом в солнечное сплетение. И они тут же скрылись за углом.
Я обошел корчившихся на земле охранников, схватил ничего не понимающую девушку за локоть и потянул в противоположную сторону, бросив что-то вроде:
— Давай скорее, пока они не вернулись…
Мой расчет был верен — девчонок всегда охватывает ступор в драке, а особенно при виде вот такой вот молниеносной и немотивированной агрессии.
Первые три квартала она шла за мной молча и послушно, но вот я заметил подходящий двор, где всего освещения был только одинокий фонарь над покосившейся дверью подъезда, и потащил ее туда. И вот тогда она заартачилась:
— По какому праву? Кто вы такой? Что вам от меня нужно? — она пыталась говорить строго, но голос ее заметно дрожал.
Я остановился и обернулся к ней так, чтобы свет от фонаря падал на мое лицо.
— Ты? — ее глаза расширились, в них блеснули озорные огоньки.
— Отвести тебя обратно? Чтоб те амбалы еще и тебя отметелили? — я говорил нарочито громко и жестко.
Огоньки померкли, а на глазах выступили слезы:
— Что им от меня нужно? — она всхлипнула.
Я передернул плечами:
— Мне-то откуда знать.
— Отведи меня домой… — тихо проговорила она, и после молчания добавила, — пожалуйста.
— Домой это куда? — спросил я.
И вот теперь важно тянуть время — ее охрана должна добраться до дома первой, рассказать хозяину о нападении и об исчезновении «принцессы». И чем больше времени

Category: Миньет