Ступенька 5 Часть 3 Дома Катька Продолжение

[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]

Ступень 5. Часть 3. Дома. Катька. Продолжение

Ступень 5. Часть 3

Продолжение.

Дома.

Катька

Тетя Наташа игриво подняла совместно с одеялом согнутые в коленях ноги и поначалу обширно их развела, а позже опять замкнула, не распрямляя. И снова развела. Дядя Володя наклонился к лампе и дунул. Комната погрузилась в непроницаемую темень. Витька подвинулся поближе к стенке, освобождая по – больше места для дяди Володи, но его не было. Заместо этого Витька услышал, как тяжело заскрипела кровать, на которой спали тетя Наташа с Катей, принимая на себя дополнительный груз. Раздался удовлетворенный смешок тети Наташи и следом ритмичный скрип старой, видавшей почти все, кровати. Посреди скрипа Витька расслышал глас дяди Володи:

«Ну как?».

«Посмотрим, поглядим: цыпляток по озари считают» — прошелестел с придыханием в ответ глас тети Наташи.

Сколько удалось тете Наташе и дяде Володе высчитать цыпляток, Витька так и не вызнал, уснувши под ритмичный убаюкивающий скрип кровати.

Когда Витька пробудился с утра, дядя Володя лежал рядом с ним и внушительно похрапывал.

Сейчас, когда тетя Наташа работала в дневную смену, а дядя Володя не был в командировке, Витька засыпал один в кровати под скрип тети Наташиной кровати.

Подошел Новый год, с ним и школьные каникулы. Снег не таял к обеду, а лежал всюду белоснежным покрывалом. На дороге, где ездили машины, он был укатан до жесткой корки, и можно было даже кататься на коньках, у кого они были, либо же просто на подошвах собственных башмак, уцепившись сзади за выступающую часть автобуса. Мальчишеское уличное братство без заморочек делилось своим богатством с неимущими, потому Витька скоро уже полностью приемлимо носился на одном, а позже и на 2-ух коньках, одолженных кем – нибудь из соседских мальчиков.

Но все когда – то кончается. Кончились и Новогодние каникулы. И Витька пошел в школу. Во 2-ой класс. Сейчас он прогуливался в другую школу. Ближе к дому. В отличие от той, что Витька обучался в первом классе, она была семилетней и размещалась в маленьком двуэтажном домике около Дунганского базарчика. И обучались мальчишки в ней совместно с девченками. И еще: не все классы имели отдельные входы из коридора, да его в здании и не было. Поднявшись по лестнице на 2-ой этаж, сходу попадаешь в огромную комнату – зал в три окна, в каком занимались шестиклассники. И только пройдя, повернув влево, через весь этот зал, можно было попасть в класс второклашек, который был еще меньше по размерам.

Невзирая на тесноту, в школе была своя, хоть и не большая, библиотека. Естественно, Витька здесь же записался. Сейчас, когда Витька шел домой после занятий, в его сумке, сшитой ему к первому классу дядей Матеушем, одним из поляков, живших у их на квартире в 1943-1944 году, из кусочка брезента и с лямкой, позволявшей носить ее через плечо, не считая малочисленных учебников и тетрадей, непременно лежала книга из библиотеки.

Уроки он делал все так же с Катей, но сейчас они у каждого были свои. А вечерком, после ужина, когда дядя Володя с тетей Наташей и бабушкой посиживали еще вокруг стола, Витька, устроившись комфортно под одеялом, читал принесенную из школы книжку. Для Витькиного удобства, лампу передвигали поближе к нему на край стола, примыкавший к их с дядей Володей кровати.

Большей частью это были сказки российские, дунганские, киргизские, были и сказки Андерсена, либо детские рассказы, вроде «Ребятам о зверятах» либо что – то схожее, более увлекательное. В библиотеке было стальное правило давать книги строго по возрасту. И ученику второго класса «Анну Каренину» Льва Николаевича, ни под каким видом бы не дали. Как – то, Катя, увидя Витьку с книжкой, переползла к нему на кровать:

«Ты что читаешь? Почитай вслух».

Витька обожал читать. Будучи в санатории он уже читал по требованию девченки.

Он подвинул свои ноги к стенке, немного развернувшись на постели, так чтоб не отдаляться от лампы. Катя устроилась по — удобней, облокотившись на Витькины ноги, и приготовилась слушать. Витька продолжил чтение, но сейчас вслух. Взрослые дискутировали о чем – то собственном, Витька вполголоса читал. Читал Витька отлично, стараясь изображать действующих лиц. Катя с энтузиазмом слушала. Видимо утомившись посиживать, облокотившись на Витькины колени, она малость подвинулась вспять, перевернулась на спину, положила голову Витьке на животик и так лежала, пока взрослые не стали улечся спать, и Кате пришлось отчаливать на их с матерью кровать.

На последующий вечер после ужина Катя уже сама, не дожидаясь, когда Витька возьмется за книгу, забралась к нему на кровать под одеяло и предложила:

-«Витя! Почитай ».

Она отбросила одеяло и приглашающе отодвинулась далее к стенке, освобождая место для Витьки.

Витька, естественно, и без того собирался окончить денек чтением в кровати. Тем паче, что сказки Андерсена про Снежную царицу, Стойкого оловянного солдатика, про бойца с его магическим огнивом ему самому были увлекательны, и был совершенно не против, если у него будет к тому же слушатель, потому он без возражений, скинув рубаху и штанишки, оставшись в трусах и майке, взял из стопки, лежащей на подоконнике, книжку, улегся на спину рядом с Катей, мостясь повыше на подушке так, чтоб свет от лампы падал на странички, и развернул книжку. Открылась, как раз, притча про Дюймовочку. Катя тоже подвинулась повыше на подушке так, чтоб ей видно было текст и рисунки, притиснулась впритирку к Витьке, накрыла его одеялом. Голова ее касалась Витькиного плеча, а волосы щекотали щеку. Он чуток отодвинулся, но Катя опять придвинулась к нему, поправив волосы.

— «Читай же» — с нетерпением обратилась она к Витьке.

Витька сдвинул одеяло для себя на грудь, выпростав из — под него обе руки, поставил впереди себя книжку и начал читать. Дядя Володя и тетя Наташа о чем – то вполголоса дискутировали, бабушка ушла в комнату к Витькиной маме. Катя легла на бок, поерзала под одеялом, устраиваясь поудобнее, и теснее прижалась к Витьке. Одну ногу под одеялом она положила на Витькины ноги. Одна ее рука легла ему на грудь сзади книжки, другую ей пришлось вытянуть вдоль меж их телами. От ерзания подол рубашонки задрался, оголив низ ее животика, и Витька ощущал тепло прижатой к его ноге Катиной промежности, но это не мешало ему читать.

Катя тихо лежала, посапывая Витьке в плечо. Когда Витька останавливался, чтоб перевернуть страничку, Катя переставала сопеть, приподнимала голову и нетерпеливо кидала:

— «Читай!»

И Витька продолжал. Но позже Катя не стала реагировать на его остановки – заснула. Не много помалу, и у Витьки начали слипаться глаза. Книга, вывалившись из рук, легла ему на животик. Витька тоже задремал.

Очнулся он от того, что книжка поползла вдруг из его рук. Он открыл глаза. Рядом с постелью стояли дядя Володя, взявший книжку, и тетя Наташа. Через дрему Витька слышал, как дядя Володя, улыбаясь, произнес тете Наташе:

— «Смотри: ловко устроилась дочка».

— «А не буди. Пусть для себя дремлют. Нам свободнее будет» — произнесла с усмешкой тетя Наташа.

Дядя Володя положил книжку на стол и отошел от кровати к лампе, готовясь ее потушить, а тетя Наташа бережно накрыла Катю и Витьку одеялом. Когда днем Витька пробудился, то с удивлением нашел, что заместо дяди Володи рядом с ним под одеялом лежит Катя. Лежала она на боку, тесновато прижавшись к Витьке. Одна ее рука лежала на его груди, а на его бедре устроилась согнутая в колене Катина нога, при этом колено ее возлежало на его паху, придавив собою его писульку. Как ни осторожно выбирался Витька из объятий Кати, она все – таки пробудилась, села на постели, удивленно озираясь. Бабушка уже заботилась у плиты, готовя завтрак на всех. Дядя Володя брился около умывальника, висячего над ведром слева от двери, а тетя Настя, подложив под щеку ладонь, с удовлетворенной ухмылкой на губках обводила взором комнату. Пока Витька соображал, как все – таки Катя оказалась с ним, она соскочила с постели и мигом очутилась под одеялом рядом с матерью. Та обняла ее и чмокнула в голову.

Вечерком после ужина, как и в прежние деньки, Витька и Катя опять, забравшись под одеяло, читали. Сейчас это была притча «Снежная королева». Тетя Наташа с дядей Володей все так же посиживали после ужина и вполголоса говорили о чем – то собственном. Но вот тетя Наташа встала, сняла с себя платьице и как обычно, усевшись на край собственной постели, стала готовиться ко сну. Дядя Володя по собственной надобности вышел из комнаты на двор. Катя стала выбираться из под одеяла, чтоб перебраться к маме на свое легитимное место, но тетя Наташа жестом приостановила ее:

-«Спи, дочка, там».

Катя возвратилась на место у плеча Витьки и стала устраиваться поудобнее. Дядя Володя возвратился, разделся и погасил лампу. В мгле Катя теснее привалилась к Витькиному боку, закинула ногу на него, прижав коленкой его писюн, что Витьке не совершенно пришлось по вкусу. Он заворочался, но Катя обхватила его к тому же рукою поперек груди и теснее прижалась. Витька, смирившись, только вздохнул и растянулся под одеялом. Катина рука, лежавшая на его груди, вдруг переползла на животик и двинулась далее… А далее были Витькины трусы. Катина ладошка скользнула под резинку и продолжила собственный путь. Соседняя кровать, на которой расположились тетя Наташа и дядя Володя, уже не просто скрипела, а натужно стонала. Слышны были сопение дяди Володи и приглушенные стоны тети Наташи. Наверняка, так как ладошка не достала, куда ей хотелось, Катя сползла вдоль Витькиного тела вниз по подушке так, что голова ее лежала сейчас не на плече, а практически на животике Витьки. Зато ладошка ее достигнула того, чего ей хотелось.

-«Ой! А что это он у тебя таковой мягенький!» — услышал Витька Катин шепот: «У дяди Володи он вон какой жесткий!».

Витька чуток повернул голову к Кате и тоже шепотом:

-«А ты откуда знаешь, какой писюн у дяди Володи?»

-«А он как – то раз, когда скатился с матери, лег мне на ногу. А я же еще не спала и ощутила, как что – то мне в ногу уперлось. Жесткое, скользкое, горячее. Мать произнесла: «Смотри, дочку не раздави». А он тогда опять на нее забрался».

Катина ладошка скользнула далее и оказалась на Витькиных яйцах. Их она тоже вознамерилась стиснуть, но Витьке это совершенно уж не понравилось, и он прошептал:

— «Не нужно! Больно».

Ладошка испуганно метнулась вспять к писюну. Витька протянул к паху руку, сжал Катины пальцы на писюне и подвигал по нему:

— «Вот так поделай».

Будучи в поликлинике, Витька не единожды лицезрел, как старшие ребята делали так после отбоя, когда медсестра, погасив люстру у потолка и включив голубую лампу над дверью, бросив: «Спокойной ночи, мальчики», уходила из палаты. Витька тогда тоже так делал со своим писюном. Только головка, либо «залупа», как называли эту штуку мальчишки, у него никак не желала выглядывать наружу.

Катина ладошка заскользила по Витькиному писюну.

— «Ой! А он твердеть начинает!» — шепнула Катя в ухо Витьке.

— «Ага» — отозвался Витька.

— «Еще и большой стал» — опять зашептала Катя в Витькино ухо.

Витька лежал на спине и млел. Катина сжатая ладошка нерасторопно двигалась вдоль его восставшего писюна. Вдруг Катина ладошка разжалась и, обнаружив Витькину руку, потащила ее к для себя в промежность:

— «И ты мне тоже там потрогай » — прошептала Катя.

Катя легла на спину и раздвинула ноги, пропуская Витькину ладонь к собственной безволосой еще щелочке. Хотя в Канте с Таней и в санатории с Женей, Витькиному писюну доводилось уже соприкасаться с девочкиными щелочками, но вот трогать их собственной ладошкой ему не приходилось. Витька осторожно придавил ладонь к Катиной расщелине, ощутив при всем этом как там жарко, и немного сжал пальцы. В ответ Катя свела ноги, сжав Витькину ладошку. Позже развела и снова сжала ноги. Она, как и Витька, взяла собственной рукою его ладошку и подвигала ею вдоль щели:

— «Вот так поделай»- дала подсказку Катя.

Витька стал осторожно двигать собственной ладошкой у Кати меж чуток разведенных ее ног. Катя развела ноги по — обширнее, и один из Витькиных пальцев вдруг что – то там раздвинул и куда – то стал проваливаться. Там, куда провалился палец, было еще горячее, чем меж ног. Витька продолжал двигать ладошкой, но сейчас один палец его скользил в глубине расщелины Кати.

— «Ага! Так, делай так» — зашептала Катя и, отпустив Витькину руку в свободное плавание, стала ритмично сжимать и разжимать ноги. Витька старался во – всю, забыв даже о собственном, стоявшем колышком, писюне. Чтоб было удобнее, Витька оборотился на бок и прижался к лежащей на спине Кате. Писюн уперся ей в бок. Катина ладошка опять скользнула под резинку Витькиных трусов и заключила писюн в тесноватые объятия и заскользила вдоль него.

Соседняя кровать продолжала ритмично стонать.

Через некое время от действий Катиной ладошки Витькиному писюну стало остро щекотно, что очень понравилось Витьке. Кате, наверняка, тоже нравился Витькин палец в глубине ее щелки:

— «Ай! Щекотноооо каааак!» — шептала она в Витькино ухо и еще теснее сжимала пальцы на Витькином писюне, а бедрами Витькину ладошку:

— «Делай, делай так! Посильнее!»

Витька двигал сейчас ладошкой энергичнее, почаще. Попробовал продвинуть палец по — поглубже в Катину щелочку, но он, упершись во что – то там, в глубине, далее не шел. Из дискуссий мальчиков в больничной палате он знал, что у девченок там есть такая пленочка, перегораживающая вход в глубину их пещерки. И пленочка эта именуется «целка». И когда приходит время, кто – нибудь из мальчиков «ломает» ее девченке, превращая в даму. Но вот Катя в особенности очень сжала ноги, даже чуток согнула, выставив ввысь коленки, потом выпрямила, отпустив Витькин писюн, вынула свою руку из его трусов, растянулась под одеялом. Руки ее лежали сейчас вдоль тела. Витька тоже растянулся на спине.

Закончился и ритмичный скрип примыкающей кровати. Позже она натужно застонала, и в мгле комнаты повисла тишь. В этой тиши зашелестело белье для постели, и раздался негромкий смеющийся удовлетворенный глас тети Наташи:

«Ну, мастак! Совершенно уебал даму. Натер так, что завтра на раскоряку ходить буду. А молочка напускал! Ишь, лужа на простыне. К утру засохнет, как позже пятно отстирывать? »

— «Старался» — прошелестел в ответ дядя Володя.

— «Ну, все! Спать!».

Витька с Катей стремительно провалились в сон. Разбудил их, как и всех других длиннющий басистый гудок «шестидесятого» военного завода.

Сейчас Витька и Катя спали вкупе на одной кровати, а дядя Володя спал с тетей Наташей. Катя, как реальная хозяйка, по утрам застилала кровать, а вечерком готовила ее ко сну. За столом во время пищи она садилась как можно поближе к Витьке. Вечерами, когда тетя Наташа уходила в ночную смену, они устраивали на широкой ее постели радостный беспорядок, но спать шли на свою кровать.

В один из вечеров, когда дядя Володя уехал в еще одну командировку, тетя Наташа ушла в ночную смену, а бабушка сходу после ужина скрылась в комнату к Витькиной маме, Витька и Катя опять устроили развеселую кутерьму на постели тети Наташи. Борьба была в особенности упрямой: то Витька подминал Катю под себя, пытаясь при всем этом «загнуть салазки» — хватал обеими руками Катину ногу и старался согнуть ее в колене и придавить к Катиному животику. Подол ее рубашонки при всем этом соскальзывала к паху, вполне оголяя ноги. Витька пыхтел, Катя при всем этом хохотала и отчаянно брыкалась, пытаясь освободиться. То Кате удавалось вдруг опрокинуть Витьку на спину, тогда и она всем телом наваливалась на Витькин животик, ногами своими обхватывала его ноги и прочно их стискивала.

Тогда Витька чувствовал на собственном нагом бедре теплоту Катиной щелочки. А ее руки скользили по Витькиным бокам, забирались подмышки и даже в трусы, проверяя Витькину стойкость к щекотке. Но Витька как – то не в особенности и реагировал на щекочущие деяния Катиных рук. Но в ответ на Катины деяния Витька не оставался в долгу. Его руки тоже елозили по Катиным бокам, спине, щипали булочки ее девчоночьей попочки и забирались даже меж ее стиснутых бедер. Катя заливалась радостным хохотом, елозила по Витькиному животику, пытаясь избавиться от раздражающих пальцев. В конце концов, они утомились барахтаться и, расслабленно вытянувшись рядышком на спине поверх одеяла, затихли, тяжело дыша.

Вдруг Катя оборотилась на бок к Витьке, немного к нему притулившись разгоряченным телом, приподнялась над ним и, заглядывая в глаза, предложила:

— «А давай, как мать с дядей Володей!»

И не дожидаясь Витькиного согласия, отбросила одеяло, легла на спину, высоко, еще выше пупка, подтянула подол собственной ночнушки и развела ноги. Подложив ладошки рук под голову, Катя ожидающе глядела на Витьку.

Витьке ничего не оставалось делать, как откликнуться на Катино приглашение. Приключения в Канте с Таней, с Женей в детском санатории, ну и дискуссии старших мальчиков по вечерам в больничной палате не прошли даром, и Витька кое – что усвоил в части общения с представительницами обратного пола. От представленной Витькиным очам картины писюн в трусах зашевелился, окреп и попробовал поднять свою головку ввысь, но ткань трусов не очень – то содействовала этому. Витька приподнялся и стал стягивать с себя трусишки. Катя с настоящим энтузиазмом уставилась ему на низ животика. Хотя они с Витькой и баловались своими письками, трогали их, но вот созидать воочию мужской писюн вообщем, и Витькин а именно, Кате еще не доводилось, (те несколько мгновений картины торчащей из дыры дяди Володиных кальсон штучки, когда он 1-ый раз улегся на маму, лежащую рядом с ней в кровати, можно и не считать) и она с нетерпением ожидала, когда Витька откроет для ее взгляда свое хозяйство.

Витька, в конце концов, совладал со своими трусами и замешкался, не зная, куда их девать. Он стоял на коленках лицом к лежащей на спине Кате. Писюн его торчал ввысь головкой, практически прижимаясь к животику. Писюн Витькин, хоть и не отличался особенными габаритами, но имел – таки красивый вид: в напряженном состоянии он имел немного изогнутый вид, отдаленно напоминая кавалерийскую саблю, головка, сокрытая еще натянутой на нее кожей, была еще толще самого стволика, что присваивало членику сходство с юным грибом подберезовиком. Катя, обширно раскрыв глаза, уставилась на Витькино достояние в нетерпеливом ожидании наслаждения. А о том, что эта вещичка, торчащая понизу животика у мальчиков и взрослых парней, доставляет дамам наслаждение, она уже отдавала для себя отчет и не колебалась. По другому мать не позволяла бы дяде Володе всякий раз ложиться на нее и ритмично к ней прижиматься низом животика. В конце концов, Витька решил, что наилучшего места для трусов, чем под подушкой, ему не отыскать.

Он засунул их туда и, перекинув поначалу одну, позже другую ногу, оказался меж Катиных ног, распластался на ее животике и принялся пристраивать собственный писюн к дырочке Катиной щелочки, которая — он это знал уже точно — должна была быть где – то там меж ее разведенных ног. В сей раз, в отличие от того, когда он был с Таней и Женей, Витькин писюн стал погружаться в глубину Катиной щелочки. Витька ощущал, как кончик его жесткой письки раздвигает что – то там теплое и мягкое. Но вот он уперся в какую – то преграду и далее никак не шел. Витька стал раз за разом подымать и опускать свою попу. Но как ни старался Витька, писюн его никак не желал погружаться далее. Катя не оставалась безучастной. Подаваясь попой навстречу Витьке, тоже старалась опустить в себя глубже Витькину письку. Меж тем Витькин мозг стала сверлить идея, что то, что он делает с Катей — это плохо.

Плохо для нее. Из дискуссий мальчиков в больничной палате он усвоил, что с девченкой нужно обходиться грубо, без особенных сантиментов «втыкать» ей собственный писюн. Но он – то совершенно не желал так обходиться с Катей и делать ей плохо, подчинять ее для себя. Потому после нескольких толчков, он скатился с нее и лег рядом с ней на спину. Но таковой оборот дела совсем не устроил Катю. Она здесь же взобралась на Витьку и принялась нанизываться собственной щелочкой на его торчащий ввысь писюн. Кое – что ей таки удалось. Писюн опять вошел в ее письку и достаточно глубоко. Как показалось Витьке, еще поглубже, чем когда он лежал на ней, но уперевшись в какую – то преграду, далее не шел. Он просунул ладошку к паху и стал щупать Катины щечки и собственный писюн. Оказалось, что да, писюн практически стопроцентно опустился в Катю. Зная, что у девченок там, в их письках имеется пленочка — «целка», которая должна порваться, и это бывает для их больно, Витька участливо с беспокойством спросил:

— «Тебе как – больно?»

— «Неаа» — Катя еще посильнее прижалась собственной писькой к Витькиному колышку.

Но сейчас Витьке стало больно: Катя надавливала все сильней, колышек не шел вглубь и не гнулся. Катя с усердием пыхтела на нем, пытаясь глубже вжать в себя Витькин писюн.

— «Кать! Осторожнее! Мне больно там».

Катя ослабила нажим, но продолжала елозить по Витькиному животику.

Вдруг Витька направил внимание, что дверь в мамину комнату чуток приоткрылась, и из получившейся щели выглядывает бабушкин глаз и нос. Он столкнул Катю с себя и, прижав ее голову к для себя испуганно зашептал:

— «Бабушка смотрит».

Катя затихла. Витька скосил глаз на дверь. Бабушки уже не было.

Днем и Катя, и Витька, как обычно позавтракав, направились каждый в свою школу. Когда он возвратился после занятий, дома была Катя, тети Наташи, которая должна была возвратиться с ночной смены, не было. Бабушка, ни словом не обмолвившись о ночном происшествии, как обычно покормила Витьку с Катей обедом, после которого они выскочили во двор погулять. Погода была влажная, шел маленький дождик со снегом. Витька предложил Кате укрыться в сарае, стоящем пустым с того времени, как у их украли корову.

Катя сходу стала сетовать, что мать ее очень побила:

— «Знаешь, как по жопе била! До сего времени болит»

В этот вечер Катя спала со собственной матерью, а Витька, ввиду отсутствия дяди Володи, вертелся один.

Когда на последующий денек Витька возвратился из школы, к его удивлению ни тети Наташи, ни Кати не было дома. Не было видно в комнате и их вещей.

Еще через один день, когда Витька после школы появился дома, за столом посиживали дядя Володя и бабушка. Бабушка здесь же встала и скрылась в комнате Витькиной матери. Дядя Володя, поднялся из – за стола навстречу Витьке и, не дав ему даже раздеться, схватил на руки, вскинул до потолка, позже придавил к груди, чмокнул в щеку и, смеясь, произнес:

— «Не из породы, а в породу – один дедушка рысак!»

Больше Витька никогда не встречал Катю и ее маму – тетю Наташу.

(подразумевается, что продолжение будет)

Создатель рассказа: Мальчик

[/responsivevoice]

Category: Подростки