Карл Великолепный

[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]

Дженни самая молодая из всех проституток, которые откликнулись на мое объявление, а затем рассказали мне достаточно интересную историю, чтобы включить ее в книгу. Она выглядит еще моложе своего возраста из?за миниатюрного роста, но отличается идеальными формами и спортивным сложением. Дженни из весьма состоятельной семьи, с которой не общается. Для ее роста грудь девушки была роскошной величины.

Я нашла ее по объявлению в витрине магазина: «Полногрудая молодая блондинка, местная, с 9. 30 до 16. 30, там же был указан телефон. В то время мне было всего пятнадцать, и подобные вопросы вызывали у меня жгучее любопытство. Я начала размышлять: «Ведь это я полногрудая местная блондинка! И принялась фантазировать о том, что это объявление действительно дала я. Фантазии, фантазиями, но я серьезно задумалась, что отвечает

«полногрудая молодая блондинка мужчинам, когда они набирают ее номер. И потому однажды я попробовала позвонить по нему из автомата. Я была готова заговорить хрипловатым низким голосом, похожим на мужской, но включился автоответчик.

«Привет, приятель, произнес женский голос, и неизвестно почему мне сразу стало тревожно. Сейчас я занята, продолжала полногрудая молодая блондинка, но, возможно, ты будешь рад узнать, что мне только что исполнилось восемнадцать. У меня длинные, волнистые белокурые волосы, персиковая кожа и нежные пальцы. Мой рост пять футов семь дюймов в чулках в сеточку, мои параметры 86?24?35. А если ты перемножишь все эти числа, то выяснишь, сколько я знаю способов сделать мужчину счастливым! Так что приходи и попробуй меня с половины десятого утра до половины пятого вечера, кроме воскресений. Я живу…, а затем следовал адрес.

У меня волосы встали дыбом: теперь я знала, почему первые два слова в объявлении так встревожили меня. Полногрудой молодой блондинкой была моя старшая сестра Карен! Правда, ей было не восемнадцать, а уже почти двадцать, рост составлял пять футов девять дюймов, и грудь у нее была не так велика в обхвате всего тридцать четыре, а не тридцать шесть, как и бедра. И, кроме того, я могла поручиться: она не знала тридцати тысяч двухсот сорока способов сделать мужчину счастливым. А в остальном, она не солгала ни единым словом.

Моя сестра Карен была жеманна, льстива и фальшива, считалась настоящим сокровищем в конторе, где работала. Я могла поручиться, что эта контора на самом деле существовала, а рабочая комната, или студия, сестры располагалась прямо над ней. И, зная ее осторожность, я была уверена: она договорилась с боссом, и теперь на все расспросы о ней он отвечал: Она вышла по делу, но я попрошу ее перезвонить.

Вероятно, за это сестра принимала его бесплатно.

Я была так потрясена своим открытием, что не знала, что делать. Мне хотелось рассказать обо всем Джун, но Карен была моей сестрой, хотя я недолюбливала ее впрочем, взаимно. Но фамильная гордостьэто фамильная гордость. Хотя…

Забавно, как это у меня вырвалось. В каком?то смысле я и вправду гордилась Карен. Она могла бы поступить в университет. Могла даже стать врачом. Но она предпочла быть проституткой. Поскольку к этому ее не вынуждала необходимость, ей понадобилась недюжинная смелость, чтобы решиться на такой шаг. Не только смелость, но и ясность мысли.

Но еще забавнее было то, что у нас с ней была одна спальня, и я вдруг поняла: сестра приходила домой после того, как весь день ублажала мужчин, а потом уходила танцевать или на свидания с приятелями. В тот день, когда я сделала свое ошеломляющее открытие, я не могла дождаться ее возвращения домой, чтобы поговорить. Впрочем, я начала этот разговор не сразу. Я спросила, видела ли она объявление в витрине магазина ~– «о юной полногрудой блондинке, добавила я, надеясь, что она меня поправит.

Она зевнула и покачала головой. Подумать только! Продолжала я. Ладно бы я увидела его в Уэст?Энде или в Сохо. Но здесь, у Куин?парк и Кенсол?Грин!

Представляешь себе! Может быть, она живет где?нибудь рядом, – я хихикнула.

Как думаешь, это не Шелли Николсон? Она грудаста, молода и белокура, по крайней мере, в этом месяце.

Карен зевнула еще равнодушнее и заявила, что я болтаю чепуху. Я вздохнула.

Как думаешь, что это такое? Спросила я.

Что? Непонимающе переспросила она. Повесить такое объявление в витрине какой?нибудь лавчонки, а затем сидеть где?нибудь и ждать, когда придет мужчина и трахнет тебя?

По?моему, это омерзительно. Но почему бы тебе не попробовать? Если такое творится прямо на нашей улице… Я захихикала.

Не просто на улице! Но если серьезно, как думаешь, что они говорят? «Привет, куколка, можно прийти и трахнуть тебя? «Конечно, парень. Это обойдется тебе в десять фунтов. Приходи. О чем еще они могут говорить? Хитрюга! Процедила она. Ты хочешь знать точно? Я могу рассказать. Они говорят: «Мне только что исполнилось шестнадцать… Или семнадцать, или называют другой правдоподобный возраст. «У меня роскошные волнистые каштановые волосы, а мои параметры 36?25?35…

«… А если ты перемножишь все эти числа, ты выяснить, сколько я знаю способов сделать мужчину счастливым, подхватила я.

Вот именно! Отозвалась она, ничуть не смущаясь. Значит, ты звонила по этому номеру?

Да, призналась я. А откуда ты знаешь?

Ты хочешь спросить, почему я знаю, что записано на автоответчике? Потому, что я сама наговаривала эту запись. Может, ты не узнала мой голос? Над конторой Уиллерби работает одна такая девушка, и я сделала это для нее, поскольку она заявила, что у меня сексуальный голос.

Все мои фантазии рассыпались в прах. Карен действительно работала у Уиллерби, а ее голос служил только приманкой. Она рассмеялась:

Неужели ты решила, что это я? Нет, ледяным тоном ответила я. Там сказано, что у нее бюст в обхвате 36, а тебе для этого понадобился бы силикон. И потом ей всего семнадцать, а ты выглядишь гораздо старше.

Если это тебя так заинтересовало, поговори с ней, я вас познакомлю. Ее зовут Моника.

Ни за что!

Вот и хорошо! Ну, хватит об этом. Может, ляжем спать?

На следующий день я позвонила в школу, голосом мамы сообщила, что я больна, и отправилась вслед за Карен.

Я чуть не столкнулась с ней на Хай?стрит. Она зашла купить сандвичей и молока. Я преследовала ее по пятам. Неподалеку от своего офиса Карен зашла в аптеку и вышла с целой упаковкой кондомов! Но даже тогда я еще верила, что она купила презервативы по просьбе этой девушки, Моники. Я думала, сестра не решится сделать это для себя. Увидев, что она направляется в свою контору, я перешла через дорогу. К счастью, напротив оказалось крошечное кафе. Я зашла туда, взяла чашку кофе и устроилась за столиком у окна, за тюлевой занавеской. Карен читала объявления в окне конторы.

Мне не пришлось долго ждать. Подхватив коробку презервативов под мышку, она вставила ключ в узкую дверь между дверью конторы и каким?то магазином.

Мужчина, стоящий у витрины, что?то сказал ей. Карен покачала головой и улыбнулась. Мужчина продолжал говорить. Она снова покачала головой и указала на часы над входом в банк. Когда Карен открыла дверь, мужчина попытался войти следом за ней, но она оттолкнула его, и захлопнула дверь за собой.

Мужчина перешел улицу и сел за столик в кафе. Судя по виду и по костюму, он был бизнесменом чисто выбритым, умеренно привлекательным довольно стройным, лет тридцати. Мужчина сел у окна с другой стороны от двери, не прячась за занавеской. Он не сводил глаз с окна над конторой.

Когда Карен отдернула шторы, он замахал, пытаясь привлечь ее внимание. Во второй раз он этого добился, Карен как раз открывала окно. Она усмехнулась и махнула рукой. Она выставила на подоконник большую прозрачную коробку.

Мужчина барабанил пальцами по столику, не притрагиваясь к кофе. Даже со своего места я видела огромную выпуклость у него под брюками. Он не сводил глаз с окна моей сестры. Я пыталась представить себе его фантазии.

Обнаженное тело Карен.
Карен, поддерживающую груди, выставляющую их напоказ.

Карен, лежащую на постели и медленно раздвигающую ноги она улыбалась, приглашая заходить. Карен, сидящую верхом на его члене. Неудивительно, что он сходит с ума от ожидания! Несмотря на то, что Карен моя сестра и что грудь у меня больше и красивее, этот мужчина считает ее аппетитной штучкой.

Внезапно коробка на подоконнике засветилась изнутри. «Блондинка, сообщала она кроваво?красными буквами.

Мужчина в спешке опрокинул стул. По?моему, он не стал бы даже наклоняться за ним, если бы не возможность одновременно поправить болезненно разбухший член. Правой рукой он поднял стул, а левой заткнул эту штуку под пояс.

Затем, слегка согнувшись, он проковылял как утка к двери, перебежал через улицу, чуть не попав под автобус. Вот она, одержимость! Всю дорогу он не отрывал глаз от окна Карен.

Должно быть, Карен уже успела спуститься и открыть дверь. Но она снова появилась в окне, проверить, загорелась ли вывеска. На ней был только черный кружевной лифчик из тех, что поддерживает грудь снизу, не закрывая ее. Соски торчали над кружевной отделкой. Она видела, как мужчина чуть не попал под машину, и послала ему легкий воздушный поцелуй. Едва он скрылся за дверью, кроваво?красная стыду, я опозорилась, конечно, от чрезмерной самоуверенности. Пятеро мужчин делали все возможное, лишь бы довести меня до оргазма, и я удостоила каждого вполне сносной имитации. И потому к приходу Тони я чувствовала себя «огнеупорной. К сожалению, он был очень похож на Карла, и я растаяла, тем более что и от моего контроля к тому времени сохранились жалкие остатки.

Но Тони был не настолько похож на Карла, чтобы я позволила ему войти в меня без презерватива, впрочем, его член выглядел на редкость сексуально в черной резине с красной спиралью по всей длине! А когда я приближалась к нему вплотную и не видела его лица, лоснящаяся эбеновая кожа была такой гладкой и атласной, мускулы такими твердыми, а движения такими гибкими и умелыми…

Ну, хватит. Сорок минут я сопротивлялась так, что могла бы заработать медаль «Думай об Англии, но затем его навыки секс?машины восторжествовали над моими правилами проститутки, и я начала испытывать оргазмы, пока он не кончил. Все это продолжалось семьдесят пять минут, но кто их считал?

В ту ночь Карен была очень нежна и внимательна ко мне вовсе не как старшая сестра. Но ей было незачем беспокоиться. Я чувствовала себя на Седьмом небе.

Мои худшие опасения о том, что это будут пять часов скуки, не подтвердились.

Я всегда говорю: «Меня часто трахают, но никогда не заставляют скучать! Я участвую в этом деле уже два года, и, хотя в ней есть свои нудные моменты, как в любой другой работе, большую часть времени она бывает невероятно интересной. Все, что мне надо помнить что за каждым членом, поднимающимся по моей лестнице, стоит человеческое существо, и я соприкасаюсь еще с одной судьбой.

Есть одна большая разница между мной и клиентом, которую никогда не скрыть.

Для него наши тридцать, сорок, пятьдесят минут секса радость на всю неделю.

Он ждет своих дней, дрожит, думая об этом, а его член встает и опадает. Он гуляет вверх?вниз, как трусики шлюхи, по словам Пегги. Потом один в своей постели (обычно клиенты бывают неженатыми) он с наслаждением вспоминает время, проведенное между моими бедрами. Но для меня это просто тридцать, сорок, пятьдесят минут работы. Мы две половинки единого целого, он и я, но его опыт настолько отличается от моего, что соединить эти половинки невозможно. В этом и весь секрет. Я не против секса. В сущности, я наслаждаюсь им. Мне нравятся маленькие драмы, мужское тщеславие, их ребячливость, сексуальные потребности… Я люблю мужчин.

Азиат, владелец кафе, стоял в дверях и все видел. Карен снова подошла к окну, чтобы задернуть шторы, и послала воздушный поцелуй и ему. Я съежилась за занавеской.

Я сидела ошеломленная и не верила своим глазам.
Этот парень, «барабанщик, как я мысленно назвала его, сидел всего в нескольких шагах от меня минуту назад, а теперь он был в затемненной комнате, смотрел на мою сестру вероятно, одетую только в вызывающий лифчик и какие?нибудь ажурные чулки…

Он снимал брюки, показывал ей затвердевший, набухший рог, проводил ладонями по ее телу, ласкал груди, укладывал ее в постель, зарывался лицом в ее холмик, лизал щелку, посасывал клитор… Господи, как мне хотелось стать мухой и влететь к ним в окно!

Я не могла себе представить, чтобы Карен занималась таким ремеслом. Я не представляла ее в такой роли. В школе она держалась чересчур чопорно. Парню достаточно было один раз дать волю рукам, чтобы она порвала с ним. Она всегда клялась мне, что ни одна мужская рука не попадала к ней под трусики, не говоря уже о дырочке. Что же с ней случилось?

Владелец кафе вскоре заметил мое любопытство.

Ты хочешь увидеть, что там происходит? Весело спросил он.

Эта девушка… Пробормотала я. Не могу поверить! Еще год назад я училась с ней в одной школе… Это была чистая правда! Я как раз собиралась перейти через дорогу и поздороваться с ней, а она вышла из аптеки с целой коробкой презервативов! Вот я и пошла за ней следом, и… Я указала на задернутую занавеску в окне на противоположной стороне улицы.

Ты говоришь про Блондинку? Переспросил он. Ты училась с ней в школе?

Я кивнула. Он перевел взгляд на мою грудь, похотливо помедлил, а затем спустился ниже.

Тебе любопытно? Здесь нужна девушка, чтобы работать по вечерам. Если хочешь, я помогу тебе за двадцать фунтов. Ты заплатишь мне после того, как начнешь зарабатывать. Я рассмеялась.

Я не шучу! Он сделал вид, что обиделся. Здесь ты сможешь каждый вечер зарабатывать по двести пятьдесят фунтов. Подумай над моим предложением, добавил он и ушел в глубину кафе.

Полчаса спустя мужчина вышел от Карен на улицу умиротворенный и расслабленный. Контраст с его прежним видом был разительным. Я сидела, представляя себе отверстие Карен в виде естественного радио, передающего секс волны. Я представила себе, как по утрам этот мужчина просыпается и чувствует, как затвердел его член. Конечно, он принимал радиосообщение!

Вульва члену: «Ты слышишь меня? Отбой.

Член вульве: «Я хочу тебя! Я хочу тебя! Вульва члену: «Приди и ощути меня!

Отбой.

Член вульве: «Ты нужна мне. Я в отчаянии!

Вульва члену: «Приди и заполни меня! Отбой.

Бедному «барабанщику не оставалось выбора, кроме как отпроситься с работы, снять со счета пятьдесят фунтов, а затем долгие минуты сидеть, здесь барабаня по столу, покрываясь потом и дрожа от страсти, пока Карен снимала уличную одежду, надевала сексуальное белье, причесывалась, подправляла макияж, душилась, смазывала гелем отверстие, где ему полагалось быть, вскрывала упаковку презервативов. Все это время он пребывал в боевой готовности. Он был ее рабом вот так?то! Рабом, который платит своей госпоже за то, чтобы роли на полчаса поменялись.

А Карен? О чем она думала, когда готовилась принять этого мужчину?

Я сидела в кафе, пока хозяин не предупредил меня, что Блондинка иногда заходит сюда перекусить. Я попросила не рассказывать обо мне и добавила, что подумаю над его предложением. В это утро к Карен приходили еще двое мужчин негр и белый. Негр провел у нее целый час. Я не могла вообразить, чем могут заниматься мужчина и женщина в течение часа! Я не представляла себе, что значит трахаться с тремя разными мужчинами еще до ленча: значит, до окончания рабочего дня на ее секс волны должны были откликнуться еще трое?четверо сексуально возбужденных мужчин, готовых потратить деньги, лишь бы проникнуть в теплую, мягкую, хорошо смазанную дырочку. Этим вечером я не могла дождаться, когда Карен вернется домой.

Когда я ночью забралась к Карен в постель, она только заворчала, но потеснилась и спросила, что со мной случилось.

Я напомнила о ее обещании познакомить меня с девушкой, работающей в комнате над конторой.

Ладно, очень спокойно отозвалась она. Я так и думала: раз уж ты начала задавать вопросы, ты наверняка успела побывать там. Ну и что же ты видела? А ты не рассердишься? Она сухо рассмеялась. Какой в этом смысл? Я же знала, что когда?нибудь это случится. Что ты видела?

Я рассказала обо всем. Она только вздохнула, а я спросила о первом клиенте «барабанщике.

Это Джерри, мечтательно произнесла она. Он приходит каждую неделю! Он бурно кончает, стоит поднести к нему кондом. У нас это превратилось в настоящее искусство. Я промокаю его салфеткой, а затем подсасываю, после чего он может продолжать трахаться еще минут двадцать. Вот что значит быть благодарным!

Сколько же ты занимаешься этим? Восемь месяцев.

С тех пор как кончила школу! Ты вообще когда?нибудь работала в конторе? Она усмехнулась.

Всего неделю! Но теперь я просто снимаю у них комнату. Том, тамошний менеджер, увел меня туда в конце недели. Потом я в шутку сказала, что это будет стоить десять фунтов, и он заплатил! Он сказал, что на самом деле это стоит фунтов сорок?пятьдесят, а я могу требовать пятьдесят со своим лицом и фигуркой, он готов предоставить ее мне за два бесплатных сеанса в неделю! На мое имя зарегистрирован только телефон.

Вот это да! Мне до сих пор не верилось, что моя чрезмерно порядочная сестра сделала такой шаг.

А что в этом странного? Я откладываю тысячу фунтов в неделю. Никому и в голову не приходит смеяться, услышав об этом. Я не знала, что сказать.

Помолчав, Карен спросила: Ну что, язык проглотила? Вот уж не думала, что когда?нибудь лишу тебя дара речи. Тебе и вправду нечего сказать? А можно я посмотрю? Спросила я. Нет! Поспешно и сдавленно вскрикнула она.

Разве у тебя негде спрятаться? Она колебалась слишком долго, прежде чем сказала «нет. Нет, есть! Воскликнула я. Я поняла! В нише находится раковина, которой я пользуюсь. Иногда приходится мыть клиентам члены.

Здорово! Ручаюсь, тебе попадались неплохие экземпляры. Кстати, это приятно?

Не так сексуально, если ты спрашиваешь об этом. Это просто работа.

Ты хочешь сказать, что сама никогда не кончаешь?

Ей следовало давно разучиться смущаться. По крайней мере на этот раз она ничего не стала отрицать.

Иногда такое случается, призналась она. Я хотела сказать, что моя цель вовсе не оргазм. Но они у тебя бывают? Я же сказала. Ты видела сегодня утром того негра?

Того, что пробыл у тебя целый час? Она презрительно фыркнула. Значит, ты засекала время? Да, его. С ним я всегда кончаю. Я ненавижу его, но ничего не могу с собой поделать. Он приходит по вторникам и четвергам иногда утром, иногда днем, но всегда в одни и те же дни.

Он похож на атлета или боксера, заметила я.

Я не знаю, кто он такой. Но он следит за телом это уж точно. Впервые, когда я увидела его…

Тогда почему же ты его ненавидишь? Потому, что он знает: он способен заставить меня кончить в любое время, когда ему захочется. Потому, что он хитер. Потому, что он восхитительно трахается! Потому, что каждый вторник и четверг я поднимаюсь по лестнице, мысленно повторяя: «Сегодня придет Карл. Я с нетерпением жду его.

Он был таким робким! И до сих пор робеет, охотно рассказывала сестра.

Надменный и вместе с тем застенчивый это трудно объяснить. Он позвонил в дверь, поднялся, остановился, не доходя до верха лестницы, и пробормотал:

«Вы принимаете чернокожих? Принимаю ли я чернокожих? Да половина моих клиентов негры! Я ответила то же самое, что всегда: я принимаю даже зеленокожих, если у них деньги нужного цвета. Он вытащил целую пригоршню купюр и спросил, хватит ли этого. Не знаю, чем он занимается, и не хочу знать, но денег у него хватает. А больше мне ничего не надо. Я велела ему пока спрятать деньги, чтобы не показать, что больше меня ничего не интересует. Я пригласила его войти, лечь со мной в постель и сказать, чего он хочет от меня, что он может получить и сколько это будет стоить.

Она закрыла глаза и провела ладонью по волосам.

Когда он вошел в комнату, я не поверила своим глазам. На нем была белая рубашка, расстегнутая до пояса. Ты видела, как он сложен? У него торс, словно треугольник, талия невозможно тонкая, а плечи вот такие! Он не такой мускулистый, как тяжелоатлет, но широкий в плечах. И гладкий, словно полированное черное дерево. К тому времени я принимала клиентов уже пару месяцев и считала, что повидала все, что только можно. Но в Карле что?то есть, он так красив, что вызывает желание прикоснуться. Не знаю, как я удержалась, пока мы обсуждали время и деньги. Выяснилось, что он хочет всего лишь, чтобы я легла лицом вниз на постель, пока он будет сверху, вот и все.

Я чуть не расплакалась. Я представляла себе массаж всего тела, сорок разных поз словом, весь мой арсенал. Сорок? Изумленно переспросила я. Она усмехнулась.

Такое тебе и не снилось, сестренка! Но Карл хотел только, чтобы я отсосала его, а затем позволила трахнуть себя. Я сняла с него рубашку и усадила в кресло. Я расстегнула ему ширинку, и он выскочил, как чертик из коробки, он приподнялся и снял брюки, раздвинул ноги и поманил меня к себе. Я осторожно спустила трусы и увидела… Ты себе не представляешь, Дженни, сколько красивых членов я повидала, но член Карла самый лучший в мире! У большинства мужчин они сморщенные, кривые, с набухшими венами и загрубевшей кожей, но только не у Карла. Он такой гладкий и блестящий, что кажется, будто на нем надет черный презерватив!

Она вздохнула, отдаваясь счастливым воспоминаниям.

Конечно, когда он обмяк, он немного сморщился. Но я видела, как он вновь восстал, и эта эрекция была совершенством. В минуту стопроцентной эрекции последние складки кожи туго натянулись, и член стал похож на отполированный черный мрамор. Она тихо произнесла: Я была так загипнотизирована, что сделала то, на что никогда не решалась. Я нарушила свое твердое правило, вернее, просто забыла о нем: я не надела на него кондом! По запаху я чувствовала, что он перед приходом помылся. Знаешь, это очень заметно. И потому я вобрала головку члена в рот, обвела ее кончиком языка словом, воспользовалась всеми известными мне способами, а он просто лежал на спине, раздвигал ноги все шире, стонал, извивался… Можно подумать, что я причиняла ему боль. А потом он стал кончать мне в рот, касаясь головкой горла. Единственный способ не подавиться при этом, глотать, глотать без конца: если хочешь знать, это обезоруживает любого мужчину. Особенно если при этом слегка ласкать пальцами яйца, как делаю я.

Карла это тоже разогрело. Он дергался словно под напряжением в несколько тысяч вольт, он издал пронзительный крик, и я почувствовала, как из него выплескивается сперма тебе известно, что внутри члена проходит канал? Во всяком случае, я слышала, как он пульсирует, как содрогается в моем рту его волшебная палочка. Но вкуса спермы я не почувствовала головка члена находилась в гортани.

Но от этого ты не могла кончить, возразила я.

В том?то и дело: я кончила сама! Когда он обмяк, я вдруг поняла, что произошло. По правде говоря, мне не пришлось особенно трудиться за пятьдесят фунтов! В панике я отстранилась от него, чтобы член вновь оказался во рту, и принялась сосать и лизать его, чтобы он снова затвердел. Он просто лежал в ступоре, а потом почувствовал, что снова поднимается, понял, что еще не все кончено, и рассмеялся. Не прошло и минуты, как он вновь восстал как жезл! Я сказала, что теперь он может войти в меня, и спросила, лечь ли мне лицом вниз на постель. Он восторженно вскричал: «Да! словно я пообещала ему фантастическую награду.

Я легла лицом вниз и слегка развела ноги, чтобы он видел цель. Но он поставил меня на четвереньки, осторожно опустился сверху и скользнул в меня как угорь. Он вонзился всего пару раз, снова вышел, схватил самую большую подушку и подсунул ее мне под живот. Затем снова вошел, сделал еще несколько движений. Опять вышел. Передвинул подушку и подложил сверху еще одну, поменьше. Все повторилось еще раз с третьей подушкой…

Сколько же у тебя там подушек? Воскликнула я.

Не так уж много. Третью подушку он подложил мне под голову и плечи, теперь я лежала на трех подушках. Моя грудь висела между первыми двумя, не касаясь простыни, третья приподнимала мою попку, чтобы ему было удобнее. Он вошел в меня легко, как по маслу.

«Детка, предоставь остальное мне. Можешь спать, если хочешь, но не смей шевелиться. Понятно? Я ответила, что постараюсь.

Фантастика! Карл запретил тебе двигаться? И что же ты?.. Карен хихикнула.

Неужели мне удалось распалить тебя? Не тебе, а Карлу. Продолжай! Ну хорошо… Она снова посерьезнела. – Он возбудил меня, приказал не шевелиться, но думать не запретил. Он делал, что хотел за свои деньги, а я как бы наблюдала за ним и за собой со стороны, и вот что: «Черт, какая классная попка у этой цыпочки! Какая сладкая, горячая, тугая дырочка! А затем оказывается, что ты распалилась и уже не понимаешь, кто кого трахает.

По?моему, у негров члены чувствительнее, чем у белых. У меня побывало немало белых, которые кончали, едва успев войти в меня.

И что же ты делаешь, когда они кончают так быстро?

Просто встаю на колени и занимаюсь оральным сексом. Но с неграми такого не бывает, они подолгу остаются твердыми. Карл в первый раз кончил быстро, но иначе было невозможно, ведь он оказался в глотке лучшей минетчицы. Но во второй раз… Он трахал меня безостановочно, не меняя ритма все это длилось полчаса. Он удовлетворился длинными, медленными, равномерными ударами, ленивыми и великолепными. Он первым дал мне понять, что меня возбуждает даже определенный ритм движений. С тех пор я всегда обращала на это внимание.

Когда я случайно кончаю с клиентом, то в девяти случаях из десяти это происходит потому, что он случайно попадает в мой ритм.

Но с Карпом все было не случайно. Этот ублюдок оказался хитер и терпелив.

Вот почему он велел мне не шевелиться: должно быть, прежние девушки знали его уловку и сбивали с ритма. Так поступаю и я, когда какой?нибудь клиент случайно начинает возбуждать меня. Иногда он слегка менял движения, но так незаметно, что поначалу я ничего не замечала. А я лежала на животе, положив голову на подушку и повернув ее вбок, посматривая за ним в зеркало. Клиентам нравится наблюдать за собой, а мне следить за ними. Я видела, как слегка напрягаются его мускулы, чувствовала, как перемещается его вес это было едва заметно, на краткие доли секунды. А потом я почувствовала, почему он делает это: его твердый, хорошо смазанный жезл при этом слегка прижимался к стенкам вагины то к левой, то к правой, то к задней, то к передней.

Сильнее всего я возбуждалась, когда он прижимал член к передней и задней стенкам вагины, я предчувствовала эти движения по тому, как он менял позу.

Он слегка приподнимался, и я переставала чувствовать его тяжесть. Эти изменения были едва ощутимыми. Он покачивался на коленях. Это нравилось ему потому, что передняя стенка вагины грубее остальных, на ней есть небольшие выступы. Когда мужчина трахает тебя сзади, по?обезьяньи, самая чувствительная часть его члена касается этих выступов.

Когда он прижимался членом к задней стенке, тот налегал на меня всем великолепным атлетическим телом, и я тонула под ним, а он поддавал бедрами.

С ним я пережила три настоящих оргазма, пока не изнемогла. Как профессионалка, я не могла допускать такое, но даже сейчас, когда рассказываю о нем, возбуждаюсь и теку. Он обхватил мои колени, туго сжал бедра, просунул руки между двумя верхними подушками и начал ласкать мою грудь. Уверяю тебя, я думала, что вымотана полностью, но когда его ногти принялись описывать круги вокруг моих сосков, а кончики пальцев, слегка пожимать их… В общем, я просто заработала попкой, пока он не принялся трахать меня как бешеный! Это продолжалось всего минуту, дольше не выдержал бы никто. Но я клянусь, что так я еще никогда не кончала! Когда его член запульсировал прямо внутри меня, а горячая липкая жидкость хлынула из него потоком, я думала, что умру от наслаждения. Но ведь ты сказала, что ненавидишь его! Так и есть! Я ненавидела его в ту минуту и ненавижу до сих пор. Он обезоружил меня с первого раза. Теперь он растягивает удовольствие на целый час каждый вторник и каждый четверг. Он платит шестьдесят фунтов и кончает дважды: один раз в рот, второй в вагину. Теперь оральный секс с ним продолжается двадцать минут, а не две. Я ненавижу его, а мое тело обожает. Я обхватываю идеальное черное копье пальцами, желая разорвать его, но мое тело приказывает ласкать его плавными движениями, лизать и сосать как никого другого. Я растягиваюсь на подушках и поднимаю ягодицы, впуская его, думая:

«Негодяй! Ублюдок! Но мое тело тает, сдается, превращается в машину наслаждения. Мне пришлось умасливать Карен еще несколько ночей, объяснять, какая она смелая и как я восхищаюсь ею, прежде чем она согласилась спрятать меня за занавесками в нише, где находилась раковина. Но даже при этом я удержалась от шантажа вроде «если ты не согласишься, я все расскажу родителям. Она поставила единственное условие: я не должна видеть ее с Карлом. Она не хотела, чтобы я увидела, как она изнывает от наслаждения, описанного в таких подробностях.

В следующий понедельник ровно в девять часов мы купили лапшу, молоко и сотню презервативов. Поднимаясь по лестнице, я не могла не вспоминать Джерри и его поспешное восхождение по этой же лестнице. Он входил за бедрами, которыми Карен, поднимающаяся впереди, соблазнительно покачивала перед моим носом.

Она обернулась и хихикнула.

Зимой, сказала она, когда рано темнеет, я иногда стою перед открытой дверью, чтобы мужчины видели, какое удовольствие упускают, проходя мимо. И если они поддаются соблазну, я поднимаюсь впереди них вот так, она вновь зазывно покачала бедрами, только надеваю мини?юбку и обхожусь без трусиков, одними чулками и пояском. Я виляю попкой, позволяю им лишний раз взглянуть на врата рая, и это сводит их с ума! Это стоит добрых десяти минут фрикций. Распахнув дверь, она воскликнула: Добро пожаловать в мои секс владения в мой личный офис!

Это была милая комнатка, особенно с задернутыми шторами и включенной лампой, уютная и женственная. Ее украшали искусственные растения в горшках, павлиньи перья в вазах, веер из страусовых перьев, которым она играла, устраивая стриптиз. Обои в цветочек, кружева и оборочки довершали впечатление.

Если бы мне не приходилось принимать здесь незнакомых мужчин, позволять лапать и трахать меня, то в этой комнатке было бы чудесно проводить время, заметила она.

Мы убрали в комнате, вытерли пыль, и Карен включила электрическую простыню устройство, позволяющее поддерживать в постели приятное тело. Затем Карен разделась и надела лифчик две платформы, на которых ее груди казались больше и круглее сетчатые чулки, поясок и туфли на шпильках. Она выставила на подоконник, за стекло, вывеску «Блондинка, не открывая окно, поскольку собирался дождь. Рассмеявшись, Карен помахала рукой.

Это Джерри, объяснила она мне. Он не дождался даже до завтра! Ну что же… Она огляделась. Полагаю, все готово. Сейчас придется расстегивать Джерри ширинку! Она выжала дюйм геля на палец и увлажнила расщелину и вагину. Надо быть готовой ко – всему.

Она не включила вывеску до тех пор, пока не убедилась, что меня не увидят в комнате ни под каким углом и что даже внутри, в нише, я смогу спрятаться за занавеску.

Затем она включила вывеску и начала отсчет, как при запуске ракеты: Десять, девять, восемь, семь… Когда она досчитала до трех, в дверь позвонили, и она отключила вывеску. По лестнице словно протопало стадо слонов. Она распахнула дверь и отступила с широкой приветственной усмешкой. Джерри! В экстазе воскликнула Карен.

Это чудесно! Жаль только, что завтра в это же время мне будет очень одиноко.

Завтра я уезжаю в Эдинбург, пояснил он, положил на тумбочку конверт и тут же, тяжело дыша, начал срывать с себя одежду.

Повезло шотландским девушкам! Заметила Карен. Как ты хочешь сегодня?

Согнись над стулом, ответил Джерри. Нет, лучше сядем. Я сяду в кресло, а ты на меня.

Карен подвинула плетеное кресло к длинному зеркалу, пока он заканчивал раздеваться. Он снял даже носки. У него было красивое тело хорошо сложенное, упругое, а эрекция показалась мне фантастичной. Карен подмигнула мне в другое зеркало, доставая из пакетика первый презерватив за день.

Джерри рванулся к ней, потрясая своим орудием и смеясь.

Я думал, что не дождусь этой волшебной минуты! Воскликнул он.

Он сел на бумажное полотенце, которое Карен расстелила в кресле, и выставил свою сардельку. Карен встала на колени между его широко раздвинутыми ногами, и я с удивлением увидела, что она не надела на него кондом. Куда она дела его? Карен держала его штуку обеими руками точнее, кончиками восьми пальцев, нежно проводя большими пальцами по яйцам. Он закрыл глаза и запрокинул голову, а Карен принялась сосать его, медленно заглатывая гладкую колонну.

Вот так! Она отстранилась, и я увидела, что длинный стержень надежно упакован в резину и готов к действиям. Должно быть, Карен держала презерватив во рту и ухитрилась надеть его так, что в маленький резервуар на конце не попало ни пузырька воздуха.

О?о! Застонал он. Ты несравненна, Блондинка! Пожалуй, мы начнем со стула.

Он поднялся и подергал членом, восхищаясь его длиной и твердостью, пока Карен подошла к стулу и согнулась над ним, положив локти на сиденье.

Благодаря высоким каблукам ей удалось изящно перегнуться через изогнутую спинку. Еще держа в кулаке член, Джерри встал между ее бедер и погрузил кончик копья между ее нижними губками. Затем он принялся водить пенисом вверх?вниз, постанывая от наслаждения и уверяя Карен, что она бесподобна. Я была с ним согласна.

Осторожно скользя по ее хорошо смазанной ложбинке, он начал погружаться внутрь, проходя мимо вагины. Сначала на полдюйма, потом еще на дюйм и наконец все глубже и глубже, пока он не начал двигаться внутрь и наружу, по?прежнему вздыхая от наслаждения и заявляя, что Карен невероятно прекрасна.

Она не стояла неподвижно скорее всего, притворялась: вздыхала, слегка ахала, поскуливала, виляла попкой, подавалась навстречу ему при каждом погружении.

Наконец она выпрямилась, словно больше была не в силах терпеть, сняла его руки с бедер и положила их на свою грудь, а потом прижалась к нему всем телом, издав изумленный вскрик словно раньше не подозревала о подобном наслаждении. В такой позе он трахал ее пару минут, быстро и медленно, меняя ритм, каждый раз вызывая у нее длинные стоны.

Когда он остановился, чтобы перевести дыхание, она сделала невероятное я никогда не думала, что Карен способна на такое. В детстве мы обе занимались балетом, но мне казалось, что она уже давно потеряла всякую форму. Она склонилась вперед, положив верхнюю половину тела на спинку стула, отодвинутого на два фута вперед. Затем она повернула тело влево и описала правой ногой полный круг в воздухе. В конце концов она оказалась лицом к Джерри, выгнувшись всем телом, рискованно опираясь лопатками на спинку стула и сжимая вагиной его торчащее орудие.

Некоторое время насладившись ею в такой позе, он помог ей выпрямиться. Карен обвила его руками, прижалась грудью к его груди и принялась вращать бедрами, побуждая его снова начать что он и сделал с новым рвением. Спустя некоторое время она подняла правую ногу и обняла его, упершись каблуком в его правую ягодицу и придвигая его к себе все сильнее с каждым толчком. Вскоре после этого она обняла Джерри и второй ногой. Теперь она скрестила ноги за спиной Джерри, переплела пальцы у него на шее и повисла на нем, позволяя члену проникнуть еще глубже. Наконец, не выдержав ее веса и наслаждения, Джерри рухнул на кровать, по?прежнему погружаясь в Карен до самой рукоятки.

По тому, как вздрагивало его тело, и по мучительному экстазу на его лице я поняла, что он кончает. Он притиснул Карен к себе, задрожал и в изнеможении вздохнул. А Карен, положив голову ему на плечо, закатила глаза, беззвучно присвистнула и снова подмигнула мне.

Она не двигалась, пока Джерри не пошевелился, а затем сползла с него со словами:

Уже лучше, Джерри! Знаешь, сколько ты продержался на этот раз?

Он покачал головой с таким видом, словно забыл, как открывать глаза.

Двадцать две минуты! Когда?нибудь нам удастся сделать это в постели.

Может быть, в следующий вторник, подтвердил он.

Карен поцеловала его в ухо и прошептала, что уже давно ждет этого.

Наконец он разомкнул веки и недоверчиво, однако с явным желанием поверить, спросил: Правда? Ты действительно этого ждешь? Без тебя мне чего?то не хватает, кивнула Карен, стаскивая резинку с его обмякшего члена. Она показала ее Джерри, позволяя увидеть количество спермы: Ты приберег это для меня!

Затем, завернув резинку в бумажное полотенце, снятое с кресла, она бросила все в ведро, стоящее под раковиной. Набросив халат, она еще раз поцеловала Джерри перед его уходом.

Дождавшись, когда он выйдет на улицу, она отдернула мою штору и произнесла:

А теперь пора убрать в приемной. Я изумилась: я и не знала, что у нее две комнаты. «Приемная находилась по другую сторону лестничной площадки, была такого же размера. Всю мебель здесь составляли диван, стол, кресло и стопа старых журналов вроде «Только для мужчин. Здесь ничто не указывало на ремесло хозяйки. Она велела мне протереть пыль, пока она будет отвечать на звонки. Звонил один из ее постоянных клиентов, владелец магазина с Хай?стрит, который хотел зайти на тридцать минут в два часа. Карен предупредила, что следующая встреча назначена у нее на без четверти три.

Это вранье, объяснила она мне, повесив трубку, но иначе он опоздает и задержится. Телефон снова зазвонил. Удачный день, радостно произнесла она.

Она проговорила в трубку почти то же, что было записано на автоответчике, и после небольшого спора объяснила, почему договаривается о встречах по телефону только с постоянными клиентами ее слишком часто обманывали.

Откуда вы звоните? Спросила она. Да это всего в двух минутах ходьбы отсюда, она назвала адрес. Я буду ждать всего пять минут, не больше, добавила она.

После этого я буду обслуживать того, кто придет первым.

Она осторожно повесила трубку. Я спросила, что случилось.

Не знаю, ответила она. Впрочем, я рада, что ты здесь. Он очень нервничал, сильнее, чем другие клиенты, и при этом я тоже волнуюсь.

Но когда клиент появился, она расслабилась. К этому времени я уже успела спрятаться, но все видела и слышала. Оказывается, он нервничал потому, что ему было за шестьдесят, а проститутку он посещал впервые.

Я не знаю, что это такое, сколько я должен заплатить и чего вправе ожидать, дрожащим голосом выговорил он.

Он был малого роста, с сияющей лысиной не сочеталась козлиная бородка.

Впрочем, он был неплохо сложен если не считать выпуклого животика, который был едва заметен под хорошим твидовым костюмом.

Тогда почему бы вам не снять обувь и не лечь на постель, чтобы поговорить об этом? Это вам не будет стоить ровным счетом ничего, Карен провела кончиками пальцев по его руке, словно намекая, что не прочь оказаться вместе с ним в постели.

Он нехотя последовал ее совету, неуклюже опираясь на локоть. Он выглядел так, словно был готов сбежать в любую секунду. Карен включила автоответчик и спустила с плеч халат.

Это бесплатно, пояснила она, соблазнительно ложась на расстоянии ярда от него. Плата может быть разной: от двадцати пяти фунтов за «ручную работу до шестидесяти фунтов за целый час в том числе оральный секс и любые позы, какие только вам подскажет фантазия. Я не занимаюсь анальным сексом, не терплю садомазохистских выходок, но если вам это нравится, я могу подсказать, к кому из девушек надо обратиться.

Нет, нет! Наконец?то опомнился он. Я хочу просто… Обычного секса? Да. И…

Вы сказали оральный?

Карен сунула большой палец в рот и продемонстрировала, что это такое. Я видела, как вспыхнули уши клиента. Если бы он передвинулся на шесть дюймов, я бы увидела его лицо в одном из зеркал.

Очевидно, он прочел мои мысли и передвинулся! Его глаза сияли. Карен сумела распалить его.

Вы живете поблизости? Спросила она. Кстати, как вас зовут?

Марк, ответил он. Я живу очень далеко отсюда, в том?то и дело, я боялся зайти к девушке там, где меня кто?нибудь узнает. А почему вы спрашиваете?

Скажите, если сегодня мы приятно проведем время, вы могли бы навещать меня регулярно? Скажем, раз в неделю?

Только не за шестьдесят фунтов! Я не могу позволить себе такой расход каждую неделю! А за сорок пять? Гм… Может быть.

Видите ли, Марк, если бы вы стали одним из моих постоянных клиентов, тогда сегодня мы могли бы начать с чего?нибудь простого. Я все понимаю: если вы никогда не бывали у профессионалок, то вам будет трудно освоиться сразу со всеми фантазиями, о которых вы мечтали наедине. Особенно с незнакомой женщиной. А если вы будете приходить ко мне постоянно, мы сумеем узнать друг друга получше и полностью освоиться. А сегодня утром мы просто ляжем вдвоем в постель обнаженными и займемся простым сексом. Сначала я буду сверху пять минут, а потом десять минут снизу. Я могу сделать это за особую цену тридцать фунтов, при условии, что вам понадобится не больше двадцати минут.

Ну, вы согласны?

Он вытянулся на спине и облегченно рассмеялся. Только тогда я увидела, что у него уже стоит.

Великолепно! Воскликнул он. Вы неподражаемы!

Карен уселась на него верхом, покачивая грудью перед его лицом.

Но деньги вперед, заявила она, едва он протянул руки. Вперед? Это потрясло его. Всегда. Предоплату требуют все проститутки мира. Это первое правило игры.

Он встал и отвернулся, вытаскивая бумажник. Он был туго набит купюрами, я могла бы протянуть руку и потрогать их. Те тридцать фунтов, что он отсчитал, оказались незаметной потерей для остальной пачки. Тем временем Карен снимала белье. Хотите, я вас раздену? Спросила она. Или оставим это на следующий раз? Говоря, она поглаживала узел его галстука.

Он позволил Карен раздеть его до трусов, а затем засмущался и забрался в постель в трусах и носках. Карен обошла вокруг постели, разворачивая второй презерватив за день. Вытащив тюбик геля из тумбочки, она легла на кровать по диагонали, положив одну ногу на спинку, а вторую на живот клиенту, показывая ему все свои прелести. Я видела его лицо в одном из зеркал. Он задохнулся, а член туго натянул спереди трусы. Протяни палец, предложила Карен. Он смущенно потянулся к ее расщелине, пока не увидел, что она свинчивает колпачок тюбика. Он позволил выжать немного геля к нему на палец и захихикал, растирая его вокруг отверстия Карен. Она слегка раздвинула ноги и испустила счастливый вздох.

Она оказалась потрясающей моя Карен. Одной из лучших. За десять минут она превратила этого робкого, нервозного старика в уверенного любовника. Он слегка заколебался, когда Карен настояла на презервативе, но согласился, когда она объяснила: он не найдет в Лондоне ни одной девушки ее класса, которая согласилась бы на это без резинки.

И потом, добавила Карен, ты еще не знаешь, как я умею надевать их, нырнув под одеяло, она втянула презерватив в рот так, как делала с Джерри.

Если хочешь, можешь надеть еще один, предложил Маркус, когда Карен высунула голову. Мгновение спустя он изумленно задохнулся: Карен впустила его в себя, сев на него верхом. Счастливо улыбаясь, она начала приподнимать бедра, медленно трахая его. Она раскачивала грудью перед его лицом, заметив, что теперь он может трогать ее, сколько пожелает.

Все время Карен не переставала говорить с ним, отпуская комплименты и уверяя, что она наслаждается.

Скольких женщин ты осчастливил, Марк, а может, всего одну, но так, как невозможно представить? Да, пожалуй, это верно. О, какая прелесть, Марк!

Сделай так еще! Еще!

Да, Маркус, да!.. И так далее. Она постоянно повторяла его имя.

После пяти минут, проведенных в таком же духе, она легла на спину и притянула его к себе.

А теперь войди в меня, Марк, торопливо прошептала она, обхватывая его ногами. Как можно сильнее. Ты лучше большинства мужчин вдвое моложе тебя.

Еще, еще! Трахни меня как следует!

Конечно, после того как истекли пятнадцать минут, он рыдал с благодарностью!

Он промямлил, что вдовеет уже полгода, что скучает по жене, но это не помогает ему. Он начал поглядывать на девушек в парке, гадая, каково было бы попробовать секс с одной из них. Он едва набрался смелости сегодня, чтобы позвонить, а теперь понимает, каким глупым он был: она великолепна, он готов заплатить еще двадцать фунтов ведь Карен этого стоит. Возможно, он не сумеет дождаться следующего понедельника можно ли ему прийти в пятницу днем? Он готов выложить шестьдесят фунтов за час и дать половину в задаток, лишь бы она согласилась на встречу.

Тем временем Карен снимала с него кондом. Показав его, она произнесла:

Вот единственный задаток, который нужен мне от тебя, дорогой мой. Но я буду рада принять тебя в следующую пятницу. Знаешь, половина моих постоянных клиентов бывает у меня дважды в неделю.

После ухода Марка все было тихо до двадцати минут двенадцатого никто даже не звонил. Затем зашел молодой белый мужчина, но Карен прогнала его, велев прийти после того, как он вымоется, побреется и переоденется.

Ты что, принимаешь только черномазых? Зло выпалил он. Белые тебе не годятся?

Карен пробормотала, что под этим слоем грязи трудно разглядеть, белый или черный к счастью, несостоявшийся клиент ее не слышал, иначе у Карен были бы неприятности.

Без двадцати двенадцать полный маленький владелец кафе напротив зашел к Карен. Я едва успела спрятаться за занавеску.

Вижу, у тебя никого нет, произнес он. Я решил, что тебе скучно одной вот и пришел полечить тебя от одиночества.

Ты бессовестный врун, Сэм, отозвалась Карен. Должно быть, сегодня утром твоя жена ушла навестить свою мать. Он усмехнулся.

Наверное, у них был давний ритуал. Он положил пачку купюр на тумбочку, лег на постель, задрал длинную рубашку нечто вроде туники, не знаю, как она называется, на толстом животе и подергал торчащим членом, не переставая смеяться. Член продолжал напрягаться, пока Карен надевала на него третий презерватив за сегодняшний день на этот раз пальцами. А потом, как следует смазав гелем свое отверстие, Карен оседлала его и рукой сунула член в себя.

Всю работу выполняла она: если бы этот азиат лег на нее сверху, он бы раздавил ее. Я еще не видела, чтобы Карен так самозабвенно отдавалась работе: она скакала на нем, как наездница, вертела попкой из стороны в сторону, словно вращала на талии обруч, подражала танцовщицам живота. А Сэм просто лежал, гладя ее груди и закрыв глаза, а по его лицу блуждала загадочная улыбка. Ближе к концу он дважды застонал и нехотя поддал тазом.

Затем, схватив Карен за бедра, он притянул ее к себе и взорвался оргазмом.

От него исходил необычно острый запах пота, напоминающий запах карри им вскоре пропиталась вся комната.

Около полудня телефон вновь зазвонил. Мужчина расспрашивал Карен обо всех подробностях, и она наконец повесила трубку.

Он не собирается приходить сюда, пояснила она. Знаю я таких типов.

Почти немедленно телефон зазвонил вновь. Карен решила, что это тот же самый мужчина, но ошиблась. Следующий клиент задал всего пару вопросов и заявил, что придет сразу же, через пять минут. Но он так и не появился.

В двадцать минут первого с улицы зашел негр такой же грязный, как белый мужчина, приходивший раньше. Карен прогнала и его.

Ты что, принимаешь только белых? Крикнул он, оказавшись за дверью. Черные тебе не годятся?

К счастью, в эту минуту у двери появился еще один негр. Он посоветовал «брату помыться, побриться, подстричь волосы, найти чистую одежду, а затем приходить в гости к Карен. Это был Фил, помощник менеджера из магазина, еще один постоянный клиент Карен. Все подробности она сообщила мне потом, а в то время я видела только обычного чернокожего парня с гибким телом и вежливой улыбкой.

Как обычно? Спросила Карен. Или хочешь попробовать что?нибудь другое? Он усмехнулся. Как обычно.

Он снял брюки, обувь и носки и улегся на спину, широко раздвинув ноги. Член торчал вертикально. Карен сунула четвертый презерватив в рот и уселась попкой к нему на лицо. Пока она надевала на него резинку, она вращала бедрами. Затем, улегшись на него, она принялась лизать и сосать обтянутую резиной палку, пока он вдыхал аромат ее устрицы. Спустя некоторое время негр не глядя потянулся за гелем, выжал каплю на указательный палец и принялся втирать гель в анус Карен.

Фил! Воскликнула она тоном предупреждения, но не остановила его. Спустя минуту, не переставая жадно слизывать ее сок, он сунул кончик пальца в ее анус и принялся дергать им.

Фил, ты несносен! Повторила Карен, но так и не остановила его.

Это продолжалось некоторое время, пока Карен не произнесла с усталым вздохом:

Ладно, так и быть, я сделаю это. Только оставь меня в покое.

Она выудила хирургическую перчатку из тумбочки и выжала немного геля на указательный палец своей правой руки. Негр тем временем встал на четвереньки, возбужденно подрагивая задницей. Карен сунула палец в анус негра и начала вращать им. Она стояла в неудобной позе, просунув руку под животом негра и между его бедер. Я удивилась, как она попала точно в цель.

Но причина стала мне ясна, когда негр начал совершать фрикции в воздухе и издавать стоны. Карен скользнула под него, и взяв его член свободной рукой, стала играть с ним губами. Одновременно она вонзала указательный палец в его задницу, отчего негр вздрагивал, словно от прикосновения каленого железа.

Я видела, как он кончил: это было удивительно струя выстрелила в маленький мешочек на конце презерватива, наполнив его и растянув за долю секунды.

Струя выплескивалась с краткими промежутками, а Карен продолжала покусывать и сжимать ствол. Когда все было кончено, крахмально?белый пузырек повис под его по?прежнему торчащим членом.

Затем до двадцати минут третьего никто не появлялся. Наконец позвонил мужчина, назначил встречу и пришел! Он сказал, что служит в фармацевтической компании, и назвался Дейвом. Ему было лет за сорок, волосы заметно поредели.

Дейв преподнес Карен презервативы, уверяя, что они тоньше и крепче, чем те, которыми она пользуется, хотя потом Карен заявила, что это одна и та же марка, только в разной упаковке. Еще одним подарком Дейвастали вагинальные мази от молочницы и других венерических болезней. Карен сказала, что он наверняка часто посещает проституток. Он не ожидал от нее никаких одолжений или скидок и точно знал, чего хочет просто лечь с ней в постель обнаженным и трахаться по старинке: сверху, снизу, сбоку, сзади, лицом к лицу. Он действовал неторопливо и методично, и это заняло у него около сорока минут.

За это время в «приемную успел зайти еще один клиент. Я задумалась о том, каково это лежать в постели, трахаться с одним мужчиной и знать, что совсем рядом ждет второй, готовый наброситься на тебя так же рьяно, как предыдущий клиент. Аможет, сразу после него придет и третий!

После того как пятый наполненный презерватив отправился в ведро, дверь открылась и вошел…

Карл! Вскрикнула Карен. О Боже! Он рассмеялся.

По крайней мере я счастлив тебя видеть! Едва он заметил меня, его надменность сменилась любопытством: Ну и ну! Протянул он, направляясь ко мне. Кто это у нас здесь? Новая девочка этого квартала? Я не прочь попробовать тебя!

Это моя сестра, прервала Карен. Она передала мне кое?что от родителей. Мне пора домой. Прости, Карл, но сегодня я не могу тебя принять.

Карл не сводил с меня глаз и понял, что Карен лжет. Я никогда еще не чувствовала исходящей от мужчины такой сексуальной силы, как от него. Этот черномазый знал, как он действует на женщин. Стоило ему только подмигнуть, и я бы стащила трусики. Он отключил вывеску Карен и заявил: Следующий час мой, ладно? Ты же всегда приходишь по вторникам, слабо возразила Карен, а затем повернулась ко мне: Тебе пора домой, детка надеюсь, ты понимаешь? Я нехотя кивнула и повернулась, чтобы уйти.

Карл поймал меня за руку и спросил: Не хочешь вступить в игру, куколка? Мне еще нет шестнадцати, глупо выпалила я. А потом? Нет! Воскликнула Карен. Я кивнула.

Нет! Еще настойчивее повторила моя сестра.

Я буду работать с тобой, ответила я. Она нетерпеливо взмахнула руками. Чтобы нас обвинили в том, что мы устраиваем здесь бордель? Ты понятия не имеешь о чем болтаешь! Иди домой.

Мы не будем находиться здесь одновременно. Ты станешь работать с половины десятого до половины пятого, как теперь, а я потом, до половины десятого вечера. Я же знаю, тебя часто просят встретиться вечером. Откуда ты знаешь?

Фыркнула она. Мне сказал Жирный Сэм. Когда? Я же была здесь. Я ничего не слышала.

На прошлой неделе. Он сказал, вечерами здесь больше работы, чем днем.

А когда тебе будет шестнадцать? Спросил Карл.

Нет! Почти взвизгнула Карен. Почему же? Удивилась я. Разве ты стыдишься того, чем занимаешься? «Моя сестра проститутка! Тебе стыдно об этом сказать?

Она беспомощно уставилась на Карла, словно ожидая от него ответа. Я видела ненависть в ее глазах, и вместе с тем беспомощность.

Так когда тебе сравняется шестнадцать? Спросил Карл.

Через две недели, ответила я. Как раз перед началом каникул.

Он повернулся к Карен, усмехаясь, словно говоря: «Ну что? Кто оказался прав?

Иди ты… Выпалила она. Он рассмеялся.

Сейчас, подожди минуту, а меня спросил: Как ты собираешься работать в первый день? Какую цену назначишь за право первым попробовать тебя? Думаю, за день ты можешь рассчитывать на пару тысяч. Мы с Карен переглянулись. Об этом я не подумала, произнесла она, вспоминая собственный дебют.

Потому что в то время рядом с тобой не было Карла Великолепного, самодовольно объяснил он. В его словах была лишь доля шутки. Затем, уже серьезно, он добавил: А я готов отвалить кругленькую сумму за ночь до того первого дня работы или за две ночи, чтобы ты успела отдохнуть и прийти в себя: поверь, после ночи с этим приятелем это тебе понадобится!

Он расстегнул ширинку и извлек безупречную черную колонну, которую описывала Карен.

Ну ладно! Зло выпалила Карен, сбрасывая халат и толкая Карла к краю постели.

В конце концов это не мое дело, и добавила, обращаясь ко мне: И я вовсе не стыжусь. Но ты пообещала, что не будешь подглядывать за мной и Карлом!

Катись домой! У Карла блеснули глаза.

Ого! Значит, она подсматривала за твоей работой? Жаль, если сегодня ей не удастся увидеть лучший секс. Плачу еще сорок фунтов, если она останется, он выхватил из кармана бумажник такой же толстый, как у Марка, и отсчитал девяносто фунтов.

Карен еще раз беспомощно пожала плечами и взяла деньги. Коснись его, велел мне Карл. Нет, прервала Карен. Она будет только смотреть. Если она коснется тебя хоть пальцем, нас обвинят в содержании борделя.

Я дотронулась до него всей пятерней. Меня и прежде лапали мальчишки, но гораздо чаще я их отталкивала. А однажды мальчик поводил по моей расщелине членом вот и все. До сих пор я ни разу не видела орудие взрослого мужчины, к тому же такое гладкое и идеальное, как у Карла. А уж прикоснуться в нему!

Представьте себе, что вы гладите гранитный или стальной стержень, обернутый в тонкий слой чего?то мягкого и гладкого, теплый, полный жизни, и вы поймете, какие ощущения я испытала.

Я думала: «Наверное, я не дождусь, когда мне стукнет шестнадцать! Моя киска увлажнилась, набухла, мне хотелось стащить одежду, встать над ним, раздвинуть губки и сесть на него, позволив растянуть стенки вагины.

Он все понял, ублюдок! Он поднял мою юбку и погладил мою устрицу, ощущая влагу.

Прибереги это для меня, куколка, произнес он. Так будет лучше.

Господи, как я возненавидела его! Этого он и добивался, покоряя девушек своим сексуальным волшебством, заставляя их желать его и кончать вопреки ненависти. Деньги не играли никакой роли. Карл знал, что, если захочет, может трахать Карен бесплатно, пусть даже она будет ненавидеть его. Но он этого не хотел. Отдавая деньги, говорил: «Теперь ты тем более не сможешь отказаться или «Ты шлюха, но я смогу заставить тебя кончить в любой момент!

Я не сразу все поняла, но что?то почувствовала и уяснила, чем вызвана неприязнь Карен к нему, пока следила, как она готовится устроить ему еще одни краткие каникулы в раю.

Она стянула с него ковбойские сапоги и джинсы, а он сбросил рубашку. Трусы он снял вместе с джинсами, а носки с сапогами, и вскоре разлегся перед нами, молодой черный бык, блестящий и нагой, усмехающийся, излучающий жар и сексуальное притяжение, порабощающее нас. Карен оттолкнула меня, заявив:

Отойди подальше и не мешай. Распростершись на постели, она начала покрывать поцелуями его бедра от коленей вверх. Карл закрыл глаза и испустил вздох удовольствия.

Я смотрела как завороженная, отмечая, как подскакивает его член при каждом прикосновении. Затем он раздвинул бедра широко как только мог. Его яйца вдруг стали огромными, словно потоки черной лавы, застывшей выпуклостями.

Карен подмигнула мне и провела ноготком вверх и вниз по внутренней поверхности бедра, и его яйца вдруг поджались в своих мешочках и тут же расслабились, слегка отвиснув.

Проложив поцелуями путь к основанию его пениса, она подхватила его левой рукой снизу и притянула к себе, а затем принялась томно и неторопливо лизать от основания до головки. Там она медлила, нанося быстрые удары языком, лаская впадинку между колонной и ее темно?красной головкой, которая всегда напоминала мне голову большой рыбины, если смотреть на нее снизу. Карл издал низкий стон и потянулся обеими руками к ее соскам.

Что?то коснулось моей руки. Одно из павлиньих перьев в вазе. Я вытащила его и на цыпочках подступила к постели. Карен была слишком поглощена работой и не заметила, что я стала дразнить его соски легчайшими прикосновениями пера.

Карл удивленно открыл глаза, увидел меня, усмехнулся, показав полный рот зубов, заложил ладони за голову и вздохнул:

Молодец, куколка, соображаешь! Карен перестала отгонять меня. Она продолжала лизать и сосать его член, пока я ласкала пером грудь Карла, его подмышки, руки и снова возвращалась к соскам. Он извивался, умирая от удовольствия и безостановочно шепча: «Да… Да…

Его возбуждение нарастало. Волны дрожи прошли по всему телу, он приподнимался, изгибаясь дугой от пяток до затылка. Карен приходилось отстраняться на время этих рывков, иначе он сбросил бы ее на пол.

Внезапно все его тело застыло. Он дико уставился на меня, схватил за левую руку и потянул ее к разгоряченному влажному члену, который резко выдернул изо рта Карен, и обхватил его моими пальцами, оставив головку на свободе.

Его пенис прижался к животу. Я успела как раз вовремя, чтобы почувствовать, как первая мощная струя рванулась изнутри, Она расплескалась по его животу, достигнув груди.

Хихикнув, я сильнее сжала пальцы, гадая, будет ли следующий залп еще сильнее. Карен изумленно уставилась на меня. Почувствовав новый прилив, я разжала пальцы он был еще сильнее, но дальше не долетел, а угодил в ту же мутную лужицу на животе.

Да! Выдохнул Карл, побуждая меня продолжать сжимать и отпускать его в такт с выбросами так я и сделала. Так прошел десяток спазмов, хотя только в первых шести струя вылетела из него, а не повисла на головке. Сперма текла по моим пальцам, быстро остывая.

«Два миллиона маленьких копий Карла остывают и умирают, думала я. Или двести миллионов? Во всяком случае я впервые видела, сколько жидкости попадает в матку, из которой со временем может вырасти еще один такой же мужчина а он тоже будет лить озера такого же сока в матку другой женщины… И так без конца.

На первый взгляд все очень просто. Отчаянное желание мужчины выплеснуть этот сок и получить наслаждение, связанное с этим процессом, единственное основание нашей обширной индустрии. Вы знали, что сейчас в мире насчитывается более двадцати миллионов проституток? И посещают их более пятидесяти миллионов мужчин? А то, что каждую минуту семьсот тысяч мужчин наслаждаются с проституткой представляете себе? И тридцать пять тысяч выплескивают свой сок за одну минуту, это значит, каждую секунду люди испытывают шестьсот оргазмов! А проповедники хотят, чтобы мир прекратил заниматься этим!

Для меня все началось с уютных владений сестры, при виде этого озера холодного, студенистого сока на тугом и гладком животе Карла. Если бы он приказал мне слизнуть его, я бы послушалась. Он был великолепной секс?машиной большой игрушкой для одержимых сексом и изголодавшихся девчонок вроде меня. Мне не нравился этот мужчина, но я восхищалась его способностями.

Карен вытерла засыхающую сперму бумажным полотенцем, затем губкой, и еще одним полотенцем. Он просто лежал, широко раздвинув бедра, закрыв глаза и отдуваясь. Его член немного поник, но не стал короче, просто утратил стальную твердость и перестал производить впечатление, что он готов лопнуть от сока.

Но едва Карен принялась укладывать подушки на постели, член вспомнил свою жизненную задачу и пробудился. Должно быть, Карен часто делала это и знала точно, где должны лежать подушки. Как только она разложила их на места и застелила двумя бумажными полотенцами ту, которая должна была приподнимать ее попку, Карен легла на них лицом вниз, подложив руки под голову, и соблазнительно вздохнула. Одновременно она медленно подрагивала попкой, вращала бедрами и слегка вжималась в подушку. Она старалась дать понять Карлу, что секс не производит на нее никакого впечатления, но препятствовать ему она не станет. Он тут же решил это проверить. Карен выдало то, что на этот раз ей не пришлось увлажнять свою щелку гелем. Она была как следует смазана и готова к приему гостя, Вздохи были чистейшим притворством. Карл встал за ней на четвереньки, свирепо покачивая стальным жезлом, вытаращив глаза; он напоминал вороного жеребца над кобылой. Карен приподняла «хвост и выгнула спину, готовясь к приему. Я увидела, как легкая дрожь пробежала по ее телу, когда он начал опускаться, заполняя ее расщелину своим рогом, когда нашел вход, и аккуратно пристроился к нему, погрузил внутрь самый кончик.

К тому времени моя киска уже неудержимо текла. Я чувствовала себя на месте Карен, слышала, как в меня вонзается орудие Карла, ощущала, как она желает принять в себя всю его длину. Мне хотелось увидеть, как эти упругие ягодицы сожмутся, когда он всадит свой таран в нее до последнего миллиметра.

Но, чтобы распалить ее, усилить желание, он не входил дальше, лишь слегка дразнил ее кончиком члена. Карен снова застонала, но не могла скрыть разочарования.

Карл дразнил ее, с каждым разом продвигаясь все глубже. Карен виляла бедрами, оттопыривала попку, стараясь надвинуться на него. Наконец он отстранился и вместо того, чтобы вновь пощекотать ее губки, как прежде, вонзил свое копье до самой рукоятки и напряг ягодицы.

С этой минуты он задвигался в четком ритме: четыре секунды чтобы отстраниться, и доля секунды чтобы войти обратно, урча как зверь при каждом ударе. Карен еще пыталась притворяться, но я видела, как вспыхнула ее кожа, и поняла, что она возбуждается. Член Карла издавал негромкое хлюпанье каждый раз, выдвигаясь из нее, и это был еще один признак того, что Карен истекает соком.

Он слегка передвинулся и теперь стоял по диагонали, прижимая член к правой стенке ее вагины. Ритм движения члена изменился. Я по?прежнему стояла у постели, на уровне талии Карен, старалась увидеть, как его член погружается в нее. Я встала на колени, и теперь мои глаза оказались на расстоянии шести дюймов от поднимающихся и опадающих ягодиц.

Карл заметил мое движение, но не удивился, смещаясь еще сильнее влево словно для того, чтобы мне было лучше видно. С такого близкого расстояния его орудие казалось громадным, черным как смоль, влажным и блестящим. Я не верила своим глазам, видя, как легко оно входит в мою сестру. Уставясь на этот длинный и твердый жезл плоти, наполняющий живот Карен, я была уверена, что он врывается туда, где ему не положено быть.

Но Карен лежала, задыхаясь и, несомненно, проклиная себя за попытку изобразить равнодушие.

Когда Карл полностью выходил из нее, слегка приподнимая ягодицы, я заметила, что при этом его анус открывается и выглядит так же соблазнительно, как дырочка Карен. На цыпочках отойдя к раковине, я вытащила из шкафа перчатку.

Там же нашелся еще один тюбик геля, и я намазала им средний палец, Вернувшись на место, я села на постель и приставила кончик пальца прямо к розетке его заднего прохода.

О, нет! Воскликнул он с наслаждением, не осмеливаясь сдвинуться с места потому что знал, что тогда мой палец вонзится в него.

Карен открыла глаза и вновь приказала мне убираться.

Я массировала его пуговку осторожными, томными движениями. Должно быть, его член задергался внутри Карен, потому что она сердито выпалила:

Что ты делаешь? Оставь его в покое! Карл опомнился и вонзился в нее, а я на долю секунды растерялась, но тут же сунула палец в его отверстие и принялась подергивать им.

Он пронзительно вскрикнул в точности как Карен во время притворного оргазма сегодня днем. Прекрати!

Но я не убирала палец, просто перестала двигать им.

Не останавливайся! Выкрикнул он. Я стала трахать его пальцем, придерживаясь ритма, с которым он входил в Карен. Вряд ли у него бывало такое прежде, и, если бы он не сдерживался, он выплеснул бы все содержимое яиц в Карен всего через несколько толчков.

Протянув другую руку, я стала поглаживать его соски нежными круговыми движениями ногтей.

Нет, не надо! Простонал он. Не меня, ее!

Я взглянула на грудь Карен, свободно свисающую между двумя верхними подушками, и просунула под нее руку, потирая соски между пальцами и чувствуя, как они набухают.

В этот миг она окончательно сдалась. Она прекратила издавать фальшивые звуки. По ее губам блуждала блаженная улыбка, она положила голову на скрещенные руки и испустила протяжный вздох наслаждения. Вскоре после этого она задрожала в самом поразительном оргазме, какой я видела. Конечно, я повидала не так уж много оргазмов, но вы понимаете, что я имею в виду. Это было невероятно. Нет, никакой истерики, закатывания глаз, визгов, судорог и тому подобного. Просто изнутри по телу пробегала волна за волной, сотрясая как землетрясение.

Это продолжалось бесконечно. Я думала, Карл почти забыл, что ему тоже положено испытать оргазм настолько он был изумлен силой и продолжительностью взрыва Карен. В конце концов, наконец, опомнившись, он погрузился в нее, и я почувствовала, как его член запульсировал, выплескивая в Карен еще одну порцию сока. А я задергала пальцем в его анусе, и он издал пронзительный крик экстаза, растянувшийся секунд на десять. По?моему, Карен тоже вскрикнула. Они рухнули на постель как два дерева, сраженных одной и той же молнией. Но самое странное я вовсе не чувствовала возбуждения.

Я ощущала себя каким?то божеством или богиней, вмешавшейся в жизнь двух простых смертных. А может, пианисткой, и эти два тела были моей клавиатурой, а мои пальцы извлекали из нее сладчайшую музыку.

Может, ты все?таки вынешь палец из моей задницы, куколка? Вежливо спросил Карл.

И оставишь в покое мою грудь? Подхватила Карен.

Не мешайте, я творю, заявила я. Они взорвались смехом. Затем Карл, глядя мне в лицо, сказал:

Послушай, детка, никто не собирается с тобой спорить!

Видимо, у меня и вправду талант талант к сексу. Меня этому никто не учил.

Последующие две недели, до своего шестнадцатилетия, я выполняла роль секретарши Карен назначала встречи, присматривала за деньгами, прогоняла нежелательных клиентов, ожидая, когда насилие надо мной приобретет официальный статус коммерческого секса.

Я не скрывала своих намерений. Я носила свои самые короткие юбки и самые обтягивающие свитера, подчеркивающие каждый изгиб, короткие носки, узкие трусики и связывала волосы в конский хвост. Я не пользовалась ни косметикой, ни лаком для ногтей. В нижних ящиках стола в приемной я хранила свои вещи и изящно нагибалась над ними, предварительно заправив трусики в щель. А потом делала вид, что изумляюсь, когда мужчины краснели и просили воды.

С приближением заветного дня я начала садиться к ним на колени, не поправляя юбку, позволяла потрогать меня но всегда через одежду, и отталкивала их, обещая, что все они получат через шесть дней… Пять… Четыре… И так далее. Затем я показывала список, в котором один мужчина обещал заплатить четыреста фунтов за первый час со мной, второй двести девяносто за второй час. Жирный Сэм двести за третий час… За шестой, и за последний час моей первой ночи с мужчинами мне предложили девяносто фунтов. И если новые клиенты соглашались заплатить больше, они попадали в этот список и с нетерпением ждали великого вечера.

Великий вечер, когда я превратилась из порядочной девушки в проститутку, пришелся на пятницу и был, в сущности, вторым. Первый состоялся в среду на той же неделе, когда Карл взял меня первым в отеле. Моя киска весь день была влажной, стоило мне только представить, как я ложусь в постель с этой секс?машиной, так что, если бы нам пришлось проехать в машине еще пару миль, я искалечила бы себя, усевшись на рычаг переключения скоростей. Поднимаясь по лестнице, я так дрожала от страсти, что не могла связать и двух слов.

Он тоже был невероятно возбужден. Он сказал, что ему довелось оттрахать неизвестно сколько сотен девушек, но каждый раз это нечто новое. Пресытиться молоденькой девушкой невозможно. В сущности, он так возбудился, что изменил свои планы. Нам удалось раздеться, правда, оба мы так дрожали, что едва справились с пуговицами. Мы застыли, прижавшись друг к другу телами, лицом к лицу, туго обнявшись розовое тело и эбеновое.

Затем он пожелал начать в позе «69, прежде чем перейти к более серьезным развлечениям. Я легла на спину, он встал на колени, широко развел мне бедра и подсунул под меня подушку, чтобы устроиться поудобнее, а затем поставил колени по обе стороны от моей головы, и я потянулась губами и языком к нему.

Внезапно он заявил, что передумал: если он сразу же не войдет в меня, он пропал. Он ухитрился повернуться, стоя на одном колене, но едва его член оказался над моим ртом, я не смогла устоять. Я осторожно прикусила его зубами и принялась ласкать и сосать как сумасшедшая, словно это был семидюймовый леденец. Конечно, неизбежное свершилось, и он кончил так, что струя спермы напомнила фонтан кита. Я не отпускала его, я просто не могла, и потому вся сперма пришлась мне на лицо. Этого ощущения я никогда не забуду:

Огромная, твердая, раскаленная плоть прижимается к моему подбородку, губам и носу, выплескивая одну струю за другой, окатывая все мое лицо.

Прежде чем закончить, он вскочил, повернулся и вонзил свой по?прежнему твердый жезл прямо в меня, задергавшись как безумец.

Невольно вскрикнув, я обхватила его ногами и приподняла попку над подушкой, насадившись прямо на его член. При этом он успел слизнуть с меня весь свой сок прежде, чем я опомнилась. Он рассмеялся:

Он все равно окажется там, где ему место, куколка, заявил он.

Но тогда мне было не до шуток. Я обезумела, превратившись из секс?киски в секс?тигрицу. Я сразу поняла это. Я прижимала его к себе, терлась киской о его член, но какая?то часть меня изнутри наблюдала за происходящим, а в остальном я превратилась в лихорадочное сердцебиение. Незачем спрашивать, был ли у меня оргазм: я сама была оргазмом, одним огромным, живым сгустком трепета и страсти. Я целовала Карла, обнимала его, лизала ему лицо, мы словно сливались воедино. А он, по?моему, переходил от оргазма к оргазму, как это бывает только у женщин. Я слышала, как его жезл дергается внутри меня, не переставая двигаться внутрь и наружу. Он ударял изо всех сил, а затем погружался еще глубже, и я чувствовала все это, но вместе с тем слышала, как член извивается у меня внутри, словно хвост рассерженного кота.

Вряд ли найдется много девушек, которые могли бы сказать положа руку на сердце, что первый настоящий секс со взрослым мужчиной был у них таким же бесподобным.

Мы оделись и спустились поужинать, и мне показалось, что Карл держится подавленно и слегка отчужденно. Наконец я спросила его, в чем дело. Он ответил, что не помнит, когда в последний раз трахался лицом к лицу. Я спросила, в чем проблема в памяти или в сексе, он рассмеялся и ответил:

Полагаю, в сексе. Не думал, что когда?нибудь буду трахать девушку лицом к лицу.

Ну и как это было? Полюбопытствовала я. Он снова усмехнулся: Похоже, сегодня перевернулась вся моя жизнь.

Больше я не стала настаивать, только призналась, что мне тоже было невероятно хорошо, но я бы хотела, чтобы он трахнул меня так, как обычно брал мою сестру.

Когда мы поднялись, это и случилось только мне не удалось притвориться равнодушной: он был сверху, а я извивалась и билась под ним. Конечно, я пришла в такое возбуждение, что начала непрерывно кончать хотя это был не ошеломляющий, дикий оргазм, а обычный, довольно заурядный трепет. Я могу сказать, как чувствовала себя Карен. Карл, стоящий сзади, был чужаком, насекомым размером с человека, имеющим пенис, цепляющимся за мои бедра, заставляющим меня кончать вопреки моей воли. Я возненавидела его. Но позднее, когда мы вновь встретились лицом к лицу и смогли посмотреть друг в другу глаза, наши тела пришли в такое слаженное движение, что я вновь растаяла от нежности к нему.

На следующий день я чувствовала себя вовсе не разбитой наоборот, возбужденной. Я смазала киску лечебной мазью, а Карен предупредила, что внутрь лучше вводить только гель, которого завтра мне потребуется целое море! Итак, наконец, наступило завтра мой первый вечер в качестве настоящей проститутки. Я не появлялась у Карен до ленча. К тому времени мы нашли пожилую, отставную проститутку Пегги, которая вела запись клиентов и принимала их предлагала чай и давала дружеские советы тем, кто соглашался их слушать. Она согласилась работать с перерывом: с десяти до часу, а затем с пяти до десяти вечера. Я решила выбрать себе рабочие часы с пяти до десяти для начала, но подменять Пегги с двух до пяти. Конечно, это хлопотно, но в Лондоне достаточно сексуально озабоченных мужчин, чтобы пришлось выстраивать их в очередь. Пегги уверяла, что после того, как меня «вскроют, как она выразилась, мне на них и смотреть не захочется.

Я была рада работе в «приемной, возможности помочь Карен, прежде чем придет моя очередь. Клиенты, включенные в мой список, постоянно заходили, чтобы проверить, стоят ли они первыми, вторыми… И так далее. Некоторые были разочарованы и начинали торговаться, но я не могла устраивать аукцион. В конце концов, места распределились следующим образом (по желанию клиентов):

5. 00 6. 00 Дебан 480 фунтов.

6. 00 7. 00 Мик 405 фунтов.

7. 00 7. 30 Уинстон 150 фунтов 7. 30 8. 30 Ли Ю 280 фунтов 8. 30 9. 00 Боб 90 фунтов 9. 00 10. 00 Тони 95 фунтов Как я сказала, в тот день все зашли проверить, включены ли они в список, посмотреть на меня и пообещать хороший секс. Я сказала, что не могу дождаться их.

Это была правда. Я дрожала как лист, несмотря на всю мысленную подготовку и наблюдение за Карен за работой.

В пять часов Карен помогла мне сменить белье и убрать в комнате. Затем мы включили отопление я дрожала, и мы решили сделать вид, будто мне холодно.

Карен убрала свою коробку с презервативами на верхнюю полку и достала мою:

Она предпочитала простые бесцветные резинки, а я выбрала черные с красной спиралью. Один презерватив я прицепила к большому красному бархатному банту на своем хвостике. Затем я очень аккуратно разделась, сняла блузку, юбку, туфли, чулки, лифчик, трусики, все свернула и убрала в ящик.

Я убрала саму себя прежнюю.

[/responsivevoice]

Category: Традиционно