Каникулы Володи Пчелкина Часть 8

[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]В «солдатском» купе прежде всего бросилось в глаза множество мокрых трусов, развешенных для просушки где только можно, а затем в нос шибанул сильный запах водочных компрессов, которые мама прикладывала больному Павлику. Стол был накрыт с несколько необычным по тем временам изобилием — жареные куры, копчёная рыба, варёная картошка, малосольные огурчики, редиска, пучки зелени и прочая снедь еле умещались на нем, внизу стояли две пустые бутылки из-под водки. Моему появлению почему-то все сильно обрадовались: «Вовик, а мы теперь тоже пионеры, смотри!» — сидевшая с краю Наталья встала, и я увидел, что она абсолютно голая. Ошалело оглядевшись, я не заметил никаких признаков одежды ни на ком из солдат или девушек. Так вот почему трусы везде висят! Наталья кокетливо крутилась, выставляя напоказ то плоский живот с пучком тёмных волос внизу и стройные красивые ноги, то белую круглую попу. «А что — трусы все промокли, наше купе — самое последнее во всём поезде, так что ни прохожих, ни патрулей — так почему же и не покайфовать? А как здорово без трусов — ну признайтесь, девчонки!» Все одобрительно загалдели: «И чего мы, дураки, давно не разделись! Вовик, давай к нашему шалашу!» Мне дали какую-то бумажную тарелку, и со всех сторон стали подкладывать лучшие куски. Только тут я вспомнил, что с утра ничего не ел, и набросился на еду. Володька-моряк разлил всем граммов по 50-60, а Алевтина воскликнула: «Девки, парни — ну сколько можно жрать? Давайте после этой остановимся — червячка заморили, пора и делом заняться!» — «Это как — паровоз толкать?» — «Сам ты — паровоз, давайте сыграем во что-нибудь!» — «Опять в дурачка?» — «А что — хоть и в дурачка!» — «Заебали своим дурачком — это я опять лишняя получаюсь!» — Наталья взяла бутылку, слила весь остаток себе в стакан и быстро выпила — никто и глазом моргнуть не успел. Даже и не подумав надеть трусы, она схватила начатую пачку «Беломора» и спички, и выскочила в тамбур, сильно хлопнув дверью. «И чего девка бесится? Ну трое нас, трое — а вас четверо! Не разорваться же! Ладно, давайте выпьем лучше!»

Все выпили и закусили, а толстуха спросила: «А играть-то на что будем?» — «На раздевание!» — последняя реплика вызвала целую бурю смеха. Когда все немного успокоились, Галина сказала: «Действительно надоел ваш дурачок, давайте в другое во что-нибудь!» — «Ну а во что?» — «Да хоть в задания с наказанием, или в фанты!» — «А как это — в задания?» — «Ну вот, например — простоять на мостике одну минуту, а кто не сделает, или сделает хуже всех — того наказываем!» — «Правильно! Того по жопе ремнём!» — «Ну нетушки! Девочек — полотенцем, только, чур — сухим!» — «Может, ещё промокашкой? Что же это за наказание будет?» — «Братва — спокуха! Я и сухим полотенцем так жигану, что мало не покажется!» — сказал погранец. «Ну ты уж особо не старайся, Толечка, а то самому потом не за что лапать будет!» — «Короче — Галка, начинай!»

Галина повернулась лицом к столу, спиной к проходу и, грациозно изогнувшись, встала на мостик. При этом все так и уставились ей между ног, до того здорово была видна её писька! Но девушка и не думала стесняться — наоборот, как можно шире раздвинула ноги. Через минуту все зааплодировали, а я удивился: «Вот вам и простушка»!» Следующим мостик делал Рысев. Хотя его тело и не было таким гибким, как у Галины, но три года в армии, как видно, не прошли для него даром, и мостик получился очень приличным. Но парень по всей видимости всё ещё находился под впечатлением от голой подруги, потому что его раздутый член сильно торчал вперёд и вверх и казался огромным. Толстуха даже воскликнула: «Ванечка, ну ты и гигант!», а Володя-матрос аж подпрыгнул от возбуждения: «Я придумал, придумал! Нафиг ваши мостики!» — Все повернулись лицом к нему. «Да вот, я же дочке в подарок кольца везу — знаете, которые на хобот слона набрасывают? Так я, как Ванькин «хобот» увидел, так и подумал сразу — давайте соревноваться, кто на своём «хоботе» больше колец удержит! У меня ведь 10 штук — два набора!» Все девушки дико захлопали в ладоши: «Ура! Даёшь! И ремнём по жопе!» (Догадались, видно, что соревнование их не касается!)

Володя достал две коробки и вынул из них аж десять пластмассовых колец.
Кого сейчас удивишь кольцами из пластика? А тогда это была роскошь, мы все обычно играли самодельными, выпиленными из фанеры. «Провокатор начинает!» — «Ой, да запросто!» Володька повернулся лицом к столу и выставил свой здоровенный торчащий даже немного вверх член. «Володечка, давай я тебе помогу!» — Алевтина плотно охватила рукой его кукурузину и стала энергично двигать кожу назад и вперёд. «Ну ты не перестарайся, подруга!» — Володька мягко отстранил её руку. «Первый пошёл!» Галя и толстушка стали с двух сторон навешивать кольца на торчащий член парня: «Раз! Два! Три! Четыре! Пять!» Лишь после пятого кольца член принял строго горизонтальное положение, а от шестого кольца заметно наклонился вниз. «Ну что же ты, Володечка! Ну посмотри, какая тебя пещерка дожидается!» — Закричала Алевтина и подскочив, раздвинула пальцами свою письку. Но морячку это уже не помогло — стоило Галине повесить седьмое кольцо, как член поник, и всё свалилось на пол. «Ура! Семь колец — первое место!»

Следующим вышел Рысев. Его член тоже торчал вперёд и вверх даже сильнее, чем у морячка, и хотя был поменьше по размеру, но ненамного. Галина обхватила его ладошками и смачно поцеловала в оголённую красную головку. (Да они все совсем пьяные! — догадался я наконец, — ну где это видано — целовать письки! Маленьким девчонкам ещё простительно — дурочки они, а тут — взрослая девушка, да ещё такая красивая!) Рысев полностью выдержал восемь колец, и лишь на девятом всё обрушилось. «Ну вы, деревенские, даёте!» — только и промолвила Алевтина.

Здоровенный член погранца показался мне удивительно красивым (хотя по длине он лишь немного превосходил Володькину «кукурузину», но зато был значительно толще) . Согласитесь, что у большинства взрослых дядек писюны какие-то корявые, а этот был ровным, без изгибов и почти без бугров. Даже Алевтина воскликнула: «Вот это прибор!», на что парень пробасил: «Ну будет вам, девчонки, баламутить — где там колечки-то?» Все десять колец ни на градус не изменили строго горизонтального положения «прибора», и после минутного замешательства толстуха с криком «Победа!» бросилась его целовать и обсасывать. Погранец оттолкнул её довольно грубо: «Ну я же сказал — БУДЕТ! Пошли лучше Володьку наказывать! Ну, моряк — становись в позу!» Матросик оттопырил попу и опёрся руками о столик боковой полки. «Нет — ниже, ниже!» Пришлось Володе прогнуться, и Галя с толстухой отвесили ему десять ударов солдатским ремнём. К моему удивлению (игра всё-таки!) , били девушки довольно сильно, особенно усердствовала толстуха. Но моряк не проронил ни звука, несмотря на моментально появившиеся красные полосы на снежно-белых ягодицах. Лишь сев на мягкий матрас, парень немного злорадно улыбнулся: «Ну а теперь, девчонки — ваша очередь! Испытание сами придумаете, или мне помочь?» — «Ну уж нет, ещё чего не хватало! Давайте, девки, в бутылочку!» — «Это как — на поцелуйчики, что ли? Не годится, не годится!» — «Да нет — как прошлый раз у Оксаны! Ну, пиздой поднимать с завязанными руками!» — «А — вот это кайф, мы согласны!» — «Только приседать здесь негде — давайте пока со стола всё уберём!» Девушки и солдаты моментально перенесли всю снедь на боковую полку, предварительно опустив столик, а Галина даже протёрла стол чьими-то трусами с вешалки.

«Ну что — по жребию?» — Первой влезать на стол пришлось толстухе. Немного постояв на столе и освоившись, она сказала: «Только как же руки связывать? Тут ведь так шатает — попадаем все! Давайте лучше мы руками за полки держаться будем! Всё честно получится — до бутылки не дотрагиваться!» Все согласились, а Алевтина поставила на стол пустую водочную бутылку. Толстуха присела, широко расставив ляжки и стараясь держаться вертикально. Ярко-розовая щель открылась навстречу горлышку бутылки. Продолжая приседать, толстуха полностью погрузила его в тело, а затем начала медленно вставать, сжимая бёдра. При этом бутылка так и торчала из её письки.
Полностью выпрямившись, толстуха даже привстала на цыпочки и спросила: «Вопросы есть?» Алевтина аккуратно вытащила из неё бутылку, и все шумно зааплодировали.

Следующая по жребию шла Галина. Половые губы у неё были тёмно-коричневыми, хотя сама пещерка между ног оказалась лишь чуть более красной, чем у толстухи. И усаживание на бутылку и вставание получилось у неё даже более красиво. Более того, уже стоя с бутылкой в письке, она отвела левую ногу в сторону (задев Володьку-морячка по уху) насколько это было возможно в тесном купе, а бутылка даже не выпала! Это вызвало новый приступ восторга. Особенно неистовствовала Алевтина: «Подруга, как ты это делаешь? У тебя там что — тиски? А меня научишь?» Когда она сама влезла на стол, я невольно залюбовался стройными ногами девушки. Бутылка очень глубоко погрузилась в тело атаманши, но как только та начала вставать — сразу же выскользнула назад. Немного смутившись, Алевтина закричала: «Три попытки, три попытки!» — «Алька, да ты не засовывай глубоко, одно горлышко захвати!» Алевтина села неглубоко, в теле скрылись лишь колечки на бутылочном горлышке, и стала медленно вставать, изо всех сил стараясь удержать бутылку в своей письке. На этот раз бутылка поднялась от стола сантиметров на десять, но опять выпала. То же повторилось и в третий раз. «Ну что, красавица — готовь жопенцию! Ваня, зайди с другой стороны!» Алевтина высоко оттопырила круглые ягодицы, но в отличие от Володьки зачем-то широко расставила ноги, так что между ними стала отлично видна её писька и даже дырка в попе. Уж я бы ни за что так не сделал, окажись на её месте, скорее бы сжал ноги, да и ягодицы тоже!

Погранец и Рысев успели сделать лишь по одному удару полотенцами, как в проходе со стороны туалета появилась голенькая девчушка лет пяти — кучерявая и пухленькая, с румяными щёчками — ну сущий ангелочек или ребёнок с коробки детского питания: «Скажите, а за что вы тётю бьёте?» — «Ребёнок, какой аист тебя принёс сюда? Это мы её разве бьем — это игра такая!» — «Никакой не аист — я писать хочу, а там тако-ой грязный туалет, что я на него ну никак не залезу!» — «А мама твоя где?» — «А мама ушла кого-то лечить, и всё не приходит и не приходит! А Наташка говорит, что меня не поднимет! Тётеньки, ну подержите меня пописать!» Все дружно загалдели: «Вовик, ты у нас самый трезвый! Ну будь другом — помоги ребёнку! А то мы её точно уроним!» Девчушка с сомнением посмотрела на меня: «А он сможет меня поднять? Ведь он ещё даже не дяденька?» Я слегка обиделся: «Да я только вчера брата Павлика держал, потому что он больной. А так он — в два раза больше тебя, он уже в школу ходит!» — «А-а, ну тогда — пойдём!» — девчушка доверчиво взяла меня за руку: «А я знаю, за что тётеньку побили — она бутылочку уронила! Только давай мы дверь закрывать не будем, а то тут так воняет!» — «Ну если тебе не стыдно, могу и не закрывать!» — «Вот ты чудак — я же в туалет буду писать, а не в трусики! Так почему стыдно — не выдумывай, пожалуйста!» Конечно, девчонка была намного легче Павлика, и я запросто поднял её за ножки, но вагон сильно шатало, и я невольно прислонился к вагонному окну: «Слушай, ты можешь держаться рукой за вот эту штучку? А то мы с тобой свалимся!» Девчушка намертво вцепилась в поручень: «Ну что, можно уже?» Я постарался прицелиться: «Давай! Пис-пис!» Из девчонки сначала потекла тоненькая струйка, а потом сильно полилось куда-то в сторону. Я старался попадать в унитаз, а девчушка спросила, не переставая писать: «Ты кто — Вовик? Скажи — разве я толстая?» — «Да не очень, с чего ты взяла?» — «Ну вот, а эта Наташка нарочно говорит, что я толстая и она меня поднять не может! Ты-то ведь поднимаешь!» — «А кто эта Наташка?» — «Да сестра!» — «А сколько ей лет?» — «Да семь!» — «Ну, мне же не семь лет, и я всё-таки — мужчина!» — «А сколько — десять?» — «Двенадцать!» — «А это больше чем десять, или меньше?» — «Ты что — считать не умеешь?» — «Конечно, не умею, я же маленькая! Я умею до десяти!» — «Ну ты уже всё? Пописала?» — «Нет ещё! А почему у тебя писька, как у нашей собачки? И у других мальчишек тоже?» — Я чуть не уронил её в унитаз: «Это почему, как у собачки? Нормальная писька, как у всех людей!» — «Опять ты всё выдумываешь! У меня же — не как у собачки! И у мамы, и у Наташки, и у всех!» — «А как вашу собачку зовут?» — «Тузик!» — «Ах, Тузик — значит это собачка — мальчик! А бывают собачки-девочки!» — «Ага, теперь понятно, Вовик-Тузик! А у Белки и Стрелки, наверное, как у меня письки! Ну что стоишь — я уже всё!» Я аккуратно поставил девчушку на пол и подтолкнул к проходу: «Ну, беги к себе!» — «Как это — беги? А письку вытереть? Мама мне всегда вытирает!» — «Это зачем же её вытирать?» — «Как — зачем? Ты разве сам не видел — мне аж на попу натекло! Ты разве «Мойдодыра» не читал?» — «А ты сама не можешь? А в садике как же ты вытираешь?» — «Конечно не могу — я же маленькая! А ни в какой садик я не хожу! И Наташка говорила, что в садике всем детям воспитательница попки вытирает! А ты уже большой — не ленись, давай!» — «Вот горе — да чем же вытереть-то?» — «Как это — чем? Ладошку намочи, и вытри, а потом ещё раз вымой — и снова вытри, как мама!» Пришлось мне вымыть руки и протереть девчушке между ножек — вот Вован докатился, а ещё вчера над Лёвчиком посмеивался!

[/responsivevoice]

Category: Подростки