Гарри Поттер Драко Малфой и рабыни Хогвартса-9 Часть 3
[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]
Гарри Поттер, Драко Малфой и рабыни Хогвартса-9. Часть 3
Гермиона полудремала, свесив голову на грудь. Она так же механично голубила себя, да и возбуждение, и стыд, и ужас притупила вялость — Гермиона жутко вымоталась за этот сумасшедший денек. Экзекуция над Тонкс, ликвидирование остатков репутации, арест и новые изымательства от пары пожирателей погибели…
Звяканье металла завлекло её внимание. Люциус Малфой, брезгливо взяв один из разрушителей — дилдо рабынь — отвинчивал у него основание.
— Да, они полые снутри, — кивнул он девицам. — И заколдованные чарами расширения места — в их помещается намного больше, чем можно представить по внешнему облику.
Основание железного самотыка отделилось, и Люциус запустил пальцы в сокрытую полость.
— Я знал, что охрана побрезгует кропотливо досматривать эти штуки, — произнес он. — Две извращенки принесли с собой возлюбленные игрушки — что здесь подозрительного? Так Драко сумел передать мне вещи, полезные для побега… и ещё для кое-чего, — он вынул из разрушителя две чудесные палочки и кусочек пергамента. Одну палочку Люциус кинул Белле, и та изловила её с торжествующим возгласом. Пергамент Люциус бросил на пол перед Гермионой и Джинни.
— Узнаёте?
— Разве такое можно запамятовать, — медлительно проговорила Джинни.
Естественно, они узнали этот кусочек пергамента. Он был совершенно маленькой, и написанные на нём малочисленные строки теснились на листе:
«Сим документом Гермиона Грейнджер, дочь Дэна Грейнджера, и Джиневра Уизли, дочь Артура Уизли, передаются в рабство Драко Малфою согласно закону от 1012 года. Подписи рабынь: : (пропуск) . Подпись обладателя: : (пропуск) «.
— Рабский договор, таковой же, как наш, только без подписи, — произнесла Гермиона. Даже глядеть на этот окаянный документ было больно для неё. — Для чего он для вас?
— Это копия, — объяснил Люциус. — И я буду очень благодарен, если вы её тоже подпишете — такие принципиальные документы негоже хранить в одном экземпляре. Один договор остается у Драко, другой будет моим, — он сотворил из воздуха перо с чернильницей и протянул их гриффиндоркам. — Вы должны подписать его по собственной воле, по другому договор не вступит в силу. Если вы не будете упорствовать, я обещаю, что сейчас мы вас больше не побеспокоим со своими утехами.
Джинни потянулась к перу. Гермиона просто стукнула её по руке.
— Ты что? — зашептала Гермиона, наклонившись к подруге. — Нельзя такое подписывать!
— Ты не слышала? Хоть на сей день они оставят нас в покое, — затараторила Джинни, даже не пытаясь снизить глас. — Позже, один договор уже существует, какая разница, если будет 2-ой таковой же.
— Такая, что нам придётся выдумывать, как разрывать уже два договора сходу, — Гермиона пробовала урезонить подругу.
— Я не могу больше, Гермиона, — Джинни, до того чуть ли не плакавшая, вдруг произнесла это расслабленно, уверенно, обречённо, и от этого Гермионе стало ещё ужаснее. — У меня так болит меж ног, а попка болит ещё больше. У меня вкус дерьма во рту, и я не спала уже… Гермиона, нам хоть раз посодействовало то, что мы сопротивлялись? Давай создадим, как они желают.
— Тонкс гласила нам не подписывать договор, — уцепилась Гермиона за воспоминание.
— И где на данный момент та Тонкс? — сделала возражение Джинни. — Очень она нам посодействовала?
Гермиона упорно мотнула головой. Почему-либо она была уверена, что на данный момент как никогда принципиально не подчиниться истязателям. Какая-то идея крутилась на задворках её мозга, но как в таковой ситуации сосредоточиться на ней…
— Мы не сможем выстоять, — Джинни заглянула Гермионе в глаза.
— Сможем, — мягко произнесла Гермиона подруге и вдруг стремительно поцеловала её в губки. Джинни удивлённо вздрогнула, но не помешала Гермионе. — Я знаю, ты тоже храбрая, Джинни. Держись.
— Разумеется, это значит «нет» , — подытожил Люциус. — Прошу увидеть, что я предлагал по-хорошему.
— А я рада, что будет по-плохому! — выкрикнула Беллатриса и стала делать резвые пассы палочкой. Пирсинги в чувствительных сосках и клиторах женщин завибрировали, и с вибрацией пришло нестерпимое волшебное возбуждение. Пальцы гриффиндорок сами полезли во влагалища…
— Шаловливые ручки, — улыбнулся Люциус и взмахнул палочкой. — Так не пойдёт.
Из ниоткуда появились верёвки — крепкие, грубые, грозные. Они подобно змеям оплели тела Гермионы и Джинни, обжигая трением кожу. Верёвочные петли захлестнули ноги над ступнями и задрали их к груди, петли обвязали руки у запястий и выше, зафиксировав их у тела. Верёвки перевязали тела Гермионы и Джинни, и через полминуты те напоминали два мясных орешка в сетке.
Гермиона и Джинни не могли и пошевелиться, не то что достать до болезненно возбуждённых вагин и сосков. Они бестолково дёргались в оковах, но от этого верёвки только сильней впивались в кожу.
— А сейчас подождём полчасика, пока они не сойдут с мозга от невозможности кончить, — произнес Люциус. — Присядь, Белла, я расскажу для тебя увлекательную историю про моего троюродного внучатого дядю Арчибальда и трёх грязнокровок, которые попали в его власть…
ххх
Возможно, Люциус наложил заклинание и на голосовые связки рабынь. По другому тяжело было разъяснить, почему они ещё не сорвали глас.
Их стоны, возможно, можно было услышать в другом конце Азкабана. Люциусу приходилось перекрикивать их, чтоб говорить Беллатрисе. о своём далеком родственнике.
Меж ног гриффиндорок натекли вязкие лужицы. Соски так побагровели, что могли бы загореться. На данный момент бы Гермиона и Джинни дали бы всё малое, что у их оставалось на свете, только бы их изнывающие пёзды либо задницы натянули на чьи-нибудь хуи. Но врезавшиеся в потные тела верёвки не давали им даже поласкать самих себя.
— Думаю, пёзды ни у одной из трёх грязнокровок уже не закрылись никогда, — окончил Люциус историю про Арчибальда. — Смотри-ка, Белла, а шлюхи ещё держатся. Реальный Гриффиндор — упорный и неразумный.
— От их кликов у меня голова болит, — поморщилась Беллатриса, запустив пальцы в чёрные кудряшки. — Люциус, дай я ими займусь!
— Пожалуйста, забавляйся, — согласился Люциус. — Это публичные шлюхи, в конце концов.
Белла присела рядом с связанной Джинни, и так поглядела на нагую беспомощную даму, как натуралист глядит на отвратительное, но любознательное насекомое. Джинни неудачно попробовала отползти от пожирательницы.
— Мне любопытно, что в для тебя нашёл Поттер, — произнесла Беллатриса, исследуя руками весноватое тело Джинни. — Да, фигура хорошая, но сиськи маловаты…
Она ногтями подцепила колечки пирсингов в груди Джинни и резко дёрнула ввысь. Вопль Джинни перешёл практически на ультразвук. Беллатриса так оттянула её соски, что те торчали 2-мя крутыми горками. Джинни казалось, что безумная колдунья вот-вот вырвет из неё пирсинги с мясом.
— Но пиздёнка хорошая, — одобрила Белла. Два её пальца сейчас сновали во влагалище Джинни. — Рыжая-бесстыжая, ты так течёшь, что твоим соком можно напоить всех страждущих Британии.
Беллатриса извлекла пальцы и, к удивлению Джинни, с причмокиванием облизала их.
— На вкус тоже ничего, — решила Белла. — Что ж, грязнокровочка никогда такового от меня не дождётся — велика честь для такового животного — но в для тебя есть незапятнанная кровь, так что получи небольшой подарок…
Кучерявая голова Беллатрисы скользнула меж ног Джинни, рот припал к вагине гриффиндорки. Джинни ещё посильнее забилась в оковах, когда ощутила язык Беллатрисы в себе.
Пока пожирательница игралась с Джинни, Люциус занялся её подругой.
Больше всего Гермиону истязала верёвка, которая затянулась прямо на её влагалище, врезавшись меж половых губ. Гермиона отчаянно сжимала бёдра, чтоб грозные скрученные волокна посильнее тёрлись о её клитор, но этим только больше распаляла возбуждение. Люциус произнёс заклинание, и вдруг верёвка пришла в движение. Она поползла через промежность Гермионы, и гриффиндорка не сдержала нового стона. Вытянув шейку, она заглянула для себя меж ног — и увидела, что с её попки к животику совместно с верёвкой переползает завязанный на ней узел.
— Этот приём мне тоже дал подсказку мой троюродный внучатый дядя Арчибальд, — произнес Люциус. Гермиона заочно возненавидела неизвестного Арчибальда не меньше самого Люциуса.
Толстый узелок упёрся в возбуждённое влагалище Гермионы. Женщина заскулила и забавно закатала ногами, силясь избежать новейшей муки.
Ничего не помогало. Узел зацарапал по ласковой коже половых губ, медлительно раздвигая их и погружаясь в щёлку меж их. Гермиону лишало рассудка это обжигающее неспешное движение материала через её натёртое, зудящее, болезненно чувствительное влагалище. Даже смазка, стекавшая из её вагины по бёдрам, практически не смягчала пытку.
«Ты права, Джинни, — помыслила она. — Мы не сможем».
Создатель рассказа: Blaze
[/responsivevoice]
Category: По принуждению
