Эмбер из Арканзаса Глава 3-4

[responsivevoice voice=»Russian Female» buttontext=»Слушать рассказ онлайн»]

Сейчас же Ходящий с Ветрами сидел неподвижно на чудом уцелевшем каменном кресте – тощая серая фигура с какой то ороговелой кожей. Сейчас он и впрямь напоминал средневековую горгулью – только сидевшую спиной ко мне, с закрывающими его сзади огромными крыльями. Теперь все уже зависело только от него. Мееедленно я встала на четвереньки и поползла вперед, морщась от боли в натертых коленях. Когда я вплотную приблизилась к белесому монстру, его крылья с шелестом распахнулись, открывая прямо перед моим лицом место, где у всех остальных находится зад.

Вот только тут на его месте оказалось прекрасное женское лицо, с огромными светло серыми глазами, точеным носиком и изящным нежным подбородком. Полные губы улыбнулись в ответ моим мятущимся мыслям и вымолвили только одно слово.

– Подойди!

И я качнулась вперед сливаясь в сладостном поцелуе с этим нечеловечески прекрасным ликом. Словно разряд тока пронзил меня, волны невыразимого наслаждения пронзили меня, а вместе с ним мне открылось и Знание. Знание древних колдовских секретов, зловещие тайны духов мертвых ведьм и могильных демонов, вечно роющих свои норы под усыпальницами. Знание, оказавшееся столь великим и ужасным, что от его тяжести я потеряла сознание.

Когда я очнулась уже светало и вокруг меня никого не было. Натягивая на себя остатки разорванной одежды, я спускалась по склону, направляясь к месту, где я укрыла машину. Теперь я точно знала, что и как я буду делать.

Утром следующего дня я загрузила в машину весь имеющийся бабушкин арсенал – ружья в багажник, пистолеты в бардачок. Туда же я положила небольшой целлофановый сверток, туго обмотанный бичевкой. Одев новые шорты и блузку, я завела машину и напевая выехала на дорогу.

Денег и бензина у меня было не больше, чем когда я выезжала отсюда последний раз, но сейчас это не было для меня такой уж проблемой. Во всяком случае, на первой же попавшейся мне бензоколонке я смогла заправить полный бак бензина, да еще и кинуть в багажник полную канистру. Кроме того, со стороны заправщика было очень любезно оставить в кассе почти тысячу баксов. По крайней, мере он не вспоминал о них, когда с истошным криком умчался прочь, забыв о своей машине.

Впрочем, вряд ли кто на его месте поступил иначе, вернувшись из сортира и увидев, за своим столом чавкающего чипсами, ухмыляющегося гула.

Как бы то ни было, дорога стелилась вдаль, машина покрывала милю за милей и все было прекрасно. Даже когда я пересекла границу штата и въехала в эту проклятую Луизиану. Уже темнело и я заночевала в машине, будучи полностью уверена за ее и свою сохранность. Вместе с посвящением я получила и могучих стражей.

Дальше я ехала вдоль реки и уже к вечеру оказалась у проклятых болот Манчак, как я уже знала – одного из священных мест луизианского вуду. Впрочем, с черными колдунами я пока не хотела встречаться. Сейчас меня интересовала менее значимая (хоть и не мелкая) дичь. Поставив машину в укромном месте, я одела купленный мной в оружейной лавке камуфляжный костюм, после чего закинула за плечо ружье и, осторожно ступая по пружинистому дерну, двинулась вглубь болот. Не пройдя и сотни шагов, как я услышала негромкое хрюканье и хруст веток – в мою сторону ломилось какое то крупное тело. Широкая улыбка озарила мое лицо и я медленно начала поднимать ружье.

Шикарная вилла Питера Бушера находилась на окраине города, в окружении столь же респектабельных жилищ других черных богачей. Отец Изабель имел резоны опасаться за жизнь – свою и близких, поэтому охранялась вилла по высшему разряду: высокий забор с колючей проволокой, вооруженные до зубов черные охранники, натасканные служебные собаки, сигнализация на каждом шагу. Поэтому негр никак не мог ожидать, что ввалившись в собственную гостиную и щелкнув выключателем, он вдруг увидит удобно усевшуюся в кресле белую девчонку, которую он давно не числил среди живых.

– Что за… ? – он угрожающе шагнул вперед, сжав кулаки.

– Сядьте, мистер Бушер, – я пыталась сохранить спокойное выражение лица, но губы сами собой растягивались в безумной, злорадной улыбке, – сядьте, поговорим.

Только сейчас негр увидел в моих руках кольт с нацепленным на него глушителем. Дорогая игрушка, но в той оружейной лавке, он мне достался так же легко, как и бензин на арканзасской бензоколонке. Вот только владелец не отделался так легко – на свою беду им оказался Рон, чернокожий ублюдок, на службе у Бушера.

– Что… что тебе надо? – выдавил из себя Бушер. В коридоре послышались торопливые шаги, и в комнату вошел еще один старый знакомец – Майк. Увидев меня, он широко распахнул глаза.

– Заходи, дружок, не стесняйся, – улыбаясь еще шире, я приглашающе махнула пистолетом, – встань рядом с боссом, вот так. С тобой я тоже хотела повидаться. Вы что то еще хотели сказать, Питер? – я повернулась к черному авторитету.

– Ты же понимаешь, что ты не выйдешь отсюда живой, – Питер Бушер еще пытался сохранить хорошую мину при плохой игре, – тут везде мои люди.

– Ой, – я притворно прижала руки ко рту, – люди! Как страшно! И где же они?

Питер посмотрел на меня исподлобья, потом перевел взгляд на Майка. Лица обоих слегка посерели – похоже, оба одновременно задались вопросом, как я попала сюда – мимо охраны, собак, сигнализации. Майк открыл рот, чтобы крикнуть, но осекся под моим насмешливым взглядом. Мое появление слишком явно выбивалось из привычного им хода вещей и я буквально кожей ощущала их суеверный страх.

– Лови, – я швырнула Майку наручники, – а ты протяни руки перед собой, – обратилась я к Питеру, – быстрее! – рявкнула я, мотнув пистолетом.

Кипя от злости, Бушер подчинился. Он протягивает перед собой руки и Майк щелкает наручниками. Я высокомерно кивнула.

– Хорошо. Очень хорошо, – прямо таки промурлыкала я. Свободной рукой я тянусь к шортикам и вжикаю молнией. Извиваюсь всем телом, слегка сопя от натуги – попробуйте сами одной рукой стянуть с себя шорты и трусики, удерживая второй на прицеле двух здоровенных ниггеров. Наконец мне это удается и я удовлетворенно откидываюсь на спинку кресла.

– Ну, мистер Бушер, – насмешливо говорю я, – в прошлый раз мы неплохо позабавились, но теперь ваша очередь доставлять удовольствие. Встаньте на четвереньки и ползите сюда, – я хлопнула по влажной промежности, – нечасто приходится лизать белую киску?

– Да пусть дьявол раздерет меня, если я… – начал было Бушер, но мне уже надоело его слушать. Я лениво нажала на курок.

– Сссука! – Бушер схватился скованными руками за колено, сквозь пальцы его побежала кровь. Майк отступает, его лицо становится совсем серым.

– Сядь! – говорю я ему и тот покорно плюхается на ближайший стул. Я перевожу тяжелый взгляд на Бушера и он даже перестает стонать.

– Слушай меня внимательно, ниггер! Весь твой поганый особняк сейчас дрыхнет, кроме тебя, меня, твоего черного щенка и еще кое кого, с кем я познакомлю тебя позже. Если ты сейчас не встанешь на свои гребаные колени и не станешь у меня лизать, я пристрелю тебя, потом Майка, а потом пойду по дому. Я знаю, где спит твоя шлюха жена, знаю и где спят твои обе дочери. И если ты, черномазая обезьяна, будешь артачиться – они не проснутся никогда. Все понял, мразь?!

– Нет, – выдохнул Бушер, – ты не сделаешь этого. Ты…

– Кто не сделает? Я?! – вот тут я действительно разозлилась. Дуло моего пистолета уставилось в лицо Бушера и я со злым удовлетворением вижу на нем бисеринки пота.

– Ты забыл, что со мной сделал, мразь? – перешла я на злой шепот, – забыл, как этот ублюдок с еще двумя ниггерами насиловал меня в гостинице? А болота забыл? У нас в Арканзасе не так уж давно линчевали черномазых осмелившихся изнасиловать белую девушку. А за то, что вы все сделали со мной перестрелять семью – хорошая цена.

Говоря все это, я неотрывно смотрела в глаза Питера Бушера и видела, как в них разрастается животный ужас. Думаю, даже больше всех моих угроз его надломило это « у нас в Арканзасе», от интонации, с которой это было произнесено. Сейчас в обличье белой девушки пред ним предстал старый Юг, в моих глазах Питер Бушер читал приговор Линча и видел пламя костров Ку клукс клана. В вальяжном уверенном в себе черном дельце проснулся забитый раб надрывающийся на хлопковых плантациях под кнутом надсмотрщика. Турист из современного Израиля внезапно столкнувшийся в Германии с действующим концлагерем, думается, испугался бы меньше.

Со злой улыбкой я смотрела, как Питер Бушер опускается на скованные руки и, стараясь не опираться на раненое колено, неуклюже ползет ко мне оставляя кровавый след. Вот его черная голова появляется совсем близко. Я медленно, по кошачьи вытягиваю ногу перед собой, заметив краем глаза как жадно провожает ее взглядом Майк. Я игриво улыбаюсь и ставлю ногу на черный лоб, прижимая Питера Бушера к полу. Тот вскидывает глаза, но натыкается взглядом на черное дуло и покорно склоняется ниже, еще ниже. Я усмехаюсь и снимаю ножку с его головы.

– Целуй! – требовательно говорю я поднося ступню к его губам и тот покорно припадает к ней. Я жмурюсь от удовольствия, пока язык гуляет от пятки к пальцам. Между бедер хлюпает от влаги и я, плавно раздвигая ноги, вновь направляю пистолет в черную башку. Негр все понимает правильно – опираясь на скованные руки, приподнимается и припадает к моей промежности. Питер Бушер старательно лижет, почти лакает у меня между ног, обсасывая клитор пухлыми губами. Я теку как сучка, постанывая от удовольствия. Похоже и самому Бушеру это нравится. Да и сидящий напротив Майк возбудился – даже на таком расстоянии заметен бугор в его штанах. Я поманила его рукой, одновременно закидывая ноги за голову Бушера, вжимая его сильнее в свое влагалище.

– Снимай штаны, – я улыбаюсь Майку и тот невольно шарахается – видать в моей улыбке проступило что то особенно жуткое. Но штаны все же скинул и его огромный хер знакомо подкинулся к самому пупку.

– Боольшой мальчик, – тяну я, облизнув губы, – ну давай, сломай своему боссу целку. Бушер судорожно дергается у меня между ног, раздается протестующее мычание.

– Тихо тихо, – успокаивающе говорю я, постукивая по лбу дулом, – лижи ниггер, не отвлекайся. Ну, я долго буду ждать!? – прикрикиваю я на мнущегося Майка. Тот, решившись наконец, подходит к Бушеру и резко задирает полы его роскошного халата. Затем одним рывком снимает его трусы и медленно вводит свой член. Это зрелище так заводит меня, что из меня уже льется поток.

– Ммммм, – я верчусь на кресле как ужаленная, все глубже вдавливая опущенного негра в свою промежность. Тот лижет – отчаянно, с какой то болезненной страстью, будто пытаясь забыться в этом. Майк же явно входит во вкус – он уже возбужден до такой степени, что ему все равно кого иметь. Он дерет в жопу своего босса и от его сильных толчком тот сильнее вдавливается лицом в пизду, пропитываясь моими соками, проникая языком еще дальше и доставляя тем самым мне больше удовольствия. Я, даже не видя глаз Бушера, по его старательным движениям чувствую, что он сломан – позором, унижением, страхом за свою жизнь и жизнь близких, суеверным ужасом. Этот же ужас я вижу и в глазах сношавшего его Майка – не иначе они оба решили, что я призрак или оборотень пришедший с болот, дабы покарать их.

– Оууу!!! Мистер Бушер, простите меня!! Да! Я не хотел этого мистер Бушер! Оууу! Простите босс!!! Это больше не повторится босс!!! – Майк нес всякую ахинею, в то время как его движения все убыстрялись. Бушер исступленно лизал меня и я, наконец, задрожала всем телом и обмякла, выплескивая любовные соки в негритянский рот. В этот момент Майк издал и вовсе обезьяний клич, его глаза закатились и по синхронно задергавшимся черным телам, я поняла, что ниггер кончил.

Я гибким кошачьим движением вывернулась из под давившего на промежность подбородка Бушера и встала. Кольт в моей руке все так же был направлен на обоих негров, один из которых стоял на коленях, а второй вытаскивал член из его развороченного зада. В глазах обоих – стыд, боль и страх.

– Это было весело, мистер Бушер, – я посмотрела на него, – с удовольствием позабавилась бы еще с вами обоими. Но увы, мне нужно до утра навестить вашу очаровательную супругу, – я с удовольствием наблюдала, как в глазах негра росла бессильная ненависть и обреченная тоска.

– Не волнуйтесь, мистер Бушер, вы с Майком не останетесь в одиночестве. Я оставляю вас на одного моего спутника, – и показала на дверь. Оба чернокожих перевели взгляд и заорали от ужаса, при виде того, кто входил в гостиную.

Они все еще кричали, когда погас свет, и я выскользнула из комнаты.

Я кралась по темным коридорам и вспоминала.

Огромный зверь на мушке прицела. Выстрел. Визг. Запах гари.

Болото, поросшее ряской. Большое серо зеленое тело, всплывающее у берега. Пасть полная острых зубов. Выстрел.

Крадущиеся шаги. Злобное рычание потревоженного зверя. Мохнатая туша восстающая из кустов. Выстрел.

Освежеванные туши, висящие на больших крюках. Оголенные кости. Мертвые головы, смотрящие на меня укоризненным взглядом. Густой запах лежалого мяса.

Заброшенная хижина в глубине болот. Черные свечи, расставленные по полу. Серебряная пластина с нанесенными на ней колдовскими знаками. Черные жидкости льющиеся на бледный металл, сливающиеся в блестящие лужицы. Запретные слова, произносимые шепотом над темными потеками.

Темная туша в дальнем углу комнаты, вздрагивает все сильнее, пытаясь встать.

Мари Бушер спала в дальней комнате, судя по всему – отдельно от мужа. Его можно было понять – стены спальни колдуньи увешивали различные амулеты, порой весьма устрашающего вида. Множество божков вуду взирали со стен, охраняя покой и сон своей хозяйки, оберегая ее от враждебного колдовства, злых духов и просто недоброжелателей.

Но от моего появления они ее не уберегли.

Я вошла в комнату, чувствуя, как жалобно стонут духи хранители. Спокойно усаживаюсь у края кровати и смотрю на безмятежно спящую колдунью. Ее лицо хмурится, по нему пробегает тень, она вскрикивает во сне и открывает глаза. Я усмехаюсь ей.

– Доброй ночи, миссис Бушер, – подмигиваю я ей, – не ждали поди так скоро?

Не каждая королева была так грубо низвержена с трона, причем в собственной спальне. На лице Мари страх и растерянность, она пытается что то сказать, но выходит только бессвязный хрип. Я вспрыгиваю на кровать и иду по ней. Где то я наступила в кровь из простреленного колена Бушера, так что на белой простыне остаются грязные отпечатки. Ну и ладно, не о простынях сейчас надо беспокоится Мари Бушер. Страх парализовал черную королеву – в отличие от своего мужа она сразу поняла – и что позволило мне выжить и проникнуть сюда. Я подошла к черной женщине совсем близко и присела на корточки прямо перед ее лицом, кладя руку ей на затылок.

– Лижи, черная сука! – я вжимаю свою промежность в ее лицо, чуть ли не вытирая себя им, – лижи тварь!

Словно в трансе Мари Бушер высунула язык и провела им вдоль моих половых губ. Ее муж уже доставил мне удовольствие, так что черной колдунье было непросто заставить меня кончить. Но она старалась, причмокивая, сосала клитор, запускала язык так далеко, как только можно, так что я, в конце концов, забилась в очередном оргазме. Прижав ее лицом к своей пизде я пара раз совершила вращательных движений бедрами, после чего отстранилась, внимательно разглядывая свою жертву. На меня смотрела черная рабыня с лицом залитым моими соками, униженная и растоптанная.

– В прошлый раз, – говорю я глядя на нее сверху вниз, – ты подарила мне трах с мертвым ниггером. Что же сегодня я тебе верну должок. У меня правда не ниггер, но хуй у моего жеребца и получше будет. И он тоже мертвый – мертвей не бывает.

С этими словами я соскальзываю с кровати и тут у Мари Бушер наконец прорезается голос. Истошно она орет, глядя на то, что, не спеша подходит к ее кровати, цокая копытами. И вновь злая, не людская улыбка раздвигает мои губы – я знаю, что она выглядит жутко, хотя и не вижу себя. Все таки мне удалось поквитаться.

Самый страшный ритуал, из всех известных ведьмам Озарка. Убитый кабан, над которым читается множество заклятий. Потом я убила медведя, аллигатора и пуму, даровав чудищу когтистые лапы, острые зубы и хвост. Потом – купила на бойне елду самого здорового быка, какого только смогла найти. И, наконец оживляющее, самое сильное заклинание – с ним на устах я вложила в рассеченную грудь единственный орган дяди Джима, что я не съела сама и не отдала гулам.

Его сердце.

Так дядя обрел новую жизнь – пусть и чудовищем с телом и головой кабана, зубами аллигатора, передними лапами медведя, хвостом пумы и членом быка. Сие тело ему явно по нраву – вон как вздымается огромный хуй. Мари вскакивает, пытаясь отпрянуть в сторону, но огромная лапа отшвыривает ее обратно. Огромное тело вламывается между грубо раздвинутых, задранных ног и утробное рычание смешивается с отчаянным криком женщины, в которую входит толстый член. Я выскальзываю за дверь – мне не очень хочется смотреть на то, что будет дальше.

Вновь иду я по темным коридорам – ни от кого не прячась и ничего не боясь. Все в особняке спят – созданное мне чудовище не зря именуют Сонной или Кладбищенской Свиньей. Людей на которых ее насылают сковывает крепкий словно смерть сон. Чары эти действенны до утра, но до утра обычно не доживает никто. Разве что…

Ноги привели меня к двери в самом конце коридора. Я толкаю. Не заперто.

На белой простыне лежит, раскидавшись своим молодым черным телом Она.

Изабель. Лицо ее спокойно и безмятежно, полные груди слегка поднимаются в такт сонному дыханию. Простыня сбилась набок, обнажая изгиб крутого бедра, длинную черную ногу и совсем чуть чуть – то, что находится между ногами. Я глотаю слюну.

– Прости принцесса, – шепчу я, опускаясь на кровать. Воспоминания теснятся у меня в голове и на плечи горной лавиной обрушивается чувство огромной вины. Я знаю, что я в своем праве, я знаю, что Бушеры получают по заслугам и все же…

Я опустилась на кровать, стягивая совсем простыню с тела Изабель и подалась вперед. Мой язык касается разом увлажнившихся лепестков и я чувствую на губах вкус ее любовных соков. Изабель что то бормочет, на ее лице появляется довольная улыбка.

– Прости, – еще раз шепчу я и соскальзываю с кровати, выходя за дверь. Чуть ли не сразу за порогом я натыкаюсь на порожденную мною тварь. С мокрой морды падают капли крови, на когтях видны ошметки плоти, бычий член весь в крови и сперме стоит торчком. С жадной похотью он смотрит через мое плечо на черную девушку.

– Пошел вон, – цежу я сквозь зубы и тварь послушно отступает на несколько шагов. Я макаю палец в пролитую на полу кровь и черчу им на двери в комнату Изабель семиконечную звезду – знак, которым век назад немецкие поселенцы ограждали дом от злых духов. Все, теперь твари сюда ходу нет. Пусть Изабель доспит до утра, последним спокойным сном в своей жизни. Созданное мной чудовище тем временем с надеждой косится на другую дверь, напротив комнаты Изабель. Я раскрываю дверь, уже догадываясь, что я увижу за ней. Так и есть – на кровати спит чернокожая девочка, лет десяти одиннадцати. Она очень похожа на Изабель и видно станет такой же красавицей, когда вырастет. И если я встречу ее лет через пять, то по первому ее слову встану на колени и буду послушно лизать юную черную киску.

Я закрываю дверь и черчу над ней вторую звезду, шепча заклинание.

– Пошли отсюда, – бросаю я разочарованно ворчащему чудовищу и оно, послушно цокая копытами, спускается вниз по лестнице. Я следую за ним, но напоследок останавливаюсь, бросая последний взгляд на комнату Изабель. Что же, наверное, мы не увидимся больше, черная богиня. Прощай, по крайней мере, я оставила тебе хоть одного близкого человека. И прости меня, что у тебя теперь никогда не будет братика.

А впрочем, может и был бы он. Братик. Спустя пару месяцев после того, как я вновь вернулась в Арканзас, выяснилось, что я беременна. А потом уж и родила. Мальчика. Черного. Не знаю, был ли отцом ему Бушер или кто еще из негров, знала, только что ублюдок мне ни к чему. На счастье был уже договор с Ходящим с Ветром – в обмен на помощь он требовал моего первенца. Та самая «плоть и кровь» о которой говорилось в договоре. Так что мулатик удачно родился – я отдала его ночью на одной из скал похожей на каменный гриб с плоской вершиной. Таких много в Озарке – и ведьмы часто устраивали тут свои алтари.

Монстр с сердцем Джима вырезал весь особняк, кроме тех, кто спал за заговоренными дверьми, а потом до утра врывался в остальные дома и убивал тех, кто там живет. Мне их не жаль – многие из тамошних обитателей были на том празднестве. Да и вообще – не жалко мне сутенеров и наркоторговцев. Наутро Джим ушел в болота – пересилила звериная часть его сущности, плоть от плоти Манчака. Так что мечта дяди сбылась, хоть и посмертно – от Нового Орлеана он стал проживать совсем близко, став новой жуткой легендой луизианских болот.

А я вернулась домой. В Литтл Роке я вновь повстречала буксир «Звезда Арканзаса», вместе мы гуляли с Николасом и Раулем, потом – с одним Николасом. А еще через год мы поженились. Жили то в городе, то на моей ферме – когда Нику надо было уходить на своем буксире вниз по реке. Ну, а когда муж был в отъезде, я не скучала – и по сей день среди холмов и плоских скал, на заброшенных кладбищах и в глубине пещер плато Озарк, проводятся тайные шабаши. И там я вновь и вновь сходилась в похотливом безумии с демонами и мертвецами и теми, кто пожирает мертвых.

О Новом Орлеане и его болотах уже почти забыла. И лишь иногда ночью, лежа в кровати, я мастурбирую тайком от мужа, вспоминая черную принцессу Изабель и вкус ее соков на своих губах. Кончив, я засыпаю с блаженной улыбкой.

Мы вряд ли увидимся еще раз – больше путешествовать меня не тянет. Мне хорошо в Озарке – на родине предков, ужасной и прекрасной. Если и есть у Америки сердце, то оно бьется здесь.

Рассказ посвящен Эмбер Лауре Херд – красивой женщине и талантливой актрисе.

[/responsivevoice]

Category: Инцест