Ляпсус-манус

Момента, когда у Тиксы в руках появилась синяя шёлковая лента, я не заметил. Внимание на новый предмет, глянцевую поверхность которого отчасти нервозно теребили её пальцы, было обращено мною далеко не сразу — так же, впрочем, как и на подозрительный блеск её глаз.
Строго говоря, спутницу мою звали не Тиксой, так же как и меня звали не Риком. Как бы играя в конспирацию, не желая признавать обыденных правил заурядного мира, мы, хотя и зная паспортные имена друг друга, всё же прибегали к своеобразным прозвищам.
Тикса — это, например, было сокращением от её интернет-псевдонима.
Хотя и неполным.
Познакомившись с этой белокурой девчонкой с весёлым и слегка буйным взглядом на одном литовском вебфоруме, я был немало удивлён переводу общения в реал, поскольку не ждал от сего лёгкого флирта ничего серьёзного — или правильней сказать «не надеялся»? Честно говоря, нельзя сказать, чтобы моя личная жизнь вообще — и в последнее время в частности — била фонтаном.
Так или иначе, когда эта светловласка с затаённой искринкой в глазах вдруг предложила встречу, я даже поначалу слегка напрягся — «отношения?» — но первые же минуты пребывания в её реальном обществе расслабили меня: происходил точно тот же беззаботный радужный трёп, что и в цифровой Паутине.
— Ты мне доверяешь? — чуть улыбнувшись, спросила Тикса.
Я быстро прокрутил в голове последние фрагменты разговора. Разговора, от которого я слегка отвлёкся, идя по набережной рука об руку со своей прекрасной спутницей — которую ничуть не портили обычные синие джинсы и чёрная кожаная куртка — и втихомолку любуясь её очертаниями.
Что у нас было?
Лёгкая пикировка, обмен впечатлениями друг о друге — «Я думал, ты будешь такой», «А думала, что ты будешь вообще вот такенным». Решив показать Тиксе свой район, я взял её за руку и повёл вдоль автомагистрали, идущей по берегу близлежащей речки. Что было потом? Кажется, Тикса продолжила тему впечатлений друг о друге, полушутливо мною восхищаясь.
Я, естественно, не отставал, демонстративно останавливая взгляд то на одной, то на другой части тела спутницы и выражая вслух экстатический восторг. Примерно так мы и шли далее, пикируясь и пересмеиваясь. Что ещё? Ах да, кажется, она помянула мимоходом тему доверия в личных взаимоотношениях.
— Ты вот меня почти не знаешь, — проговорила она, с той же полузатаённой улыбкой теребя поверхность синей ленты. — Мог бы ты довериться практически незнакомому лицу, вслепую доверив ему власть над собой, словно поводырю?
Я помедлил с ответом, глядя на её мягкую улыбку, на отчётливо различимую хитринку в глазах. Где-то за этим ироничным фасадом мне всё же померещилась едва заметная тень опаски или неуверенности. Выглядело так, будто она в любой момент готова обернуть всё в шутку — что именно «всё»? — обратить всё вспять. Однако готов ли я испортить самое начало знакомства? Неизвестно ещё даже, продолжится ли тогда знакомство в этом случае. Кто её знает, может, она задумала какой-нибудь тест или испытание.
— Если поводырь — ты, то я готов идти хоть на край света, — хищно окинув свою спутницу взглядом, заявил я. — Конечно, если там есть «Макдональдсы».

Она расправила синюю шёлковую ленту и туго натянула в воздухе, намотав один из её концов на собственное запястье.

— То есть ты… согласен… временно… лишиться… зрения… пользуясь вместо этого… чужим? — Она медленно произносила одно слово за другим, чётко отделяя их друг от друга паузами, словно стремясь достичь этим максимальной точности понимания.
— Да без проблем, — залихватски кивнул я, стараясь не думать о том, на что именно подписываюсь.
Тикса улыбнулась, подойдя ближе. Это была уже не затаённая полуулыбка, а открытая светлая улыбка ребёнка, нашедшего в море красивую ракушку. Моё внимание вновь резко привлекли её длинные белые волосы, свисающие ниже плеч; её глубокие голубые глаза, в которых на исчезающе малый миг вдруг промелькнуло нечто не невинно-детское — скорей уж коварно-дьявольское.
Её мягкие нежные ладони прохладой легли на мои виски; в этот момент мне показалось, что я почти чувствую аромат её кожи. Следующий момент принёс с собой прикосновение скользящей ткани к моему лбу и векам.
Глаза непроизвольно закрылись.
Голубоватая гладкая лента туго затянулась в несколько оборотов вокруг моей головы. Я чувствовал, как Тикса добавляет к основным виткам несколько второстепенных, как будто совершенно ненужных, и завязывает некий узел. Её тонкие изящные пальцы двигались с проворством пианистки; теперь, даже если я решу вдруг передумать и снять повязку, едва ли мне это удастся меньше чем за минуту.
Решу ли я?
Попытавшись было приоткрыть глаза и поморгать, я не сумел даже толком размежить веки.
Повязка действительно была сделана суперпрофессионально; где-то я читал, что обычная повязка на глазах всегда предоставляет человеку шанс что-то увидеть в щель между глазницами и носовыми боковинами, — Тикса не оставила мне и этого шанса.
Слои повязки были столь плотны, что я не чувствовал теперь даже уровня внешней освещённости. Хотя помнил, что сейчас — поздний вечер и что небо вроде бы начинало темнеть.
Короткое цокание каблучков — Тикса явно отошла на несколько шагов, чтобы полюбоваться результатом своих действий. Ещё одна короткая дробь — и вот её мягкая ладонь вновь в моей руке.
— Пошли? — судя по голосу, она улыбалась.
Я неуверенно сделал шаг вперёд, чуть было не споткнувшись — и только теперь осознав, что в процессе завязывания мне глаз Тикса несколько раз как бы невзначай заставила меня повернуться.
Теперь, делая шаг вперёд, я не знал, где это «вперёд» находится.
Я опять поразился коварству своей спутницы.
— Не спеши, — интонации Тиксы просто-таки источали мёд. Пальчики её чуть щекотнули мою ладонь, на миг выпустив и тут же вновь поймав её. — Пойдём медленно… не торопясь…
Она чуть коснулась меня бедром, почти потёршись им о мой бок, и потянула меня за ладонь. Я, опьянённый, послушно сделал ещё один шаг вперёд, пытаясь двигаться синхронно с нею.
— Ты заинтересовался мною после того комментария в теме у Розового Фламинго? — между делом приглушенным шёпотом полюбопытствовала она. Учитывая, что при этом она коснулась меня плечом и бедром одновременно, позволив ощутить жар последнего даже через плотную ткань её джинсовых брюк, мне стоило немалого труда сосредоточиться на смысле её вопроса. — Я-то приметила тебя ещё во время спора с Гезором.
— Ну… да. — Я сглотнул слюну. — Ты здорово ему ответила.
— Я заметила, что кто-то при просмотре моего сетевого профиля уделил внимание не только моим свежим комментариям, но и всем моим фотографиям. — Тут моя спутница сделала паузу, дыхание её чуть участилось. — Кто-то поставил каждой моей фотографии на форуме самую высокую оценку.
Пальчики её на миг жарко сжались вокруг моей ладони.
— Тебе понравилось? — прошелестел сладкий шёпот в моём ухе. Дыхание Тиксы пощекотало волоски вокруг.
— Э… что?
Я слегка смутился. И вроде бы даже покраснел.
— Фотографии, — шепнула, почти подула она. — И просмотр…
Кажется, я покраснел ещё больше, хотя дальше краснеть было вроде бы уже некуда.
И услышал тихий, подобный колокольчику, смех Тиксы.
— Какой смешной, — проговорила она сквозь смех, помогая мне сохранить равновесие при очередном спотыкании. Кажется, под нашими ногами теперь находилась трава, но я по-прежнему не мог сказать с заслуживающей хоть какого-то внимания уверенностью, где я нахожусь и куда моя спутница меня ведёт. — Можно подумать, что ты никогда…
Снова чувство щекотки в районе ушной раковины.
— Или ты считаешь, будто я никогда…
Кажется, на этот раз меня щекочут кончиком носа. Незнакомое, но на диво приятное ощущение.
— Хочешь, я расскажу тебе, как меня поймали за этим? — шепнула она. По тому, как чуть изменился её шёпот, по едва уловимому влажному звуку перед этим, сложилось впечатление, что она облизнула губы. — Это было где-то в четвёртом классе. Преподавательница истории случайно уронила мел и, наклонившись, обратила внимание, что моя рука… — кажется, Тикса вновь облизнулась, — зажата между коленками…
Подробности приоткрываемой ею столь деликатной истории ввергли меня в мандраж, жар и озноб одновременно.
— Знаешь, — прошептала она, скользя губами по мгновенно покрывшейся мурашками коже чуть ниже уха, — мне нравится иногда занимать себя… в транспорте. Тонкая-тонкая ниточка, прочная как струна и тоньше любой лески… протянутая под бельём и касающаяся меня там… один конец которой свободно выпущен из-под одежды и лежит у меня на краю юбки — или где-нибудь ещё. Взять за краешек нитки и потянуть… нить столь тонка, что простым глазом и не различить, куда она ведёт.
Тикса жарко дохнула мне в ухо.
— А ещё можно, — лукаво добавила она, — незаметно положить кончик нити кому-нибудь на плечо. Чтобы он, пытаясь стряхнуть нить, потянул за неё…
Несмотря на повязку, я ощутил на себе её взгляд.
— А тебя когда-нибудь ловили на этом? — вдруг спросила она. — Случалось ли тебе… ну, оказаться на грани… раскрытия?
Мне стало душно.
Невольно вновь бессильно дёрнулись веки, тщетно пытаясь преодолеть плен синей шёлковой ленты. Казалось не очень-то удобным вести беседу о таких вещах, не зная даже, не находится ли в пяти шагах от нас кто-нибудь посторонний.
— Случалось, — тем не менее хрипло ответил я. — Как-то раз лет в четырнадцать в подъезде…
Я замолк, не в силах выдавить из себя подробности. Бывшие чересчур уж извращёнными, балансируя на грани шизофрении.
Губы Тиксы мягко коснулись моих губ. Ложбинки над верхней губой, располагающейся меж губами и носом. Переносицы.
На миг я ощутил её свободную ладонь у себя на поясе брюк, но ощущение тут же пропало.
— Тебе понравилось, правда? — шёпот её манил, завлекал. В этот миг я был готов отбросить все приличия и наброситься на неё, но понимал, что слепому не поймать зрячую. — Что тебя могут поймать… застукать… да?
—

Да. — В этот миг я также был готов согласиться с чем угодно. Кроме того, магия её голоса была такова, что я уже не знал точно — может, она права? . .
Тикса на мгновение прижалась нижней частью

Category: Странности